Серый градиент. Сумеречье

Грамсс

Жизнь Рей Сайлорс не задалась, равно как и не задался последний её день пребывания в месте, где всё ей было ненавистно. Разговор не по душам с родственниками, мечтающими сплавить её куда-нибудь подальше, закончился именно так, как они желали: Рей забросило чёрт знает куда, а именно… сквозь время и пространство!Теперь ей нужно постараться не возненавидеть новый мир, что маловероятно, и не настроить этот мир против себя, что ещё маловероятнее.Но первая задача на повестке — выжить!

ДЕЙСТВИЕ 3. ЗАБВЕНИЕ

Акт 3.1. Славно повеселились

Ни Новерра, ни Великая Революция не были ведомы этому времени. Лишённый фактической истории, своё появление насущный мир объяснял тремя так называемыми Первозданными легендами и верил в них с неумолимой убеждённостью…

Итак, по официальной Первейшей легенде, жизнь со всеми её прелестями и гнусностями породил бог, величаемый Сотворителем. Притом же, не самолично, а стараниями зачатых из собственного естества детей — божеств. И каждому была подвластна особенная сила — созидание, разрушение, время, пространство, эссенция.

Но, узрев ростки хаоса, Сотворитель осознал, что посеянные им плоды сгниют без надзора, и финальным штрихом разделил бытие на менсуры, или, другими словами, измерения.

Измерение реальности, Инстрийс, дарует кров всякому простому (или не совсем) смертному созданию.

За порядком в менсурах следят бессмертные существа родом из измерения стражей, Арастраса.

Измерение пустоты, Нихилиус — место рождения душ и выбора ими дальнейшего пути после гибели бренного тела.

И последнее — измерение демонов, Инфернис. Само его происхождение противно божественному замыслу, но, даже свершив предательство, стражи обрели ипостась, не уступающую прежней в мощи.

Такое вот предание вместе со всеми прочими знаниями распространил в странствиях по свету Сотворитель, обратившись в старца. И если в этом ещё стоит (и должно) сомневаться, подлинность остальной мистики, к сожалению, доказана.

Так, заключаемые во снах контракты с демонами вступают в силу наяву и действительны, как говорят, покуда не сгинет душа. Имеются монстры и более приземлённой натуры — демониты, что рассматривают людей сугубо в качестве лакомства.

Дорогу из Инферниса в измерение реальности этим тварям открыла крупномасштабная война эссентов той эпохи. Спровоцированный ею колоссальный взрыв запечатлелся в летописях как «Катаклизм».

Теперь несколько слов о ториях, в одну из которых Рей удосужилась попасть. На мировой карте отграничено пять территорий, отличных по населению, культуре и политической позиции.

Ливестия — тория, чьё население зависимо от постоянных развлечений: расслабляющие наркотики, гладиаторские бои, выпивка и яства. Эссенция жителей сдаётся учёным, занимающим высшее положение.

Фидем составляют два религиозных ордена: Чёрный поклоняется демонам, а Белый — Сотворителю. Между ними издавна ведётся непримиримая борьба, что вполне логично с такой-то разницей во взглядах.

Дарсар — самая загадочная тория, о ней практически нет никаких сведений. Главное и единственное её правило — отсутствие правил.

И, наконец, Альтиор — «тория рас». Угнетая иные общности, род Homo sapiens навлёк на себя их гнев. Началась кровопролитная война, и в итоге расы сплотились в единую торию, спрятанную от людских глаз.

Среди рас встречаются похожие на монстров, а есть и такие, что возникли вследствие мутации. Но доминирующие по численности — человекоподобные.

Арконы, рогоносцы, или раса света — старейшая из рас. Склонны к высокомерию и презирают эссенцию, коей они, как и все нечеловеческие расы, не обладают. Вместо этого им подконтрольно особое ментальное восприятие.

Следующие — кхумы, землежиты, или малая раса. Обитают под землёй и талантливы на все руки, из-за чего стали объектом интенсивной эксплуатации людской братией.

И третьи, представители зверолюдов, как ясно из имени, несут в себе черты и человека, и зверя. Также обременены людьми оковами рабства на протяжении многих веков… да, кажется, человечество будущего не умеет держаться в рамках приличия.

Несложно догадаться, что основное преимущество людей перед другими расами — эссенция. Что же это за штуковина такая и с чем её едят?

Эссенция — врождённая энергия, генетическое свойство. В человеческом теле протекает две её разновидности. Первая — синерта — связана с жизненными силами. Вторая — саарса — позволяет воздействовать на материальное. Каждый является на свет с индивидуальным уровнем саарсы и категорией эссализации по типу материи — стихийной, пространственной, и так далее.

Способности — это силы, не относящиеся к эссенции и наследованию. Природа их абстрактна и оперирует чувствами, мыслями, видениями различного рода.

Ещё одно необычное явление — артефакты, то бишь предметы, материалы либо вещества, отмеченные эссенцией. Вторая Первозданная легенда, Первородная, повествует как раз о древнем артефакте, ниспосланном Сотворителем в измерение реальности с целью спасти мир от ужасающей участи.

Если верить легенде, ядро наделит достойного невероятными силами. Какими конкретно, Сотворитель не счёл важным сообщить и без прелюдий организовал проверку для избранника, доказывающую всю его достойность — дабы найти ядро, необходимо собрать пять ключей, которые в совокупности укажут нужные координаты.

Когда информация о ядре разлетелась по округе, разразился мировой скандал. В конце концов дело чуть не довели до второго Катаклизма, пока Совет торий — орган по решению международных проблем — не распределил ключи по ториям, чтобы никому обидно не было.

Возвращаясь к Реллуму, его принято считать торией военного уклада, однако это не означает, что все здесь маршируют, живут в казармах и ежедневно рубятся в сражениях.

Власть в Реллуме можно представить следующим образом: император и члены имперской семьи — на вершине. Затем идут два центральных органа: управляемый канцлером Магистрат, ведающий всем, кроме войны, и Легионат во главе с командиром — в его юрисдикции вся военная сфера и общественная безопасность.

Сам Реллум раздроблен на две части: верхнюю и нижнюю зоны. Название второй зоны имеет буквальный смысл — она действительно находится под землёй, снабжённая ресурсами извне.

Что же касается воскресшей флоры и фауны будущего (точнее, теперь уже настоящего), как оказалось, множество существовавших до Биоцида животных и растений вновь населяло планету.

Славно повеселились Советники Сайлорс, ничего не скажешь! Как они умудрились превратить мир в грёбаное фэнтези?!

Ответа на данный вопрос Рей так и не отыскала, но это уже и неважно, ведь вскоре ей предстояло окунуться в круги самого авторитетного образовательного учреждения Реллума.

Для этой тории Сифеста играет роль куда весомей, нежели просто учебная академия. Что очевидно хотя бы потому, что её восхваляет третья Первозданная легенда — Первосвященная.

Согласно ей, однажды божество созидания влюбилось в человека. Одолеваемое страстными чувствами, отважилось оно посетить свою возлюбленную, но та, будучи заинтересованной лишь в книгах, не особо обрадовалась и велела почитателю убираться восвояси.

Ничто не трогало её ледяное сердце. Вконец отчаявшись, спросило божество у своей ненаглядной, чего она желает. «Хочу узнать все истины этого мира» — прозвучало в ответ.

Не в состоянии рассуждать здраво, божество, пропустив все бюрократические процедуры, сотворило священный цветок с миллионом лепестков, каждый из которых хранил, как и просила «скромная» девушка, все истины мира.

Но за провинность наступила расплата. Заполучив источник бесценных знаний, принялась человеческая особа чинить разруху. Наблюдая за её злодеяниями в муках совести, божество решило исправить свою ошибку.

Второй экземпляр волшебного цветка достался более порядочному индивиду — Сифестиану Логбертери. Человек этот и так отличался зашкаливающим IQ, к тому же был мудр не по годам и благороден до мозга костей.

Без труда разобравшись с лиходейкой, герой уничтожил первую модель чудо-цветка, а позднее построил собственную академию. Заведение окрестили в честь его основателя — Сифестой.

— «В руках недостойных знание — мрак и зло, в руках достойных — свет и благоденствие»: неизменный девиз главной академии Реллума. Место пребывания цветка всезнания никому не известно. Сотни и тысячи умов до сих пор блуждают в поисках дара божества, надеясь вкусить истины этого мира».

Прочитав это вслух, Рей захлопнула книгу в растерянных чувствах. Ей кажется, или люди из будущего пугают даже больше, чем её сограждане?

Акт 3.2. Чёрное или белое

Тишина, серое пространство, потрескивающая тьма. Знакомое чувство дискомфорта…

…и абсолютно ясное сознание.

Я снова в том самом «живом сне».

Когда Рей почти коснулась тёмной массы, та шевельнулась, и всё пропало. Рассветные лучи озаряли уже привычный потолок с ромбовидными узорами.

Это место заслуживает более оригинального названия.

— Может быть… «Сумеречье»? Кратко, благозвучно, и с ноткой безумия — всё, как мы любим.

На выходе из комнаты её, как всегда, встретила девушка в чёрном, моментально изобразившая учтивый поклон. В столовой мужчина с взлохмаченными волосами цвета соломы уплетал запеканку.

— Пожрать спокойно не дают, — проворчал он вместо приветствия.

Чуть погодя на столе появилась вторая порция запеканки. Рей без энтузиазма потыкала в неё вилкой.

— В твоей книге рецептов только один съедобен?

— Сколько раз говорить, обращайся ко мне на «вы». И здесь тебе не ресторан, а я не шеф-повар.

