Полет надежды

Роман Вадимович Гайнуллин, 2023

Люди всегда стремились покорять неизведанное. И космос не стал этому исключением.На Земле заканчивается строительство колонизационного корабля “Надежда”. Многие люди хотят присоединиться к экспедиции в надежде создать на далекой планете новый мир, в котором не будет места земным порокам и несправедливости.Однако Фердинанд, одиночка, что попал на корабль не по своей воле, далек от желания построить утопическое общество. Он хочет дописать свою пьесу и жить для себя. Но именно ему предстоит сыграть главную роль в событиях, определяющих будущее человеческой цивилизации.

Часть 1

Глава 1

— Господин президент, вы просто обязаны на это взглянуть! — восторженно кричал руководитель тайной научной группы, забегая в кабинет главы государства. Он держал в руках небольшую папку с бумагами, на обложке которой была нанесена пометка “СЕКРЕТНО”.

— Давай сюда, — ответил президент.

Он открыл папку, вынул листы и начал читать внимательно, не пропуская ни единой строки. Президент понимал, что содержимое этой папки может помочь государству обрести былое величие. Но его интересовало другое. Если у них все получится, то его политическая карьера будет спасена. Этот шанс нельзя было упускать.

— То есть вы хотите сказать, что в этом метеорите содержатся остатки топлива, позволяющего космическим кораблям преодолевать огромные расстояния за относительно короткое время, совсем не взирая на массу груза? — спросил президент, закончив чтение доклада.

— Да.

— И вы смогли отследить путь метеорита, в точности узнав откуда он прилетел?

— Да. Все именно так. Мы уверены, что по тем же координатам находится планета, богатая этим топливом.

— Тогда у меня остался лишь один вопрос. Вы уверены, что на этой планете будет достаточно залежей для добычи и доставки топлива сюда, на Землю?

— Да, я уверен. В недрах этой планеты его столько, что хватит на многие поколения наших потомков, — уверенно ответил руководитель тайной научной группы.

— Отличная работа! Теперь вы возглавите подготовку к постройке первой национальной космической добывающей станции. Ресурсы, выделенные на эту задачу не ограничены, но времени у вас мало. Мы обязаны стать первой страной, у которой будет это топливо, и за результат вы отвечаете лично передо мной.

— Но господин президент, уровень наших технологий не позволяет гарантировать успех операции. Возможны жертвы. Огромные жертвы. Не факт, что экспедиционное судно, которое мы построим, вообще достигнет своей цели.

— Нам нужно выполнить задачу любой ценой. Возражения не принимаются.

— Вас понял, господин президент.

Глава 2

Огромный обеденный стол напоминал Фердинанду британский эпос о короле Артуре, но, в случае Фердинанда, сидели за ним не рыцари круглого стола, а его надоедливые родственники.

Отец, слабохарактерный, но уважаемый инженер военной промышленности, занимал место главы стола, но в действительности таким статусом не обладал, оставляя право принимать самые важные решения матери. Сама она сидела справа от отца, отдавая приказы всей семье даже за обеденным столом, чем дико раздражала Фердинанда. Он всю жизнь не мог понять, почему все беспрекословно слушаются ее советов, однако сам ничем от остальных не отличался и предпочитал лишний раз с ней не спорить.

По бокам от родителей сидели братья Фердинанда. Все они были трудолюбивыми работниками и шли по стопам отца в инженерной профессии. Родители ими гордились. А Фердинанд своих братьев презирал, считая, что их жизнь скучна и монотонна, а сами они — не интереснее станков из инженерного цеха.

Рядом с Фердинандом, сидела его единственная сестра — Джулия. Она относилась к Фердинанду с добротой, заботой и пониманием, только с ней он постоянно общался, только ей он доверял все свои мысли, только ее одну на всем свете он считал своим настоящим другом.

Обед проходил в точности как обычно: отец в основном молчал, братья рассказывали о своих профессиональных успехах под восхищенные возгласы матери, а Фердинанд с сестрой тихо беседовали о своем, не отвлекаясь на остальных. Но вскоре их идиллию прервали.

— Фердинанд, сынок, а как у тебя с поиском работы? — спросил отец.

Но его вопрос услышан не был. Он утонул в общем шуме болтовни.

— Всем молчать, когда отец разговаривает! — прокричала мать, стукнув кулаком по столу.

И это подействовало. Теперь вся семья молча смотрела на отца и ждала его слов.

— Ферд, как у тебя с работой? Ты ее ищешь? — тихо повторил он, немного смущаясь всеобщего внимания.

— Нет. Не ищу, — ответил Фердинанд, даже не повернув голову в сторону отца.

— А пора бы, — сказала мать. — Ты уже давно живешь, словно нахлебник. Взял бы пример со своих братьев, устроился хоть куда. В официанты даже тебя спокойно возьмут.

— Не буду я работать официантом. Это не мой уровень, — ответил Фердинанд.

— А жить на шее у родителей твой? — встрял в разговор один из братьев.

— Фердинанд в чем-то прав, — неуверенно сказал отец, получив в свою сторону осуждающий взгляд от матери. — Работать официантом он не будет. Но у меня есть предложение получше. На заводе прошел слух, будто правительство набирает добровольцев для какой-то экспедиции. Я поспрашивал у нужных людей и узнал, что государство сооружает огромный колонизационный космический корабль для постройки на далекой планете добывающей станции. Уму непостижимо, это же технологическое чудо!

Все недоуменно молчали, смотря на отца. Они не могли поверить, что такое возможно. Все, кроме Фердинанда. Он был в ярости.

— Неужели ты настолько ненавидишь меня, что хочешь сбагрить на другую планету? — сказал он.

— Нет, это плохой вариант, — возразила мать Фердинанда. — Улетев в космос он не перестанет быть бесполезным, а просто сгинет там зазря. Даже он не заслуживает такой кончины.

Фердинанд успокоился. Он понимал, что мать говорит это вовсе не из заботы, а из простой корысти, желания получить выгоду с его будущего заработка. Но выступить против нее никто не решится, а это значит, что в космос его не отправят.

— Но вы еще не услышали самого главного! — говорил отец, не скрывая восторга, — За каждого добровольца правительство выплачивает его семье по миллиону! По целому миллиону!

По лицам членов семьи было понятно: каждый из них, кроме Джулии, на секунду задумался о возможной выгоде. И Фердинанд не был этому удивлен. Он понимал, что все только и ждут удобного шанса выгодно избавиться от него.

— Да как вы можете даже думать об этом? — возразила Джулия и поднялась со стула. — Вы хотите продать своего собственного сына!

— Не надо, Джулия, — сказал Фердинанд. — Я все равно никуда не поеду.

— Как это, не поедешь? — удивилась мать. — Твоего мнения пока что никто не спрашивает.

— Не поеду и все тут. Это даже не обсуждается.

— А ты что, сидишь и молчишь, когда твой сын дерзит тебе? Может, скажешь ему что-нибудь? — сказала мать отцу.

— Он сам волен решать свою судьбу. Если он не хочет в космос, мы найдем что-нибудь другое.

— Своим непослушанием Фердинанд оскорбляет тебя, а ты с ним соглашаешься. Разве после этого ты можешь называть себя мужчиной? — сказала мать.

Отец молчал.

— Фердинанд, — продолжала она. — Ты знаешь, я этого не хотела, но иного выбора нет. Отныне тебе запрещено питаться нашей едой и садиться за семейный стол, пока ты не начнешь зарабатывать и приносить деньги домой. А тебе, Джулия, я запрещаю проводить столько времени с Фердинандом, пока ты не поймешь, как вести себя правильно. Все, кроме Фердинанда, могут продолжать обедать.

