Торговец воздухом

Григорий Ароновский

Джеймс Бишоп – человек, для многих ставший живой легендой. Одни называют его гением, другие – подонком. Занимаясь частной практикой в психологии, он разрабатывает специальную методику, позволяющую людям обрести раскованность, душевное равновесие и внутреннюю свободу.Его выступление на телевидении вызывает широкий общественный резонанс и скандал. Тем не менее в разное время кабинет психолога посещают четыре семейные пары, которым будет суждено испытать действие данной методики. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4

— Мистер Бишоп, я слышал, что у вас на приеме был известный художник, Марк Галбрейт. Это правда?

— Нет, — ответил Джеймс. — Марк Галбрейт никогда не обращался ко мне.

Вопрос задал некий Крис Мерфи, один из экспертов. Ответ Джеймса его не устроил.

— У меня другая информация, — продолжал Крис Мерфи, — я знаю, что он у вас был. Вы его тоже отправили участвовать в оргии?

Джеймс сохранял спокойствие. Он не хотел раскрывать какую-либо информацию о своих клиентах.

— Вы меня слышите? — невозмутимо спросил Джеймс. — Я четко ответил вам, что никакой Марк Галбрейт никогда не обращался ко мне. Если бы вы были уверены в своей информации, вы бы не задавали этот вопрос. Кроме того, я уже говорил, что я применяю не только метод, о котором вам рассказывал в начале, и не факт, что человеку, который ко мне придет, я порекомендую именно его.

— А чем вы руководствуетесь при выборе того или иного метода? — спросил другой эксперт, Ричард Дайсон.

— Как и все психологи, — начал Джеймс, — я смотрю на суть проблемы, что беспокоит моего клиента, и даю четкие рекомендации в целях ее устранения.

— Но так работают исключительно все, мистер Бишоп, разве нет? — уточнил Ричард Дайсон. — Почему же вы говорите о своей исключительности?

— Я даю четкие рекомендации для действий. Они эффективны не только с точки зрения конечного результата, но и с точки зрения продолжительности их применения — она намного меньше, чем при простой болтовне, которую обычно любят вести психологи.

— Послушай, ты!.. — Ричард резко замолчал и оглянулся на окружающих. — Ты пришел сюда с целью опустить в глазах миллионов людей других психологов?

Напряжение в зале начало расти.

— Нет. Я не оспариваю опыт и профессионализм моих коллег, включая и ваши, мистер Дайсон. Я лишь указываю на проблему общей методики осуществления нашей с вами работы, — Джеймс взглянул прямо в глаза Ричарду.

— И в чем же заключается проблема, мистер Бишоп?

— В зачастую бесполезных разговорах, которые ведут психологи с клиентами. У меня большой практический опыт. Я наблюдал за несчастными людьми, которые ко мне приходили. Это было в начале моей самостоятельной работы. Я хочу сказать, что я совершил тогда много ошибок — я не решал проблему человека, напротив, я еще больше углублялся в нее, втягивая в это самого клиента. Каков итог, господа? — Джеймс развел руками. Он вошел в кураж. — Клиент, вместо того, чтобы выйти из моего кабинета не подавленным, еще больше убеждается в своей мнимой, надуманной ничтожности. Хороший я психолог, ничего не скажешь! — воскликнул он.

Бриджет всецело поддалась чарам Джеймса. Ее взгляд был направлен только на него. Она чувствовала себя, как молоденькая девушка из группы поддержки футбольной команды, в которой она когда-то участвовала в школьные годы. В ее памяти начали всплывать воспоминания о тех временах: эти взгляды зрителей, напряжение, нервы матерей, чьи уже достаточно взрослые сыновья бились друг с другом за мяч на поле, кровь, их крики от радости, слезы от поражения, азарт, соперничество, даже что-то далеко напоминающее борьбу за выживание.

