Грани человечности. Современный уральский роман

Геннадий Мурзин

…И вот Геннадий Мурзин, известный уральский писатель и журналист с 1963 года, выносит на суд читателей 33-ю книгу — современный роман «Грани человечности». В центре повествования уральский парнишка из Екатеринбурга, которого изрядно поковеркала судьба. За кем же верх? Трудно сказать.. Автор оставляет за читателем (по прочтении книги) право ответить на вопрос, ибо пищи для раздумий в новом романе великое множество. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4. В жизни парня так ли уж всё ладно да гладко?

Отец оказался никудышным предсказателем

Да, отец с прогнозом оконфузился. Да, он знал натуру русской женщины, но той женщины, которой сейчас чуть за шестьдесят. Он-то ориентиром перед собой имел свою Анюту, на опыт общения с ней, главным образом, опирался. Не учел, что прошли годы. И какие годы! Характеры, нравы и манеры женщин сильно изменились, зачастую, увы, далеко не в лучшую сторону; теперь их слово совсем не золото, иной раз не стоит и деревянного рубля. Выросло новое поколение, непонятное для прежнего, можно сказать, ветреное и даже, в какой-то мере, легкомысленное, которое, ничуть не смущаясь, или, как оно любит выражаться, не заморачиваясь, беззаботно хохоча, может признаться: кто дал слово, тот вправе его взять назад. Как тут верить? И кому?! Позиция отца активная, но оказалась обветшавшей. Можно ли в этом упрекать? Нет. Разве что сожалеть.

Так что Игорь еще неделю ждал звонка от знакомой девушки, насчет которой признался отцу, но безрезультатно. Что дальше? Плюнуть и забыть? У него не та ситуация; с подобной прежде не сталкивался. И, страдая от нестерпимых душевных мук, приступил к поиску. Нет, он навязывать себя не будет, а просто-напросто узнает, в чем там дело; неизвестность мучительна. Если Светланка несвободна и имеет перспективного ухажера, а это для нее (вовсе не уродина) вполне вероятно, пожелает удачи. Если же дело в чем-то ином, попросит объяснить. Игорь — здравомыслящий человек и не сосунок, только-только отнятый от материнской груди, а потому понимает: что-то могло воспрепятствовать звонку. Какая-то случайность. К примеру, посеяла бумажку с его номером телефона. И все! Она же не знает ничего о нем: ни где и кем работает, ни где живет, ни даже его фамилия ей неизвестна. Ищи ветра в поле, иголку в стоге сена! Екатеринбург — не деревня, в которой каждый обитатель на виду.

Игорь же, признаться, в более выигрышном положении, чем Светланка. Он знает, где и на каком курсе учится (ему представляется, перешла на четвертый), знает, что живет в студгородке: не спросил номер корпуса, но известен этаж. И, главное, известны имя и фамилия — Светлана Золотых. Так что ему и карты в руки. Реальность окрыляет и вселяет надежду, а неизвестность, чем дольше длится, тем вернее убивает.

Значит? Решено! Завтра же, то есть в понедельник, по окончании рабочего дня, выйдет из троллейбуса на остановке «Пединститут», потолкается вблизи учебного корпуса, поспрашивает молодежь, не знает ли что-нибудь про его девушку.

Понимает, что тут может постигнуть неудача. Обстоятельства не на его стороне. Вторая половина июля не то время: во-первых, пора сдачи вступительных экзаменов и толпиться будут лишь абитуриенты, которые, естественно, вряд ли могут знать четверокурсницу; во-вторых, сама Светлана и ее подружки, сдав сессию, могли разъехаться по домам. Обратиться в канцелярию? Думает, что там чикаться с ним не будут: пошлют далеко и надолго. Кто он такой? Не сват и не брат.

Тем не менее, попытает счастье. Если здесь постигнет неудача, то в другой день, не сходя на своей остановке, проедет на том же троллейбусе до студгородка.