— Какая потеря для кулинарной отрасли.

Пока Рей ковырялась в тарелке, ключник придирчиво разглядывал её одежду.

— И вот этот мужицкий мешок две недели мастерили? Тоже мне, я бы за бутылку не хуже из шторы забацал.

— Отрадно, что такой знаток моды высоко оценил моё прекрасное пальто. Значит, я не ошиблась в выборе портного.

Не обращая внимания на возмущённо скривившуюся физиономию Эрнетта, Рей с облегчением оставила в покое истерзанную запеканку и залюбовалась отражением на подносе.

— Как забавно сложилось: привилегию красного цвета у квартлера отняла Прокля… — сверлящий взгляд заставил её осечься на полуслове.

— Обучение начнётся через три дня, а ты не следишь за языком. Будь осторожнее и не доставляй императору проблем.

— Это уже не от меня зависит, но благодарю за почти пригодную пищу.

Стоило Рей высунуть нос в коридор, из столовой загремели кухонные ящики с запасами спиртного.

На пути в библиотеку внутри стеклянного стеллажа красовались золотые кубки и грамоты. Рей заинтересовала надпись под одним из портретов отличившихся учеников: «Лучший выпускник Сифесты, гордость академии — Джереон Лагналирос». Судя по количеству наград, теснившихся на полках, брат Джебберта талантами не обделён.

Выходит, члены имперской семьи тоже обучаются в Сифесте?

Современный император Реллума — Клодет Лагналирос. Династия Лагналирос властвует уже не одно поколение. Поскольку все в этом роду владели эссализацией огня, в народе её кличут императорской.

Предыдущего лидера Реллума — отца теперешнего — звали Таорон Лагналирос. Этот человек снискал противоречивую славу: одни считали его жестоким тираном, другие — уважали за железную волю.

Потомство Таорона — Октиан, Уиллард, Клодет и Норинда. Но не все живы доселе. Старший, будучи несогласным с существовавшей политикой, возглавил восстание из жильцов подземной зоны и рабов, собираясь создать собственную независимую торию, но был побеждён и казнён лично отцом.

Когда умер Таорон, кандидатуру Клодета Лагналироса, отличавшегося наибольшим уровнем саарсы и довольно благородным нравом, как следующего правителя тории никто не оспорил.

Принимаемые им законы, смягчающие положение преступников и рабов, объясняли влиянием императорской супруги — Анжель Лагналирос, которую боготворили за отзывчивое, полное доброты сердце. Но после родов всеобщая любимица ослабла здоровьем и скончалась.

По правилам двора, император был вынужден повторно заключить брак. Спустя несколько лет Клодет провозгласил о проведении грандиозной реформы, возмутившей все слои населения. Но его планы так и не сбылись.

В день, предшествующий дате исполнения имперского указа, день годовщины смерти Анжель, мать Джебберта, Зарсию Лагналирос, убили. Зловещая ирония судьбы.

Теперь понятно, отчего он столь апатичный.

Новостные хроники умалчивали о трагедии, поэтому что именно произошло — загадка. Зато нелестных статей о личных качествах Зарсии — пруд пруди. Лишь один известный член профессорских кругов выступил против осуждающей толпы.

— «Людям свойственно делить все вещи на чёрное зло и белое добро. Обратная эссенция — крайне сложное и неизученное явление, но её без лишних колебаний занесли в категорию зла. Однако, по моему мнению, если женщина признаётся злодейкой лишь за выдающийся ум и твёрдые убеждения, зло не кажется уже таким злым. Злодейка, не сотворившая злодеяний — в какую же категорию нравственности входит Зарсиа Лагналирос, чёрную или белую?», — прочитала Рей и присвистнула, узнав имя автора провокационной статьи, профессора Делиссы Гронбелл.

Продолжая об имперском роде, помимо трёх главных наследников, в Имперуме проживают сестра Таорона и её муж, а также семейство Форфентрол, кровно связанное с Анжель Лагналирос…

При взгляде на портрет Реннета Форфентрола Рей захлопнула многотомный журнал так резко, что со стола попадали книги.

— Как раздражает.

Акт 3.3. Будь настороже

Молчание за завтраком сопровождалось звоном ножей и вилок. Пока его не нарушил голос Рей:

— Нарона, как считаешь, по силам ли тебе одолеть Эрнетта в кулинарном поединке?

Ключник сердито фыркнул, мечница всерьёз призадумалась.

— Маловероятно, леди Сайлорс. Мои познания в данном ремесле весьма скудны.

— По-моему, ты себя недооцениваешь, — не согласилась Рей. — Следующий вопрос к тебе, Эрнетт.

— Не «к тебе», а «к вам». Если опять про мою готовку…

— Убийство Зарсии Лагналирос. Почему об этом нет никаких сведений?

В воздухе повисло напряжение. Эрнетт побледнел так, будто заметил в столовой призрака.

— Понятия не имею, — наконец буркнул он. — Я тебе не справочник.

— Что за бесполезный человек, — без капли жалости пропечатала Нарона.

Зал библиотеки, обычно безжизненно тихий, гудел под ударами барабанящего ливня. В вечернем небе громоздились тучи, ветки деревьев гнуло под сносящими ураганными порывами.

— Леди Сайлорс, вы пропустили свой обед.

Прогремел раскат грома. Рей, наблюдавшая за растекающимися по окну водяными кляксами, подпрыгнула на месте.

— Ёлки-моталки!

— Прошу прощения, леди Сайлорс, — Нарона опустилась в извиняющемся поклоне.

— Ничего… страшного.

Страшно, и даже очень!!

— Ах да, обед. Пожалуй, воздержусь, мой желудок объявил забастовку, — из Рей невольно вырвался мечтательный вздох. — Прошлой ночью мне приснилось, как запеканка вдруг превратилась в мясо с картошкой. Лучше бы я не просыпалась…

Пепельные глаза мгновенно просияли решительным огоньком.

— Поняла, — отчеканила Нарона. — Будет исполнено.

— Что? Стой, погоди, на улице же льёт как из…

Мечницы и след простыл.

–…ведра.

Какое-то время Рей терзали сомнения. В итоге она махнула рукой.

Располагай я выбором, всё равно бы носа наружу не высунула.

Однако на этом проблемы не закончились. Настежь открытое окно в её спальной комнате болталось туда-сюда, явно не намеренное останавливаться.

— Ну же, — Рей придавила его руками, но в ответ, словно насмехаясь над её потугами, обрушился вдвойне мощный шквал ветра.

Бум! Бац! Бряк! — последовала череда звуков.

— Что стряслось?! — с криком забежал внутрь Эрнетт.

Пол, залитый водой и кровью, разбитая ваза и раздражённая физиономия Рей — такая картина предстала пред его взором.

— Сам не видишь? Отдохнуть прилегла. Желаешь присоединиться?

— Тц, меня точно жизнь покарала, сведя с этой девчонкой.

Подвал, защищённый от завываний ветра, внушал чувство безопасности и едва ли не уюта. Когда раны на руке коснулась смоченная вата, в тишине скрипнул содрогнувшийся стул.

— Ну как, больно?

Рей скептически поглядела на ключника.

— Нет, приятно. Убедись лично, если не веришь, там ещё полно осколков валяется.

На что тот отреагировал удивительным образом — выдохнул с облегчением! — и аккуратно возобновил обработку дезинфицирующим средством.

— Ну и хорошо, а то я было подумал, что ты боли не ощущаешь, от шока.

— Меня пробрало, не волнуйся.

— Я волнуюсь, потому что вынужден заниматься подобными вещами задаром! А доктор Блавейт тебя бы в лёгкую подлатала, и царапины не оставив.

— Эссализация восстановления?

— В точку. Смотрю, ты неплохо освоилась?

— Светскую беседу поддержать в состоянии.

— Я не о том, — Эрнетт неловко замялся. — Как ты, ну, в целом?

Его беспокойство показалось Рей искренним, по крайней мере, до той степени, чтобы взамен быть искренней хотя бы наполовину.

— Признаться честно, не уверена ни в чём и ни в ком, даже в себе. Иногда реальность кажется совсем нереальной, точь-в-точь как в одном из живых снов…

— Что за живые сны?

–…

— Что. За. Живые. Сны. Я жду, но моё терпение на исходе.

Проклятие, у меня вместе с кровью последние мозги вытекли!

Выслушав её, Эрнетт, всё так же нахмуренный, завязал бинт и кратко вымолвил:

— Ясно. Больше об этом не болтай.

— Ты… не собираешься докладывать императору или канцлеру? — пролепетала Рей.

— Зачем их напрасно тревожить? Вот разузнаем что-то конкретное, там и видно будет.

А этот чурбан не так ужасен, каким представляется.

— В таком случае, надеюсь на ваше сотрудничество.

Теперь настал черёд Эрнетта выпучить глаза.

— Ты что, сейчас ко мне на «вы» обратилась?

— Сам же, кхм, в смысле, сами же просили так обращаться. Считайте, это моя плата за лечение. Не люблю быть в долгу.

Впервые в фирменном фырканье ключника не было слышно ни единой ворчливой нотки. Скрыв счастливую ухмылку за занавеской, он с деланным безразличием бросил:

— Говори, как раньше. Меня раздражает, когда мне выкают.

— Эй! — чуть не упала со стула Рей.

Общими усилиями они разобрались с беспорядком в её спальне, правда, Эрнетт принял помощь не без сопротивления.

— Леди Сайлорс, что с вами произошло?!