Джеймс Бишоп продолжал:

— Задача каждого психолога — помочь человеку, облегчить его душевные беспокойства, задать ему верное направление, наконец, но не добиваться этого, нарезая круги вокруг да около, или еще хуже — пытаясь проникнуть глубоко в его душу. Проблему необходимо четко увидеть, ее необходимо четко осознать, рассмотреть, но не нужно для этого обнажать его душу, вскрывая все новые и новые подробности его прошлого и настоящего. Это может ему навредить. Постоянно всплывающие факты, говорящие не в пользу добрых черт человека, вносят свой вклад в безуспешную работу с ним — человек может еще больше уйти в себя, отстраниться, он может еще больше убедиться в безнадежности своего существования. А кто помогает ему в этом? Его психолог. Простите, но я не готов так работать…

— Мистер Бишоп… — начал Брэндон Фейн.

— Простите, я не закончил. Душа человека, это как большой город со своими улицами и закоулками. Чем больше вы будете ходить по его ночным улицам, чем больше вы будете заворачивать в новые закоулки, освещая их фонарем, тем больше вы встретите мусора. Простите, если я так выражаюсь, но со мной все согласятся, если я скажу, что человек — существо не идеальное. Каждый человек, как город, имеет свои темные, грязные и не слишком закоулки.

«Не останавливайся…» — мысли Бриджет шли в один такт со словами Джеймса.

— Мистер Бишоп… — ведущий убедился, что Джеймс закончил свой монолог.

— Да?

«Не останавливайся»

— Объясните одним словом, в чем выражаются ваши методики?

— В простоте.

— В простоте… чего?

«Не останавливайся»

Где-то у себя внизу, в районе живота и чуть ниже, Бриджет ощутила что-то вроде щекотки. Это доставляло наслаждение. Желание увеличивалось.

— В простоте работы с клиентом. Простота — вот основной залог успеха. Я избегаю всего лишнего. Я только вывожу на поверхность его проблему. Я делаю так, чтобы эту проблему решить. Метод, что я применяю в том или ином случае — эффективен и, самое главное, он быстро приводит к нужному для человека результату. Это позволяет не только уберечь его нервы, но и, буду откровенен, позволяет уберечь его кошелек.

«Не останавливайся. Не останавливайся».

Брэндон опешил. Он слегка откинулся в своем кресле, посмотрел в сторону центральных телекамер, но ничего не сказал. Тогда он взглянул на экспертов, в надежде, что кто-то из них скажет слово в противовес слову психолога, но те предательски молчали.

«Не останавливайся! Не останавливайся!»

***

— НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ, ДЖЕЙМС!

Миссионерская поза. Бриджет вцепилась ногтями в кожу Джеймса. Кажется, еще немного, и выступит кровь.

Кровать в спальне была широкой, рассчитанной даже не на двух, а на трех человек. Долгие годы в этой кровати не было никого, кроме Бриджет Оллфорд. Она овдовела почти 15 лет назад. Днями и ночами она оплакивала дорогого ей человека. Она испытывала пустоту и безысходность. Сейчас же, скрытая за телом Джеймса, она испытывала эмоции, которые была готова забыть.

— ДЖЕ-Е-Е-ЙМС!

Они тесно прижимались друг к другу. Когда Джеймс выдыхал, Бриджет вдыхала и наоборот — так они дышали друг другом, достигая наибольшего чувства единства.

— ДЖЕЙМС!

— Я хочу тебя! Я хочу тебя! — повторял он, больше не слыша ее криков, потому что его самого охватила эйфория.

Бриджет вцепилась еще сильнее, но пальцы начали соскальзывать. Спина Джеймса покрылась потом.

— Еще, Джеймс! Еще! Еще!

Джеймс непроизвольно прикусил язык. Он приподнялся, опираясь руками в кровать, и продолжал движения, разглядывая ее большую грудь. Потом он начал двигаться сильнее. Бриджет изогнулась. Из нее вырвался протяженный стон:

— ДЖЕ-Е-Е-Е-ЙМСС! ЕЩЕ! ЕЩЕ!

