Капитан Колдомасова. следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам

Геннадий Максимович Даничкин

Эта повесть предназначена для элитного читателя, для передовой, продвинутой молодёжи, для властных структур любого уровня и для иных желающих граждан, в том числе и зарубежных. Приобретя её в свои коллекции, в подарок друзьям и просто так, вы об этом никогда не пожалеете! Хотя бы ради воспитания чувств и людей, эта повесть стоит того!Кроме того, данная повесть будет вечно актуальной для каждого человека в этом материальном мире на нашей Земле, созданной для всевозможных страданий и болезней. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3

На улице было свежо и солнечно. Воздух был чист. Выйдя на улицу, капитан Колдомасова пошла в правую сторону от парадного крыльца областной прокуратуры к служебной стоянке, обозначенной дорожным знаком. Её лицо, кисти рук и открытые части обнажённых ног, игриво ласкал лёгкий свежий ветерок, баловливо забираясь к ней под юбку и взбивая расстёгнутые на груди, края белоснежной кофточки, добираясь до самых вершинок её юных грудей.

От проникновений этого лёгкого ветерка, её крупные сосцы вздыбились. Твёрдо напрягались и покрывались пупырышками вместе с обеими грудями в моменты проникновения к ним ветерка.

Наслаждаясь приятным воздействием природы, она прошла ближе к стоянке, увидела среди машин белую «Волгу» с известными номерами и сидящим в ней водителем. Подошла с правой стороны, открыла заднюю дверь, пригнулась и села на заднее сидение, аккуратно закрыв дверь. Воздействие природы приостановилось.

В салоне было идеально чисто и свежо. Боковые стёкла дверей, были немного приопущены. С коричневыми вкраплениями красно-бордового цвета неровно размешанной акварели, чехлы на сиденьях красиво смотрелись. К приятному, едва уловимому запаху автомобильного ароматизатора, добавился свежий запах её самой. Ничего лишнего в салоне не было. Водитель был одет в нормальную светлую одежду. На вид ему было, лет пятьдесят.

«Капитан Колдомасова, Екатерина Сергеевна, — холодно и ровно представилась она водителю и таким же тоном закончила. — Мне сказали, что вы сможете отвезти меня, куда мне надо. Действительно ли это так?»

«Да! Я в вашем полном распоряжении. Зовут меня, Горелов Виктор Александрович. Куда сейчас поедем?» — бросив беглый, не скрывающий любопытства взгляд на капитана Колдомасову, представился и спросил добродушным, приятным мужским голосом, водитель.

«На железнодорожный вокзал и в магазин, купить врезной замок для двери моего кабинета. Затем в ближайшую отсюда, желательно недорогую гостиницу со всеми удобствами. Всё. Можно ехать. Только везите меня спокойно и красиво, чтобы я ни о чём не беспокоилась и не боялась», — ровным холодным голосом сказала она.

«Может, пересядете вперёд? У нас все любят ехать на переднем сидении», — глянув на неё с улыбкой, предложил водитель.

«Я буду сидеть здесь», — холодно ответила капитан Колдомасова, лениво глядя, через боковое стекло салона.

«Как пожелаете. Улыбаться-то, хоть, умеете? Сидите всё время такая серьёзная», — говорил водитель, заводя машину и трогаясь с места.

Капитан Колдомасова молчала, слегка откинувшись назад, положив руки и свои ладони, рядом с собой на сидение. И не спеша, медленно переводя взгляд, не поворачивая головы, безразлично осматривала то впереди, то справа, то слева, проезжаемые объекты, сооружения, людей и всё остальное, что попадалось на пути следования.

Ей понравилось, что водитель едет не быстро, плавно и незаметно переключается, машину не дёргает. Плавно останавливается на светофорах и плавно трогается. Плавно снижает и развивает скорость. Обязательно пропускает всех пешеходов в положенных и в неположенных местах.

Даже, где-то настойчиво и терпеливо маленькую собачку пропустил. Несмотря на то, что та, дёргаясь взад-вперёд, неуверенно перебегала дорогу в неположенном месте. Включив в это время аварийную сигнализацию, чтобы опережающие и обгоняющие автомобили проезжали осторожнее, и не задавили эту лохматенько-зачуханную, коричневенько-рыженькую хорошенькую собачку с мокрым носиком и с живыми тёмными, блестящими глазками, заросшими из маленького чубчика на своей головке, коротенькими растрёпанными волосёнками или волосиками.

