Судьбы Земли. Сборник рассказов

Данила Клин

Неважно, где разворачиваются события: в туманном прошлом, постоянно меняющемся настоящем или в пугающем будущем. Важно то, как простые люди пытаются разрешить ту или иную ситуацию, найти ответы на бесконечные вопросы и узнать, какова расплата за преодоление препятствий. Порой, стремления одинаковы – цена разная.

Осенью 1812 года…

Посвящается павшим доблестным воинам

Отечественной войны 1812 года

С раннего детства жизнь Ивана Гончарова была не из легких. Всевышний ниспослал этой крепостной семье единственного сына. С малых лет он помогал родителям по хозяйству, как мог. Дети в этой среде быстро приобщались к трудовой жизни. От отца мальчик унаследовал бойкий, напористый характер, из-за чего ему нередко доставалось. Но он привык к побоям и с лёгкостью переносил все тяготы и лишения.

Родители Ивана были дворовыми¹ крестьянами. Мать Ивана звали Златой. В доме князя Юсупова Николая Борисовича она работала прачкой. Но в её обязанности входило не только стирать белье, а также убирать постоялый двор и многое другое. Отец Ивана, Захар Гончаров, занимался гончарным делом. Как известно, в среде крестьянства наличие фамилии становится массовым делом после отмены крепостного права. Возникали фамилии в большинстве случаев, будучи производными от прозвищ самих крестьян, унаследованных от дедов и отцов, фиксировались чиновниками, проводившими перепись населения. В основе крестьянских фамилий, рабочих, ремесленников, торговцев была заложена информация о профессиональной принадлежности их носителей или их родовые признаки: Бондаревы, Винокуровы, Гончаровы, Дегтярёвы, Плотниковы, Конюховы.

Весной 1812 года Ивану исполнилось тринадцать лет. Несмотря на сильные морозы, сын Захара бегал чуть ли не в одной рубашке. Но стоило только озябнуть или почувствовать иное недомогание, он тут же забирался погреться на печку. Так обыденно, монотонно проходило детство Ивана. Драки с мальчишками, помощь по хозяйству, лежание на печи. Закалялся организм — закалялся характер.

Великолепный двухэтажный дом князя находился в западной части Москвы. В собственности дворянина за городом в усадьбе было около пяти тысяч десятин земли, на которой трудилось до двухсот крепостных. Подобное хозяйство в те времена считалось средним по богатству, поэтому князь Юсупов позволял тем крестьянам, которые не были прикреплены к земле, жить с ним в городе и работать в ремесленных мастерских, чем и занимался Захар

Гончаров.

В начале сентября, вечером, усталый Захар вернулся домой и сообщил о слухах, которые ходили по городу. Люди говорили, что французы уже в Смоленске и совсем скоро могут оказаться в Москве. По некоторым уездам прокатилась волна крепостных бунтов. В народе многие искренне верили, что с приходом Наполеона в Россию крепостное право будет уже упразднено. Крепостные крестьяне, наконец, получат долгожданную свободу. А в середине сентября дворяне и прочие жители города Москвы в спешке начали покидать город.

Князь Юсупов, заботясь о своей семье, также решил перебраться подальше от надвигающейся опасности, в свою роскошную усадьбу в Подмосковье. Собрав все самое необходимое, он взял с собой и большую часть дворовых крестьян. Но незначительную часть крепостных Юсупов все же оставил в доме, чтобы они присматривали за хозяйством и охраняли дом от грабежей. В числе оставшихся была и семья Захара Гончарова.

На следующий день не только во дворе Юсуповых, но и по всей Москве творилась суматоха. Лакеи в спешке укладывали громоздкие тюки на повозки. Породистым лошадям из конюшни Юсуповых, таким образом, выпала нелёгкая доля. Конюх жестами что-то объяснял хмурому извозчику, тот молча кивал головой. Собаки, словно понимая, что происходит что-то неладное, заунывно скулили, не находя себе места. Молодые крестьянки со слезами на глазах умоляли хозяйку дома забрать их с детьми и не бросать на произвол судьбы. Но хозяева были неумолимы. Князь стоял неподалёку, заложив руки за спину и беспристрастно наблюдал за происходящими событиями. Вскоре все было готово к отъезду. Все оставшиеся крепостные, немного успокоившись, собрались в сторонке и тихо перешёптывались друг с другом. Чумазые, заплаканные лица женщин и детей, угрюмые взгляды мужчин: русский народ понимал — их оставляют в городе на погибель.