— Тогда я тоже не буду есть! — сказала Джулия.

— Ешь, Джулия, — сказал Фердинанд и встал из-за стола. — Ешь, пока они не придумают как выгодно продать и тебя. А я, пожалуй, пойду к себе в комнату, буду там тихо умирать от голода.

Глава 3

Фердинанд лежал на диване и держал перед собой лист бумаги, стилизованный под старинный пергамент. Он весь вечер пытался сосредоточиться на своей пьесе, но послеобеденные тяжелые эмоции мешали это сделать. Фердинанду было все равно на мнение родителей, он нашел бы как справиться с отсутствием еды, но вот запрет на встречи с Джулией действительно волновал его. Потерять возможность общаться с единственным интересным собеседником в своей жизни — вот что было бы по-настоящему страшно.

Фердинанд, пытаясь отвлечься, встал с дивана. Потом сел. Потом снова встал. Потом снова сел, но уже на стул. Хаотичная смена местоположения никак не продвигала дело. Тогда Фердинанд решил воспользоваться своим старым приемом: самостоятельно воссоздать мини-сценку из пьесы, а в ней, импровизируя, отыграть роль каждого персонажа, чтобы они будто бы смогли сами за себя придумывать продолжение сюжета.

Он встал со стула, закрыл глаза и представил себя не безработным Фердинандом, а средневековым рыцарем, одетым не в пижаму, а в позолоченные доспехи, едущем спасать свою прекрасную возлюбленную из лап разбойников-похитителей. Не открывая глаз, он, немного имитируя поездку на лошади, поскакал на месте, а потом, сказав “фрр”, остановился. Он сделал несколько шагов вперед, с силой пнул воображаемую дверь и торжественно сказал:

— Я пришел остановить вас! — сказал Фердинанд и вдруг понял, насколько банальными были диалоги в сцене.

Воображаемые разбойники напали на Фердинанда. Он достал свой воображаемый щит и меч и принялся отбивать атаки разбойников, нанося им в ответ смертельные удары. Когда с ними было покончено, он протянул руки к сидящей на полу воображаемой прекрасной даме. Внезапно Фердинанд почувствовал ответное прикосновение. Реальное. От неожиданности он вздрогнул и открыл глаза. Перед ним на полу сидела Джулия, тоже, как Фердинанд, в одних лишь пижамной футболке и шортах.

— Что ты здесь забыла? Тебе же сюда нельзя! — испуганно сказал Фердинанд.

— Замолчи и не сбивайся. А то всю атмосферу испортишь.

— Но…

— Просто закрой глаза и продолжай.

Фердинанд закрыл глаза, дрожащими руками взял ладонь Джулии и помог ей подняться. Он поднес ее руки ближе к своему лицу и застыл, не решаясь двигаться дальше. Даже сейчас, когда он всеми мыслями пытался войти в образ своего персонажа, привычное стеснение от малого опыта в общении с девушками давало о себе знать.

— Фердинанд. Если хочешь стать настоящим творцом и актером, тебе нужно прекращать стесняться тобою же написанных сцен. Рыцарь должен поцеловать руки своей возлюбленной, так написано в пьесе!

Фердинанд зажмурился еще сильнее, стараясь отринуть свою настоящую сущность. Он представил рыцарские турниры, короля Артура, владычицу озера… И, наконец, поцеловал руки воображаемой, но в то же время реальной, возлюбленной. Фердинанд покраснел, а руки его вспотели, но он старался продолжать играть, несмотря ни на что, ведь дальше следовала сцена, которую он хотел сыграть с Джулией больше всего. Возлюбленная рыцаря притянула его лицо к своему так близко, что они смогли почувствовать дыхание друг друга. Фердинанд снова остановился в растерянности, не решаясь поцеловать возлюбленную, сделав последний шаг на пути к логическому завершению сцены.

— Что тут происходит?! — внезапно вскрикнула их мать.

Фердинанд открыл глаза и, от испуга, мгновенно отскочил от Джулии на метр. Он не мог поверить, что не услышал, как мать заходила в комнату.

— Что-то случилось? — спросил отец, только что прибежавший из коридора.

— Твой сын пытался изнасиловать Джулию, вот что здесь случилось! — кричала мать.

— Это правда? — спросил разъяренный отец. Фердинанд впервые в жизни видел его таким.

— И ты еще спрашиваешь? — сказала мать отцу. — Твою дочь насилуют и ты все еще стоишь и что-то там спрашиваешь?

Отец посмотрел на Фердинанда, будто повторяя вопрос.

— Это… Это не то, что… — заикаясь ответил Фердинанд и, не успев закончить предложение, получил тяжелый удар по голове и упал в обморок.

Глава 4

Фердинанд с сильной головной болью проснулся на заднем сиденье отцовской машины и посмотрел в окно. Стояла безлунная ночь и только тусклые фонари над трассой давали возможность разглядеть окружающий ландшафт. Повсюду, до самого горизонта, расстилалась покрытая снегом степь. Но родной город Фердинанда располагался в лесной сосновой чаще, где на многие километры не было ни намека на степь. Получается, они с отцом едут где-то очень далеко от дома. Но Фердинанда больше интересовало не где они едут, а куда.

Отец, когда увидел, что сын проснулся, спросил:

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

У Фердинанда не было сил злиться на отца и он спокойно ответил:

— Нормально.

— Голова не болит? А то ты так долго спал.

— Нет, не болит. Только совсем немного. Пап, куда мы едем?

Отец некоторое время молча смотрел на дорогу и ничего не отвечал.

— В отборочный пункт космической экспедиции.

Фердинанд почувствовал себя беспомощным ребенком, которого против воли везут в военное училище. И самое обидное, что ему даже не дали возможности попрощаться с Джулией и собрать вещи. От осознания того, что Фердинанд больше никогда не встретится с Джулией, ему захотелось разреветься. Но он сдержал это чувство, не дав ему распространиться дальше. Нельзя было показывать свою слабость перед тем, кто своей глупостью обрек его на такие страдания.

— Фердинанд, это не я захотел тебя выгнать. Ты же это понимаешь? — заговорил отец.

— Нет, не понимаю. И отказываюсь понимать, — ответил Фердинанд и продолжил смотреть в окно.

— Но я говорю правду! Я тебя ударил не подумав, не разобравшись, на эмоциях. Я не должен был так поступать.

— Но, тем не менее, ты поступил именно так.

— А что я должен был сделать, когда увидел, что мою дочь насилует собственный сын?

— Разобраться. Сначала ты должен был во всем разобраться, — ответил Фердинанд.

— А я и разобрался. Но уже потом, позже. И только поэтому извиняюсь перед тобой. Оказалось, что я не знал всей правды.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мы с мамой давно обеспокоены твоим будущем. У тебя нет ни работы, ни законченного образования, ни девушки. Что будет с тобой, когда мы выйдем на пенсию и не сможем тебя обеспечивать?

Фердинанд молчал.

— И тут я узнаю об экспедиции. Я подумал, что это идеальный шанс помочь тебе с обустройством будущей жизни. Я хотел сначала рассказать об этом матери, но знал, что она высказалась бы против. Так оно и вышло. Но я всё равно решил предложить этот вариант тебе лично, вдруг ты хочешь именно этого, вдруг это твоя давняя мечта. Не каждому человеку дается шанс поучаствовать в колонизации космоса, оставив свое имя в истории. Например, когда я был ребенком, многие хотели стать космонавтами, но не могли. Такие шансы выпадают раз в жизни. Я лишь хотел дать тебе выбор.