Молния осветила силуэт вымокшей до нитки Нароны. Её глаза изумлённо расширились.

— Пустяки, просто царапина, — отмахнулась Рей. — Эрнетт меня подлатал, а потом и за окно неисправное взялся. Оказывается, зря мы порицали его за тягу к безделью, труд ему только в радость.

Красноречивое фырканье выразило протест. В отместку за утренний эпизод Эрнетт не удержался от остроты:

— И кто из нас бесполезный?

Но Нарона его проигнорировала и с отчаянием рухнула на одно колено.

— Мне нет прощения, леди Сайлорс. Я приму любое наказание.

— Да-да, обязательно, но сперва переоденься, а то просту… замараешь едва отполированный пол.

— Поняла, леди Сайлорс, будет исполнено, — отчеканила Нарона. — Но прежде принесу покупки для вас.

— Я и сама могу…

Мечница метеором вылетела за дверь.

–…забрать.

Бамс! — Эрнетт со злостью стукнул по строптивому окну кулаком и спросил, не оборачиваясь:

— Ты что, отправила её в такой ливень? Бессердечная.

— Да я не… — Рей махнула рукой. — Да, отправила. Какие-то претензии?

Аромат жареного мяса и сваренного картофеля вмиг пробудил в ней аппетит. Причём порции хватило бы накормить десять Рей, а то и больше.

— В одиночку мне с этим не справиться.

Пока Эрнетт уплетал за две щеки, а Рей воевала с ним за лучшие куски, Нарона, уже обсушенная, продолжала сокрушаться:

— А ведь вы пытались меня остановить, леди Сайлорс.

Послышалось сдавленное хихиканье.

— Да ничего я не пыталась…

— Моя ошибка не стоит вашей жалости, леди Сайлорс! Вы отдали чёткий приказ, а я, хоть я и вняла ему, посмела ослушаться. Впредь подобного не повторится.

Смех Эрнетта перешёл в заливистый хохот. «Отправила она, вот умора!» — гигикал он, хватаясь за живот. Рей взирала на его потеху с каменной миной, хотя её чуть подёргивающийся глаз свидетельствовал о возможной нервозности.

Но от той не осталось и воспоминания, когда окно встало на место и в комнату возвратилась нормальная температура. Ключник с важным видом отряхнул ладони.

— Поздравляю, мистер Валлертон, сегодня вы преуспели, — легонько поклонилась Нарона.

— Хах, наконец-то ты это призна… — Эрнетт забавно сморщил нос и оглушительно чихнул.

— Это не к добру, — мрачно предрекла Рей.

На следующий день, в то время как птички весело напевали песенки, а солнышко очищало дороги от луж, хозяин подземного склепа Сифесты лежал в постели с простудой. «И что нам с ним делать?» — читалось в двух устремлённых на него взглядах.

С момента, как Рей сообразила холодный компресс, а Нарона приготовила несложный травяной отвар, дело не сдвинулось с мёртвой точки. Потому как в лечении обе они были ни в зуб ногой.

— Оставьте меня в покое, — простонал ключник и с головой закрылся одеялом.

Вопросительный взгляд Рей: «Сражаться или капитулировать?».

Уверенный взгляд Нароны: «Сам оклемается… то есть подчинимся воле пациента, леди Сайлорс».

Их единодушные взгляды: «На том и порешили».

— И всё-таки, нехорошо больному голодать, — вздохнула Рей на лестнице. — Как-никак, я обязана отблагодарить его за окно.

— Можете положиться на меня, леди Сайлорс, — торжественно заявила Нарона. — Мы поставим мистера Валлертона на ноги.

В результате получасовой рецепт лечебной каши занял у них два часа, кухня превратилась в побоище, а то, что должно было получиться кашей, напоминало скорее клокочущую массу, доставленную прямиком из ада.

— Что-то определённо пошло не так, — нахмурилась Рей.

— Внешние данные блюда не так важны, главное — вкус и питательность, — невозмутимо отчеканила Нарона.

К счастью, не мы участвуем в проверке на эти качества.

Интуиция Эрнетта отлично срабатывала в минуты, чреватые смертью. Он чувствовал опасность, исходящую от тарелки, видел угрозу в невинных лицах хозяюшек. Но, цепляясь за остатки гордости, отважился на риск.

И всего одна ложка заставила его об этом пожалеть.

— Вы убить меня хотите?! — завыл ключник, отплёвываясь.

— Как странно, — удивилась Нарона. — Я неукоснительно следовала рецепту.

— Специально мне отраву подсунула, да?

— В поваренной книге базового уровня таковые отсутствуют. Негоже судить по себе и причислять другим людям мошеннические помыслы.

— А как быть с нашим ужином, Нарона? — напомнила о себе Рей.

— Что скажете о запеканке, леди Сайлорс? Если мистеру Валлертону она была по плечу, то и нас ждёт успех.

Предлагаешь коллективное самоубийство устроить?

— Почему бы вместо этого тебе снова не посетить рынок?

— Путь до рынка не близок, я не могу столь надолго покинуть вас, леди Сайлорс, — безапелляционно отрезала Нарона. — Тем более, когда мистер Валлертон в таком состоянии.

«Я в таком состоянии из-за вас!» — кричал разъярённый взгляд Эрнетта.

— Придумала!

В воздухе закрутилась чёрно-сиреневая субстанция, забрав с собой служащую императора.

А что, и так можно было?!

— Мне казалось, ей разрешили использовать эссенцию только в экстренных случаях.

— Этот случай — самый что ни на есть экстренный, — буркнул Эрнетт.

После традиционного визита в библиотеку Рей застигло врасплох редкое зрелище: Нарона, облокотившись головой на спинку стула, сопела с несвойственным ей умиротворённым видом.

— Ты, никак, надеялась, что я тут душу испустил?

В смеющихся глазах Эрнетта отразилась Рей с пледом в руках. Та резко отстранилась от мечницы и присела на краешек кровати.

— Как жаль, что мои надежды не оправдались. Похоже, каша сотворила чудо, вытащив тебя с того света.

— Как раз она меня туда чуть не затащила! — ключник состроил вымученную гримасу, но с его посвежевшего лица спала метка хвори. — Не хватало ещё учеников заразить. Плакала тогда моя зарплата.

— Как заботливо с твоей стороны, — поддела Рей.

Ключник фыркнул.

— Эй, помнишь, ты спрашивала о Зарсии Лагналирос? — вдруг произнёс он серьёзным тоном. — Тебе известно, чем она заслужила дурную славу?

— Намекаешь на обратную эссенцию? Ту самую, на которую наложили официальный запрет?

— Верно. Хоть Зарсиа и проводила исследования, в них не было злого умысла, всё, что она делала, так это читала умные книжки. И всё равно её ненавидели и презирали, называли ведьмой, демоницей. Я также её сторонился, о чём теперь очень жалею…

На лице Эрнетта застыло отрешённое выражение.

— Существует один преступный семейный клан, считающий своим долгом избавлять мир от грязи. Наречённые чистильщиками, они из поколения в поколение чинят самосуд, руководствуясь идиотским уставом. Целью этих психов стала Зарсиа, именно они её убили.

Пауза прервалась тяжёлым вздохом.

— Фамилия этого клана — Валлертон.

Рей поморгала, как при замедленной съёмке.

— Значит, ты…

— Я сбежал из дома ещё подростком и, бродяжничая, однажды загремел в изолятор за то, что набил морду члену имперской семьи. Император Клодет заинтересовался моей эссализацией и пригласил меня в гвард-группу, — Эрнетт тепло улыбнулся. — Император — необыкновенный человек. Желая отблагодарить ему преданной службой, я добился звания командира.

Командир? Он? Остановите Землю, я сойду!

— Но после той ночи, ночи убийства Зарсии, мой секрет каким-то образом раскрыли. Меня обвинили в сговоре с чистильщиками, дворяне настаивали на моей казни. Император рискнул всем, чтобы мне смягчили наказание, однако я потерял то, что дороже жизни и свободы — доверие Реллума. Минули годы, и император пожаловал мне должность в академии. Многие, конечно, выступили против, но предъявить им было нечего, да и незачем.

— А как же способность профессора Гронбелл?

— Гронбелл в то время не работала на императора. У её силы есть ограничение, она может проверять информацию, срок давности которой максимум пять лет.

— Вот оно как.

Они оба надолго замолчали, попав в плен сложных дум.

— Выходит, тебя втоптали в грязь не на основе улик и фактов, а из-за неудачного происхождения? — подвела итог Рей.

— Вовсе нет, я получил по заслугам, — горячо возразил Эрнетт. — Будучи командиром, я не сумел спасти жену императора, и этот грех мне вовек не искупить.

— Продолжай верить в это, если тебе так легче, — отчего-то разозлилась Рей, — но как по мне, глупо брать ответственность за деяния своей чокнутой семейки.

— Ты не понимаешь. Не забивай этим голову, у тебя имеются заботы поважнее, — поймав во встречном взгляде вопрос, ключник пояснил: — О том, как не проколоться и не вылететь из академии.

Не в силах спорить, Рей лишь закатила глаза.

— И есть ещё кое-что, о чём ты должна знать.

Если он сейчас поведает о том, что когда-то и императором успел побывать, у меня точно ум за разум зайдёт!

— Я хочу тебя предупредить. Сифеста полна неадекватных психов, ситуация здесь с каждым годом всё хуже и хуже. Всегда будь настороже, поняла?

Рей кивнула с мыслью: «Опыт общения с психами у меня богатый».