А тем временем войска Наполеона были уже на подступах к Москве. Вот что писал французский военный медик, ставший свидетелем всего того ужаса, который происходил в России во время наполеоновской кампании 1812 года.

Из воспоминаний Мерсье Франсуа…²

«…Между тем день стал клониться к вечеру, Москва же продолжала оставаться грустной, молчаливой и почти безжизненной. Вместе с тем увеличивалось и душевное беспокойство императора. Становилось трудным сдерживать долее нетерпение солдат. Кое-кто из офицеров рискнули проникнуть за городскую ограду: «Москва оказалась покинутой». Наполеон сперва не мог поверить такому невероятному событию; он командировал своих флигель-адъютантов удостовериться собственными глазами в истинном положении вещей; посланные не замедлили вернуться, и донесения их вполне совпадали с прежними известиями: трёхсот тысяч московского

² Франсуа Мерсье — военный медик, возможно, старший хирург Главной квартиры 1-го армейского корпуса. В

России его мемуары ошибочно опубликованы под именем их издателя Ж. Руа. Мерсье был взят в плен в Вильно

10 декабря, оставлен в госпитале Св. Иакова. 22 декабря в колонне из 2—3 тыс. пленных отправлен через Минск, Могилев, Орёл, Тамбов, Сердобск, Актарск и Кирсанов в Саратов. 19 февраля 1814 г. отправлен оттуда в Одессу, где 10 августа сел на судно и 25 августа высадился в Марселе.

И. Руа. Французы в России. Воспоминания о кампании 1812 г. и о двух годах плена в России. СПб, 1912.

населения как не бывало, а на улицах столицы, в её дворцах и храмах царило гробовое молчание пустыни. За отсутствием представителей русской знати и дворян, которых Наполеон желал бы видеть пред собою, удалось разыскать нескольких иностранных купцов, которые не имели охоты бежать вслед за москвичами; они явились к Наполеону просить у него покровительства, а он, будучи вынужден удовлетвориться лишь этим подобием выражения покорности, отдал наконец приказания о вступлении в город…»

***

Небольшой отряд французов, состоявший из восьми человек, тайно сговорившись, незаметно отделился от остальных солдат. Решив найти что-то съестное, включая спиртные напитки, они направились в первый же попавшийся им на пути дом. К несчастью дворовых людей, это и был особняк князя Юсупова.

Вечерело. Осеннее солнце клонилось к закату, и бледные лучи не давали никакого тепла. Иван в полном одиночестве сидел на крыше, слегка покосившегося сарая и целился из рогатки в жирную ворону, неуклюже расхаживающую по двору, в поиске рассыпанных по двору зёрен, высыпавшихся из повозки. Большинство крестьян после отъезда хозяев, князей Юсуповых, разошлись по своим домам. Не было того привычного шума, который обычно стоит в городе ближе к вечеру. Собаки не лаяли на прохожих, не было слышно детского смеха и крика юнцов, что-то не поделивших между собой, даже купцы перестали кричать, привычно предлагая изобилие своего товара, не слышалось глухих опьяневших голосов простого люда, выходящего из кабаков. В городе стояла почти мёртвая тишина. Даже птицы, интуитивно предчувствуя пожар, оставили свои гнезда и разлетелись по округе. Только размеренный стук топора о древесину нарушал это тягостное безмолвие. Неподалёку от сарая одинокий крестьянин усердно колол дрова.