— Тогда зачем ты сказал о миллионе? Зачем ты спровоцировал мать? Ты же знал, что она только и мечтает избавиться от меня! — сказал Фердинанд.

— Нет, ты не прав. Она тоже хочет только лучшего для твоей жизни, — ответил отец.

— Плевать, что она хочет.

— Мне не плевать, — твердо сказал отец. — Несмотря на ее трудный характер, я все еще люблю её. И ты не должен забывать, что она — твоя мама. Ты тоже должен любить ее.

Фердинанд ничего не отвечал. О каких теплых чувствах говорил отец, если родная мать Фердинанда никогда не любила его. А сейчас, с ее же подачи, Фердинанда выгоняли из дома. И не просто из дома, как это было бы в нормальной ситуации, а с родной планеты! Настолько сильно она его ненавидела. Ни о какой материнской любви не было и речи.

Фердинанд снова начал молча смотреть в окно и думать о своей судьбе, пытаясь ее принять.

— Я не договорил, — продолжил отец. — Когда мать узнала о вознаграждении, у нее будто крышу снесло. Мне показалось, что она любыми способами попытается заставить тебя согласиться. Так и случилось.

— Что это ты имеешь ввиду? — удивился Фердинанд и наконец повернулся в сторону отца.

— Мать, услышав про миллион, сразу придумала и распланировала как будет его тратить. Но ты отказался и тем самым стал неудобной преградой между матерью и деньгами. Я думал, что она, как обычно, просто побесится и успокоится. Но в этот раз все было иначе. Уже после инцидента выясняется, что мать уговорила Джулию помочь выгнать тебя.

— Джулию? — переспросил Фердинанд, не веря своим ушам. — Не может быть!

— Почему тебя это так сильно удивляет? У тебя с ней что-то все же было?

— Ничего у нас с ней не было! — резко ответил Фердинанд.

— Мои собственные глаза видели другое. Но давай не будем об этом спорить. Джулия долго не соглашалась и пыталась спорить, она очень не хотела с тобой расставаться. Но мать, видимо, что-то знала о вашей связи.

— Между нами. Ничего. Не было! — сквозь зубы сказал Фердинанд.

— Возможно. Но спорить бессмысленно. Ты все равно больше ее не увидишь. Сейчас я хочу сказать о другом. Мать пыталась давить на Джулию, намекала ей, что знает о вашей порочной связи. Но Джулия плакала, истерила и все равно не соглашалась. Тогда мать предложила ей треть предусмотренного за тебя гонорара.

— И ты, видя все это, не вмешался? Не предупредил меня?

— Понимаешь, Фердинанд, — непривычно хладнокровно ответил отец. — Если бы я не узнал про их заговор, то тебе сейчас было бы намного хуже.

Фердинанд спорить не стал. Он знал, что несмотря на слабый характер отца, иногда он все же брал дело в свои руки. И тогда провинившемуся было несладко.

— В итоге Джулия согласилась, — продолжал отец. — В обмен на треть миллиона и обещание больше не вспоминать про вашу связь, Джулия должна была сыграть свою роль и спровоцировать тебя. Мать в то время стояла за дверью и подслушивала, выжидая нужного момента чтобы ворваться в комнату и застать вас за этим… занятием, чтобы в нужный момент ворваться в комнату и оставить тебя перед выбором: либо тебя сдают в полицию за инцест, либо ты добровольно едешь в экспедицию и улетаешь на другую планету, а мать с Джулией забирают гонорар себе.

— А где в их плане твоя выгода? — перебил отца Фердинанд. — Зачем ты подыгрывал им?

— Все вышло случайно, я просто проходил мимо и услышал вопли матери. Я тут вообще ни при чем.

Фердинанд не хотел верить отцу. Ведь так получилось бы, что тот, кого Фердинанд винил во всем, тоже жертва обмана. Но стоило ли верить отцу? Не врал ли он Фердинанду, лишь бы напоследок загладить свою вину? И было ли это важно сейчас? Было ли важно хоть что-то из его прошлого, теперь, когда он через несколько часов навсегда попрощается со своей старой жизнью?

Машина остановилась.

— Мы приехали, — сказал отец Фердинанду.

Они открыли двери и вышли на улицу. Вокруг была все та же бесконечная снежная степь, обдуваемая северным холодным ветром. И только железный забор и стальные ворота, к которым они подъехали, заслоняли собой горизонт.

Отец вытащил из багажника машины одну единственную сумку и передал ее Фердинанду, сказав, что ее собирала лично Джулия, сложив туда все самое необходимое. Фердинанд лишь надеялся, что черновики пьесы, о которой знала только она, тоже подходили под это понятие.

Фердинанд накинул на плечо сумку и пошел к воротам, стараясь не давать отцу возможности попрощаться с ним. Он боялся, что не сможет стойко выдержать этого и даст слабину своим чувствам. Но отец взялся за плечо Фердинанда и, остановив его, заговорил:

— Сын, я всегда верил в тебя и надеялся, что ты станешь великим человеком. Я старался дать тебе все, что нужно, часто жертвуя своей собственной жизнью. Мы с твоей мамой любим и уважаем тебя, твой характер, твои мечты, даже если у нас не всегда получается это показывать. Мы все делали ради твоего блага и я надеюсь, что ты не упустишь подаренные возможности. Мы любим тебя и гордимся тобой. Всегда помни это.

Отец ждал, что Фердинанд повернется и попрощается с ним, обнимется, или хотя бы пожмет руку напоследок. Но Фердинанд не хотел облегчать жизнь предателю-отцу. Он всем сердцем желал, чтобы отца как можно дольше мучила совесть. Желательно, до конца жизни. Пусть вся семья чувствует вину за то, что загубили жизнь своему сыну, не дали воплотить ему свои мечты и продали его, словно подержанную технику. Пусть их вечно мучает совесть, пока сам Фердинанд живет своей собственной жизнью на другой планете и ни о чем не жалеет, никогда их не вспоминая.

Фердинанд сделал десять шагов вперёд. Перед ним стоял железный забор, разделяющий новую и старую жизнь. А сзади было пусто. Пустая снежная степь, пустая отцовская машина и пустой человек, когда-то бывший его отцом. Пустые воспоминания, пустые надежды и пустые ожидания. Абсолютная пустота.

Глава 5

Держа в руках одну единственную сумку, Фердинанд, оставив отца далеко позади, подошел к железным воротам. Из будки возле ворот вышел тучный мужчина, одетый в зеленую теплую военную куртку, без опознавательных знаков. Фердинанд заметил, что на ремне у него висела пистолетная кобура и маленькая рация.

— Кто такой? — крикнул он, не подходя слишком близко.

— Я доброволец, — ответил Фердинанд. — Приехал для участия в экспедиции.

Охранник сделал несколько шагов в сторону Фердинанда, остановился и, сощурив глаза, осмотрел Фердинанда с головы до ног.

— Мне о тебе не сообщали, — сказал охранник. — Откуда ты?

— Я из города неподалеку, — ответил Фердинанд, немного замявшись. Он не привык, что к нему на “ты” может обращаться совершенно незнакомый человек.

— Да похер мне, откуда ты приехал. Говори, кто прислал тебя сюда.

Фердинанд, напрягая память, все же вспомнил и озвучил название предприятия, на котором работает его отец. Охранник взял в руки рацию и что-то по ней доложил, не спуская взгляда с Фердинанда. Спустя некоторое время ему ответили.

— Подожди минутку, пока не приедет машина, — сказал охранник, вытирая сопли рукавом.

— Отлично! — сказал Фердинанд, уже замерзший до посинения.