— Раз так, катись отсюда, — мило попрощался Эрнетт и тыкнул пальцем на спящую мечницу. — И эту с собой прихвати.

На обратном пути Рей озарило — в присмотре за ней более нет нужды.

— Нарона, что планируешь делать дальше? Вернёшься к императору?

— Да, леди Сайлорс. Но и вам моя преданность навеки, — Нарона резко затормозила, на её ладони лежала стеклянная чёрная колбочка. — Разбейте этот артефакт в случае опасности, и я подоспею вам на выручку.

Этой ночью Рей так и не смогла спокойно сомкнуть глаза. Сон отпугивали волнения на сердце, что страшилось неизвестного будущего.

Акт 3.4. Веселье только начинается

— Подъём!

С Рей бесцеремонно сдёрнули одеяло, но она, не выспавшаяся ни в одном глазу, потянула обратно.

— Где твои манеры?

— В жопу манеры! — рявкнул Эрнетт. — Живо вставай, скоро уже запустят учеников! Или в первый же день опоздать хочешь?

Чего я хочу, так это в принципе отсутствовать.

Парадный зал переполнялся жужжащей толпой в красно-синей униформе. Когда с лестницы сошла женщина с заколкой в волосах, шум резко стих.

— Добро пожаловать в Сифесту! — с улыбкой провозгласила профессор Гронбелл. — Вижу, вам не терпится обменяться впечатлениями, и у вас будет время на это, но после вступительной церемонии. Участие обязательно для всех!

Величественный церемониальный зал, поражающий убранством и габаритами, за считанные секунды наводнили восхищённо озирающиеся студенты.

— Фух, боялась, не успею!

Рядом с Рей плюхнулась девушка с всклоченными рыжими хвостиками. Бешеные хрипы не мешали ей трещать языком как заведённой:

— Так здорово, да? Не верится, что мы в Сифесте! Знаменитой Сифесте, выпустившей столько знаменитостей! Неужели мы и сегодня увидим кого-то из легионеров? Или членов имперской семьи?..

К счастью, колокольный звон заставил весь зал благоговейно замолчать. На сцене показался хрупкого склада мужчина. По слуху полоснул писклявый, заикающийся голосок:

— Д-дорогие м-мои ученики!

Рей удивлённо покосилась по сторонам, но никто не выглядел сбитым с толку.

— К-как вы знаете, н-наша академия с-славится своей б-богатой историей и м-многолетними традициями. Однако г-главная её г-гордость — это в-вы, студенты! И я, как д-директор этого з-заведения, об-бещаю — в этих стенах вы раскроете в-весь свой п-потенциал, добьётесь г-громких побед и высоких д-достижений! А п-помогут вам в этом наши т-талантливые п-профессора, к-которых я с радостью вам п-представлю…

В первые минуты Рей стоически противилась сладкой пелене в глазах, но в конце концов не выдержала и уронила голову, готовая поддаться соблазну. Как вдруг усыпляющая музыка разразилась энергичным ритмом.

— А т-теперь в заключение н-нашей церемонии п-передаю слово в-великому маршалу, п-признанному н-номером один в к-кругу эссентов!

В воздухе мелькнуло оранжевое пятно. Яркий плащ застыл в танцующих потоках воды. Воцарилась тишина, прежде чем зал взорвался неистовым гомоном.

— С ума сойти, — пролепетала соседка Рей. — Сам Крифс Меннернеллум!

Парящий в центре водоворота коренастый великан взмахнул фуражкой, приветствуя публику, и приземлился. Водяной вихрь ударился о сцену, замочив ближние ряды.

— Ха-ха-ха, — раскатистый смех мужчины был подобен грому. — Первый год в Сифесте, какая ностальгия! Ваше веселье только начинается, друзья! Запомните: воля, упорство и решительность — вот залог сильнейших! Желаю всем успехов!

С окончанием церемонии первогодки разбрелись кто куда: в исследования академии, на поиски старых и новых друзей или по кабинетам своих классов. Но нашлись среди них и герои мелодрамы, заграждавшие проход к главной лестнице.

— Прошу, отпусти! — упиралась прелестная дева, попавшая в беду.

— Не разыгрывай недотрогу, — притянул её к себе юноша с длинной чёлкой на лице. — Это редкостная удача — привлечь внимание избранного вроде меня…

Он осёкся, почувствовав, как на плечо легла чья-то ладонь.

— Приятель, кажется, у тебя проблемы с освоением языка, элементарные фразы — как об стенку горох. Советую повторить основы и начать с алфавита.

— Ты ещё кто такая? Я из имперской семьи, так что отвянь по-хорошему.

— Имперской семьи? Тогда дело куда серьёзнее. Само будущее Реллума под угрозой!

— Ты-ы-ы…

— Я-я-я что? Долго соображаешь, вот и с речью казусы. Но не расстраивайся, в этой куче народа кто-то да сжалится над тобой, если, конечно, ты не страшишься особого внимания, достойного избранного.

Назревающий конфликт действительно собирал всё больше зевак. Мрачно на них зыркнув, ухажёр умчался восвояси, на ходу обещая расквитаться с нахалкой. Та вежливо помахала ему вслед и поймала на себе серебристые глаза, светящиеся признательностью.

— Спасибо тебе боль…

— «Спасибо» в карман не положишь, — сухо перебила Рей. — Будешь должна.

Дева в беде хотела сказать что-то ещё, но к ней подбежал другой ученик, запыхавшийся и лохматый.

— Сиера, извини, я проспал! Ты в порядке? Слышал, этот придурок Хордан опять к тебе клеился!

— Не волнуйся, Ларк, мне помогла она… А где она?

Рей уже затерялась в потоке спин.

Джебберт, Джереон, Реннет и… кто же ещё?

Нужный ей кабинет находился в центральной части восьмого этажа. За дверью Рей встретили множество любопытствующих взглядов и один, полыхающий неприязнью. Косая чёлка пересекала озлобленное лицо почти посередине.

Хуже быть не может.

Так думала Рей, пока за скамьёй её не настигли невинные серые глаза, отливающие серебром. Тут же опустился подросток, так и не успевший причесаться.

— Привет! Спасибо, что выручила мою подругу! Её, кстати, Сиерой звать, а меня — Ларком. Почему ты убежала, не познакомившись?

— Я очень тебе благодарна! — набравшись смелости, выпалила дева в беде.

В то время как Рей усиленно пыталась растворить своё присутствие и слиться с фоном, Ларк сокрушался, с яростью сжав кулаки:

— Этот слизняк Хордан! Когда-нибудь я правда набью ему морду!

— Не стоит, — мотнула головой Сиера. — Это пустяки.

Хордан, точно!

— Эй, а ты не из робкого десятка! — показал большой палец Ларк. — Перед имперской семьёй обычно все пасуют. Поди, из знатного рода, да?

Словно в ответ на мольбы Рей о спасении, в кабинет зашёл преподаватель. Его унылый взгляд медленно проскользил по периметру.

— Нейтан Поларис, ваш классный руководитель. Прежде чем перейти к по-настоящему важным делам, я вынужден провести с вами ознакомительное занятие. Начальство считает этот пустой трёп необходимым…

Дверь снова растворилась.

— Простите за опоздание, профессор, — учтивый тон был пропитан высокомерием, причём будто бы не специально, а в силу привычки.

Профессор Поларис холодно сощурился.

— Проходи быстрее, но более я подобного не потерплю.

Юноша, сделав было шаг, со звуком затормозил. Блеснула алая серёжка, в зелёных глазах заискрили молнии.

— А ты что здесь забыла?

Нет, хуже всё-таки может быть.

По классу пронёсся недоумённый ропот.

— Реннет, садись на место, если не намерен возвращаться в коридор. Остальные — сели ровно и дожидайтесь своей очереди.

Практически весь класс представил себя, а Рен так и не шевельнулся, продолжая неотрывно сверлить Рей взглядом. Но на выступлении с его насупившейся мины испарилось напряжение, а сжатые губы растянулись в приветливой улыбке.

— Реннет Форфентрол, или просто Рен, огненная эссализация. В Сифесте имеет значение не статус, не богатство или положение, а сила. Поэтому я отдам всего себя, чтобы стать лучшим эссентом и заполучить уважение не за свою родословную, а мастерством и умениями. Рассчитываю на вашу благосклонность.

Позёр.

Девичья половина зашушукалась, сражённая харизмой Рена. Хордан их мнение не разделил, надувшись оттого, что его напыщенная речь произвела совершенно иной эффект.

— Всем привет, Ларк Тронбтанн, звуковая эссализация. Я мечтаю стать знаменитым лекарем. Мои родители практикуют уникальную методику врачевания звуком — расстройство эссенции, мигрень, бессонницу и другие болячки как рукой снимает! Нашу лавочку «Гармония» вы найдёте на Лунном проспекте, напротив трактира «Орион». За первый приём — сбор травяных чаёв в подарок, постоянным клиентам — скидки!

— Будьте так любезны воздержаться от столь подробных описаний семейного дела, — отчитал Ларка Нейтан.

По кабинету прокатились смешки.

— Здравствуйте, меня зовут Сиера Озалиос, владею созидающей эссализацией. Моя семья с давних пор занимается общественной деятельностью во благо Реллума. Я понимаю, что мой уровень саарсы далёк от идеального, но постараюсь изо всех сил и докажу, что достойна быть вместе с вами! Надеюсь, я не доставлю вам проблем!

Вся раскрасневшаяся, Сиера поспешно села обратно. Кто-то из парней прошептал:

— Милашка.