«Какая-то, болоночка, что ли? Совсем малюсенькая — грязнулька. Видно, плохо в „школу“ ходила, что не знает точно, как и где безопаснее и лучше всего, проезжую часть переходить или перебегать», — между делом констатировала капитан Колдомасова, немного взволновавшись за эту маленькую крошку-собачку, тревожно высматривая, хоть бы её не задавил кто-нибудь. Но всё для этого лохматенького «рыжика» — комочка, обошлось хорошо!

Так же, заблаговременно перестраивается. Высоко профессионально владеет всей дорожной обстановкой. Безукоризненно выполняет все правила дорожного движения.

«Вообще молодец! Если будет возможно, то буду ездить только с ним! Машину водит, ну прям, как я! Да ещё, наверно, не курит? Ни разу не пытался даже закурить. И табаком конкретно от него не воняет! И прокуренностью в салоне, не воняет тоже. То-то в машине приятно сидеть. И чистота в машине идеальная. Так бы ехала и ехала. Чувствую себя с ним, как у Христа за пазухой», — подумала капитан Колдомасова.

Через некоторое время водитель остановился в положенном месте у края тротуара и сказал, показав рукой:

«Вот видите? Магазин, „Товары для дома“. В нём есть любые замки. Можно выбрать всё, что вам нужно».

«Спасибо», — сказала капитан Колдомасова, открыла дверь и вышла из машины, оставив на сидении свою пустую, синюю матовую папку. Не спеша, аккуратно закрыла за собой дверь.

До входа в магазин было метров пятьдесят. Она пошла в магазин спокойной ровной походкой, осматривая впереди себя витрины магазина, поглядывая на прохожих.

Шедшие впереди юноши, мужчины, девушки, женщины, и даже дети, уже издалека, как зеваки, начинали смотреть на неё. А девочки-подростки и маленькие дети — аж прямо в глаза, раскрыв ротики, замедляли ход и, поворачивая свои головки, неотрывно продолжали смотреть вслед капитану Колдомасовой. Родителям, шедшим с маленькими детьми, приходилось подтаскивать их за ручонки в эти моменты, чтобы они не отставали.

Капитан Колдомасова, холодно глядя в глаза этим детям, девочкам-подросткам и некоторым взрослым, своим безразличным с полуопущенными веками взглядом, подумала, что местные дети, как и всюду, почему-то вечно глазеют на неё. И что это, вероятнее всего, связано с родством её Божественной души, с Божественностью ещё невинных душ, этих маленьких детей.

«Как говорится, рыбак рыбака видит издалека, — подумала она. — Только вот, кем эти невинные души станут в будущем? Не придётся ли их потом разыскивать за преступления, таскать по КПЗ, по СИЗО, сажать затем в тюрьмы или подвергать смертной казни?»

Капитан Колдомасова зашла в магазин, нашла нужный отдел, выбрала подходящий замок, купила его и, взяв кассовый и товарный чеки, вышла из магазина, сопровождаемая взглядами продавцов и посетителей.

Она прошла к машине, села в неё, и водитель повёз её на вокзал.

Подъехав к вокзалу на положенную стоянку, капитан Колдомасова, оставив на сидении пакет с замком и свою папку, вышла из машины и направилась к автоматическим камерам хранения.

Вокруг было людно и солнечно.

Вдруг она услышала, как в немного густоватой толпе, ближе к железнодорожному вокзалу, какой-то женский голос истерично стал кричать:

«Моя сумка! Помогите! Вон тот! Держите его! Он вырвал у меня сумку! Помогите!»

Стоявший далеко в стороне от места откуда исходил крик, милиционер быстро среагировал и, засвистев призывными двойными свистками в свой свисток, побежал, осматриваясь, сквозь толпу к месту, откуда слышались крики.

Капитану Колдомасовой ни милиционера, ни кричащей женщины, из-за массы людей не было видно. Но в следующее мгновение она увидела, что мимо расступающихся перед ним граждан, прямо на неё бежал, сломя голову и не глядя, здоровенный мужчина лет тридцати шести, одетый в серую вязаную шапочку, в серую ветровку, тёмные брюки и тёмные ботинки. В левой руке у него, была зажата чёрная кожаная дамская сумочка. Правой рукой он отталкивал в сторону, зазевавшихся и не успевавших расступаться перед ним, разных граждан.