Охранник развернулся и пошел обратно в свою будку. За ним последовал Фердинанд.

— Тебе со мной нельзя, — сказал охранник в сторону Фердинанда, остановившись.

— Но почему?

— Посторонним туда нельзя.

— А где мне тогда ждать?

— Здесь.

— На улице? Но здесь же ужасно холодно! — Фердинанд не мог поверить, что охранник может быть настолько вредным.

— Не мои проблемы. Машина скоро приедет.

Фердинанд, приняв бесполезность своих попыток, решил вопросы больше не задавать. Охранник молча ушел, оставив Фердинанда стоять на улице в одиночку.

Спустя двадцать минут, когда мороз уже успел доставить неудобства каждой клетке тела Фердинанда, вдалеке стала виднеться долгожданная военная машина белого цвета. Если бы не фары, заметить ее, из-за непрекращающейся снежной бури, было бы невозможно. Машина медленно подъехала к будке охранника. Из нее вышли двое военных, у которых на форме, в отличие от охранника, были нашивки и погоны. Но Фердинанду, как человеку, несведущему в этой теме, никакой информации они не давали. Оставив водителя в машине, они зашли в будку и, спустя минуту, вместе с охранником вышли из ворот в сторону Фердинанда. Ворота медленно, с громким и противным железным скрежетом, начали открываться. Фердинанд, решив, что его таким образом приглашают пройти внутрь, взял свою сумку и понес ее навстречу военным, которые к тому времени сами вышли за ворота и двигались к Фердинанду.

— Клади и открывай сумку для осмотра вещей. И не тормози, а то холодно, — сказал охранник Фердинанду, по обеим сторонам от которого уже стояли военные.

— Куда класть? Прямо на снег? — спросил Фердинанд.

— Да. Прямо на снег, — невозмутимо ответил один из военных.

— Ладно, — ответил Фердинанд и, стараясь внутренне привыкнуть к происходящему, выполнил просьбу военного.

— Теперь открой ее.

Фердинанд послушно расстегнул молнию сумки. Он надеялся, что его семье не пришло в голову положить что-то запрещенное, но, немного подумав, осознал, что сам он и понятия не имел, что на этой базе может быть запрещенным. Один из военных, видимо, младший по званию или возрасту, присел на корточки и стал внимательно досматривать сумку, а старший военный, недолго понаблюдав за своим подопечным, пошел обратно к машине.

Досмотр сумки проходил бодро. Младший по званию военный доставал и осматривал каждый предмет, найденный им в сумке, пока не остановился на листах бумаги, в которых Фердинанд узнал черновики своей пьесы.

Младший военный подозвал Фердинанда и шепотом сказал:

— Ты знаешь, что письменные принадлежности здесь запрещены?

Фердинанд наклонился, чтобы услышать получше. Из-за непрекращающегося ветра и шапки слышимость была ужасной.

— Это все запрещено, — повторил младший военный, указывая на бумаги Фердинанда.

— Но… Но я не могу это выбросить, это работа всей моей жизни! — Фердинанд сильно взволновался, а руки его затряслись. — Я не могу ее просто выбросить!

— А спрятать можешь? — еще тише сказал младший военный.

— Могу, но…

— Не беспокойся, мне по барабану на твои вещи. Я никому не скажу. Просто будь аккуратнее, ладно? — сказал младший военный, слегка повысив голос.

Фердинанд выдохнул с облегчением, удивившись такому неожиданно человеческому отношению военных. Но тут же одумался, испугавшись, что все это могло оказаться дешевой провокацией.

Тем не менее, Фердинанд послушался совета и спрятал бумаги к себе под куртку.

— Ты там долго? — крикнул старший военный из машины.

— Досмотр окончен, товарищ капитан! — крикнул младший военный.

— Тогда бегом сюда, пока машина из-за этого дурацкого холода не заглохла.

— Должен будешь, — сказал младший военный Фердинанду и вместе с ним пошел к машине.

Глава 6

Они быстро, насколько это было возможно при такой плохой видимости, неслись по узкой бетонной дороге, их машина постоянно опасно подпрыгивала на стыке плит, но скорость водитель не снижал. Справа и слева проносились километры снежной степи. По лицу каждого из пассажиров было видно, насколько скучным может быть ежедневное путешествие по этой пародии на дорогу.

Никому в здравом уме не захочется круглые сутки смотреть на белую снежную пустыню в которой никогда ничего не происходит. Фердинанду пришла в голову мысль, что, может быть, именно поэтому военные ходят вечно угрюмые, скучные и злые. Может быть, сама окружающая обстановка давит на них, заставляя их характер ломаться, и превращая в обесчеловеченных машин? А может быть, их начальники, что думают над местами для размещения военных баз и поселений, специально выбирают самые скучные места земного шара, пытаясь влиять на психику своих подчиненных, делая их безразличными ко всему, кроме приказов начальства?

Вдруг водитель резко дал по тормозам и машина остановилась. — Сейчас вы должны покинуть машину и пройти в пункт досмотра, — сказал старший военный, все также невозмутимо смотря вперед через лобовое стекло.

Фердинанд открыл дверь, вышел из машины и осмотрелся: перед машиной стоял ещё один забор, ровно такой же, как предыдущий, но теперь покрытый колючей проволокой, а через каждые двести метров, по всей его видимой протяженности, стояли дозорные башни с часовыми на их верхушках. Около автоматических ворот стояла такая же маленькая будка, а вдали виднелись наскоро построенные бараки. Младший военный тоже вышел из машины, открыл багажник, подождал, пока Фердинанд возьмет свою сумку, и сопроводил его до той будки, которая и оказалась пунктом досмотра вещей.

Они зашли в будку. В этом небольшом коридоре не было ничего, кроме бронированной двери в двух шагах от входа с маленьким зашторенным окошком наверху. Младший подошёл к двери и постучался в нее определенным специальным стуком. В соседней комнате послышались чьи-то тяжёлые шаги, приближающиеся к бронированной двери. Шторка окошка открылась и оттуда на младшего военного взглянули чьи-то сонные глаза.

— А, вы уже вернулись. Что нужно? — грозным голосом ответили за дверью, Фердинанд сразу представил, что этот человек, как минимум, два метра ростом.

— Дежурный! Новобранца привезли, пропускай, — ответил младший военный.

По ту сторону двери начали громко открываться тяжелые металлические замки, коих было, по подсчетам Фердинанда, не меньше пяти. Вскоре дверь медленно отворилась.

Дежурный, как оказалось, был настолько низок ростом, что Фердинанд, от несоответствия с представленной в голове картиной, чуть было не засмеялся, но взял себя в руки и просто улыбнулся.

— Ты что лыбишься? — сказал низкий дежурный.

-Отстань, — ответил младший военный и попытался вместе с Фердинандом пройти мимо.

— Постой. А как же досмотр? — дежурный не собирался их пропускать.

— Я уже все осмотрел. Он чист.

— Когда успел?

— До первых ворот.

— Но согласно инструкции я должен…

— К черту твои инструкции! — резко сказал младший военный. — Раз я сказал, что он чист, значит он чист. Или ты мне не веришь? Не забывай, дежурный, кто тебя сюда устроил.

Младший военный посмотрел на своего низкого коллегу так свирепо, словно еще чуть-чуть и врежет ему со всей силы. Это подействовало. Низкий дежурный медленно отошел от них и, не сказав ни слова, вернулся в комнату для персонала, над которой висела одноименная вывеска. Там он молча сел за стол и нажал на настенную кнопку. Дверь наружу автоматически открылась.

