После конца. Часть 1

Герман Филатов, 2023

Однажды становится ясно, что людям больше не место на Земле. Природные катаклизмы, новые болезни, озлобившиеся дикие и домашние животные. Она дала понять – человечеству пора уходить. В попытках найти планету, которая бы стала нашим новым домом, один из экспедиционных космических кораблей обнаруживает признаки существования чужой цивилизации и привозит на Землю нечто, что воскрешает всех богов и существ из древних мифологий, умерших сотни и тысячи лет назад, и те в борьбе между собой устраивают конец света. Поначалу выжившим казалось, что они обречены, но вскоре к ним приходит Прометей и вновь дает надежду – формулу для создания расы воинов, названных Черными Крестами…

Глава третья

Подкова

Если не брать в расчет протяжный вой, прозвучавший за ночь еще несколько раз, все было спокойно.

Подъем состоялся ровно через восемь часов после установленного отбоя, но рассвет в то время еще даже не занялся, так что командование, не желавшее бродить по незнакомым местам в потемках, решило отложить выход и дождаться наступление утра на «Фама».

За свободное перед экспедицией время люди успели приготовить необходимое оборудование и амуницию, позавтракать, и даже немного позанимался личными делами.

Последующие три дня ученые и военные (экипаж в это время в компании с небольшим отрядом солдат заведовал лагерем) шерстили окрестности к северу и западу от места стоянки. Луи казалось, словно он попал в какой-то волшебный водоворот, который закинул его в сказочный мир, созданный самым гениальнейшим фантазером, которого когда-либо видело человечество.

Пока Луи с упоением изучал почву и вносил все, что узнал, в ведомость на своем планшете, которую они каждый вечер в обязательном порядке сдавали в общее хранилище данных, Андрей пребывал в полнейшем и неописуемом восторге от живности, населяющей «Фама-13».

Замечая какое-нибудь насекомое или зверя, он с блеском в глазах принимался изучать существо и разъяснять приятелю-геологу, в чем уникальность попавшего под его взор живого создания. Мужчина толком ничего не понимал, так как рассказ содержал в себе массу незнакомых ему научных терминов, но все же слушал и рассказывал примерно с таким же рвением о том, что находил сам.

Единственным проявлением агрессии, с которым столкнулись люди за время пребывания на новой планете, произошло на третий день. На одного из ученых, принадлежавшего к группе, в которой состоял Андрей, напал зверь. Животное было похоже на земного кугуара, но имело синий, оттенка индиго окрас, темные пятна, прозрачно-голубые глаза и настолько длинный хвост, что зверь мог обмотать им свои лапы несколько раз. Своими размерами незнакомец был схож с пумой.

Как выяснилось спустя несколько мгновений, этих зверей было двое, видимо, самка и самец. Один из военных, вовремя заметив животных на дереве, наповал подстрелил одного из них, а второй, испугавшись, бросился наутек, перепрыгивая с ветки на ветку и цепляясь за них своим хвостом, словно причудливая обезьяна.

Осмелевшие ученые, не встретившие за все свое время пребывания на планете никаких опасностей для жизни (двух обезьяно-пум они в расчет не брали), чувствовали себя прекрасно и без каких-либо страхов делали свою работу и забирались все дальше и дальше от базы.

Но самое интересное случилось на шестой день после высадки, когда одна из двух больших групп, к которой был причислен Луи, отправилась на восток.

Сидя в то утро в одиночестве в палатке (команда «альфа-1», в которой состоял Вакулов, уже ушла на северо-запад в сторону Первого Водопада) Луи по третьему кругу перепроверил свое снаряжение и пистолет. Как и в прошлые два раза они были в отличном состоянии.

Погладив подушечкой указательного пальца мушку оружия, Ливелсу в голову пришла идея из разряда тех идей, какие озаряют умы людей в те моменты, когда они страдают от безделья. Геолог поднялся на ноги, подошел к выходу и выглянул из палатки наружу.

Найдя пригодную для эксперимента цель — сорокатрехлетнего лысоватого медика Шима Йорданова, который пару дней назад осматривал его рану, полученную от хлестанувшей по щеке тонкой ветки, ученый прикусил кончик языка. Человек он был неплохой, внимательный и небезразличный к своим пациентам, но одновременно с этим являлся, наверно, самым законченным в мире интровертом, каких Луи только доводилось видеть в своей жизни. Кроме как во время работы он никогда ни с кем не общался, его единственными компаньонами были книги и какие-то фотографии, которые тот никогда никому не показывал. Ливелс предполагал, что у него случилось что-то плохое, ведь, как известно, самые лучшие доктора получаются из тех, кто сам испытывал сильнейшую боль, но никогда его ни о чем не спрашивал.

