Проект «Тревожные Небеса»

Гордей Егоров (2021)

«Граждане Великой Страны! Все мы помним, чем для наших соотечественников обернулись последние пять волн вирусной атаки со стороны наших зарубежных врагов — этих бесчеловечных агрессоров, готовых на всё ради захвата наших огромных ресурсов и бескрайних территорий! Конечно, все вы в курсе, что наше прогрессивное Правительство в рамках борьбы с новыми вирусными угрозами разработало полномасштабную программу защиты всего населения, которая носит название «Тревожные Небеса». Эта программа включала в себя строительство сверх-укреплённых бункеров с системами обеспечения населения всеми необходимыми для жизни благами. Реализация программы проходила под неусыпным контролем нашего Правительства, сверхчеловеческими усилиями армии и жителей нашей Страны последние три года. Сегодня мы готовы сообщить, что программа реализована! Каждый житель страны обязан прибыть в бункер, к которому он приписан до 16 часов дня. Опоздавшие рискуют подвергнуться смертельной вирусной атаке врагов» Сообщение Правительства

Глава 2

Когда ты летишь по трассе (которая обычно стоит в пробках) со скоростью сто сорок километров в час, всё кажется новым и неожиданным. Непонятно для кого работающие светофоры моргают в пустоту. Брошенные прямо у обочины машины пролетают мимо как мои серые будни в сисадминовской прошлой жизни…

— Вот хрень! — грёбаный лежачий полицейский с таким грохотом ударяет в подвеску и так подкидывают машину, что девчонка рядом со мной испуганно верещит, зажмурив глаза, а я вспоминаю все известные мне ругательства сразу.

— Чтоб вас всех… — я очень резко возвращаюсь из страны воспоминаний к реальной, мать её, дороге… Нельзя отвлекаться. Нельзя увлекаться. Нужно быть начеку. Нужно быть наготове. Девчонка испуганно попискивает на сиденье справа. Осталось не больше километра до цели и чуть более четырёх минут и…

— Чёрт… — датчик топлива показывает уже ниже ноля, — Давай, малышка, дава-а-ай!

А малышка которая ещё секунду назад как ненормальная несла нас в своём искалеченном стальном теле по пустынным улицам чихает и проваливает педаль газа…

— Нет! Дьявол! Нет! — ещё один чих… ещё… я быстро снимаю её со скорости — слава всем богам, в которых я никогда не верил, что она на механике! Смотрю на спидометр — скорость шестьдесят пять. Ещё метров четыреста по прямой прокатимся, а потом…

— Что случилось? — испуганный голосок сбоку вырывает меня из дальнейших размышлений.

— Ты говорить чтоль умеешь? — я начинаю очень наигранно ржать… Это звучит так фальшиво, что она не только не успокаивается, но наоборот начинает сильнее всхлипывать.

— Кхэ. Гм. Не знаю как тебя зовут, — я вдруг понимаю, что лучше правды в этот момент ничего не придумаю, — Но, так для информации, — мы с тобой в жопе. Бензин кончился. Один гандон слил его у меня.

Машина, медленно сбавляя скорость, катится по одной из центральных городских улиц.

— А до этих… ворот далеко ещё?

Слушаю её, а сам боковым зрением замечаю движение слева.

— Если ты хорошо бегаешь, то… вот дерьмо… — поворачиваю голову налево и вижу — несколько человеческих фигур, отделившись от тёмного жерла одной из бывших кафешек, направляются в нашу сторону. Я смотрю на спидометр — тридцать километров в час. Смотрю на фигуры — ускоряют шаг. Пятеро.

— Бегаю? — девчонка оказывается всё ещё на соседнем сидении.

— Да! Беги! — ору я ей что есть мочи, — Туда между домами! — указываю пальцем, куда ей бежать, а сам на ходу открываю дверь, — У тебя три минуты до закрытия ворот!

— А… А вы? — она снова всхлипывает.

— Беги, мать твою! Быстро! Со всех ног! Я за тобой следом! — она тоже открывает дверь, но всё ещё сомневается… Я выхватываю из дверного кармана макаров и жутко выпучивая глаза направляю прямо ей в голову, — Беги, я сказал! Пристрелю ща!

Она выпрыгивает из машины и, кажется, сразу спотыкается и падает. Я хватаю сумку с оружием и тоже вылетаю из машины сразу навстречу пяти тёмным фигурам. Все как один в чёрных куртках, джинсах и балаклавах. Вытягиваю руку со стволом перед собой и по очереди примеряю мушку каждому из них прямо между глаз.

— Стоя-я-я-ять! Стоять, гады! — а сам продолжаю идти на них. Боковым зрением вижу, как машина катится справа от меня по дороге. Пятеро немного сбавляют ход, но не останавливаются.

— Воу, отец! Не кипешуй… Мы ребята не злые, если нас не злить! — самый высокий. Очевидно, вожак. Сколько я таких повидал. Перевожу ствол прямо ему в лоб и ускоряю шаг. Он останавливается и приподнимает ладони. Я тоже сбавляю скорость. До него метров двадцать. Всё будет быстро — он включил заднюю, я сильнее психологически, значит передавлю… но!