Уже на улице, пока они ждали машину, Фердинанд спросил:

— А почему ты помогаешь мне?

— Ты же ничего плохого не пытаешься провезти, — скромно ответил младший военный. — А за исполнением своих идиотских запретов пусть следят сами.

Фердинанда сильно удивил этот ответ. До сегодняшнего дня он ни за что бы не поверил, что военный может быть способен на такие размышления. Фердинанд больше ожидал услышать какой-нибудь короткий ответ в духе уличного жаргона. Уже второй раз за день его стереотипы оказались нежизнеспособны. Но для их кардинального переосмысления этого все равно было недостаточно.

Они дождались, пока машина подъехала к ним, и продолжили свой путь. Очередные километры, которые пролетали мимо взора Фердинанда были такими же скучными, как предыдущие. Но теперь все чаще и чаще стали появляться какие-то строения, причем это были не аналогичные пункту досмотра строения до пяти квадратных метров, а настоящие большие здания. Также Фердинанд начинал видеть вдалеке другие оживленные трассы, небольшие группы людей, строящих что-то, и многочисленные машины. Наконец это место переставало выглядеть таким безжизненным. Фердинанд даже почувствовал что-то наподобие сумасшедшего уюта от увиденной обстановки. Причина была проста. В его родном городе он привык видеть практически то же самое. Многие километры холодного безжизненного пространства, на фоне которого, словно муравьи, копошатся крохотные толпы людей.

Через час непрерывной езды они подъехали к последним воротам, ограждающим их от главной базы. Фердинанд мысленно приготовился к еще одному глупому досмотру или проверке, но, к большому удивлению, все обошлось. Ему даже не пришлось покидать машину. Старший военный просто позвонил кому-то по телефону и ворота сразу открылись.

Машина проехала еще пару метров и остановилась. Старший военный скомандовал младшему выйти из машины и сопроводить Фердинанда до комнаты сбора, а сам, оставшись внутри, уехал в другую сторону. Только сейчас, когда Фердинанд вышел из машины, он впервые смог увидеть и осознать всю величественную огромность развернувшегося в снежной пустыне проекта. Подобной по масштабу стройки, как подумал Фердинанд, мир не видел уже давно.

Глава 7

В ближайшем большом здании, главной базе, как ее называл младший военный, никаких охранников, застав, пропускных пунктов и других трудностей при входе не было. Видимо, в вопросе безопасности администраторы экспедиции полагались на многочисленные пропускные пункты, расположенные до последних ворот.

Огромным это здание оказалось не только снаружи, но и внутри. Через несколько метров от входных ворот находилась целая транспортная система, состоящая из шести лифтов.

Фердинанд, ради интереса, хотел попробовать подсчитать точное количество этажей этого здания, ведь без особой необходимости никто бы не стал строить столь сложную и массивную транспортную систему, но когда Фердинанд насчитал шесть этажей, его легонько толкнул в плечо младший военный и, улыбаясь, сказал:

— Пошли, успеешь тут еще осмотреться, мы тут надолго. А сейчас нам пора пройти в пункт регистрации, пока он не закрылся. Ты же не хочешь ночевать прямо тут?

— Где его группа? — недоверчиво спросил сотрудник пункта регистрации, когда младший военный подвел к стойке Фердинанда.

— А он одиночка.

— То есть как это, одиночка? Как он вообще сюда попал? Кто его впустил?

Младший военный посмотрел на Фердинанда и сказал:

— Кстати да… Ты же действительно этого не рассказывал. История должна быть довольно интересной, не так ли?

Настроения рассказывать о своей неприятной истории кому попало у Фердинанда совсем не было. Но ещё больше ему не хотелось о ней вспоминать. Поэтому он кратко ответил:

— Меня привез отец.

— И? — сказал младший военный. — Что дальше?

— Он оставил меня тут, а сам уехал.

— То есть, ты сам захотел попасть сюда? Зачем?

Фердинанда очень раздражали такие вопросы и в более спокойные времена, но сейчас он решил списать это все на знаменитую армейскую бестактность и постараться привыкнуть к ней.

Сотрудник пункта регистрации, встревая в их разговор, сказал:

— Извините, но мой рабочий день подходит к концу. Давайте ближе к делу. Значит вас сюда привез ваш отец?

— Да, — ответил Фердинанд.

— Так и запишем. Без группы, — работник напечатал на компьютере пару слов. — Между прочим, вы первый, кто прибыл в одиночку.

— Надеюсь, из-за этого каких-то непредвиденных проблем у меня не возникнет?

— Да нет, не должно быть никаких проблем. Но обещать ничего не могу, сами понимаете.

Фердинанда такой ответ не удовлетворил, но делать было нечего.

— А как вы, или ваш отец, узнали об экспедиции?

— Ему сказали на работе.

— А где ваш отец работает?

— Завод военной промышленности.

— Как он называется?

Сотрудник, внимательно выслушав Фердинанда, вбил, буква за буквой, название завода в компьютер, подождал пару секунд и улыбнулся. — Личность и место работы вашего отца подтверждена. Поздравляю, теперь вы в экспедиции!

— Теперь ты один из нас, — сказал младший военный и похлопал Фердинанда по плечу.

— Завтра с утра вам нужно будет подойти сюда снова и забрать документы, подтверждающие, что вы — член экипажа, — сказал сотрудник пункта регистрации и выдал Фердинанду бумагу.

— Хорошо, я приду, — сказал Фердинанд.

— Вот и славно, — сотрудник пункта регистрации встал со стула и начал собирать свои вещи.

— Пойдем, провожу тебя до общежития, — сказал младший военный Фердинанду.

Глава 8

Громкий, раздражающий звуковой сигнал из колонки над кроватью, и яркий свет, направленный прямо в глаза, разбудили Фердинанда после ужасной ночи, проведенной в постоянных неудачных попытках нормально заснуть. Он вскочил с кровати, протер глаза, поправил одежду и, с чувством ненависти ко всему живому, вышел из комнаты, забрав с собой сумку.

Люди вокруг него делали то же самое. Все выходили из своих комнат и, куда-то спеша, расходились по сторонам.

Фердинанду вдруг захотелось узнать, сколько сейчас времени, но обнаружилось, что ни часов, ни окон тут не было. Также он заметил, что все выходящие из комнат берут с собой свои щетки, зубные пасты и полотенца. Самому Фердинанду умываться сейчас совсем не хотелось, но он понимал, что шансов больше могло и не оказаться. Поэтому, взяв в сумке умывальные принадлежности, он пошел за толпой.

Душевая представляла из себя печальное зрелище с сантехникой прошлого века, плохим напором холодной воды, огромными очередями и всем тем, за что можно было ненавидеть любые массовые места для размещения людей. Но, к счастью Фердинанда, задерживаться в нем не было ни желания, ни времени. Нужно было срочно возвращаться к стойке регистрации за готовыми документами, пока они куда-нибудь не потерялись.

За стойкой отдела Фердинанда ждал все тот же работник, что был вчера, и, к счастью, он сразу вспомнил о его ситуации.

— Ждите, сейчас принесу вам документы и УЭУ, — сказал сотрудник.

— УЭУ? Что это? — спросил Фердинанд.

— Универсальное экспедиционное устройство. Это такой прибор, чем-то похожий на наручные часы, но намного более функциональный. Он есть у каждого члена экспедиции, и сейчас появится у вас, — сказал сотрудник и пошел в комнату за стойкой. Оттуда он принес запечатанный пакет с чем-то тяжёлым внутри и пачкой документов сверху. Сотрудник попросил Фердинанда заполнять бумаги, а сам ушел обратно в комнату и вскоре принес еще один пакет, но уже огромный и длинный, размером с человеческий рост.