Неожиданно тишину нарушила громкая речь, режущая слух своей чужеродностью. Иван повернул голову в сторону ворот и тут же приник, распластавшись на кровле дома, чтобы его не было заметно. Увидев неприятеля, крестьянин поначалу слегка растерялся, но вдруг, крепко стиснув в руке топор, двинулся в сторону супостатов…

Молодой француз по имени Бернард, счастливый, что удалось подговорить своих товарищей и незаметно отлучиться от командования, прославился среди своих друзей бесшабашной храбростью, а также тем, что на поле боя бывал весьма жесток по отношению к своему противнику.

Заметив грозно надвигающегося на них взлохмаченного мужика с топором в руке, солдаты в свою очередь замешкались. Пока они пытались зарядить свои мушкеты, Бернард молниеносно выхватил саблю из ножен и побежал на врага.

Крестьянин едва успел занести топор над головой, как вдруг резкая боль пронзила его грудь, коснувшись сердца. Сабля Бернарда по локоть вошла в тело. Топор выпал из рук, несчастный медленно стал оседать на землю. Бернард безжалостно толкнул крестьянина сапогом и, вытащив окровавленную саблю, язвительно улыбнулся своим товарищам.

Иван с застывшим ужасом в глазах наблюдал за этим коротким поединком. Неожиданно во двор выскочила жена убитого и с безумным криком, упав на колени, зарыдала над бездыханным телом. Бернард, не обращая никакого внимания на убогую крестьянку, прошёл мимо неё с друзьями, направляясь к дому помещика. Полуобезумевшая женщина от горя схватила топор, решив, в свою очередь, отомстить за смерть мужа. Издав оглушительный, полный боли и страданий вопль, она бросилась на французов. Но вражеская пуля настигла её и повалила на землю. В воротах показались ещё пятеро вражеских солдат. Один из них опустил дымящийся мушкет, начал его вновь заряжать. Бернард обернулся и, прижав правую руку к сердцу, дал понять, как он благодарен своим друзьям.

Только после того, как все французы скрылись в дверях дома Юсуповых, Иван, стараясь не шуметь, осторожно спустился с крыши и, сжав рогатку в руке, побежал к дому.

Злата и вся челядь дома Юсуповых слышала крики и звук выстрела на улице, но никто не решился высунуться наружу. Захара не было дома. Дурные мысли лезли в голову бедной Златы. Чтобы избавиться от них, она периодически возвращалась к уже замешенному тесту. В избу вошёл напуганный Иван. В комнате стоял запах кислой капусты — одно из главных кушаний крестьян. Дрожащими руками Злата вытащила из горячей печи горшок со щами, разлив их по деревянным мискам. Есть от волнения совсем не хотелось. Так она и просидела до полуночи перед остывшими щами, в ожидании Захара. Тем временем Иван, привычно перекрестившись перед едой, уплетая щи, взахлёб рассказывал матери об увиденном. Справившись с незамысловатым ужином, он запрыгнул на печь, настороженно поглядывая на удручённую

Злату.

Сумерки сгущались. Мрак накрыл безмолвную столицу. Это был последний вечер мирной, спокойной Москвы. Ночью начались поджоги…

Проснулся Иван от того, что услышал, как кто-то в их доме в кромешной темноте по неосторожности разбил кувшин с водой. Сердце сжалось от страха и заколотилось с удвоенной силой. Он хотел закричать и позвать на помощь мать или отца, но страх сковал все его тело. Через минуту шорох возобновился, а затем ширма, разделяющая комнату и печку, раздвинулась. В темноте показался мужской силуэт. Иван прижался к стенке и тихо прошептал: «Ты кто?». В ответ неизвестный нащупал и схватил его за руку. Иван хотел закричать, как вдруг чья-то крепкая рука зажала ему рот. Он безрезультатно пытался всячески выбиться из цепких сильных рук, как вдруг услышал приглушённый голос отца: «Не боись, я это, пошли за мной».