Ищущий да обрящет

В понедельник Игорь так и сделал. Ему, увы, удача не улыбнулась. Тусовка (как обычно, состоящая лишь из девчушек) внутри учебного корпуса и вне его не помогла. Все, хихикая и перешептываясь, только и знали, что пожимали полуголыми плечиками.

Огорчился. Утешило одно — это не весь план поиска, а его лишь часть, причем, изначально не самая обнадеживающая парня.

Дождавшись троллейбуса, следующего до площади «Первой пятилетки», что на Уралмаше, после больших усилий, предпринятых им, про себя чертыхаясь, все-таки втиснулся, и за его спиной со страшным скрипом закрылись двери. Возле железнодорожного вокзала в салоне стало посвободнее и стало полегче дышать.

Вот и его конечная на сегодня цель: в окне справа виднелись девятиэтажки. На остановке вышел. Осмотревшись, направился к ближайшему корпусу. По пути, встречаясь со студентками, спрашивал, не знакомы ли они со Светланой Золотых, живущей здесь. Посмеиваясь и окидывая представительного парня взглядом, отрицательно мотали головами, советуя при этом действовать через всёзнающих и вечно перемывающих девичьи косточки вахтёрш.

Вестибюль первого корпуса. Справа, за барьером — бабулька, встретившая парня колючим и изначально неприязненным взглядом. Невольно подумал: «Истинный цербер! Ничего здесь не выгорит».

Отложив в сторону только что просматриваемый иллюстрированный журнал, вахтерша прокуренным голосом просипела:

— Чего?!..

Парень, изо всех сил стараясь подкупить «цербера» своей вежливостью, сказал:

— Вы знаете…

— Не знаю! — прервав, рявкнула вахтёрша, ощущая себя на своем посту всемогущей повелительницей.

— На шестом этаже проживает девушка… Студентка Светлана Золотых…

— Нет, не знаю, — послышался сиплый смешок, — ни золотых, ни бронзовых. Да если бы и знала, — зло заключила она, — не сказала бы. Не горсправка!.. Таскаются тут всякие.

Мимо направлялись к выходу две юных особы. Остановились.

— На шестом этаже, говорите? — участливо спросила та, что повыше ростом.

Игорь обернулся и с надеждой подтвердил:

— Да… Светлана Золотых.

— Из абитуриентов, то есть, из новеньких?

Игорь отрицательно мотнул головой.

— Четверокурсница… Без пяти минут педагог.

— Нет на нашем этаже… Старожилов всех знаю.

Вахтёрша по-прежнему сипло заорала:

— Пошли — вот и идите. Нечего тут лясы точить. И не опаздывать! Будете ночевать на улице: там вам и место, вертихвосткам.

— Заткнись, старая дура!

Достойно отпарировав, девчонки вышли на улицу.

Следом за ними и Игорь. Во втором корпусе ожидал не менее «теплый» прием. И с тем же результатом, то есть нулевым. В третьем корпусе повезло чуть больше: «цербер» за барьером встретил менее агрессивно, чем в предыдущих двух. Во всяком случае, не захлебывался от злобы и с языка не тёк яд — это уже кое-что. Причина, возможно, в подкупе, смягчившем душу старушки.

Приняв подношение, развернув, увидев красочную коробку шоколадных конфет местной кондитерской фабрики, славившейся еще с советских времен уникальным вкусом, вахтерша поговорила на темы распущенности современных девиц, отсутствии родительского воспитания и о прочем таком, а затем, спрятав в стол «материальное свидетельство подкупа», сказала:

— Только между нами, молодой человек: Светка — совсем не тот человек, который тебе в жёны нужен. Поверь мне: уж я-то этих вертихвосток знаю, насквозь вижу, нутром чую. Впрочем, все такие, не лучше Светки; все пользуются большим спросом у парней. И как вашему брату не соблазниться их молодостью и красотой. — И нравоучительно заключила. — А ведь всем известно, что с лица воду не пить. Согласись: старая мудрость, но годна на все времена.

Последовала пауза. И ею Игорь воспользовался.