— Вы расписались? — спросил сотрудник.

— Да, — ответил Фердинанд.

— Теперь вскрывайте пакеты. Там будут все вещи, необходимые вам для работы в экспедиции. В маленьком пакете ваш УЭУ. Он подключается к силовому костюму, который, в свою очередь, находится в большом пакете. Костюм имеет тепло-регуляторные функции, способность усиливать ваш организм на постоянной основе, и геолокацию на случай, если вы окажетесь пропавшим в результате какой-нибудь аварии.

Наконец-то, хоть что-то на этой базе действительно давало надежду на светлое будущее с новыми технологиями. Ведь все, что приходилось видеть Фердинанду раньше, напоминало прошлый век.

— УЭУ с костюмом нужно занести в базу прямо сейчас. Пожалуйста, наденьте его в ближайшее время и вернитесь ко мне. И да, пока не забыл, снимать УЭУ с руки запрещено. Силовой костюм снимать можно только во время душа, в специальной зоне. Нарушение этого правила будет караться согласно своду законов экспедиции. Учтите, что УЭУ и силовой костюм будут работать только на космическом корабле, до старта экспедиции они будут находиться в спящем режиме.

Фердинанд согласно кивнул, дав понять, что запомнил слова работника, взял пакет с УЭУ и вытащил содержимое наружу. Универсальное экспедиционное устройство представляло собой длинный черный нарукавник с несколькими проводами для подключения к костюму.

— А где у него экран? — поинтересовался Фердинанд.

— Наденьте его вместе с костюмом и я вам все покажу.

Фердинанд взял второй пакет и достал из него силовой костюм. Он был удивительно легок по весу и напоминал костюмы, в которых снимаются актеры для создания анимации в мультфильмах.

— А где можно переодеться? — спросил Фердинанд.

— В вашей комнате. Вы же знаете, где она находится?

— Конечно знаю.

Фердинанд вернулся в свою комнату и надел силовой костюм, а поверх него, на правую руку, установил УЭУ. Сперва все тело мерзко покалывало, но, надев остальную одежду и подключив провода УЭУ к костюму, покалывание резко исчезло.

Фердинанд снова подошел к пункту регистрации, выждал очередь из трех человек и дал сотруднику свою руку. Тот достал из стола устройство, напоминающее сканер штрихкодов, и поднес его к руке Фердинанда. УЭУ включился. На его экране, расположенном прямо на нарукавнике, высветилась надпись: “Подключите учетную запись и подсоедините силовой костюм”. Сотрудник взял недавно подписанные Фердинандом документы со стола и поднес их к рукаву. УЭУ, непонятным для Фердинанда образом, считал данные с бумаги, и на его экране высветилось сообщение: “Добро пожаловать на борт, Фердинанд Резанов. Ждите, пока система проведет дальнейшие настройки.” Спустя тридцать секунд на экране появилась надпись: “Настройка завершена. Для продолжения работы подключитесь к ближайшему корабельному терминалу.”

— Теперь вы, попав на корабль, должны будете пройти процедуру регистрации УЭУ. С этим вам поможет закрепленный за вашей группой инженер, — сказал сотрудник.

— Где я могу его найти?

— На корабле, после старта экспедиции. Удачи! А теперь, пожалуйста, не задерживайте очередь.

— Постойте. Но что мне делать дальше? Куда идти? — недоумевал Фердинанд.

— Очевидно, продолжать выполнять распоряжения своего начальника группы.

— Но у меня нет группы!

— Ах да, вы же у нас одиночка… Тогда вам нужно будет посетить ознакомительный брифинг в главном зале, он проходит каждое утро, сразу после подъема. Там вам дадут группу, вместе с которой вы будете выполнять задачи командования экспедицией. И, кстати, советую не опаздывать на обед, он будет уже совсем скоро. Обеденный зал находится на третьем уровне, слева от лифта третья дверь.

— Спасибо за информацию, — ответил Фердинанд.

Глава 9

В зале, где должен был проходить ознакомительный брифинг, стояли лишь три длинные скамейки. Некоторые из них уже были заняты другими людьми. Должно быть, подумал Фердинанд, это была ещё одна группа добровольцев. На каждом из них был шлем виртуальной реальности, полностью закрывающий и глаза, и уши. Фердинанд сел на скамейку, где было меньше всего добровольцев, и жестом попросил здешнего сотрудника принести шлем.

— Вы приехали с группой 1С2Е? — спросил сотрудник.

— Нет.

— Тогда подойдите, пожалуйста, со своей группой.

— Но у меня ее нет. Я одиночка.

Сотрудник замешкался.

— Впрочем, это не важно. Надевайте шлем вместе со всеми, сейчас я запущу программу.

Фердинанд послушался сотрудника и надел шлем. Уровень света в шлеме постепенно, чтобы не напрягать глаза, начал расти. Заиграла мелодия, напоминающая поездку в лифте многоэтажного офисного здания, и представление началось.

На пустом белом экране появились большие черные буквы, сопровождаемые воодушевляющей мотивационной музыкой:"Добро пожаловать в команду экспедиции. Мы очень рады, что Вы присоединились к нам. Вся земля будет вечно гордиться Вашим подвигом. Ваши имена будут вписаны в историю и предки никогда не забудут о Вас."

После текста в кадре плавно появился полноватый мужчина с бородой и седыми волосами, одетый в дорогой пиджак. Его осанка была идеальной, а взгляд — властным. Он даже смотрел в камеру сверху вниз, будто пытаясь взглядом унизить зрителя. Руки у него были сложены в замок. Он сказал:

— Меня зовут Владислав Олегович. Я — глава отдела управления этого замечательного экспедиционного корабля под названием"Надежда". На этом корабле, под моим тщательным управлением, мы вместе с вами сделаем невозможное. Мы полетим в космос, чтобы построить первую в истории нашей страны национальную космическую добывающую станцию на другой планете. Управлять экипажем корабля мне помогут мои заместители, главы других отделений. И сейчас вы с ними познакомитесь.

В следующем кадре был показан список отделов, обеспечивающих работу экспедиции.

Первым стал отдел управления. Его название высветилось на весь экран, а через секунду оно сменилось изображением немного толстого человека в костюме, который был подписан как заместитель Владислава Олеговича. Он начал рассказывать о том, чем занимался их отдел, не забывая приправлять свою речь патриотическими восклицаниями.

Весь его рассказ сводился к максимально банальному ответу: оказывается, они осуществляют управление всеми остальными отделами. Будто бы это и так не было очевидно любому, кто выслушал речь Владислава Олеговича.

Следующим в презентации стал отдел материально-технического обеспечения корабля. Здесь речь произнес высокий мужчина атлетического телосложения, с усами, одетый в стереотипную рабочую одежду и белую каску, а в руках он держал небольшой молот. Он рассказывал о труде, коллективной работе, взаимопомощи, и о том, как все это может помочь нам успешно долететь и построить счастливое будущее на другой планете. Во время своей речи он постоянно легонько постукивал молотком по своей второй руке. Несмотря на все эти забавные атрибуты, верить ему почему-то хотелось. Возможно, подумал Фердинанд, это ощущалось на контрасте с максимально противной и неправдоподобной речью главы управления и его заместителя.