«Вероятно, этот — виновник событий», — мысленно определила капитан Колдомасова и, резко вильнув в сторону, неожиданно для несущегося на неё мужчины, поставила ему обыкновенную подножку.

Мужчина грохнулся всей своей массой на асфальт и проехал по нему своим животом, вытянутыми ногами, правой ладонью, вытянутой вперёд, и костями пальцев левой руки, сжатой в кулак и не выпускающей дамской сумочки. Капитан Колдомасова пошла в его сторону, чтобы, как решила она для себя, продолжить задержание подозреваемого.

Мужчина, после полного своего приземления, резко поднялся, посмотрел на свой левый кулак, почерневший от трения с асфальтом, со стёртой кожей и мясом на нём, до самой кости, и с начинающей выступать «сукровицей» на месте ссадины. Сумку он при этом не бросил. Ладонь правой руки была также содрана до крови и почерневшая от асфальтной грязи. Он развернулся с агрессивным видом и невероятно злобным лицом, занеся над своей головой с угрозой удара, согнутую в локте правую руку с раскрытой ладонью и растопыренными, согнутыми пальцами на капитана Колдомасову, которая остановилась перед ним на расстоянии вытянутой руки.

От него дохнуло вонючей прокуренностью и дополнительно вонью. Вероятно, вчерашнего пьянства.

«Тебе что, сука?! Жить надоело?» — злобно прорычал он, замахиваясь и сгибаясь к ней леденящим душу у окружающих граждан, видом.

Но так как целью его была сумочка, а капитанша уже обоссалась от страха, как подумал он про себя, то нужно было не возиться, не задерживаться, а «рвать» отсюда побыстрей, чтобы не попасться.

Однако, в ту же секунду, ещё он не успел додумать, что надо «рвать», он почувствовал, не увидев откуда тот «прилетел», рассекающий верхнюю губу, ломающий нёбные отростки верхней челюсти и переднюю носовую ость, сильнейший удар под нос. Одновременно с ударом, в его мозгу яркой молнией вспыхнул и погас, огромный, коротко блеснувший, светлый шар.

Следующее, что он увидел и почувствовал, — это то, что сидит на асфальте с вытянутыми вперёд ногами, опираясь руками об асфальт у себя за спиной. Рот был солёным от крови, и что-то ещё мешалось во рту. Верхняя губа была рассечена и зияла кроваво-чёрным ромбовидным пятном под носом. Из носа обильно текла кровь и стекала по подбородку на шею и за пазуху. Кроме того, кровь с подбородка капала на куртку.

Он сплюнул в сторону, на асфальт, и вместе с кровью и со слюной, по асфальту покатились и застыли два выбитых передних зуба.

Это капитан Колдомасова, в ответ на то, что он замахнулся на неё, попутно называя её, сукой, хладнокровно и без всякой подготовки нанесла мгновенный удар в определённое ею место, подозреваемому. Вложив тем не менее в удар, всю поворотную силу и мощь своего тела, силу движения плеча правой руки и, в конечном итоге, кулака, чтобы избежать в дальнейшем, каких-нибудь необоснованных притязаний со стороны этого огромного по физической массе своей, подозреваемого, к себе и к окружающим гражданам.

От этого удара, напавший на неё этот гражданин, разведя свои руки в стороны, откинулся туловищем и головой назад, засеменил ногами, двигаясь назад, чтобы не упасть, но всё-таки шлёпнулся на жопу, с вытянутыми вперёд ногами, опёршись сзади руками об асфальт.

У подозреваемого, почему-то кружилась голова, и он продолжал зажимать в левой руке дамскую сумочку, глядя, как из-за спин, стоящих вокруг него граждан, пробирается милиционер с идущей рядом с ним женщиной, что-то говорящей, и говорящей, ему на ходу.

«Что здесь происходит?» — строго спросил милиционер, увидев сидящего на асфальте, окровавленного мужчину.

Женщина, подошедшая с милиционером, вдруг закричала:

«Это моя сумочка! Это он, он вырвал сумочку у меня из рук! Их было двое! Там у меня деньги, документы, билеты! Попался, сволочь! А где ж твой дружок?»

Милиционер несколько раз с разных сторон сфотографировал своим мобильным телефоном сидящего на асфальте мужчину с зажатой в руке сумочкой, и обстановку вокруг него, потом взял сумочку из рук сидящего мужчины, повесил её за ремешок себе на шею, достал из подсумка стальные наручники и надел сзади на запястья подозреваемому.