— Как понимаю, Светлана Золотых у вас проживает, не так ли?

Вахтёрша почему-то с явным огорчением, тяжело вздохнув и покачав седеющей головой, ответила:

— Проживает… на шестом этаже… Комната 666… Между прочим, дьявольское число… Тебя не отпугивает?

— Я не верю во всякие потусторонние силы. Я крещеный по православному обряду и мне есть в кого и во что верить.

— Так оно, конечно, однако, молодой человек, в Священном писании сказано, христианин первым впадает в искушение, ибо неподалеку всегда торчит Сатана и подталкивает ближе к бездне.

— Спасибо, но… Светлану можно вызвать?

Вахтёрша отрицательно мотнула головой.

— Вам не повезло… Вы разминулись… Светланка с час назад ушла, и не возвращалась.

— С парнем ушла?

— Нет, с подружками.

— Позвольте подождать, возможно…

— Зря время потеряешь.

— Почему?

— Она к ночи возвращается, а то и под утро. — Старушка, заметив помрачневшее лицо, попробовала успокоить. — Не думай плохо… Я думаю, что она где-то по ночам подрабатывает: то ли буфетчицей, то ли ночной продавщицей. Семья у нее не из зажиточных, а без диплома нынче нигде не ждут. У нас многие подрабатывают. Ничего странного в том нет.

— Спасибо… Если оставлю записку, передадите ей?

— Пишите. В обязательном порядке передам. Если не ночью, то завтра утром и прямо в руки Светке.

Вырвал парень из блокнота лист и коротко написал: «Привет! Позвони по телефону… — Он указал номер. — Жду и очень надеюсь. Игорь».

В восемь вечера оказался дома. Мать встретила у порога и прижалась к сыну. Увидев его просветленное лицо, отказалась от расспросов.

— Пойдем… Котлетки, твои любимые, остыли, но в микроволновке быстро разогрею.

Поужинав, сын ушел в свою комнату и там, убаюканный надеждой, крепко и спокойно заснул.

И вот желанный звонок

Ждал и надеялся, но все же звонок застал парня врасплох. Девушка позвонила на другой день, во вторник, ближе к десяти вечера. Волнуясь по-пацански, подошел к аппарату и снял трубку. Взяв себя в руки, несколько успокоившись, стараясь подавить нервную дрожь, ответил:

— Да… Слушаю…

Хотел назвать себя, но молодой (чрезвычайно мелодичный и, вместе с тем, задорный) голос прервал.

— Приветик! Приятно слышать столь мужественный голос. Узнаешь?

— Еще бы!..

Только эти два слова и успел произнести, как в трубке послышался вновь веселый голос девушки, свидетельствующий о ее прекрасном настроении. Она засыпала вопросами, не оставляя парню возможности ответить хотя бы на один из них.

— Как твои дела — на службе и в личной жизни? Никто еще не захомутал сего видного жеребчика? — Послышался очередной смешок. — Чем или кем занят? Не помешала своим поздним звонком, нет?

— Ждал и надеялся…

В очередной раз девушка его прервала, и в голосе послышались сомнения.

— Так и поверила… Гляди: месяц на жданки потратил. Не слишком-то расторопен, как я погляжу. Спасибо, что нашел и оставил писульку с номером телефона.

— Называл номер… Тогда… В троллейбусе.

— Ах, да… Твоя правда… Куда-то засунула бумажку. Со мной это случается. Извини, что причинила неудобства. Но ты проявил себя настоящим джентльменом. Чертовски приятно… А ты не разговорчив: только сейчас или вообще?

— Нет возможности.

— Как это?

— Не даешь мне и слово вставить. Жду, когда выговоришься или устанешь.

Послышался в трубке смех.

— Опять-таки твоя, Игорь, правда — еще та болтушка. Молчу и с необычайным интересом слушаю.

— Как говорили в старину, приглашаю на рандеву, выпалил он на одном дыхании.

— И… когда?

— Да прямо сейчас!

— Какая прыть! Погляди на часы.