Выйдя на улицу, Иван увидел, как вокруг их дома собрались с дюжину крепких чужих людей. Это были русские солдаты, переодетые в крестьянские лохмотья. Главный из них отдал приказ нескольким солдатам увести женщин и детей подальше от города. Захар попрощался с Иваном и Златой, сказав, чтобы они шли в усадьбу к Юсупову, а он придёт за ними. Никто из них и не думал, что они расстаются навсегда…

Все действовали слаженно и быстро. После Бородинского сражения в суровый час нависшей угрозы над Россией исчезло социальное деление на элитных солдат, купцов, помещиков и простых крепостных крестьян, ремесленников. Весь русский народ от мала до велика поднялся на защиту. Каждый отчетливо осознавал, что их Родина находится в серьёзной опасности. Враг занял самое сокровенное место — сердце России, Москву. Поскольку знал, какое значение играет Кремль в русской истории. Хотя Наполеон прекрасно понимал, что столицей в то время был Санкт-Петербург, и сам император Александр I находился непосредственно там.

Пожар Москвы стал символом войны 1812 года, символом самопожертвования русского народа, готового в борьбе с захватчиком идти до конца. В Москве Наполеон окончательно понял, что победа ускользнула из его рук.

Солдаты облили керосином стены дома помещика, затем подожгли. Через несколько минут во дворе уже никого не было, оранжевые языки пламени беспощадно яростно ласкали деревянные постройки…

Бернард почувствовал запах гари сквозь сон и тут же вскочил на ноги. Едкий дым постепенно заполнял все комнаты. Горело где-то внизу, на первом этаже. Температура в комнате резко повышалась, находиться в ней было уже невозможно. Француз быстро растолкал своих полупьяных друзей. Увидев, что все в огне, у них началась паника, но Бернард сумел взять ситуацию под свой контроль и, не теряя ни секунды оставшегося времени, моментально провёл отряд на первый этаж. Кругом стояла огненная стена пламени, но все же враги сумели прорваться к двери, выходящей на улицу.

Один из солдат передал Захару склянку, в которую сливали керосин из керосиновых ламп. Один обливал тряпки и стены горючим, а другой поджигал деревянные постройки. Почти бесшумно они передвигались по ночному городу, обходя французские засады и оставляя за собой хвосты разгоравшихся огромных костров. Но по пути они столкнулись с Бернардом и его отрядом. Их заметили, подняли тревогу и начали погоню. Они не смогли оторваться от преследователей, их окружили и обвинили в соучастии в поджогах. Всех, кого подозревали, согнали на площадь и по приказу Наполеона приговорили к расстрелу. Крестьян выстроили у стенки. Глаза завязывали не всем, потому что повязок не хватало, и многие погибали, смотря смерти в лицо.

Захар понимал, что больше никогда не увидит Злату и Ивана. Его участь была предрешена. Но он верил, что русский народ одержит победу в этой неравной схватке и сумеет прогнать захватчиков. У него не было страха перед смертью. В последние минуты он думал о самом ценном — о своей семье. Грянул залп — кусочек бездушного свинца навсегда прервал биение сердца Захара. Смерть наступила мгновенно…

Из воспоминаний Мерсье Франсуа…

«Когда Наполеон убедился, что русские сами поджигают свою столицу, он предоставил события их естественному течению. В ночь с 15-го на 16-е сентября поджоги возобновились с удвоенной силой и смелостью, и вскоре пожар стал принимать ужасающие размеры, а 16-го утром, благодаря поднявшемуся сильному ветру, он охватил почти весь город. Москва представляла из себя в ту пору редкое зрелище настоящего огненного моря, волнуемого сильным ветром.