У нее появилась боль. Джеймс это почувствовал и замедлился, но Бриджет прокричала:

— НЕТ! ЕЩЕ, ДЖЕЙМС, МОЛЮ ТЕБЯ!

Джеймс уперся поудобнее в кровать. В его изогнутой пояснице мышцы напряглись до предела. Чуть-чуть приподняв бедра, Джеймс сделал очередной резкий толчок вперед.

— БО-О-Ж-Е-Е!

Джеймс продолжал.

— КОНЧАЙ, ДЖЕЙМС!

Наслаждение граничило с болью.

— БО-Ж-Е-Е, ДАВА-А-Й!

***

В это же время.

— Давай, — мягким тоном проговорила Сандра. Она целовала щеки и губы своего мужа. Она делала это особенно, вернее, старалась делать особенно, когда ее губы прикасались к его — с проникновением языка ему в рот, с прикусыванием его верхней губы и небольшим оттягиванием на себя. Руками Сандра массировала его уши. Так она хотела вызвать большее возбуждение у мужа. — Ну, давай, — говорила Сандра медленно и спокойно, пытаясь придать своему голосу романтический оттенок. — Но-о-рман… — нашептала она имя ему на ухо. Сандра почувствовала Нормана — тот вошел в нее медленно. Медленно и… как-то боязливо. Правую ногу Сандра запрокинула на него, словно намеривалась ею удержать Нормана, опасаясь, что тот снова решит прекратить и начнет подниматься с кровати.

Медленное движение Нормана назад, затем чуть быстрее вперед. Сандра застонала от приятного ощущения, почувствовав одновременно радость, что ее страхи не оправдались.

Медленно назад, вперед, назад, вперед. Сандра открыла глаза, чтобы взглянуть на Нормана — тот смотрел на нее, но когда увидел, что она стала наблюдать за ним, то увел взгляд в сторону.

«Что-то не так…» — вновь появились знакомые Сандре ощущения тревоги.

Норман продолжал движения, но он не чувствовал ничего, словно бездушная кукла. У Сандры так же быстро пропали приятные ощущения от близости, как и возникли в начале. Личные беспокойства за Нормана и за их отношения препятствовали ощущению настоящих эмоций, которых так не хватало ей. Норман был похож не на живого человека, а на робота, запрограммированного на монотонные движения и, хотя Сандра и не видела его лица, так как Норман отвернулся от нее, она знала, какой у него сейчас взгляд: холодный и мертвый. Ему будто отдали приказ и он, во что бы то ни стало, должен его выполнить, хоть и без личного энтузиазма, вдохновения и страсти.

Норман замедлился, хоть и замедляться было некуда.

— Норман…

Он молчит.

— Давай, Норман… — просила Сандра.

Толчок.

***

— ДАВАЙ, ДЖЕЙМС!

Толчок.

***

Сандра ничего не чувствовала, хоть и Норман по-прежнему был в ней.

— Давай…

Толчок.

***

— ГО-О-О-СПО-О-ДИ.

У Бриджет начало гореть все тело.

Толчок.

Она собралась с новыми силами.

— ДАВАЙ!

Толчок.

— ДАВАЙ!

Толчок.

— ДАВАЙ!

Бриджет сжала пальцы на ногах.

***

— Давай, Норман… Ну что же ты?..

Толчок.

***

— ДЖ-Е-Е-ЙМСС, КОНЧАЙ!

На тумбочке рядом с кроватью зазвонил мобильный телефон Бриджет. Никто не слышал мелодию.

— ДЖЕЙМС!

Толчок. Толчок. Еще толчок.

— ДА-А-А!

Джеймс вынул член. Обессиленный, он свалился рядом с Бриджет.

— Боже мой… Господи… — простонала Бриджет. Она смотрела на потолок, который то отдалялся от нее выше, то приближался к ней. Голова кружилась, а сердце билось со страшной силой.