«Так что же здесь всё-таки произошло?» — повторно, и уже с некоторым любопытством, спросил милиционер, оглядывая присутствующих взглядом, и остановив свой взор, почему-то на капитане Колдомасовой.

На что капитан Колдомасова, ответила холодным безразличным голосом, что этот гражданин, почему-то бежал, споткнулся на этом месте, упал и разбил себе нос. Ещё она сказала, что сейчас лично ей некогда, что её можно, по необходимости, найти в областной прокуратуре, где она даст более подробные показания по этому делу, если нужно. Кроме иных свидетелей, она порекомендовала взять и допросить двух свидетелей задержания подозреваемого. Затем она предъявила в развёрнутом виде, не выпуская из рук, своё служебное удостоверение милиционеру, чтобы он прочитал и запомнил её фамилию, имя и отчество. Просмотрев удостоверение, милиционер отдал честь капитану Колдомасовой и попросил разрешения заняться своим делом.

Милиционер приступил к своим непосредственным обязанностям по данному происшествию, а капитан Колдомасова направилась в камеру хранения, сопровождаемая восхищёнными взглядами свидетелей неожиданного для всех происшествия.

Все удивлялись, как это такое нежное и милое на вид, создание, не побоялось и смогло дать решительный отпор такому здоровенному, наглому мужику с такой страшной уголовной мордой?

Заходя в помещение автоматических камер хранения, капитан Колдомасова боковым зрением и интуитивно приметила, что от самой площади, после случившегося происшествия, за ней в достаточном отдалении идёт рослый парень лет двадцати пяти, одетый в неброскую одежду и подозрительно держащий правую руку чуть ниже пояса под левым бортом своего серого пиджака. По тому, как он огибал проходящих мимо него прохожих, видно было и чувствовалось, что он не хочет потерять именно её из виду.

В сердце у неё возникла лёгкая тревога, в связи с чем она подумала, что это не может быть онанист или парень, желающий полюбоваться и поглазеть на её необычайно прекрасное тело или общий вид. Так же, это не может быть маньяк или потенциальный насильник, потому что на людях, эта категория граждан сверх меры дружелюбна и учтива, чтобы иметь возможность заманить жертву в безлюдное место, и тревогу у потенциальной жертвы в данной обстановке, они не вызывают. Значит этот, вызвавший тревогу в её сердце и во всём её теле, вероятнее всего подельник того подозреваемого, о котором говорила потерпевшая женщина. Судя по всему, он хочет «наехать», загрузить «базаром» или отомстить как-нибудь, за своего дружка.

Эти мгновенно мелькнувшие в её голове мысли, сразу же ликвидировали в ней, первоначально возникшие, лёгкую тревогу и душевное волнение, что явилось для неё, подтверждением правильно сделанного вывода. Она подумала, что нужно быть начеку. Неспроста же он прячет что-то под полой своего пиджака. На всякий случай она допустила, что у него там, кроме ножа, серной кислоты или ещё чего-нибудь, может быть и пистолет.

«Ну, сволочь! Зря ты решил идти за мной, — холодно и ровно, подумала капитан Колдомасова, поведя взгляд и веки вниз и в сторону, как бы обращаясь к идущей за ней мрази, но не поворачивая головы в сторону того парня, чтобы дать ему расслабиться, и чтобы он постоянно чувствовал, что на него не обращают никакого внимания. — А, впрочем, это хорошо. Зато ты не будешь больше беспокоить собой окружающих граждан, хотя бы некоторое, возможно и длительное время», — закончила она свою мысль.

Она пошла по одному из проходов вдоль расположенных перпендикулярно к этим проходам, секций с хранительными ячейками. Специально медленно, чтобы её тот парень смог настигнуть и не потерять, стала осматривать все номера всех, попадающихся ей секций. Свернув влево, в проход между двух рядов секций, медленно, будто ей некуда спешить, стала так же осматривать все номера ячеек в поиске своей ячейки, которая здесь и находилась, в середине этого прохода. Она увидела, как тот парень быстро, чуть ли ни пробежал, прошёл мимо её прохода. Но, увидев её в этом проходе, вернулся и пошёл в её сторону по этому проходу, бесцельно, как она определила, глядя на номера ячеек и делая вид, что тоже ищет вроде бы свою ячейку. Свою правую руку он, ни разу не убрав, продолжал держать под левым бортом расстёгнутого пиджака. От него до неё было метров шесть. В этом проходе могли разойтись только два человека. Проходы между всеми секциями здесь были узкими. В этом проходе, кроме их двоих, никого не было.