Следующий отдел, хотя и был самым сложным по назначению, иронично назывался просто и коротко: научный отдел. В этом отрезке стартового брифинга выступала симпатичная молодая блондинка в очках, с волосами, собранными в хвостик и с макияжем, совершенно неподходящим к остальному образу. Своей внешностью она отдаленно напоминала Джулию. Но Фердинанд пытался не думать об этом. Говорила глава научного отдела как-то неуверенно, от того и речь ее казалась не особо убедительной. Хотя стоит заметить, что, в отличие от предыдущих ораторов, говорила она исключительно о деле, об их задаче и о роли ее отдела в экспедиции. Ни одного лишнего слова в ее речи не было. Цели этого отдела казались более трудными и важными, чем цели всех остальных отделов вместе взятых. Научный отдел должен был заниматься исследованием космоса, медициной, лечением экипажа, починкой УЭУ и других технических, компьютерных устройств, психологической поддержкой сотрудников, обеспечением правильности работы искусственного интеллекта корабля. Список был довольно внушительным. Но последний пункт у Фердинанда вызвал особенный интерес. ИИ на корабле? Неужели он был наподобие тех навороченных искусственных интеллектов из популярных фантастических фильмов? Или же реальность окажется намного скучнее? Фердинанд надеялся хотя бы когда-нибудь узнать про этот ИИ подробнее.

Военизированное отделение по охране экспедиционного корабля. Именно так сложно и непонятно назывался следующий в брифинге отдел. Следуя всем соответствующим канонам, презентовал его статный седой вояка в зеленой парадной форме и фуражке. На его груди было навешано настолько огромное количество медалей, что казалось, будто его костюм был защищен золотой броней. Даже говорил он по-военному грубо и четко, вместе с тем медленно, особым приказывающим тоном и с сильным чувством собственной важности. Ничего, кроме общих патриотических слов он, естественно, не сказал. Хотя и звучали они довольно убедительно. Наконец, речь его кончилась и наступил черед последнего в списке отдела.

“Отдел сохранения и передачи культурного наследия Земли,” — говорила вывеска последней мини-презентации. Однотипность презентации никуда не делась и следующим кадром Фердинанд увидел выступление главы этого отдела. Он коротко рассказал о себе и своих достижениях, ни одно из которых, по мнению Фердинанда, не было хоть сколько-нибудь ценным. Одет он был в старинный фрак, будто купленный у костюмеров классического театра. Таким образом, и его речь, и его вид были настолько искусственными, что вызывали только сильное чувство отторжения и никак не заставляли поверить в правдивость его слов. Говорить он пытался о задачах своего отдела, но все равно акцент его речи постоянно переходил на собственную личность и достижения, тем самым лишая зрителя мотивации слушать. Фердинанд так и не смог выудить из последней части презентации отделов хоть какую-то конкретную информацию.

Парад отделов кончился и следующим кадром все главы отделов, натянув на себя фальшивые, вымученные улыбки, хором сказали фразу: «И вместе мы со всем справимся!».

Презентация закончилась и Фердинанд снял шлем. К нему подошел сотрудник этого зала, забрал шлем и сказал:

— Пока вы смотрели презентацию, я сходил до своего босса и узнал, куда вас надо бы направить.

— И? Куда же?

— Проследуйте в пункт распределения, чтобы сдать тест на профпригодность. Тогда вас определят в нужную группу и вы сможете начинать работу как любой другой член экспедиции.

— Спасибо большое! — обрадовался Фердинанд от мысли, что теперь-то он наконец прибьется к какой-то группе и будет тихо, особо не высовываясь, стараться увиливать от работы, чтобы продолжать написание своей пьесы.

Фердинанд, воспользовавшись помощью сотрудника зала для брифинга, дошел до пункта распределения, где прошел скучный профориентационный тест, результаты которого, как сказали Фердинанду, будут только на корабле, где их распределят по отделам и дадут настоящую работу.

А сейчас Фердинанду предстояло просто отдыхать и ждать старта экспедиции, пока остальные будут трудиться и строить корабль. Фердинанду так повезло лишь потому, что он не принадлежал ни одной из групп, а задачи распределялись исключительно по группам, одиночек же работа обходила стороной, а Фердинанд и не думал этому мешать. Возможно, он вообще был единственным одиночкой на этом корабле, а значит, вероятность остаться незамеченным была высока. И это радовало Фердинанда больше всего.

Глава 10

Строительство корабля и предполетная подготовка экипажа шли полным ходом. В операции было задействовано огромное количество человек и все они работали не покладая рук. Кроме Фердинанда. Он же продолжал писать свою пьесу, выходя из комнаты только для приема пищи или посещения душа. Его никто не трогал и впервые в жизни он смог целиком посвятить себя творчеству. Этот замечательный период жизни Фердинанда длился целый месяц, пока однажды, по колонкам громкой связи не прозвучала фраза: «Завтра в девять часов утра состоится торжественное мероприятие, посвященное старту экспедиции. В событии примут участие все члены экипажа, их родственники, спонсоры строительства, все органы управления, глава министерства обороны, премьер-министр и сам президент страны лично. Участие членов экипажа является обязательным. Просьба собрать свои вещи и выполнить неотложные задачи до начала полета. Спасибо за внимание». Объявление было продублировано несколько раз, а затем в здании общежития началось бурное обсуждение новостей. Никто не был готов к такому резкому повороту событий, в том числе и сам Фердинанд. Весь уютный мир, к которому он только-только успел привыкнуть, мгновенно распался. И теперь, вместо создания литературного шедевра, ему пришлось успокаивать самого себя, чтобы не впасть в панику окончательно. Он лёг в кровать, закутался в одеяло, пытаясь спрятаться от внешних проблем, и вскоре уснул, хотя время было раннее, до обеда оставался один час. Так он и проспал вплоть до следующего, судьбоносного дня, когда вся его жизнь целиком изменится уже во второй раз за прошедший месяц.

Глава 11

Пока абсолютно все были заняты подготовкой к празднику, Фердинанд тихо лежал в своей комнате и думал о происходящем, пытаясь смириться с предстоящими изменениями. Но, как бы он ни старался, ничего не получалось. У него было ощущение, будто бы он собирается не покинуть планету навсегда, а съездить в отпуск в другой город, откуда рано или поздно сможет вернуться обратно домой. Его мозг все еще отказывался верить в возможность покинуть родную планету. Это казалось попросту невозможным. Вдруг из громкоговорителя прозвучала фраза: «Мероприятие начинается через двадцать минут. Всему экипажу корабля необходимо прибыть в конференц-зал. Повторяю. Всему экипажу корабля прибыть в конференц-зал». Фердинанду захотелось просто остаться в кровати, надеясь, что его никто не будет искать. Но альтернатива в виде возможности остаться в снежной пустыне без людей, еды и шанса уехать, казалась еще хуже. Поэтому Фердинанд, заставив себя, встал с кровати и спрятал пьесу под одежду, а затем вышел в коридор и пошел вместе со всеми в сторону конференц-зала.

Конференц-зал был воистину огромен. Казалось, что тут находятся тысячи сидений, большинство из которых уже были заняты. В середине зала — сцена с микрофоном.

Многие члены экипажа сидели не одни, как Фердинанд, а вместе с родственниками, которые разговаривали с ними, плакали, обнимались и постоянно старались что-то тайно передавать и даже кормить. Все это напоминало Фердинанду какие-то странные похороны, с единственным отличием в том, что хоронимый человек ещё не умер, а все уже планируют его закопать. Фердинанду хотелось поскорее закончить этот безумный фарс, даже если в результате придется покинуть свою родную планету. И, если в новом мире не будет существовать подобных мероприятий, Фердинанд с великой радостью бросит старый мир ради нового.