***

— ДА ЧТО С ТОБОЙ, НОРМАН?! — сорвалась на крик Сандра. Она уже ничего не чувствовала.

— Прости… — сказал он тихо.

— ЧТО ПРОИСХОДИТ? ОЪЯСНИ МНЕ!

От крика Сандры их кошка, которая все это время лежала на кресле, спрыгнула на пол и выбежала из комнаты.

— Давай потом.

Норман сидел на краю кровати спиной к Сандре. Он хотел повернуть голову в ее сторону и посмотреть на нее, но не мог.

— НОРМАН! ТЫ РАЗМАЗНЯ, НОРМАН! — Сандра не контролировала себя.

— Пожалуйста, не кричи.

Она подвинулась к нему ближе и, размахнувшись рукой, ударила его по плечу, сколько в ней было сил.

— РАЗМАЗНЯ!

Норман встал с кровати и взглянул на Сандру. Удар был нанесен с таким отчаянием, что у него заболело плечо.

— Боже мой… — Сандра легла на живот и уперлась лицом в подушку. Норман услышал, как она заревела. Он нагнулся и попытался как можно нежнее притронуться к ней.

— НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!

Она приподнялась и попыталась еще раз ударить Нормана. Все вышло из-под контроля — она не понимала, что делает.

— Сандра…

— Уйди…

***

16 лет назад

— Джеймс…

Молчание.

— Джеймс…

— М…

— Джеймс!

— М-М-М…

Рик дергал Джеймса за плечо, пытаясь пробудить его.

— Джеймс, старик, вставай, мы проспали.

— Угм.

— Вставай, скотина!

Голова Рика раскалывалась на две части. Он сильнее дернул плечо Джеймса, но тот лежал неподвижно. Тогда он поднял с пыльного пола пустую пластмассовую бутылку и швырнул ее в своего друга.

— Вставай, пьяный ты ублюдок!

— Пшлл нн-а-х-р… — нечеловеческое бормотание в ответ.

— Чего-о?

— Пшл…

Рик взял со стола другую бутылку, опустошенную наполовину, и, запрокинув голову вверх, поднес ее ко рту. Жидкость потекла мимо, и только небольшая ее часть попала Рику в рот. Он сам был чертовски пьян.

— Ах, ты, блять… — выругался он вслух, вытирая рукой свой рот и футболку. Рик решил сменить тактику: он сначала поднес бутылку ко рту, плотно обхватив ее губами, и затем вместе с ней поднял голову. Выдохшееся пиво устремилось прямо внутрь. Джеймс, чей слух в эти часы был особенно обострен, услышал, как что-то льется с жадными прорывами кому-то в глотку. Как измученное от жажды животное, кто-то с хищной прожорливостью заливал быстро льющуюся дрянь себе в желудок. Джеймс знал, что это. Он чувствовал себя паршиво. От этих звуков на него резко нашел рвотный позыв. Он быстро перевернулся с живота на спину, все его тело будто охватил спазм и…

— ДЖЕЙМС! — Рик бросил бутылку на пол. Теперь все началось разливаться по паркету. — Только этого не хватало! — Он схватил Джеймса и приложил все усилия, чтобы перевернуть его вниз головой. — Ты захлебнуться решил, придурок?

Оставив Джеймса в таком положении, Рик метнулся в ванную, чтобы взять таз. Он подставил его прямо под свисавшей с кровати головой Джеймса.

— Не умеешь ты пить, Джеймс.

***

— Алло, Рик?

— Привет, Джеймс! — услышал он восторженный голос в трубке. — Вспомнил старого друга! Ты куда пропал? Я не мог до тебя дозвониться весь вечер.

Джеймс решил набрать Рика, увидев пропущенные от него звонки, пока Бриджет принимала душ.

— Я был занят, Рик, извини.

— Да я мог только догадываться. Ты теперь у нас знаменитость! Можно ли мне начинать тебя поздравлять?