Вдруг, с противоположного конца этого прохода, появилась женщина с большой сумкой. Женщина прошла мимо капитана Колдомасовой по всему проходу, давая понять, что она здесь со своей сумкой не задержится. Капитану Колдомасовой пришлось прижаться передом к одной из секций, провожая уже специально безразличным, не интересующимся взглядом эту женщину, чтобы она могла пройти, и, вроде бы невольно, попутно глянуть на того парня.

Парень, стоя к капитану Колдомасовой боком правым плечом, придвинулся спиной к секции, чтобы пропустить женщину. И когда та проходила непосредственно мимо него, ему пришлось прижать к секции свой зад и ноги, чтобы пролезла её сумка. Таким образом, парень оказался слегка в согнутом состоянии или положении, и левый борт его пиджака немного отошёл от живота, открыв на мгновение, скрываемую под пиджаком руку.

Для капитана Колдомасовой, этого мгновения было достаточно. Она увидела его сжатый кулак и классический кастет в нём.

«Хорошо, что не нож, — мысленно облегчённо, вздохнула она. — Мог бы, сволочь, порезать мой китель. Или застрелить меня, если бы пистолет».

При этом она, понимая какими способами может быть нанесён ей удар, отметила себе, как будет действовать сама.

Пропустив женщину, парень развернулся, посмотрел ей вслед, и уже немного левым плечом вперёд, чтобы скрыть от обзора кастет, пошёл в сторону капитана Колдомасовой, делая вид, что просматривает номера ячеек.

Капитан Колдомасова приблизилась к своей ячейке, которая оказалась к счастью, как определила она себе, в удобном месте, с учётом предстоящего события: справа по ходу от парня. Стоя спиной к проходу, а передом к секции, она набрала первый номер в ячейке. Затем, глянув вправо на парня мельком, вроде собираясь пропустить его, приблизилась к секции, держа руки с боков, согнутыми в локтях, ничего не делая и глядя перед собой на серые лакированные крышки ячеек, которые в некоторой степени отражали тени и движения объектов, находящихся перед ними.

Для себя она с удовлетворением отметила, что выражение лица у парня, было беспокойно отрешённым, а движением воздуха, от него веяло лёгкой табачной вонью, говорящей о том, что он курит, тогда, естественно, и пьёт, а значит, мысли, реакция и действия его, будут заторможенными, с вытекающими отсюда для него, губительными последствиями. Взгляд, который он отводил в сторону, был помутневшим и блуждающим, что, несомненно, подтверждало его гнусные уголовные намерения.

Капитан Колдомасова, с притворно расслабленным видом незаметно сосредоточилась, замерла, прислушалась, следя за отражением на дверцах ячеек. Она почувствовала всем своим существом парня сзади, чуть правее от неё. В ту же секунду услышала, как теранулся кулак с кастетом о борт его пиджака, и зашуршала вся его одежда от заносимого для удара, кастета. Одновременно, в отражении дверцы ячейки, кверху метнулась тень и тут же полетела в сторону её головы.

Всё рассчитав, именно в момент нанесения этим парнем удара ей в голову кастетом, она мгновенно присела на корточки и изо всех сил толкнула спиной, всем своим весом, — семьдесят восемь килограммов, парня в ноги назад, и тут же вскочила на ноги. Её чёрно-синяя военная пилотка от всего этого слетела у неё с головы. Подняв её с пола, встряхнув тщательно, надев и затем поправив аккуратно и пилотку, и всю свою воинскую форму на себе, после всех этих совершенно не нужных для неё действий или для неё событий, она посмотрела с ничего не выражающим безразличным видом, своими замороженными глазами с полуопущенными веками, на ворочающегося в «поисках» чего-то уже на полу, примерно двадцатипятилетнего, довольно крупноватого со спины, уголовного выблядка.

Перед этим, замахнувшись, парень с силой и с разворотом, помогая корпусом туловища, направил кулак с кастетом в голову капитанши. Как ему хотелось — в череп, сразу за правым ухом. Но буквально за тысячные доли секунды, когда кастет уже «подлетал» почти вплотную к её голове, чтобы проломить ей башку, эта капитанша дёрнулась вниз.