Спустя час, когда практически все места были заняты, мероприятие наконец-то началось. Только сейчас Фердинанд смог по справедливости оценить весь размах экспедиции. В этом зале собралось не меньше двадцати тысяч членов экипажа, не считая их многочисленных родственников. Масштабы поражали.

На сцену вышел мужчина в черном пиджаке. Фердинанд немного прищурился, чтобы разглядеть его. Оказалось, что это сам глава отдела управления корабля, Владислав Олегович. Он, со всем присущим ему чувством гордости, начал свою речь, широко размахивая руками и говоря так медленно и протяжно, что всем точно захотелось бы заснуть, если бы не столь большое количество патриотического пафоса в его речи. Причем это были все те же самые патриотические фразочки, что и в ознакомительном видео. Фердинанд предугадывал, что после окончания речи все заскучают настолько сильно, что никто не похлопает ему даже из вежливости. Но толпа ответила восторженными овациями, все встали и начали хлопать, одобрительно кричать и радоваться. Фердинанд, не желая внутренне признавать свою неправоту, подумал, что им, наверное, за это просто заплатили.

После его пламенной речи экипаж вместе с родственниками был рассажен по большим белым автобусам и отправлен в сторону стартовой ракетной площадки. Белые автобусы ехали друг за другом и останавливались около каждого важного здания, чтобы экскурсовод по радиосвязи смог рассказывать о назначении и истории каждого здания. Экскурсия, скорее всего, существовала не ради экипажа, а ради их родителей, так как все члены экипажа и так знали всю эту информацию. Единственным интересным для Фердинанда фактом оказалась дата постройки самого первого здания. Его построили примерно год назад! То есть такой огромный проект, как строительство первого в истории страны колониального корабля, был с нуля осуществлен всего за один месяц! Реализовать такое в стране, где жил Фердинанд, казалось попросту невозможным. Здесь в порядке вещей считалось строить один единственный дом несколько лет подряд. Видимо, подумал Фердинанд, этот проект был важнее, чем жизнь обычных людей в этой стране. Ничего нового.

Экскурсия закончилась, когда их привезли на стартовую площадку и высадили из автобусов. Вся огромная толпа расположилась напротив маленькой сцены с двумя огромными экранами по обе ее стороны. На нее поочередно выходили все главы отделов, а толпа встречала их громкими овациями. Они махали и кланялись толпе, а потом встали в ряд и, хлопая, встретили Владислава Олеговича, без которого, по-видимому, сегодня не пройдет ни одно событие. За время экскурсии он быстренько переоделся и сейчас на нем был надет тот же силовой костюм, что носил каждый член экспедиции. Он подошел к микрофону, рассказал о своём высокотехнологичном костюме и о том, что во время экспедиции будет носить его ежедневно. Потом он передал микрофон своему заместителю, и тот начал читать свою речь, практически идентичную речи на брифинге. Остальные главы отделов последовали его примеру и тоже начали снова рассказывать о задачах своего отдела, постоянно приостанавливаясь на время аплодисментов толпы. Последний из глав, закончив свою речь, отдал микрофон обратно Владиславу Олеговичу. Он еще раз рассказал, как гордится каждым членом экспедиции лично, как он их ценит и, конечно же, не забыл рассказать о том, как их родственники смогут получить денежные выплаты. Он торжественно скомандовал дать старт последней предполетной подготовке и начать посадку экипажа, закончив свою речь эпической фразой, отсылающей к словам космонавта давно забытых времен. Он сказал: «Поехали!», чем снова сорвал оглушающие аплодисменты толпы, очевидно ностальгирующей по старым временам. По громкоговорителям раздался призыв пройти в сторону зоны посадки на корабль. Все вокруг начали прощаться со своими родственниками, снова целоваться и обниматься с ними, стараясь растянуть последние моменты возможности пообщаться со своей родней, а Фердинанд в гордом одиночестве сразу пошел в сторону зоны посадки, не желая ни секунды больше участвовать в этом театре абсурда.

— Прощай, земля. Прощайте, земляне. Надеюсь, мы больше с вами не встретимся, — сказал он тихо.

Входом в зону посадки было маленькое здание очередного пропускного пункта. Сразу возле входа стояла арка-металлодетектор с установленными внутри маленькими воротами, под тщательным присмотром двоих солдат, охраняющих вход в зону посадки. На этот раз ничего показывать, доказывать и даже говорить не надо было. Арка просканировала УЭУ Фердинанда, определила его личность и маленькие ворота открылись. Солдаты тут же подошли к Фердинанду. Они попросили его сдать все вещи, включая верхнюю одежду, оставив на себе только силовой костюм и УЭУ.

— Остальное не нужно, — сказали они.

Фердинанд послушно выполнил приказ, молясь, чтобы они не заметили спрятанную под костюмом пьесу. Но ему повезло. Солдаты даже не попытались обыскать Фердинанда. Судя по их виду, им вообще не хотелось чем-то заниматься.

Один из солдат провел Фердинанда к лифту, ведущему непосредственно в шахту с кораблем, ввел пароль на маленькой приборной панели и тем самым открыл двери лифта, куда впоследствии зашел Фердинанд. Лифт внутри выглядел так, будто он был создан не для людей, а для грузов. Вместо пола у него была металлическая решетка, а стен не было вообще. Единственным источником света служил маленький фонарь в центре лифта, еле заметный на фоне глубокой темноты шахты.

Вдруг лифт дернулся и быстро поехал вниз, заставив Фердинанда от испуга схватиться за перила. Скорость опускания лифта вскоре снизилась, а окружающая темнота сменилась видом на стартовую площадку. Корабль, стоявший на ней, был невообразимо огромен. В высоту его можно было сравнить с тридцатиэтажным домом, а в ширину с центральной площадью какого-нибудь городка. Корабельная обшивка в основном была черной, с некоторыми белыми отсеками и темно-синими пластинами, расположенными хаотично. Форма корабля была продолговатой и широкой, края — достаточно округлыми, но полностью гладким корабль назвать было нельзя из-за трех длинных шипов, находящихся ближе к двигателям и большого количества надстроек, явно выделяющихся на фоне черной обшивки своим белым цветом и острыми формами. Фердинанд настолько увлекся разглядыванием корабля, что сначала даже не заметил, как лифт остановился, а двери сзади него открылись.

Он вышел из лифта и отправился вперед по темному, узкому тоннелю, который вскоре повернул направо. Так он шел еще пять минут, а потом наткнулся на дверь, где большими буквами было написано: “Экспедиционный корабль “Надежда”. Пожалуйста, приложите свой УЭУ к шлюзу, чтобы открыть его.” Фердинанд сразу же это и сделал. Раздался громкий предупреждающий звук, от двери пошел дым и она зашевелилась, медленно поднимаясь. Фердинанд вздохнул полной грудью, мысленно прощаясь с Землей, и сделал шаг внутрь. Дверь за ним тут же захлопнулась.

Внутри корабля было не светлее, чем в тоннеле снаружи, но это продлилось недолго. Неяркий свет все же появился и Фердинанд в паре метров от себя увидел небольшую капсулу с кроватью внутри. Он подошел к ней, крышка автоматически открылась, а на маленьком мониторе справа началось видео, в простеньких анимациях рассказывающее, о том, что ждет членов экипажа в ближайшее время и зачем нужно ложиться в эту, так называемую, стазис-капсулу. Но Фердинанд не хотел этого знать. Ему было все равно на свое будущее. Не дожидаясь окончания видео, он лег в нее и закрыл глаза. Свет отключился, крышка закрылась на замок и капсула начала медленно ехать вверх. Фердинанд почувствовал слабые нотки едкого усыпляющего газа и, спустя мгновение, крепко заснул.