— Я позже тебе скажу.

— Ты что, не уверен?

— Уверен, но…

— Ладно, ладно — я все понимаю. Можешь не объяснять. Надо встретиться.

— Да, согласен. Может, завтра?

— Когда угодно, старик.

— Я позвоню тебе завтра.

***

— Джеймс…

— М-м?

— Тебе лучше?

— Вроде.

Джеймс сидел на кровати. Его лицо покрывали красные точки — лопнули капилляры в результате сильной рвоты. Сгорбившись, свои ноги он скрестил между собой и поджал их. Руки немного тряслись, а в голове так и раздавался болезненный звон.

— Вот, посмотри, что ты наделал… Пока я крутился вокруг тебя, твою блевотину разнес по всей квартире.

— Прости, Рик. Ах, да — пошел ты в задницу, — сказал Джеймс и заулыбался.

В ответ лишь смех.

— Ты похож на Свими, — заметил Рик после недолгого молчания.

— На кого?

— На Свими.

— Кто это?

— Поросенок Свими из мультфильма. Он такой же розовый. Прям, как ты.

***

Несколько часов назад.

— Брось, Джеймс. Не подводи меня.

— Что это такое, Рик?

— Говори тише.

— Рик, объясни мне, что ты задумал?

— Ну, а как ты думаешь?

— Ты что, собрался тут прямо с тремя?!

— А что такого?

— Рик, это дело твое конечно. Мне насрать, кого ты сюда водишь, мне насрать, сколько ты денег выложил за троих, хотя я уверен, что немало, и я готов опустить глаза даже на то, что завтра ты начнешь клянчить у меня деньги, которых мне самому чертовски не хватает, но ты можешь устраивать свои развлечения в мое отсутствие, а не когда я сам возвращаюсь домой?

— Перестань, Джеймс, они услышат.

— Что, стесняешься шлюх? Ладно, хрен с тобой, я пошел, — Джеймс взял с кровати куртку, которую он бросил туда по возвращении.

— Куда ты собрался?

— Не твое дело.

— Да ладно тебе, Джеймс…

— Пойду в офис.

— В какой офис?

— В офис мистера Мо, куда же еще…

— Джеймс, уже вечер, какой тебе офис?

— У меня есть ключи. Переночую там.

***

Рик наполовину опустошил бутылку. Он передал ее Джеймсу, почувствовав, как простая вода освежила засохшую полость рта.

— Десять часов, Джеймс! — воскликнул Рик, пока его друг отпивал. — Самые безумные за мою жизнь десять часов!

— Да, есть, чем гордиться.

— Я про тебя молчу… ты еще тот лицемер, как оказалось.

— Я знаю, к чему ты клонишь. Я не буду возражать. Однако, мы все лицемеры.

— Я — нет. Мои намерения всегда соответствуют моим поступкам.

— Как бы не так…

— Ты же меня хорошо знаешь, Джеймс.

— Ты не представляешь, насколько хорошо я тебя знаю…

— Когда мне начинать бояться?

— Ты не будешь бояться, пока в твоей жизни не появится человек, который будет для тебя по-настоящему дорог. Есть еще вода?

Рик достал из-под письменного стола еще одну бутылку и подал ее Джеймсу.

— Опять эти твои размышления…

— Ну, ты же меня хорошо знаешь, Рик, — Джеймс открутил крышку и начал пить.

— Но ты… — заговорил Рик, — да, Джеймс, теперь я тебя хорошо знаю. Вчера ты полдня просидел в колледже с умным видом, потом приперся к этому мистеру Мо. Там ты сделал еще более умное лицо, а в перерывах между посещениями клиентов ты наклонялся над какой-нибудь очередной умной книжкой. И все время ты тих и спокоен, как таракан, пока на тебя не наступят, и ты не издашь хруст.

***

— Не дури, Джеймс. Ты видел девчонок?

