Имею сказать

Генрих Пшшт

В этой книге собраны рассказы, юмористические и не очень, а также мысли, фразы, комментарии, воспоминания. Она как-бы ни о чём и обо всём сразу.

Двойники

У Сталина был двойник, он его на Красной площади выставлял во время парадов. Настоящий же Сталин в это время трубку курил у себя на даче. У Черчилля тоже был двойник. Тот вместо него в бомбоубежище спускался во время немецкой бомбежки. А подлинный Черчилль в это время сидел в кабинете и глушил виски от страха. А у Рузвельта двойника не было. Куда ему с двойником в одну коляску. Тесно!

Когда нужно было на «Ялтинскую конференцию по мироустройству» лететь Сталин занервничал: кругом фашисты, шпионы. Напряженная ситуация. И решил вместо себя послать двойника. И Черчилль тоже испугался — кругом фашисты-шпионы, напряженная ситуация, да ещё Сталин в придачу. И тоже вместо себя двойника послал. А Рузвельту разведка доложила, что Сталин с Черчиллем что-то затевают. И он решил на всякий случай двойника вместо себя послать. Для безопасности. Да вдруг вспомнил, что двойника-то и нет. Так что поймали первого попавшегося секретаря, посадили его в коляску, прикрыли пледом и сказали, чтоб не высовывался. Не выделывался. И, главное, не выпендривался. А на все вопросы улыбался и отвечал Окей и Йеситиз. Даже гримировать его не стали: Сталин ведь фотографии Рузвельта только в газетах видел. Без улыбки. А Черчилль если и заметит, что у Рузвельта лицо изменилось, то виду не подаст. Джентльмен все-таки. Лорд! И всё такое! А какое у Рузвельта лицо и почему — не его дело!

Вот, значит, двойники приехали в Ялту, поселились, встретились, расселись. И молчат. Молчат час, молчат другой. Неловко даже получается. Так бы и молчали дальше, но «Сталин» вдруг зевнул, «Черчилль» икнул, а «Рузвельт» — тот вообще по неопытности пукнул. Чем разрядил атмосферу, смягчил акценты и растопил лед в отношениях. Тогда «Сталин» сразу предложил тост за Победу, «Рузвельт» — за «Дружбу», а «Черчилль» за «Прекрасных дам отсутствующих здесь». Дальше официальное мероприятие продолжилось веселей. Тост сразу же повторили. Дважды. То есть трижды. А потом пошло и поехало уже как надо. Не по протоколу надо, а так. Начали рассказывать разные истории. Анекдоты. А потом и показывать кто что умеет. Особенно удалась шутка «Рузвельта» с каталкой, «Сталина» с трубкой и «Черчилля» с сигарой. То есть «Сталин» высыпал из трубки горячий пепел на лысину «Черчиллю», а тот ему ткнул потухшей сигарой в глаз. А «Рузвельт» с криком «Яхууу», весело разогнался на каталке и дал обоим пинка, причем намеренно «Сталину» левой, а «Черчиллю» правой ногой. Да и сам так ускорился, что они все трое в вазоны с пальмами и влетели. Это очень развеселило охрану, переводчиков и официантов. И особенно стенографистов. Им впоследствии всем вкрутили куда надо, чтоб не забывали какие они «винтики». Потом двойники ещё выпили, ещё закусили и пошли по бабам. Причем «Сталин» выбрал беленькую, «Черчилль» — красненькую, то есть рыженькую, А «Рузвельт» — черненькую. Но так как в СССР тогда негритянки ещё не водились, то опять пришлось отдуваться Максимке. Тем более, что он вполне уже повзрослел и окреп. Да такой смышленый стал, что все сделал как надо. Не придерёшься!

На другой день мероприятие повторилось опять. И снова опять. В-общем гости очень остались довольны визитом. Особенно «Рузвельт». Он и в коляску перестал садиться. И даже стал официанток приглашать на фокстрот и «ту степ». При этом «Черчилль» ему все время подмигивал: дескать знаем мы эти ваши «недуги». А «Сталин» — тот только курил и щурился. То есть морщился. Надоели ему под конец эти иностранцы. Пить не умеют. Чуть что не так — буянят. В драку лезут. Галдят. Гадят. И все у них как-то не по-нашему. Без огонька. Без души. Вот улыбаются вроде, а зубы — вставные! Ровные! Неискренне получается! Не то что наши. Нашего увидел — стой кто идет! Что несешь? Куда пошёл? Как стоишь! Молчать! Да я тебя! Вот! Видел? — совсем же другой разговор. И душевно, и порядок. А эти хи-хи, тю-тю, сю-сю. Тьфу! Так что с трудом их потом удалось выдворить. Тем более, что у них дома уже и волноваться начали. Телеграфировать каждый день приветствия от конгресса, от парламента. От профсоюза общественного транспорта. Звонить. Уточнять детали. Но все-таки выгнали. Конечно, не обошлось без смекалки. Как их заманили обратно в самолеты. Те самые «беленькая» с «рыженькой» и Максимка — об этом в другой раз. Ну, конечно, дали им на посошок. Блинов и всяких солений-варений на дорогу. Пластинки подарили с хором Советской армии. Каждому — часы наручные командирские и по черно-белой копии фильма Волга-Волга. Для укрепления взаимопонимания. А детали потом согласовали факсом. То есть телексом. Ну что тогда было. В общем детали для ясности замяли.