«Сука!» — успел подумать этот здоровенный парень.

Но сделать он уже ничего не мог. Не встретив препятствия, его кулак с кастетом, и он сам, полетели дальше, запнувшись об туловище этой капитанши. Которая, как ему показалось, дополнительно подбросила его ноги вверх. Это намного усилило эффект его непредвиденного падения.

Сначала кулак его, держащий кастет, растёрся до крови о всевозможные выступы и впадины ячеек автоматических камер хранения. После этого, не понимая, что происходит, он грохнулся без всякой опоры, прямо мордой на острый выступающий край железобетонного, обложенного красивой кафельной плиткой, бордюра, на котором устанавливаются секции, и практически полностью срубил себе нос, рассёк лоб и подбородок. Да так, что кожа съехала, обнажив кость лобного бугра, размером в спичечный коробок, и кость подбородочного выступа нижней челюсти.

Кастет парень всё ещё держал зажатым в кулак и, не выпуская его из руки, пытался подняться с пола. Он с трудом встал сначала на четвереньки, широко расставив руки и упёршись ими в пол. Но в этот момент капитан Колдомасова быстро подошла к нему справа, и с силой ударила его правой ступнёй ноги, районом своего венского каблучка, в правую руку между кулаком, зажимающим кастет, и локтевым суставом.

От этого удара у него вывернулся в обратную сторону локтевой сустав и произошёл открытый перелом обеих костей: лучевой кости и локтевой кости, соединяющих кисть руки с локтевым суставом.

Когда рука хрустнула, парень упал на правое плечо. Потом он завалился на левый бок и, подтягивая левой рукой сломанную правую руку, начал выть и стонать, медленно катаясь по полу, не в силах больше подняться. Пальцы правой руки разжать он уже не мог, поэтому кастет так и остался висеть у него в полузажатых пальцах.

Кроме страданий, его изуродованная морда выражала некоторую тоску или скуку. Может, даже уныние или какое-то уже отвлечённое от всего состояние, а также удивление и растерянную досаду.

Поглядывая в глаза этой капитанше, и кривя рот уже от злобы, он думал о том, как это так произошло? Впервые в его жизни в его «наездах» и насилиях над любыми гражданами, эта девка в военной форме не испугалась, не обмякла безвольно от животного страха, как это происходит всегда и происходило с мальчиками и девочками, с парнями и с девушками, с мужчинами и с женщинами, со старухами и со стариками, которых он с друзьями и один грабил или вымогал у них деньги и вещи, а к тому же осмелилась ударить «Серого» на площади, которого даже все уголовники боятся за его злобную, страшную морду, наглые выходки и огромный вид. И здесь не зажалась безвольно, как лоханка, как обычно все, а дёрнулась вниз и даже сделала ему подножку, и подбросила его ноги вверх, отчего он упал и разбил себе нос и всю свою рожу.

В полной степени осознав, наконец, всё, что именно с ним произошло, он со злобной досадой начал размышлять:

«На х…я, я — долбо… б, пошёл за этой сукой? Теперь точно я попал! Правильнее, — упал, как х…й в рукомойник. Точно теперь загремлю на срок, да и не на малый. „Серый“ явно бы меня не сдал ментам. А теперь, вот, „дятел“, заполучи скандал».

Сказав это всё себе, он посмотрел на кастет и подумал, почему это он не может разжать пальцы и откинуть кастет в сторону, чтобы потом сказать, что это не его кастет? Почему его знобит, и холодная непрекращающаяся дрожь трясёт всё его тело? И почему его кулак с кастетом, лежит неестественно рядом с локтевым суставом, почему-то согнутым сейчас в другую сторону, а рукав, чуть ниже локтевого сустава, изогнут острым углом и промок от крови?

Капитан Колдомасова холодно смотрела на окровавленного, ворочающегося, заслуженно пострадавшего «скота», как она определила для себя его социальный статус, и поняв, что он уползти никуда не сможет, склонилась над ним, чтобы его обыскать.

«Дёрнешься, скотина, проломлю рот», — безразличным тоном сказала она ему, ощупывая всё его туловище, карманы, пояс, руки и ноги, чтобы убедиться в отсутствии у него пистолета.