— Поглядел. Что дальше?

Девушка рассмеялась.

— А то, что, во-первых, мою избушку, то есть общагу, запрут на клюшку…

Теперь Игорь решился прервать.

— Не беда! Все свидетельствует о том, что ночь предстоит теплая, несмотря на конец июля. Сначала посидим в баре, а потом прошвырнемся по ночному городу.

— А ты романтик, гляжу, порядочный.

— Плохо, что ли?

— Есть еще одно небольшое препятствие…

— Для молодых нет и не может быть непреодолимого. Когда в полной мере наслаждаться жизнью, как не в расцвете лет?

— Ух ты! — воскликнула Светлана. — А кто, скажи мне, будет добывать бабло на пропитание?

Игорь догадался.

— Ты сейчас на работе, да?

— Вот именно.

— До которого часу? Где ты работаешь? Скажи, я подъеду, подожду окончания смены.

— Не получится.

— Почему же?

— Хозяйка моего заведения — женщина строгая, в нравственном отношении чистоплотная и не одобряет, как она выражается, всякие шашни.

— Тогда… назови сама, день, место и время свидания. Хорошо?

— Уточню свой рабочий график и перезвоню.

Светлана положила трубку. Через четверть часа она позвонила и сказала, что она сможет встретиться лишь в понедельник, около ресторана «Ереван», неподалеку от Северного автовокзала, что она будет ждать в 12.00.

Игорь, чуть-чуть огорчившись тем, что до рандеву несколько дней, однако утешился тем, что назначено место встречи и точное время. Понимает, что понедельник — рабочий день и придется отпрашиваться у начальства. Но ради такого исключительного случая можно на это пойти, а потом, когда отношения упрочатся, то предсказуемее будут и встречи. Игорь верит, что так и будет; чутьё подсказывает, что Светлана Золотых навсегда предназначена ему судьбой. Ох, торопится!

С минуту постоял в прихожей, где на стенке висел довольно старенький, немало лет послуживший семье Мартьяновы, телефонный аппарат, потом, как бы отгоняя надоедливо наседающие мысли, тряхнув головой, прошел в гостиную. Она была пуста: чтобы не мешать сыну и невольно не подслушать разговор молодых людей, оба родителя ускользнули в свою спальную, плотно притворив за собой дверь.

Усмехнувшись, Игорь ушел к себе. В комнате было сумрачно. Солнце зашло за горизонт. Плюхнувшись в глубокое кресло, купленное родителями специально для любимого сына, потянувшись к торшеру, когда-то пользовавшемуся ажиотажным спросом у свердловчан, нажал на клавишу. Полился яркий несколько голубоватый свет, добавляющий уюта комнате. С малахитовой зеленовато-серой полочки, прикрепленной к стойке торшера, достал книгу с пластиковой закладкой внутри — это был роман американского писателя Теодора Драйзера «Титан».

Попробовал читать. Ничего не вышло. В голове гнездились мысли, мысли, навеянные разговором с девушкой, избавиться от которых ему не удавалось. Не столько мысли, сколько многочисленные вопросы.

Главный из них: почему во время разговора Светлана ни разу не назвала его по имени? Кто-то помешал или что-то помешало?

Надо, подумал он, избавиться от старья и купить современный телефонный аппарат с возможностью определения номера, с которого последовал звонок.

Или, того лучше, запастись сотовым. Они недавно появились в Екатеринбурге, молодежь, раскусив преимущества такой связи, стала обзаводиться мобильниками. Он побывал уже в салоне, что неподалеку от его дома, присмотрелся к некоторым моделям. Пока для покупки не созрел. Потому что накладно: сами аппараты дороговаты и плюс сумасшедшие тарифные планы. Нет, он не скряга и зарабатывать стал прилично, словом, может себе позволить подобную роскошь. Но зачем? Кто ему будет звонить по сотовому? Разве что рекламщики, надоедливо, как он слышал, рассылающие свои сообщения. В тот день отказался покупать, хотя продавец активно его агитировал, утверждая, что за мобильной связью светлое будущее.