Дьявол! Он смотрит через моё плечо. Я затылком вижу, как шестнадцатилетняя девочка неуклюже бежит, испуганно размахивая руками. В это время пять голодных шакалов передо мной злобно усмехаясь в черную ткань балаклав, смотрят ей вслед. Нет. Не бывать этому. Я останавливаюсь и спускаю курок. Его голову отбрасывает назад. Тело, пытаясь удержать равновесие пятится и машет руками. Я перевожу ствол на другого — он испуганно смотрит на размозжённый череп вожака, потом на меня, хочет бежать, но не может. Выстрел. Третий уже убегает. Стреляю в воздух и к машине. Она уже метрах в двухстах. Открываю багажник — нужно быстро перекидать всего понемногу в оду сумку. Водка, сигареты, батарейки, фонарь, шоколад… как жаль оставлять здесь всё это. Хлопаю багажником, на всякий случай закрываю машину и слышу визг. Что опять? Она бежит мне навстречу. Не к воротам в убежище, а наоборот ко мне.

— Ты куда, дура? Убежище там! — как помешанный ору я и вижу, что из переулка за ней появляются две фигуры. Это просто невозможно… направляюсь к ним навстречу и на ходу запускаю одну руку в сумку и нащупываю магазин от макарыча. Пихаю его в карман и снова в сумку за травматом — его в задний карман, закидываю сумку на плечо.

— Пригнись! На землю! — я вытягиваю ствол в сторону фигурок. Девчонка падает на землю закрывая голову руками, я перехожу на бег не опуская пистолета. Тяжëлая сумка больно бьёт по спине то ли дробовиком, то ли ещё чем-то.

Фигурки всё ближе и я вижу как они… Тоже поднимают на меня стволы. Появляется третья фигурка.

— Оружие на землю! — раздаётся голос через громкоговоритель, — Руки над головой!

— Кто это говорит? Почему я должен подчинятся? — замедляю бег, но не останавливаюсь.

— Говорит полковник Свиридов! Чтобы попасть в убежище, оружие на землю и руки над головой!

— Хорошо! — я останавливаюсь, показываю пистолет и медленно кладу его на тротуар перед собой. Потом поднимаю руки и снова начинаю двигаться в их сторону.

— Стоять! — орёт громкоговоритель, — Сумку тоже на землю! В убежище всем выдадут необходимые средства гигиены, одежду и еду!

— Товарищ полковник, эти вещи дороги мне как память! — почти без надежды на успех я использую этот детсадовский трюк.

— Нельзя! В убежище без всего! Сумку на землю! — я сбрасываю сумку и поднимаю руки:

— Хорошо… хорошо, я готов.

— Медленно ко мне!

Я иду в сторону прохода к убежищу. Два автоматчика держат меня на мушке. Секунды текут медленно как мёд из столовой ложки. До моей попутчицы остаётся шагов тридцать. Она поднимает на меня грязное заплаканное личико.

— Вставай, — говорю ей, — Сейчас укроемся в убежище и всё снова будет хорошо… — она начинает приподниматься на локтях…

— Лежа-а-а-ать! — орёт в мегафон полковник, — Лежать, говорю! Ей лежать! Ты иди сюда!

— Почему? Она со мной!

— Не обсуждается! Она не прошла проверку. Если твой анализ чистый — пройдёшь в убежище. Если нет — зачистка.

Я встаю, как вкопанный. Мне знакомо это слово. Руки держу над головой. Как на зло, открытая площадь, ни столбов, ни клумб. Впереди вижу бетонную урну. То, что нужно, думаю, и делаю шаг вперёд:

— Хорошо, — говорю, — товарищ полковник, я чист! Это точно! А почему гермоворота ещё не закрыты?

— Закрыты. Но вас определят в партию опоздавших, которых запустят через шесть часов.

— А как же атака? Биологическое оружие? — до бетонной урны десять шагов. Девчонка рыдает в грязную тротуарную плитку где-то сзади.

— Атака ожидается завтра. Сегодня ещё безопасно.

— Точно безопасно? — тяну время. Ещë три шага.

— Точно! — вздыхает в мегафон Свиридов.

— А! Чёрт! — я наигранно спотыкаюсь и падаю — всегда был плохим актёром. Автоматчики уже расслабились и, увидев мой дешёвый цирк, пялят на меня глаза как две магазинных камбалы. Я выхватываю травмат и стреляю в левого. Не понимаю: попал или нет.

— Огонь! — орет громкоговоритель.

— Вставай! Беги к машине! — ору я девчонке. И продолжаю лупить из травмата то в первого то во второго автоматчика. Они на удивление не следуют приказу и не открывают огонь, а падают на бок и откатываются назад. И тут я совершаю глупость.

Осёл.

Я встаю и тоже бегу к машине. До неё метров шестьдесят. На что я рассчитываю? Дальше всё происходит так, будто мой мозг сам спускает курок: вот сейчас будет выстрел и я слышу выстрел. Огонь обжигает мою ногу выше колена. Я спотыкаюсь и падаю как подкошенный. Перекатываюсь и смотрю назад. Даже на таком расстоянии я вижу глаз стрелка через прицел. Секунду мы смотрим друг на друга, потом я поднимаю травмат и… сразу осознаю смехотворность этого жеста. Я для него как на ладони на убойном расстоянии. Если же моя пуля и долетит до него, то даже царапины не оставит. Чёрт. Он усмехается мне прямо в лицо и опускает оружие. Я всё читаю в этом взгляде. Он оставляет меня истекать кровью. Умирать.

Я переворачиваюсь на спину и, глядя в серое небо, прощупываю рану — поток крови просто пугающий. От этого осознания мне сразу становится дурно. В глазах темнеет. Нет я так не умру… я тут не умру… никогда.

Никогда.