Доктор Шим — как его называют почти все члены команды «альфа-2» — сидел к нему вполоборота правым боком на невысоком раскладном стульчике и перебирал свою черную сумку с нарисованным на нем посохом Асклепия.

Примерно полчаса назад, от скуки перечитывая инструкцию, Луи наткнулся на любопытную часть указаний по эксплуатации оружия, которую геолог, по всей видимости, до этого не заметил из-за излишней нервозности, испытываемой перед высадкой. Она рассказывала о нововведенной функции пистолета, названной «вибрация». Если верить тексту, это был своего рода вспомогательный прицел, и действовал он как нельзя просто. Наводишь оружие на цель, источающую от себя тепловое излучение, и в подтверждении этого пистолет начинает вибрировать.

Найдя небольшую кнопку активации у начала рукояти, Луи нажал ее… и ничего не произошло. Нахмурившись, он осмотрелся по сторонам и, убедившись, что его никто не видит, направил пистолет на доктора Шима, предварительно убрав указательный палец подальше от спускового крючка.

Почувствовав легкую вибрацию, довольный Луи усмехнулся и, покачав головой с мыслями: «Вот прогресс, что только не придумают», — убрал пистолет в кобуру и собрался сесть обратно на свое место, но вдруг по громкой связи послышался голос командира «альфы-2», оповещающий всех, что пора выдвигаться.

Быстро выйдя из палатки и вечно поправляя свой рюкзак, который почему-то всегда висел не так как нужно, Луи направился к воротам D, ведущим на восток.

Одним из первых встав перед проведенной на земле белой линей, Луи нашел глазами капитана. Он шел в сторону ворот и слушал разговор двух своих помощников.

Спустя пятнадцать минут, после переклички, они покинули лагерь и двинулись в еще незнакомую часть окружающего их со всех сторон леса. Услышав звук закрывшихся за их спинами ворот, Луи почувствовал, как по его коже прошелся холодок. Ученый чуть вздрогнул. Поправив еще раз рюкзак и затянув его лямки туже, Ливелс прочистил горло.

Как он ни пытался совладать с собой, нервы продолжали шалить. Засунув левую руку в карман своих штанов, геолог нервозно покусывал щеки и язык.

Время от времени где-то поблизости раздавались шорохи и хрусты. То зверь выскочит из кустов, то птица вспорхнет с ветки дерева… и каждый раз Луи вздрагивал. Один раз он даже схватился рукой за пистолет. На них что-то смотрело из кустов. Наблюдало. Спустя секунду странное существо ринулось в сторону и на пять секунд полностью стало видимо Ливелсу. Это неизвестное землянам создание напоминало пятиконечную звезду. Вместо вершин у существа были лапы, чем-то похожие на кроличьи и покрытые короткой, болотного цвета шерстью, а посередине находилась морда, напоминающая ту, какой обладала шимпанзе.

Застыв на месте, геолог пялился в то место, где скрылось то ли убежавшее, то ли укатившееся животное, и жалел, что рядом нет Андрея, который смог бы пояснить ему увиденное. Вдруг его в плечо кто-то легонько, но настойчиво толкнул.

— Ты в порядке, одиннадцатый? — спросил его один из солдат.

— Да, все хорошо, — спустя мгновение ответил Луи, продолжая смотреть в сторону кустов.

— Что там?

— Сам точно не знаю, — неожиданно хохотнул ученый и перевел взгляд на военного.

Сжимая в руках черный автомат, он с изучающим прищуром, какие можно увидеть у коллекционеров, проверяющих предмет на подлинность, рассматривал Луи. Прочитав его фамилию на нагрудной нашивке, Ливелс осмотрелся и понял, что они отстали от своей группы.

— Пошли, одиннадцатый, — кивнул солдат, указав дулом оружия в нужную сторону. — А то командир всыплет нам обоим по первое число. Будем неделю за всеми посуду мыть.

Нахмурившись, Луи на мгновение смутился от того, как его назвал вояка, но потом вспомнил, что для удобства всем ученым несколько дней назад выдали нашивки на грудь, только вместо их имен — как было у солдат — на них значились индивидуальный номер, группа, и отряд.