— Так, все закончили? — ленивато протянул профессор Поларис. — Тогда попрошу внимания. Вы все уже, должно быть, наслышаны о Рей Сайлорс. Хотя ранее она проживала в Фидеме, отныне её дом здесь, в Реллуме. Из-за частичной амнезии ей приходится несладко. Проявите такт и не приставайте с расспросами.

Многочисленные взгляды ощутимо обжигали Рей, не сводившую глаз с парты.

— А теперь обсудим детали вашего обучения. Советую почитать правила академии сродни молитве, табу, закону — как кому нравится. Нарушив их, вы потеряете баллы, при недостаточном количестве баллов вас не допустят к сессии, а недопуск даёт прямой билет на преждевременный выпускной. Меня за такое по головке не погладят, так что извольте пользоваться мозгами. Иначе я заставлю вас пожалеть о том дне, когда вы переступили порог этого кабинета.

Несколько ребят громко сглотнули.

— Если вопросов нет, изучайте список распределения по общежитиям, а мне нужен перекур.

За преподавателем захлопнулась дверь.

— Общежития раздельные? — с разочарованием вздохнул притягательной наружности ученик.

— А ты на что надеялся, извращенец? — игриво усмехнулась девушка в круглых очках.

Хордан грубо выхватил список у одноклассников.

— Сейчас выясним, кому не повезло, — ухмыльнулся он. — Та-ак, Рей Сайлорс из десятой комнаты. Вместе с ней Бертина, Пеона и… кхм, Сиера, — у него дёрнулась бровь. — Какая чушь! Неприемлемо, чтобы наши прекрасные дамы спали под одной крышей с подданной вражеской тории!

Юноша с безупречной осанкой энергично замахал руками.

— В Сифесте недозволительна классовая и любого иного рода дискриминация! Твоё заявление оскорбляет честь этой академии!

— Какой правильный нашёлся, — пробормотал Хордан.

— Зануда прав! — гаркнул коротышка с хохолком. — Мы должны быть заодно!

— Я не зануда, а Ронделл.

— А я Диркс!

Над Рей, тихонько радующейся, что никому до неё нет дела, внезапно нависла тень, в переносном и буквальном смысле.

— А правду говорят, что ты сбежала из Фидема? Расскажи, кто и зачем заблокировал твою эссенцию? Мне жуть как интересно!

Разговоры резко оборвались. В воздухе сгустилась тяжёлая атмосфера.

— Это сделали люди Чёрного ордена. Я была подопытным кроликом в их экспериментах, но какую цель они преследовали, мне неизвестно.

— Ничего себе! — ахнула болтунья с церемонии. — И каково это было?

Рей уставилась на неё с каменной миной.

Понятия не имею, но могу предположить, что охренеть как увлекательно!

— Не самые приятные ощущения.

— Какая невероятная история, — раздался надменный голос. — Я бы сказал, даже слишком невероятная.

— Что-то не так? — невозмутимо спросила Рей.

— Отнюдь. Просто хочу заметить: если бы я был членом ордена и намеревался внедрить в другую торию шпиона, то, пожалуй, разработал план на тот же манер.

Ну, понеслась.

— Почему ты подозреваешь Рей? — заступился Ларк. — Разве император не признал её невиновной?

— Император — тоже человек, а всем людям свойственны ошибки.

На самом деле Рен подумал в более жёстком стиле: «Да я бы скорее съел собственные ботинки, чем доверился такому безмозглому слюнтяю!».

— Но ведь имеется заключение профессора Гронбелл! — присоединился к их спору смешно жестикулирующий Ронделл. — Её способность распознаёт ложь!

— Вот видишь! — воодушевился Ларк.

— Да, я уверена, что Рей хорошая! — с чувством выпалила Сиера.

Могу я проголосовать против всех, а?

Здравый смысл и аналитические расчёты подсказывали Рену — открытая борьба не пойдёт на пользу его имиджу.

— Пусть так, я и не утверждал обратного. Она же теперь одна из нас.

Что, лицемер чёртов, сдулся?

— Я не ставлю под сомнение ни способность профессора Гронбелл, ни решение императора, но не прочь убедиться лично, — студент угрюмого вида впился в Рей оценивающим взглядом. — Расскажи нам, какие воспоминания тебе удалось сохранить. Моих познаний в психологии хватит, чтобы определить, искренны ли твои ответы.

Класс затаил дыхание.

— Всё верно, моя память не восстановилась. Однако есть то, о чём я не в силах забыть, — Рей подняла глаза. — Каждый день, каждый миг мне представлялось, как я обрекаю своих мучителей на страдания в сто крат ужасней. Узреть их предсмертную агонию — вот каким был предел моих мечтаний. Но, увы, месть до сих пор подвластна мне лишь во снах.

Кабинетом на длительное время овладело гробовое молчание.

— Что ж, эмм… полагаю, можно оценить ответ… удовлетворительным.

На этой минорной ноте класс разбился на группы, за исключением тех, кто выбрал уединение. Но не у всех был выбор.

— Давай дружить, — с широкой улыбкой предложил Рей Ларк.

— И со мной, пожалуйста, — умоляюще захлопала ресницами Сиера.

Рей окинула парочку снисходительным взглядом.

— В этом нет ни необходимости, ни выгоды. Коли не желаете также превратиться в изгоя, поищите более подходящую кандидатуру в друзья.

— Нет, это не так! — неожиданно пылко возразила Сиера. — Все обязательно тебя полюбят! Ты очень замечательная и… и даже будь это так, я не боюсь стать изгоем!

— Поздравляю, флаг тебе в руки, — огрызнулась Рей. — Становись, но без моего участия. Мне предпочтительнее залечь на дно в одиночестве.

— Зачем же ты тогда защитила Сиеру? — удивился Ларк.

— Разумеется, чтобы обзавестись должником. Я не влезаю в чужие проблемы по прихоти.

В словах Рей читалось неподдельное раздражение, но адресованное к собственной персоне. Поскольку причина её импульсивного «подвига» была лишена какой-либо логики.

Он просто напомнил мне Карлайла…

— Всё равно ничего не понял, — рассмеялся Ларк. — Смирись, тебе от нас не отвертеться.

— Дело ваше, — отмахнулась Рей.

Её соседи захлопали в ладоши с победными возгласами.

В Сифесту и больных на голову принимают?

Когда класс с разрешения профессора Полариса собирался на выход, Хордан преградил Рей путь, склонившись над её партой.

— Сиера, в случае чего сразу обращайся ко мне. Я разберусь с любым мусором, посмевшим тебе надоедать!

— Вот же дилемма, — с сочувствием хлопнула его по плечу Рей. — Только ты под это описание и подходишь. Придётся тебе с самим собой разбираться, Хурдин.

— Я Хордан!

— Без разницы.

Академия воспрянула ото сна, по этажам разносились смех и оживлённая болтовня, молодёжь кипела энергией. А сытая всем этим по горло Рей даже не знала, где ей спрятаться!

Комната в общежитии была уже занята, библиотека — закрыта. Лишь после упорных блужданий ей повезло наткнуться на безопасное укрытие: площадку на открытом воздухе в самой дальней зоне этажа А-ранговых.

Там Рей и просидела до вечера, безуспешно перебирая варианты для голосовой команды включения адаптера. По дороге в столовую она, поглощённая мыслями о неудаче, врезалась в кого-то плечом.

— Спасибо за утреннее представление, давно так не развлекался. Не думала податься в актрисы? Твоя игра производит впечатление.

Зелёные глаза наблюдали за Рей с презрительной насмешкой.

— Лестно слышать, но я с большим удовольствием играю на нервах, нежели на сцене.

— Охотно верю. Стоит тебе раскрыть рот, как всякий собеседник теряет самообладание и расположение духа.

— Ты решил осыпать меня комплиментами, чтобы расширить свой круг так называемых «друзей»? Прости, но я в этом не заинтересована.

Рен разочарованно поджал губы, словно его ожидания не оправдались.

— Твоя сказочка меня не убедила. Ты что-то скрываешь, и я выясню, что именно, будь готова, — процедил юноша и демонстративно толкнул Рей плечом, задев её раненую руку.

Она сквозь зубы выругалась ему вслед.

— Меня окружают одни идиоты.

— Надеюсь, я не в их числе, — прозвучал задорный голос у неё за спиной.

— Ты — первый в списке.

Возмущённая физиономия Джебберта тут же явила себя.

— Эй, я и обидеться могу!

— Вот и славно. Я как раз не настроена на разговоры.

— Не противься зову судьбы и поболтай со старым товарищем, — Джебберт потащил Рей к выходу, не заметив, как из темноты за углом сверкнули лиловые глаза.

На заднем дворе академии учащиеся трапезничали, когда позволял погодный фон. На огромной поляне извивались каменные дорожки в красную и синюю клетку, а на стройных вереницах кустарников пестрели плетения алых и васильковых цветков.

— Ну, рассказывай, — Джебберт подпёр подбородок ладонями, как в предвкушении занятной истории. — Как прошёл твой первый день в Сифесте? С кем подружилась?

Взгляд Рей принял выражение мёртвой рыбы.

— Почему все и каждый твердят мне об одном и том же? Дружба то, дружба сё — в гробу я видала вашу дружбу!

— Отчего же так?

— Оттого, что эта дружба — не более, чем стадный инстинкт. Человек стремится к кооперации, удобной для выживания, чему общество придумало красивое название.

— Не суди столь сурово, дружбе положено начаться с малого, а время делает её крепче, — с важным видом поднял палец Джебберт. — Учись, пока я жив.

