БЕЗ СВЕТА

Даниил Романович Громов

В подземке Экополиса на лонгборде от чего-то или за кем-то… На улице темнее, чем внутри, а я всё ещё на доске. Чуть не сбил экомобиль. В нём беззвучная Тень. Слышу детские крики из здания. Кто там? Что я ищу?Критики из вашей эпохи послали бы меня с этой историей подальше в типографии будущего и во многом бы остались правы…#книгописе́ц #Виртуальность #неохьюман #детииотцы #какНеПисатьРоман #нейроархивы #ННО #бестелесники #какМыОбщаемся #поэтикаВБыту Книга содержит нецензурную брань.

Эскалатор

Эскалатор, на удивление, работал. Не помню, всегда ли здесь было так мрачно, но сейчас я видел только благодаря лампочкам в ступеньках.

Да, на новых станциях ступеньки из прочного сплава стекла и железа, я боялся на них стоять и всегда держался ближе к перилам, готовый ко всяким неожиданностям. Ну правда, выглядели они как тонкий слой льда, готовый провалиться в самый неожиданный момент.

«На вечернее построение я уже точно опоздал…» — думал я. А вообще, откуда только берутся такие мысли в моём положении? Все люди по непонятным причинам одновременно ослепли. Когда вооружённый психопат бегает по метро где-то поблизости! Когда связи на экомуне ноль! Проверил. Всё ещё ноль. С детства такого не помню, хотя тогда ещё не изобрели экомуны. Проснувшись с таким гаджетом внутри руки в один прекрасный день, я бы умер от ужаса, в то время никто не мог представить… И всего каких-то несколько лет назад…

Робот-уборщик не спеша поднимался по перилам. Когда он проезжал мимо, я осмелился обратиться:

— Эй… здравствуйте…

— Здрасте.

— Там… в тоннеле… люди в капсулах застряли. — Тот, не замедляя ход, обернулся, смотрит на меня как на идиота. — Там есть раненые, мёртвые, я пришёл за помощью… Алё! — Тупая железяка молча отвернулась и продолжила движение.

Совсем охренели? Что за день, *** (матерное слово на конце этого восклицания не имеет глубокого смысла, вставьте любое, какое сочтёте эмоционально верным; вообще, мы бы провели голосование насчёт обсценной лексики, но не будем).

Подземный мир вызывал тошноту бесцельными страданиями, наверху я ожидал очнуться в раю.

Я не заметил, как пнул что-то. Вроде случайно задел носочком ступеньку, но затем ударил ещё разок, как любил делать, может, хотелось полностью прочувствовать её шероховатость через толстую подошву кед… И полетел носом в заляпанное стекло, отражавшее тусклый свет. Блядь! (А вот здесь обоснованно.) Я обернулся и замер.

Нелепо надвинутая на тело голова стонала и пилила ледяными глазами воздух передо мной.

— Простите, вам это.. помочь? — виновато спросил я.

— Что? Кто? Кто ты? Ты видишь? — незнакомец говорил так, будто его что-то сильно испугало.

— Да, свет слабый, но я вас различаю, — сказал я, перебив его ненароком.

— Это, слышь, ты видишь свет?

— Немного. А вы, случайно, не видели здесь людей? Может быть, парнишу такого… — Я запнулся, потому что не помнил, как он выглядит.

— Говорю же, я ослеп. — Голос его не дрожал, но звучал так, будто хотел напеть попсовую мелодию, одновременно общаясь со мной. — Тогда, говорю, пошли вместе, малой. Сейчас, я только встану…

Его зрачки — чёрные метки, выпяченные из орбит. Да он пьян! И к тому же слеп… Этот зомби на минималках не успел встать. Ступеньки начали выравниваться, я потянул его за рукав:

— Эй, вставайте! — Я сошёл с эскалатора на горизонтальную поверхность.

— Эй! Ай! — Он запнулся и повалился, как мешок с дерьмом. Заскулил, пытаясь подняться, но так и не справился с управлением.

— У вас что-то болит? Давайте я помогу. — Потянулся к телу. Нужен он мне, Итан, уходи!

Он молчал в ответ, глаза опустели совсем, будто их выкорчевали из некрасивой рыбины и засунули в глазницы человека, видимо, уснул. Что ещё делать, раз уж свет не мешает и люди не снуют повсюду. Я бросил взгляд в сторону выхода и не ожидал там увидеть следующее.

/

Поверхность не встречала выходца из подземки фонтаном ласкового заката. Солнце, нырявшее за многоэтажку экотеля, просто-напросто не работало, а вечная тьма чёрными мощными лучами схватила бледные лучики подземного освещения и сосала из него энергию. Робот-уборщик выскользнул из дверей вслед за мной и растворился в чёрной реке смерти.