— Хорошо, — кивнул Луи и, убрав руку с кобуры, двинулся вперед.

Ученый почувствовал нервозность. Тогда он вернул руку на свое оружие и вновь ощутил облегчение. Это было похоже на то, как ребенок держится во время переноса стресса за руку матери. Ведь тогда все ужасы не так страшны. Хуже всего — переживать страх в одиночестве. Осознание того, что ты один в целом мире и что все его ужасы и тяготы давят на тебя, желают тебя свалить и утопить в грязи, а ты еще и не можешь при этом ни на кого опереться, уничтожат тебя скорее, чем сами ужасы. Знание же того, что кто-то разделяет эти трудности вместе с тобой — неимоверное облегчение для души.

Держась за свою «руку матери» в виде холодной стальной пушки, геолог обратился к солдату, намереваясь хоть как-то отвлечься от внезапно опьянившей его настороженности.

— Откуда ты, Альберт Джонс?

Тот посмотрел на него как-то странно, и Луи подумал, что солдат промолчит, отвернется и уйдет, но тот все же ответил.

— Из Мендосы. Это в Аргентине.

— Аргентина? — переспросил Луи. — А фамилия…

— Да, да, я знаю, — перебил его Альберт. — Моя семья из Англии. Я родился уже после их переезда. А ты?

— Франция, Марсель.

— Был там однажды, — кивнул Джонс. — Посетил замок Иф. На секунду ощутил себя графом Монте-Кристо.

— Но вам же известно, что Эдмон Дантес был вымышленным персонажем Дюма?

— Да, но у этого героя, насколько я знаю, был прототип, — Альберт несколько секунд помолчал, пытаясь вспомнить. — Сапожник из города Ним, Франсуа Пико. Его тоже обвинили в шпионаже на основании анонимной записки. Франсуа провел в тюрьме то ли шесть, то ли семь лет, точно не помню, познакомился там с итальянским священником, а после побега нашел сбережения своего нового друга и убил всех, кто был причастен к его заключению. Правда, в отличие от Эдмона Франсуа после всего убил четвертый заговорщик, о котором тот не знал. Вы знали?

Луи удивленно смотрел на Джонса, и когда он обратился к нему, то отрицательно покачал головой. Увидев во взгляде Ливелса вопрос, Альберт усмехнулся и сказал:

— Я знаком с этим романом, и перед экскурсией кое-что почитал, чтобы не выглядеть идиотом, как многие, и не спрашивать, в какой камере сидел Дантес.

Нагнав остальных, они продолжили говорить. Обсуждали другие интересные места и достопримечательности своих родным мест, а после перешли на тему планируемого переезда. Вдруг послышалось жужжание и, повернув голову, Луи увидел движущиеся в их сторону два бронеавтомобиля.

Отряд остановился.

Быстро выбравшись из машин, солдаты подбежали к командующему и один из них — видимо, самый старший по званию — принялся что-то торопливо вещать.

— Что-то произошло, — отметил Луи, обратив внимание на то, с каким волнением на лице отчитывается военный. — Можете узнать?

— Я обычный солдат, господин Ливелс, — ответил Джонс. — Начальство не делится с нами информацией, кроме той, которую нам положено знать.

Командир что-то сказал солдатам, и те, кивнув, вернулись в автомобили и укатили в ту сторону, откуда приехали. «Альфа-2» же двинулась следом.

— Но, — прервал молчание Альберт, — судя по тому, что нас ведут в ту же сторону, то, что они там нашли — более-менее безопасно.

— Как знать, — почти беззвучно прошептал себе под нос ученый. — Как знать.

Он еще сильнее сжал торчащий из кобуры пистолет.

Вид был одновременно красивый, жуткий и странный, но при этом многое объясняющий. Спустя пятнадцать минут торопливой ходьбы «альфа-2», взобравшись на холм, увидели его.

На самой высокой точке возвышенности начиналась широкая лестница из камня, очень похожего на мрамор. Он обладал большой плотностью, не было видно ни одной трещины или места с расслоением, а пускалась эта лестница до самого подножья и заканчивалась у высокой арки, с обеих сторон которой располагались два столпа, и на вершине каждого находилась скульптура звериной головы.