— Благодарю за бесполезное наставление, мастер, — поклонилась Рей. — Постараюсь поскорее его забыть.

Джебберт прыснул от смеха.

— Так-так-так, кто это тут веселится без моего ведома?

За их столиком откуда ни возьмись появился смуглый молодой человек с банданой на голове. Подле него пристроился долговязый юноша со строгим лицом.

— Джебберт, как ты посмел бросить нас и ворковать с девушкой? Тобби, не молчи, поругай этого предателя!

— Отис, ты позоришь нас перед первогодкой.

— Вы двое, катитесь отсюда, — кисло скривил губы Джебберт.

Отисон Брайб и Тоббиан Лоулиз — так звали непрошеных гостей из класса А-ранговых. Причём один из них, как оказалось, был известен специфическим хобби.

— Рей Сайлорс, я мечтал заглянуть за завесу тайны твоей загадочной личности! — в запале стрекотал Отис. — Целый месяц о тебе слагали всевозможные слухи, а я был не в силах ни подтвердить, ни опровергнуть их. Но вот он — заветный шанс, подаренный небесами!

Не успела Рей и слово вставить, как болтливый второгодка наклонился к ней, максимально сократив расстояние.

— Не желаешь ли воспользоваться моими информационными услугами? Вопрос за вопрос, бизнес и ничего личного. Расскажу всё, что жаждет узнать твоя душа, даже из разряда непристойного.

— Отстань от неё, — велел ему Джебберт. — Твои глупые игры никому не интересны.

— Он жалкий вымогатель, — покивал Тоббиан.

— Разве? — не согласилась Рей. — Равноценный обмен — принцип справедливой торговли. А я не отказываюсь от взаимовыгодного сотрудничества.

— Вау, обычно мои предложения встречают в штыки, — признался Отис. — Ты мне нравишься! Быть может, наш союз благословлён самим Сотворителем!..

Уже его не слушая, Рей неуверенно покосилась на Джебберта. В прошлый раз он ей не поверил, а сейчас и подавно сочтёт сумасшедшей…

— Тобби, Джебберт, — вдруг щёлкнул пальцами Отис, — прогуляйтесь-ка в столовую, пока все лучшие блюда не разобрали.

— Ты вроде как и сам идти в состоянии, — прищурился Джебберт.

— Тебе что, трудно для Рей и такую малость сделать? — поцокал языком Отис. — Не водись с этим эгоистом, Рей.

Провокация подействовала на Джебберта на удивление эффективно, он со зловещей миной кивнул Тоббиану. Мило помахав им вдогонку, Отис расплылся в лисьей улыбке.

— Итак, позволишь мне начать?

По спине Рей невольно проплясали мурашки. Судя по увиденному, этот парень достаточно прозорлив, чтобы отличить истину от лжи. Любое неосторожное слово, и её маска грозит быть сорванной!

— Поведай же мне, как вы познакомились с Джеббертом?

…Всего-то?

Когда наступил черёд Отиса выполнить свою часть сделки, его довольную физиономию омрачила глубокая задумчивость, он надолго замолчал.

— К сожалению, ничего конкретного на ум не приходит. Но! Слыхал я как-то рассказ, похожий на твой, в нём упоминалось об одной мелкой шаманке с улицы Грёз. Она недорого берёт, ещё и на будущее тебе погадает.

«Только не снова!» — чуть не закричала Рей, но вовремя включила по тормозам.

— Приму к сведению.

— Что именно?

На Рей обрушился пристальный взгляд ультрамариновых глаз. Тоббиан понял, что помощи не дождаться, и сам расставил тарелки с подносов.

— О чём вы говорили? — не унимался Джебберт.

Отис театрально схватился за лоб.

— Не гневайтесь, Ваше Высочество, но мой язык вам не развязать. Увы и ах — и Сотворителю всевышнему я тайн своих не выдам!

— Очень жаль. Как и то, что тебе приходится изворачиваться ради крохи правды. Со мной Рей и задаром всеми секретами делится.

— Какой ты злюка, Джебберт! Знаешь же, что ранит меня сильнее прочего!

В десятой комнате женского общежития все, кроме Рей, уже облюбовали себе ночлег. Девушка с приторно дружелюбной улыбкой на губах тут же подскочила с кровати.

— Бертина Марклем. Все зовут меня Берти. Приятно познакомиться!

Коротышка с безэмоциональным выражением поприветствовала Рей жестом мира и опять уткнулась в книгу.

— Это Пеона Джосслин, она немного странная, — доверительным тоном шепнула Сиера и добавила громче: — Я так рада, что нас поселили вместе, будет здорово!

Измотанная Рей завалилась на свободное ложе и отвернулась к стене. Кто бы знал, что общение с людьми утомительнее скучных лекций в Гнозисе!

Впору засомневаться, плох ли изгойский образ жизни.

Акт 3.5. Хорошо, что нам это не грозит

Шорх-шорх…

Рей перевернулась на другой бок.

Шорх-шорх-шорх…

— Чем ты занимаешься?

Застигнутая врасплох, Сиера подпрыгнула на кровати, а следом за ней и бумаги взлетели в воздух. Сонный взгляд Рей опустился на исписанный черновик.

— Извини, пожалуйста, что разбудила. Мне очень нужно подготовиться к военной тактике, но она такая сложная…

Тяжёлый вздох.

— Ладно, так и быть. Я подсоблю с заданиями, а с тебя — блинчик на завтрак, как обычно.

Сиера Озалиос — старательная, скромная девочка с чрезмерной добродетелью, но по природе своей не сведущая в стратегических премудростях.

— О чём болтаете? — догнал их в коридоре Ларк.

— Рей объясняет мне, как решить задачу про пленных.

— Задачу? Нам что-то задавали?

Да, Ларк Тронбтанн предпочитает радоваться жизни, игнорируя некоторые нерадостные явления. Такие, как учёба, в частности.

— Мне-то не впервой, но, Сиера, на тебя это не похоже. Что-то случилось?

— Бертина с ней случилась, — закатила глаза Рей. — Нашла себе безотказную рабыню и пользуется ею в своё удовольствие.

— Но у неё разболелся живот, как я могла отказать? — в оправдание пролепетала Сиера.

— Стоит нашей старосте мизинцем пошевелить, и она уже при смерти. Боюсь представить, что с ней будет на линии огня.

Столовая гудела под звоном посуды и весёлым гомоном. Лишь за одним столом завтракали в полном одиночестве.

— Пеона, доброе утро! — присела Сиера. — У нас сегодня запеканка с творогом?

Пеона ответила ей зловеще медленным кивком.

— Ай-яй!! — разразился визг. — Я такая неуклюжая!

Из стакана упали последние капли морса. Рей с каменной миной протёрла пятно салфетками, но оно намертво впиталось в кончик рукава.

— С этим не поспоришь. Прицел у тебя никудышный, ещё бы чуть-чуть — и промахнулась.

С виска худощавой студентки скатился пот, убегая, она снова выронила поднос — на этот раз ненамеренно. Поджидавшая её приятельница нервно поправила бант и отвернулась, будто ничего не видела. Главная же зачинщица спектакля пялилась на Рей с нескрываемым разочарованием.

Филлисе Эйрквейн, звезда академии и неписаная красавица. Её роскошная шевелюра вызывала зависть у девушек, чары лиловых глаз пленили молодых людей, а знатная родословная обеспечивала благосклонность в обществе.

Единственное тёмное пятно на этой идеальной картине — беда с головой. Ведь только больная голова могла навоображать любовный треугольник там, где этим и не пахло.

— И не надоело им тебя весь месяц донимать?.. — Ларк испуганно осёкся, когда Рей вонзила нож в блин.

— Филлисе Эйрквейн, я делала тебе скидку из жалости, но ты посмела покуситься на мой драгоценный плащ. Теперь пощады не жди!

— И грянул гром, — отстранённым тоном изрекла Пеона.

Ларк и Сиера дружно сглотнули.

— Всем заткнуться.

И до этого скупой на звуки кабинет погрузился в гробовую тишину: кто-то и шелохнуться не отваживался, а совсем слабые духом дышали через раз. Профессор Румус Гиммельв подавлял одним своим присутствием, что в принципе не располагало к разговору.

— И откуда вас, тупиц эдаких, понабрали, — простонал преподаватель, опросив половину. — Сайлорс, хоть ты не разочаруй.

Как ни удивительно, но Рей входила в узкий круг фаворитов, коих профессор Гиммельв терпел настолько, чтобы не отпускать оскорблений, как завуалированных, так и открыто грубых.

— Годный ответ, Сайлорс. Так, посмотрим, дальше у нас по списку…

С первого ряда взмыла рука.

— Да, что у тебя, Лагналирос?

— Позвольте выразить своё мнение, профессор!

Профессор Гиммельв нехотя дал добро.

— Решение Рей Сайлорс оставить пленных противоречит нормам воинской чести и морали. Кроме того, потеря боевых единиц нанесёт урон боеспособности отряда. Следовательно, генерал должен провести спасательную операцию!

— Что скажешь на это, Сайлорс? — испытывающе поглядел на Рей профессор Гиммельв.

— Согласно условиям задачи, генерал получил послание от вражеского военачальника о захвате трёх пленных, но точных подтверждений тому нет. Члены Чёрного ордена славятся своими ловушками, переть напролом в их логово — безрассудство.

— Как тебе не стыдно заявлять такое? — выпалила было Макиса, но, опомнившись, продолжила спокойнее: — Хорошо, что же ты тогда предлагаешь делать?

Рей задумалась.