Пистолета у «скота» не было. Тогда капитан Колдомасова выпрямилась, и чтобы этот «скот», валяющийся уже как бы беззаботно на полу, как она подумала о причине его горизонтального расположения на левом боку здесь, не передумал, не поднялся бы и за ней больше не ходил хотя бы здесь по камере хранения, и не смог, если всё-таки передумает, её быстро найти или хорошо разглядеть со своим сокращённым или повреждённым, как она решила ему устроить, зрением, пока она тут ходит по своим делам, размахнулась и пнула его своей правой ногой изо всей силы в его вытаращенный на неё, правый глаз.

Усечённый носок твёрдого её форменного полусапожка, с силой вошёл в вылупившийся злобно, глаз, не успевший зажмуриться от резкого и мгновенного воздействия на него, а по большому счёту — в правую его глазницу. Разорвав в клочья кожные покровы глазницы и веки. Зацепив в некоторой степени, круговую мышцу глаза, повредив до невероятного состояния внутри глазницы соединительнотканное влагалище, именуемое теноновой капсулой, жировое тело, надкостницу, сосуды, нервы, сухожилия, мышцы, и многие другие мягкие ткани и органы глаза. И подломив или раздробив, некоторые кости вокруг этой его глазницы. Неповреждённым осталось только непосредственно глазное яблоко, которое смогло каким-то невероятным образом выскочить из своего устройства и, задумчиво вылупившись на окружающую обстановку, повиснуть перед мордой уголовника на повреждённом нерве и на некоторых, тоже повреждённых мышцах, размышляя, вероятно, — где же это оно теперь находится или располагается?

После всего этого, убедившись на взгляд, что уголовник в ближайшее время её не сможет побеспокоить, и не пойдёт её искать или просто не будет ходить за ней здесь, капитан Колдомасова решила вызвать кого-нибудь из дежурной службы. Она сходила к дежурным по камерам хранения, вычистила там у них тщательно свой полусапожек, затем подвела дежурную к лежащему окровавленному парню, сказав, что этот парень пострадал при нападении на граждан, что ему, по возможности, нужно срочно помочь в этой его немного глуповатой жизни, и вызвать для него тюремную скорую помощь и милицию.

Закончив таким образом со всем этим делом, капитан Колдомасова открыла свою ячейку, достала из неё средних размеров сумку, закрыла дверцу ячейки, и выйдя из зала автоматических камер хранения, направилась к машине, где её неторопливо и беззаботно ждал водитель.

Подойдя к машине, она открыла заднюю дверь, продвинула подальше и положила на заднее сидение свою сумку, и села рядом, закрыв за собой дверь. Водитель, «чиркнув» зажиганием, посмотрел в боковое зеркало заднего вида, включил левый поворот, плавно тронулся с места и спросил:

«В гостиницу?»

«Да», — безучастным тоном ответила капитан Колдомасова, глядя вперёд перед собой, за ветровое стекло. Любуясь прекрасным синим небом без единого облачка, и порозовевшими от яркого солнечного света, красивыми зданиями, плавно проплывающими мимо движущегося автомобиля, отмечая их необыкновенную и приятную архитектуру, и мечтательно улыбаясь всей этой небесной и созданной человеком, красоте.

Через несколько минут водитель остановился у какой-то гостиницы и сказал:

«Вот, самая дешёвая, но хорошая, со всеми удобствами и не очень далеко от областной прокуратуры, гостиница. Уверен, что вам здесь понравится. Я подожду, пока вы ни скажете мне, что надёжно устроились. Помочь вам донести вашу сумку до места?»

«Помогать мне не надо. Проследите, пожалуйста, чтобы сумку никто не трогал и не рылся в ней. Ждите меня, и я вернусь», — ровным голосом сказала капитан Колдомасова, открыла дверь, вышла из машины и, аккуратно закрыв дверь, пошла в гостиницу.

Она зашла в гостиницу. Узнала, что места есть, что её оформят. Вышла из гостиницы. Подошла к машине и сказала водителю, что сейчас он может ехать навсегда, а завтра в четырнадцать часов пятнадцать минут он должен стоять здесь, чтобы без опозданий в четырнадцать часов сорок пять минут, она была у здания областной прокуратуры. Потом она, взяв свою сумку, пакет с замком и синюю матовую папку, холодно сказала водителю:

«До свидания. Жду вас завтра, очень внимательно», — и направилась в гостиницу.

Водитель, попрощавшись с ней, заверил, что завтра будет вовремя. И, проводив взглядом её двигающийся, толстючий относительно талии, зад, и тяжёлые ноги, поехал в областную прокуратуру.