Каждая по форме напоминала человеческую, там, где должны были быть волосы, присутствовала львиная грива, вместо ушей торчали рыбьи жабры, похожие на ребристые лезвия секиры, вместо носа хобот, а между двумя тонкими, словно две нитки губами высовывался длинный змеиный язык. Стояли колонны на расстоянии четырех метров друг от друга, а те хоботы, что присутствовали у обеих голов, тянулись в стороны друг к другу и сплетались примерно на середине и приподнимались чуть вверх, перпендикулярно земле.

Но больше всего Луи поразили высокие горы, словно являющиеся частью постройки, выполненной руками каких-то существ неизвестной цивилизации. Формой они, объединяясь друг с другом, напоминали подкову или согнутый посредине металлический прут, и с такого положения Ливелсу казалось, что он очутился на громадном футбольном поле, а его место находилось за одним из ворот.

С левой и правой стороны на землю падали небольшие стремительные водопады. Самый же большой из них был на месте изгиба горы, на верхушке покрытой зеленой растительностью и высокими деревьями, и ниспадал отвесной стеной. Внутри же этой обособленной территорией находилось жутчайшее кладбище.

— Какого дьявола? — прошептал сам себе Луи.

Его дыхание утяжелилось, каждый вдох и выдох приходилось контролировать и прикладывать усилие, чтобы его совершить. Ему словно заменили ребра, убрав все кости и вставив вместо них чугунные пруты.

— Одиннадцатый! — позвал его Джонс в который раз.

Отвлекшись от разглядывания «главного водопада», геолог начал спускаться по лестнице. Отметив тот факт, что ступеньки располагались на комфортной для людей высоте, Луи сделал логический вывод о том, что кто бы их ни сделал, роста они были такого же.

Не прислушиваясь к возбужденным переговорам ученых и военных, у подножья холма рядом с аркой геолог увидел припаркованные бронеавтомобили и стоящих рядом с ними солдат, перебирающих свою экипировку.

Увидев приближающуюся часть основного отряда и своего командира, они сразу же оставили свое занятие.

— Вы не заходили на территорию этого места? — услышал Луи требовательный вопрос командира, адресованный одному из солдат.

— Нет, сэр! — отрапортовал он. — Мы сразу же отправились за вами, сэр!

— Вы! — командир указал на двоих солдат. — Поезжайте и отыщите «альфа-1» и сообщите им о находке. Пусть двигаются сюда.

— Есть, сэр! — кивнули они, прыгнули в один из броневиков и умчались вверх по холму.

Но прибытия остальной части группы «альфа-2» дожидаться не стали и направились на осмотр обнаруженного разведчиками кладбища.

Могил было много. Очень много. Располагались они в хаотичном порядке, словно на этом месте произошло какое-то крупное побоище, по сравнению с которым Бородинская битва показалась бы игрой в пластмассовых солдатиков, а после ее окончания всех погибших похоронили на том же месте, где они и испустили свой дух. Вместо надгробных плит или крестов, которые располагались у изголовья могилы по людским обычаям, здесь находились статуи. Некоторые из них были в виде гуманоидов, имеющих на себе какие-то звериные черты: лапы, хвосты, перепонки, несколько пар глаз. Другие были похожи на гибриды человека типа минотавров и сатиров. И все без исключения изображались в каких-либо изящных позах, в причудливой одежде или даже броне, и с оружием в руках.

Разглядывая могилы, Луи остановился около одной из них. Подойдя ближе, мужчина сначала внимательно осмотрел статую. Пытаясь обратить внимание на каждый ее миллиметр, после он глянул на плиту, вырезанную из того же камня, что и скульптура, и заметил на ней какой-то незнакомый символ с изображенными под ним непонятными иероглифами, которые, как ему показалось, он никогда не видел раньше, что было совершенно неудивительно.

Не имея ни малейшего понятия, что бы могла означать эта абракадабра, Ливелс осмотрелся и увидел, что остальные уже ушли далеко вперед. Быстро достав свой планшет, Луи сделал фото плиты, а после, чувствуя, как от напряжения трясется все тело, бросился догонять группу, шедшую по единственной широкой, вымощенной камнем дороге в сторону какого-то обособленного островка, расположенного посреди озера, подпитываемого водопадами. К нему вел мост, а сам остров занимала одинокая постройка, чем-то схожая с японской пагодой.

Нагнав «альфа-2», геолог приноровился под темп шагов остальных.

«Да уж, — с восторгом думал он, жадно рассматривая все подряд. — Теперь мне точно не грозит остаться без вдохновения. Эх, то-то теперь будет!»

И он даже помыслить не мог, насколько был прав в этот момент.