— Для начала — отправить на разведку эссента с пространственной или маскирующей эссализацией. Затем, исходя из местности и численности врага, разработать план спасения выживших. Но если все трое уже мертвы, придётся отступить.

— Отступить без боя и тем самым обесценить отвагу погибших при исполнении долга доблестных легионеров?

— Смерть и потери — неизбежный результат любой войны. Как и вынужденные жертвы вопреки чести и морали.

— Неправда! Ты…

— Так, довольно, — пресёк спор профессор Гиммельв. — Лагналирос, твои слова не лишены смысла, но им недостаёт практичности. На войне свои порядки, и радужным фантазиям там места нет, — покосившись на Рей, учитель едва заметно кивнул. — Тебе, Сайлорс, за ответ — десять баллов. Все свободны.

Кто-то зашептался, считая высокую оценку несправедливой.

— И кстати, — добавил профессор Гиммельв на пороге, — не советую расслабляться, ибо на проверочной контрольной никому не поздоровится, в особенности это касается Тронбтанна.

По коридору Ларк шёл с непривычно серьёзным лицом. Наконец к нему вернулась беспечная улыбка.

— Девчонки, я знаю, что нам делать! Запасёмся удачей на Мосту перемен!

Сиера с воодушевлением поддержала идею, и одной Рей было невдомёк, о каком мосте идёт речь и откуда на нём взяться удаче.

— Этот мост с улицы Грёз, говорят, он творит чудеса, — пояснил Ларк.

Как-то знакомо звучит… А, точно! Гадалка из будущего, версия 02!

В предвкушении семинара, объединяющего классы разных рангов, многие парни были не на шутку возбуждены.

— И чего они всполошились? — недоумевал Ларк, не заражённый лихорадкой любви.

— Профессор Карберг очень красивая! — восхитилась Сиера.

— Она — муза для развратных мужских душонок! — повернулась к ним с передней парты Шеррил Чарстонли, строгая во внешности, но озорная по нраву.

— Ну, не знаю, — с сомнением протянул Ларк. — По-моему, Сиера в тысячу раз лучше, — спустя миг он изменился в лице. — Я это вслух сказал?

Шеррил красноречиво присвистнула. Сиера зарделась и забормотала что-то невнятное.

— Здравствуйте, мои дорогие, — томно поздоровалась Калиша Карберг. — В связи с предстоящей неделей проверочных контрольных попрошу вас быть внимательнее, проваливших ожидают специальные дополнительные занятия.

— Я был бы не против таких занятий, — прошептал Лаферт Канкроп — главный ценитель прекрасного пола.

Профессор Карберг бросила на него неоднозначный взгляд, но промолчала. Настал черёд зачитывания докладов по известным в истории личностям. Зевки не прекращались, пока за трибуну не встала Макиса.

— В Реллуме не найдётся человека, не знающего имени Барула Сигматилиона. Его правление знаменуется яркими реформами и смелыми законами, но что важнее, Барул Сигматилион доказал, что император — это не просто красивое звание, наделяющее властью и богатством, а символ ответственности. За свою торию, за жизни всех подданных.

Аудитория воспрянула ото сна, увлечённая выступлением. А вот профессора Карберг больше интересовало своё отражение в зеркале.

— Однажды Реллум сотрясла череда бедствий: массовые убийства, разрушения, освобождение преступников. И виновником всех этих ужасных злодеяний был Айон Фрикс. Под покровительством демонов он обрёл невероятно могущественную силу, уничтожающую живую энергию. В хрониках эта проклятая сила запечатлелась как «нулевая эссенция».

Голос Макисы проникся торжественностью:

— Однако и темнейшую ночь одолеет рассвет нового дня. Император Барул и отряд маршалов после ожесточённого сражения повергли злодея, героически пожертвовав собой. Пройдут годы, века, тысячелетия, но ореол славы этого подвига не померкнет. Надеюсь, вскоре я смогу так же верно служить Реллуму и искоренять зло.

Макиса с вызовом посмотрела на Рей, словно та и была воплощением того самого зла, которое она с таким рвением собиралась искоренять.

— Возвращаясь к реформам…

Семинар закончился, а Рей всё ещё находилась под впечатлением от доклада Макисы.

— Хорошо, что его победили, но какой ценой, — трагично вздохнула Сиера.

— Да уж, хорошо, — поддакнул Ларк. — Хорошо, что этот псих бедокурил до нашего рождения. Представьте, какая бы была морока!

Все трое переглянулись и подумали: «Хорошо, что нам это не грозит, а мёртвые не восстают из могилы».

— Так, давайте повторим всё заново, для особо недалёких, — устало потёр переносицу профессор Поларис.

На него таращились десятки безжизненных глаз, давно потерявших смысл в происходящем.

— Активация эссенцного потока требует вычисление ИЭГ — индивидуального эссенцного генотипа. Для этого применяется формула Фраля, где переменные — единичный запас саарсы, константная модульная синерты и производная этих величин и соотношения эссорция атмосферы. Конечный показатель, то есть ИЭГ, отражается в функциональной памяти таким образом, чтобы среагировала эферная память. Освоение каждой манипуляции предполагает соответствующий расчёт, и лишь совместив несколько манипуляций, вы сможете воспроизвести полноценный боевой приём, то бишь эферном. Запомнили?

И вновь Ларк брёл по коридору как в воду опущенный. Но вдруг он воздел руки с отчаянным стоном:

— Теперь нас спасёт только Мост перемен!

Взгляды Рей и Сиеры: «Тебя уже ничего не спасёт, смирись».

Акт 3.6. Око за око

— Ещё не скоро?

В прищуренных глазах, лежащих под рваной чёлкой, кипел азарт.

— Ты сделал, о чём мы договаривались?

— Да-да. Всем главным сплетникам доставлена занятная новость о том, как некая подозрительная блондинка тайком развешивала плакаты. Что дальше?

Подобный тени, Селим Эбернот не вступал в споры и дискуссии лично, но обожал созерцать их со стороны. Лучшего сообщника не найти!

— Дальше? — загадочно улыбнулась Рей. — Нас ждёт весёлое шоу.

Ворвавшаяся в кабинет Галета Фальстер о чём-то горячо зашептала Филлисе на ухо. Та смертельно побледнела.

— Вы должны это увидеть! — крикнул с порога Лаферт, не на шутку взволнованный.

Вся академия собралась у доски объявлений, где среди монотонных учебных материалов ярким пятном выделялся огромный плакат, разрисованный сердечками.

«Рей Сайлорс! До сих пор я обманывала окружающих, и себя, в том числе. Более того, вовлекла в свою ложь дражайших подруг, вынужденных из любви ко мне идти наперекор совести, всячески тебе досаждая. Но настал момент признать истину и произнести с трепетом хранимые слова…

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

И пряча смущение за холодной маской ненависти, надеюсь на взаимность.

— Филлисе Эйрквейн —

Постскриптум: Ту брошь я хотела подарить тебе, но сделала это неловко, прости».

Сенсация подняла кабинет А-ранговых первогодок на уши.

— Неужели это правда?

— Так почерк же один в один. А он не из простых, витиеватый.

— Я знала, что Рей не крала любимую брошь Филлисе!

— Получается, Галета с Лексимой специально её обвинили?

— Вот почему Филлисе сказала Рей, что брошь ей больше не нужна!

— Не зря слухи о её ориентации в последнее время были так популярны…

— Эй, а разве их не Дельфия распустила?

Разгневанной Филлисе не давали и слова вставить. Не вынеся унижения, она под улюлюканья масс вытащила Рей в коридор, подальше от любопытных глаз и ушей.

— Что ты натворила, сучка!

— Эй, полегче, мы ещё не в таких отношениях.

— Ты!!!

Рей наконец в открытую рассмеялась.

— Логично ожидать ответного удара, беспорядочно атакуя противника. Око за око, репутация за плащ. Что тебя не устраивает?

— Я расскажу преподавателям! Профессора Гронбелл тебе не перехитрить!

— Давай, вперёд. Если ей есть дело до глупых розыгрышей, то и рассказом о твоих нелепых надоедливых шалостях она наверняка заинтересуется.

— Я… я тоже напишу от твоего имени признание! Так же прилюдно тебя опозорю!

— Прекрасно, тогда в нашу любовь уверуют и скептики! Жду с нетерпением.

Уже задыхаясь от бессилия, Филлисе грозно выпалила:

— Я единственная, кто заслуживает быть подле Джебберта! Ты его не получишь!

— И не рассчитывала, в отличие от твоей истинной соперницы, чьи шансы теперь возросли в сто крат. Дельфия передаёт тебе привет, кстати.

— Что?!

— Извини! — внезапно поклонилась Рей. — Я не могу принять твои чувства!

— Что? — повторила Филлисе в недоумении.

Она запоздало поняла, что её спину обжигали десятки горящих взоров, заставших аккурат последний эпизод.

— Это было не то, что вы подумали!!

У кабинета суетливо ходили взад-вперёд Сиера, с печалью на лице, и Ларк, помятый как после боя.

— Филлисе убьёт нас, если узнает, из-за кого набежала толпа!

— Слишком жестоко мы с ней обошлись…

— Не убьёт, и нет, не слишком, а в самый раз, — похлопала их по плечам Рей.

Пожар страстей не утихал, и на занятии по неольскому языку говору преподавательницы аккомпанировали бурные перешёптывания.

— Вы чего такие возбужденные? Случилось чего?

В голосе Призанты Страбдом не слышалось и тени раздражения. Эта мудрая женщина с морщинистым добрым лицом опекала даже самые пропащие души.