— Девчонок? Да каждой из них за тридцать лет.

— Ну и хорошо — опытные и все такое. Джеймс, да ты благодарить должен, не знаю кого, правда, но благодарить за то, что у тебя есть я! Девчонки, куча алкоголя — и все за мой счет. Это еще и в придачу к тому, что у нас нет проблем с оплатой квартиры за этот и следующий месяц. Ты, я, мы оба вкалываем целыми днями, и что, я не могу насладиться компанией этих женщин?

Джеймс молчал. Он хотел подобрать слова для возражений, но так и ничего не сказал.

— Давай, Джеймс, я угощаю…

— Рик, вообще-то у меня есть девушка, в отличие от тебя… Ты об этом не подумал?

— А… Верна? Ты про Верну? Извини, Джеймс, но я никак не могу понять — встречаетесь вы или нет. Ты целыми вечерами можешь просидеть дома. Друг к другу вы не ходите, куда-то в другие места — тоже… Я не помню, была ли она хоть раз здесь?

— Я ничего не буду тебе объяснять, Рик. Это наше дело…

***

Джеймс допивал вторую бутылку дешевого пива. Приятное чувство легкого опьянения немного затмило ощущение реальности. Он сидел на диване в комнате, которую занимал Рик, с широко расставленными ногами, а прекрасная шатенка отсасывала ему. Ее звали Наоми. Джеймс знал, что Рик выложил немалую сумму для того, чтобы в этот день их посетили сразу три женщины. Большая часть денег ушла на проституток, так как каждая из них была хоть и не из категории премиум-класса, но и не из самых дешевых. Так получилось, что каждая проститутка была разной национальности: Наоми была американкой, Ким — кореянкой, уже десять лет проживавшей в штатах и занимавшейся этим промыслом, а Маргрет, как оказалось, была родом из Норвегии. Девяти с лишним часов хватило, чтобы Джеймс и Рик узнали больше о жизни каждой из них.

— Давай, Наоми, — спокойным, но приказным тоном сказал Джеймс. Левой рукой он обхватил ее голову и начал придавливать ею сверху, показывая той свое желание ускориться. Наоми все поняла. Она увеличила темп, опуская, при этом, свою голову ниже. — Да-а-а, вот та-ак, — произнес он.

Получая наслаждение, он мог наблюдать и другую картину: у другой стены комнаты, прямо напротив него с Наоми, в сложной позе, называемой «поза 69» расположился Рик с Ким и Маргрет. Он лежал на спине. Ким находилась сверху, а Маргрет разместилась у его ног — обе по очереди ласкали член языком.

Так началась их долгая, совместная оргия.

***

— Папа, папа! — маленькая девочка, только что выбежавшая из дома, направилась на встречу к своему отцу, который вышел из припаркованного у дома автомобиля. — Папа вернулся!

— Э-э-й, привет, принцесса.

Мужчина поцеловал свою дочку. Девочка крепко обняла его.

— Что, успела соскучиться?

— Очень, очень сильно успела, — прокричал ребенок, смотря снизу вверх на улыбающегося отца.

— Пойдем, найдем маму.

— Она на кухне. Мы готовим ужин.

— И что мне готовит моя маленькая?

— Я уже не маленькая, пап. Сегодня я научилась делать салат!

— Правда?

— Да! Мама сказала, что у меня получилось очень вкусно!

— Конечно вкусно, а как же иначе?

— А еще мы были в магазине!

— Серьезно? Вы у меня молодцы.

Они зашли в дом. Девочка первой вбежала на кухню, а следом за ней зашел ее отец. Остальные члены семьи в спешке накрывали на стол.

— Всем привет.

— Привет, па, — быстро произнес сын, раскладывая вилки с ножами.

— Здравствуй, дорогой, — поздоровалась мама детей, уставшая от постоянной беготни по кухне. Она подошла к нему и поцеловала.

— А к чему такая спешка? — спросил он у своей супруги.