Игорь помнит, как он саркастически усмехнулся и иронично напомнил продавцу, что совсем недавно избавились от одного светлого будущего, оказавшегося мифом, а ему предлагают другой и столь же мифический вариант.

Это тогда, с год назад. Сейчас же не столь уверен, что поступил, отказавшись, разумно. «В нынешней ситуации, — рассуждал он, — был бы на связи со Светланой в любое время дня и ночи… Да, но… Подобный аппарат должен быть под рукой и у девушки…. Для студентки, у которой, очевидно, бедные родители… Не до жиру, быть бы живу. Впрочем, — он даже взмахнул недовольно рукой, а он-то на что? Не миллионер, конечно, но и не босяк какой-нибудь… Тряхнуть мошной ради такой девушки — святое дело!»

А вот и другой вопрос, тревоживший парня: почему отказалась, даже и секунды не подумав, от встречи? Поздно? Но для молодежи это не такая уж проблема: ночь, звездное небо и луна, спутница всех влюбленных, — такое блаженство! Для Игоря — да, а ей? Совсем не факт. Было бы желание, а его, вероятнее всего, у девушки нет. Однако со временем появится, когда поближе познакомится, узнает получше. Пока же… Он-то был ко всему готов, даже ночь провести без сна, хотя завтра обычная среда и с утра ему на работу.

Проанализировав все детали телефонного разговора, он определенно пришел к выводу: налицо обычный эгоизм, присущий любой молодой девушке, особенно, если она так молода, стройна и лицом столь очаровательна, а потому от поклонников, наверняка, нет отбоя.

Игорь не сомневается, что именно эгоизмом объясняется то, что встречу назначила на понедельник, понимая, что это для парня обычный рабочий полдень и ему надо быть на службе. Для нее так удобно, а проблемы другой стороны — какое ей до них дело; нет никакой нужды по сему поводу заморачиваться.

«Стоп! — Игорь, внезапно озарённый новой мыслью, даже хлопнул себя по лбу. — А что, если намеренно выбраны этот день и это время? Зачем? Элементарно! Девушка строила расчет на том, что услышит, не могу, мол, разве что после смены. Это давало возможность, горестно повздыхав, увильнуть от свидания, которое для нее по какой-то причине было (пока или вообще) нежелательным. Он же, поступив неразумно, без каких-либо оговорок принял условия, не оставив девушке никакого шанса, сохраняя приличия, ускользнуть. Могла ли откровенно признаться, что она несвободна и, следовательно, о встрече говорить неуместно? Разумеется, но в ее ли интересах? Нет! Парень видный, и, как она могла догадываться, ему не безразлична, если не сказать больше, а потому может использовать как резерв, который может пригодиться».

Есть и еще вопросы. Много вопросов. Хотя бы этот: почему выбран столь экзотичный для коренной уралочки ресторан «Ереван»? Больше других ей знаком и его посещает чаще всего? Не исключено. Но только ли в этом дело? Не назван ли тот, который девушке первым пришел на ум?

Игорь бросил взгляд на будильник, недовольно поморщился: четверть двенадцатого. Расправил кровать, разделся, откинул в ноги легкое одеяло, ибо была теплая июльская ночь, хотя под утро не исключаются в Екатеринбурге и заморозки, плюхнулся в прохладную постель; приподнявшись, дотянулся до торшера и выключил его.

Закрыв глаза, подумал:

«Прочь, всё прочь! Утро вечера мудренее. Банальна и затаскана частым употреблением мудрость? Ничего… Нормально… Все в порядке… — он, засыпая, подумал. — С неделю назад читал европейского писателя и от него узнал… — в голове промелькнула широко применяемая мудрость насчет того, что повторенье — мать ученья. Оказывается, — Игорь усмехнулся, — на самом деле мудрость неполно цитируется. У писателя она изначально прозвучала так: повторенье — мать ученья и прибежище ослов. В самом деле…»

Сон окончательно одержал над парнем победу.