— Понимаете, профессор, у нас в классе завёлся паразит, — прогнусавила Лексима Хоммерсол. — Из Фидема занесло.

Возобновившийся гам пресёк громкий хлопок от закрывшегося учебника. Реминий Норлинг, несмотря на интерес к психологии, был равнодушен к мыльным операм.

— Прекращайте уже эти любовные игры.

— Заткнись! — рявкнула на него Филлисе.

— Ох-ох-ох, вот она, молодость, — тепло улыбнулась профессор Страбдом. — В вашем возрасте это нормально, но не забывайте, что когда-нибудь вам, возможно, придётся воевать плечом к плечу, нести ответственность за жизни товарищей по оружию.

— Ну, до войны нам ещё как до луны, — махнул рукой Лаферт.

— Считайте, что вы на войне!

В тренировочном зале выстроившихся в ряд подростков с суровой миной оглядывал мускулистый мужчина. Вокруг лежали маты и разнообразный спортивный инвентарь.

— Не воображайте, что раз вам, задохликам, не доверяют оружие, вы можете маяться хренью! В Сифесте рождаются солдаты, а неженок прут под зад!

Прокатились ропот и раздосадованные вздохи.

— Есть недовольные? — с вызовом прогремел учитель.

— Никак нет!!

— Отлично, тогда напоминаю — сегодня у вас спарринг. Оппонента выбирайте сами, но халтурщики схлопочут сто штрафных кругов.

Таково любимое наказание тренера Хупперга Гельтмена, из-за которого академия, внушающая ужас своими размерами, снилась студентам в ночных кошмарах.

Пока Сиера и Ларк радовались возможности побыть вдвоём (да уж, ситуация идеальна для флирта!), Рей осматривалась в поисках подходящего партнёра. Но в итоге ей не то что подходящего, вообще ни одного не попалось!

— Реннет Форфентрол… Реннет Форфентрол?

В ответ — молчание. Тренер Гельтмен поднял раздражённый взгляд со списка.

— Прошу прощения, тренер, — наконец отозвался Рен. — Я остался без партнёра.

— Мне что, и с этим надо разбираться? Кто ещё баклуши бил?

Пауза затянулась. Из строя нехотя высунулась рука.

— Сайлорс? Будешь в паре с Форфентролом. Так, дальше у нас…

Последняя фамилия в списке, и спарринг открыл первый поединок: утончённый Лаферт Канкроп против накаченного Коулена Альтфора.

— Альтфор, ты победил, но выложился не на полную из жалости к сопернику, — судил их тренер Гельтмен. — Канкроп, сдаться без боя равносильно дезертирству. Оба — сто кругов!

— Это Рен виноват. Кто бросает напарника, чтобы избить девушку? — бормотал Лаферт, плетущийся к скамейке.

Второй поединок: миловидная Льюэль Ноттери против поджарой Карлис Афридж.

— Ноттери, маникюр — не повод с воплями удирать от противника! Афридж, дружи за пределами этого зала сколько влезет, а здесь каждый сам за себя! Поразмышляйте о моих словах на штрафной пробежке!

Третий поединок: энергичная Айвин Блафрит против святой Макисы Лагналирос.

— Несмотря на превосходство Лагналирос, Блафрит достойно сопротивлялась, задействуя врождённую прыткость. Славная работа!

Четвёртый поединок: крупный в габаритах Михель Шавфрид против громкоголосого Диркса Мортеро.

— Шавфрид, из-за своей неповоротливости ты ни одного удара не нанёс. А твои непрерывные атаки, Мортеро, оппонент вообще не заметил, скорость без силы лоруса ломаного не стоит. Работайте над слабыми местами!

Пятый поединок: неуправляемый парень с взрывным характером, сын командующего Драска, Таллер Драск, против властного старосты юношей, сына канцлера, Седвара Галленктиса.

— Я в курсе, что вы двое не ладите, но затевать драку после спарринга — это уже ни в какие ворота! Две сотни кругов!!

Шестой поединок: бесстрастная Пеона Джосслин против старосты девушек, падкой на болезнь Бертины Марклем.

— А ты не промах, Джосслин! Приёмы быстрые и точные, чистая победа! Марклем стоит брать с тебя пример, вместо того чтобы отлынивать.

Седьмой поединок: недружелюбный Реминий Норлинг против хлипкого Закри Вандэлля.

— Вандэлль, грозить нажаловаться родителям из-за царапинки — не по-мужски. Норлинг, молодец, что не спасовал. Но не радуйся так явно, загоняя врага в угол!

Восьмой поединок: знаменитость Филлисе Эйрквейн против своей лучшей подруги Дельфии Сторсонд.

— Дамы, мне плевать, что вы парня не поделили. Но таскать друг друга за волосы и лица царапать — техники не из учебной программы!!

Девятый поединок: ещё одна пара закадычных друзей, Хордан Найтергенн против Арлонда Паркмона.

— Вы опять за своё? Паркмон, прекращай поддаваться Найтергенну! На поле брани его знатное положение тебя не спасёт!

Десятый поединок: фигуристая Вирола Теренсвет против поборника нравственности, Ронделла Фаджерома.

— Фаджером, пускай Теренсвет всякого парня на лопатки уложит, но ты и минуты не выстоял! Поменьше умных книжек читай, не то ещё до войны дух испустишь!

И наконец…

— Сайлорс, Форфентрол, ваш черёд!

Они медленно сокращали дистанцию, пока их не разделило расстояние в один шаг. Рен с кривой улыбкой наклонил голову вбок и заглянул Рей в глаза.

— Ты неплохо уклонялась при нашей первой встрече. Шпионов обучают на уровне образцовых убийц, но тебе нельзя выделяться. Какая жалость.

— Понятия не имею, о чём ты толкуешь. Это язык душевнобольных?

— Продолжай в том же духе. Выясним, насколько ты хороша в этой игре.

Тренер Гельтмен наблюдал за ними с постепенно сдвигающимися бровями.

— Может, вы ещё присядете и чайку заварите? Что за разговорчики?!

Лицо Рена мгновенно преобразилось.

— Извините, тренер, мы увлеклись, обсуждая организацию нашего спарринга. Принимая во внимание разницу в навыках, не позволите ли вы разбить поединок на две партии: оборону и нападение?

— Позволю, валяйте.

Ой-ё, это не к добру.

— И последняя просьба — в нападении я использую лишь десять процентов сил, чтобы дать партнёрше преимущество. Не возражаете?

— Погоди-ка, какие ещё проценты? Мухлежом попахивает!

Это к большому недобру.

— Но, тренер, боюсь, моя партнёрша недостаточно опытна для неравного сражения. Мне же и двух с половиной минут хватит для демонстрации умений.

Какое-то время Хупперга терзали сомнения. «Ай, плевать, пусть сами разбираются в процентных соотношениях, я им не математик» — махнув рукой, решил он.

— Ладно. Но если мне что-то не понравится, влеплю штрафные круги.

Это полный абзац!

Выпад, выпад, выпад… Рей атаковала, снова и снова, забыв обо всём на свете. Но Рену её старания были нипочём, он двигался так легко и непринуждённо, что с уст зрителей слетали восхищённые вздохи.

К моменту второй партии все оборонительные способности Рей свелись на нет под стремительным напором сложных приёмов, которые Рен проделывал опять же искусно и играючи.

Как я и думала, это входило в его план с самого начала.

— Ну как, ещё не надоело притворяться? — прошептал он ей на ухо, повалив на пол.

— Да… пошёл ты!

Финальный свисток. Рей, раздавленная во всех смыслах, покинула зону спарринга твёрдой походкой. Рен проводил её разочарованным взглядом.

— К Форфентролу нет претензий, — резюмировал тренер Гельтмен. — Ты же, Сайлорс, катастрофически отстаёшь в выносливости, чем губишь весь свой потенциал. На дополнительные занятия!

Рей устало кивнула, готовая согласиться на что угодно, лишь бы поскорее упасть на скамейку. Но, едва подавшись назад, она оступилась, потеряв опору. Рен заботливо поддержал её за плечи.

— Тренер Гельтмен, похоже, у моей партнёрши травма. Ей следует показаться доктору.

— Ну так отведи её.

–… Я?

— А кто, я, что ли? Пошевеливайся, не задерживай класс!

Каждый шаг отдавался в Рей эхом мучительной боли, но она ни на секунду не останавливалась, ослеплённая яростью. Мысли в её голове путались, кровь горела огнём.

— Какого хрена ты всё ещё здесь?

Рен шёл за ней по пятам словно тень.

— Потому что беспокоюсь — за себя, разумеется. Я надеялся выставить тебя вон, но не хватало только по твоей милости подмочить репутацию.

И это говорит тот, кто мне подножку поставил?!

— Не думаешь, что уже её прилично подмочил?

— Не понимаю, чем ты недовольна. Наши наивные одноклассники теперь и мысли не допустят, что такая слабачка является шпионом. Мне это тоже на руку — избавился от конкурентов.

Когда показалась дверь лазарета, Рей резко затормозила и продемонстрировала Рену самоуверенную улыбку.

— Не считая того, что ты и с мёртвой точки не сдвинулся в своих безумных предположениях? Тогда, поздравляю.

Зелёные глаза полоснули злобой.

— Не забывай посматривать по сторонам. Правда, навряд ли тебе это поможет, ибо я безупречно скрываю присутствие.

«Мне вызвать санитаров или ты сам до психбольницы доберёшься?» — не успела поинтересоваться Рей, как Рен уже исчез за поворотом.

Конец ознакомительного фрагмента.