В кварталах, расположенных по соседству с Кремлем, постройки обыкновенно близко соприкасались друг с другом, как и в других городах Европы. Большая часть улиц была уже охвачена огнём, и самому Наполеону уже грозила опасность быть отрезанным от своей армии. Сильный жар, распространяемый пожарищем, беспокоил его, а на здания, расположенные за кремлёвской стеной, почти беспрерывно падали искры; Наполеон однако, несмотря на все это и не взирая на настояния генералов, которые его окружали, хотел остаться в Кремле. И только, когда ему сообщили, что пытаются поджечь даже самый дворец, занимаемый им, что огонь готов уже охватить здание арсенала и что в самом здании арсенала удалось захватить переодетого полицейского, пытавшегося подложить огонь, — только это могло убедить Наполеона. Он приказал привести к себе этого полицейского и тотчас же после допроса его покинул Кремль (вечером 16-го сентября), распорядившись перенести свою главную квартиру в Петровское, расположенное в полумиле от Москвы, по Петербургской дороге. Мы уже упоминали, как сурово преследовал Наполеон грабежи. Он исходил при этом из соображений, доступных пониманию каждого рядового солдата, что сама армия заинтересована в сохранении этой столицы. Но когда те же солдаты увидели, что сами русские собственной рукой предают город сожжению, ничто уже не могло их удержать от стремления захватить пока не поздно то, что все равно станет добычей пламени. Таким образом, беспорядок в рядах французской армии явился прямым последствием развития пожара, и вскоре он достиг своего апогея. Вскоре на смену неожиданному молчанию, царившему на улицах Москвы, когда в неё вступали французы пришло невероятное смятение. Повсюду слышался треск всепожирающего пламени, шум от падения строений; дикий рёв покинутых и обезумевших животных, стенания жителей, проклятия пьяных солдат, пытавшихся оспаривать у пламени свою добычу — все смешивалось в одну кучу. Пожар и грабёж повсюду сопутствовали друг другу. В то время все принимали участие в грабеже, или же в покупках награбленного по низкой цене; часто можно было видеть в одних и тех же руках и шитый золотом генеральский мундир, и простую солдатскую куртку. Днём поднимавшиеся отовсюду клубы дыма образовали над городом густое облако, не пропускавшее сквозь себя даже солнечных лучей, а ночью пламя, прорывавшееся местами сквозь эти тучи, распространяло далеко вокруг себя какой-то зловещий оттенок.

Пожар продолжал свои опустошения с неослабевающей силой в течение 16-го, 17-го и 18-го сентября; начал он уменьшаться лишь 19-го и прекратился только 20-го сентября после обильного дождя, но отдельные вспышки пожаров не прекращались и позднее. Кремль остался нетронутым, так как его защитили высокие каменные стены, а также принятые предосторожности, состоявшие в том, что туда совершенно был закрыт доступ кому бы то ни было за исключением военных…

В опустошённой пожаром части города вся почва была покрыта пеплом, грудами кирпича, кровельного железа, дымящимися обломками и обезображенными огнём трупами людей и животных. Одиноко возвышались среди этих развалин лишь некоторое количество церквей, части обвалившихся стен, обломки колонн, полуобгоревшие деревья и довольно значительное количество печных труб, которые, если смотреть на них издали, казались высокими уединёнными колоннами…».

***

Наполеон, признанный гений военного искусства, вторгся в Россию силами, троекратно превосходящими русскую армию. Но уже через полгода армия Наполеона, сильнейшая в истории, была полностью уничтожена. К такому тотальному поражению привела совокупность ряда факторов: всенародное участие в войне, массовый героизм солдат и офицеров, полководческое дарование Кутузова и его генералов, суровый климат российской зимы.

Таким образом, Отечественная война 1812 года оставила глубочайший след в общественном сознании народов России. «Двенадцатый год, — писал великий русский критик В.Г.Белинский, — был великою эпохою в жизни России… Напряжённая борьба насмерть с Наполеоном пробудила дремавшие силы России и заставила её увидеть в себе силы и средства, которые она дотоле сама в себе не подозревала». Первой такой революционной силой в России стали декабристы — участники Отечественной войны 1812 года. Все они были подлинными патриотами, не жалевшими своей жизни в сражениях за Отчизну.

Когда речь идёт о защите Родины, о самом сокровенном богатстве каждого народа, на защиту встают все — от мала до велика. Так было со шведами, французами, немцами, и так будет со всеми, кто попытается посягнуть на земли не только России, но и любой другой страны на нашей планете.

Январь — Март 2012 г.

Примечания

1

это крепостные, которых господа использовали в качестве домашней прислуги.