— Просто хотели все успеть к твоему возвращению.

— У меня для всех хорошая новость, — сказал мужчина так, чтобы все услышали.

— Какая? — спросил мальчик.

— Накрывайте быстрее. За столом скажу. А где Брэд?

— Он еще наверху, — ответила девочка, неся к столу большую тарелку с приготовленным ею салатом.

— Софи, только аккуратно! Чендлер, помоги ей, — обратилась мама к сыну. Чендлер подошел к младшей сестре и прихватил снизу тарелку.

— Я сама! — стала отказываться от помощи брата Софи.

— Дорогой, позови Брэда. Пускай спускается.

— Ладно, — сказал отец семейства и пошел к лестнице. Он решил не кричать на весь дом, в котором и так царила суета, чтобы позвать старшего сына. Он поднялся на второй этаж и постучал в закрытую дверь комнаты Брэда.

— Брэд, спускайся, все почти готово.

Брэд не откликнулся. Никаких обычных «иду, пап» или «сейчас».

— Брэ-э-д, — повторил отец и постучал еще раз.

За дверью тишина. Мужчина только слышал шум, издававшийся снизу, с кухни.

— Брэд…

***

— О-о-о, — выдыхал из себя Джеймс. Свои ноги он расставил еще шире, а за голову Наоми держался теперь двумя руками.

Стоя на ногах, руками к стене упиралась Маргет. Рик входил в нее сзади, держа ее за бедра, а Ким находилась сбоку и рукой массировала ему ягодицы. Иногда Рик поворачивал голову к Ким, и их языки сплетались вместе. Вот и сейчас, высвободив свой язык от нее, он повернул голову обратно и принялся сильнее двигать своими бедрами. Маргрет, в свою очередь, начала производить встречные движения. Они ускорились. От ударов тел в комнате стали раздаваться отчетливые звуки шлепков, словно кто-то хлопал в ладоши. Маргрет застонала. Ким поняла, что Рик закончит с ней, поэтому она подошла к Джеймсу. Она выпятила перед ним свою грудь, и Джеймс немного наклонился в ее сторону. Своим языком он начал водить вокруг ее соска, а затем буквально впился в грудь.

***

— Здравствуйте, могу ли я поговорить с мистером Норманом Булманом?

— Это я. Добрый день, — ответил Норман. Он узнал молодого человека по голосу, так как тот ему звонил уже не в первый раз. Этому звонку он был не рад, но понимал, что участия в диалогах, где Норману приходилось отвечать на неудобные вопросы, было не избежать. Он добавил, ощущая злость: — Вы что, каждый раз не узнаете меня по голосу?

— Я узнаю вас, мистер Булман, но кодекс чести специалистов нашей компании говорит…

— Мне плевать, что там говорит ваш кодекс. Я слушаю вас.

— Мистер Булман, перед тем, как начать разговор, в целях информационной безопасности я прошу вас подтвердить дату вашего рождения, — чуть растерянно сказал молодой человек из трубки. Он не ожидал, что Норман Булман его перебьет, когда тот будет рассказывать про свой кодекс.

— Вы прекрасно ее знаете, — без интереса проговорил Норман.

— Мистер Булман, в целях информационной безопасности, прежде чем начать разговор, я прошу вас подтвердить…

— Вы что, робот?

— Простите?

— Вы все прекрасно обо мне знаете. Задавайте свои вопросы.

— Мистер Булман, правила гласят…

— Мы с вами общаемся уже на протяжении двух месяцев, — снова перебил Норман, — и вы прекрасно знаете, что это я.

Молодой человек замолк.

— Послушайте, мистер Булман…

— Задавайте ваш вопрос, Джон!

Вновь молчание.

— Мистер Булман, я хорошо знаю ваше положение…

— Вопрос, Джон!

— Мистер Булман, я действую только ради сохранения конфиденциальности вашей информации и…

Молодой человек услышал гудки — Норман прервал связь.