Всего лишь женщина

Гали Манаб, 2014

Извечный вопрос: чего хочет женщина? По мнению автора, жизнь героини романа посвящена поиску ответа на этот риторический вопрос.

Татьяна Устинова

© Манаб Гали, 2014

© ООО «ИСК», о-макет, 2014

* * *

В бесконечном бессознательном

— Хватит обливаться кровью, — не совсем деликатно, но довольно интеллигентно заявляет Мозг.

— Мне очень больно, — тихо, еле дыша, отвечает ему Сердце. — Мне не хочется больше биться.

— Глупости все это, — авторитетно заявляет Мозг. — Надо было быть осмотрительнее, не надо было кого ни попадя близко подпускать к себе.

— Мне больно, — опять жалобно, но виновато сказало Сердце. — Я, кажется, сейчас разорвусь пополам. Мне, похоже, теперь не оправиться.

— Надо было раньше об этом думать. Нет, вам любовь подавай. Разве можно поддаваться порыву? Я вас с самого начала предупреждал, не ваше это, не надо. Поначалу вы ведь и не воспринимали это… — тут Мозг сделал значительную паузу и продолжил мысль, — всерьез. А потом, неизвестно в какой момент, стали носиться со своей любовью. Любовь, любовь… Глупое Сердце.

Сердце, продолжая обливаться кровью, молча слушало. Возразить было нечего.

— Не глупое оно, а Женское, дорогой наш Мозг, — заступилась железная Логика за Сердце. — Оно очень восприимчиво, эмоционально, все человеческие переживания фильтрует через себя. Ваши обвинения неправомерны. Где же были вы, как могли такое допустить вы, позвольте поинтересоваться? Ведь все, что происходит в организме человека, — по вашей непосредственной команде, по вашему сиг налу.

— Вы, как всегда, логичны, — начал в свое оправдание Мозг. — Так мне невозможно было достучаться до него, до Сердца. Его заволокло любовью, оно было слепо и глухо. Если хотите по-научному, в нем доминировали любовь и страсть, а не разум.

— Это вас не оправдывает, дорогой Мозг. Вы должны были предугадать ход дальнейших событий и не допускать состояние Сердца до такого плачевного. Прежде всего, виноваты вы, — продолжала свое нападение железная Логика. — И не надо обвинять Сердце ни в чем. Оно выполняло свои функции верно.

От такого заступничества Сердцу стало еще тяжелее, и оно начало немного постанывать.

— Да не стони ты. Лежит тут, стонет! Мне от твоего стона аж тошно, меня сейчас вырвет, — ворчливо вмешался Желудок, — а вырвать мне даже нечем. Пустой я нынче, как барабан. Этот Рвотный Рефлекс все высосал из меня, как насосом: и водку, и «колесики», ничегошеньки не оставил. Переваривать нечего, один мой собственный сок и остался.

— Да если б не я, были бы все сейчас у Всевышнего на представлении. Я вам жизнь спас, высосал весь яд, которым вы чуть не отравились насмерть, — огрызнулся в свою очередь Рвотный Рефлекс. — И не надо на меня смотреть, как на некоторые безмозглые органы, которых только всякими хот-догами да спиртными напитками забивают. А теперь вообще надумали на спиртное еще и «колесиков» добавить, работу лишь мне находят.

— Да, хот-дог сейчас не помешал бы, — сказал пустой Желудок, даже не поняв оскорбления.

— Да помолчите вы со своими хот-догами, — уже сочувственно произнес Мозг. — Не видите, что творится с нашим Сердцем?

— Так вы признаете свое поражение, наш дорогой Мозг? — произнесла немного ироничная Логика.

— Вслушайтесь, какой бред вы несете: поражение мозга. Да если б я был поражен, вас бы здесь близко не было, согласитесь. При поражении Мозга Логика отсутствует вообще.

— Согласна. Я неточно выразилась. Я хотела сказать, что вы наконец-то признаете свою вину? — полувопросительно, но больше утверждая, нападала железная Логика.

— Моя вина в этом, несомненно, присутствует, — продолжил свое оправдание Мозг, — но поймите и вы меня. Я же один, а их вон сколько. И каждый, понимаете ли, со своими потребностями. Сердцу — подавай безумную любовь. Оно без нее не может. Телу — секса умопомрачительного, с сумасшедшей страстью. Глупое, безмозглое тело. У него сколько частей, столько же и потребностей. Руки не могут без ласки, ноги не могут не соблазнить противоположный пол, а какие потребности ниже пояса, я вообще воздержусь уточнять. По-латыни я не помню как, а без латыни — неприлично. Откуда же взяться разуму? Разум и любовь, знаете ли, несовместимы. Вы уж выбирайте что-нибудь одно.

— Но, позвольте, кого вы хотите одурачить, дорогой наш Мозг? — опять встряла в разговор неугомонная железная Логика. — Все потребности всего организма — тела, головы и всех внутренних органов, вместе взятых, — это все отражение непосредственно ваших потребностей. Я опять вам повторяю, все в человеческом организме — все физиологическое и все физическое — управляется лично вами. Только вами. Исходя из этого, ответьте мне на один логически вытекающий из данной ситуации вопрос, кто виноват в том, что Сердце сейчас в таком плачевном состоянии?

Мозг, перерабатывая поступившую информацию, молчал.

— Во всем виновата я, — сказала Душа. — Это я не подчиняюсь Мозгу. Это я, свободная от разума, свободная от всего земного, соблазнила Свободой Сердце. Я ему, Сердцу, дала вкусить свободу полета неземной любви. Это я вознесла любовь до небес… Мы так высоко поднялись в своих мечтах и фантазиях, что сила разочарования раздавила нас… В результате я должна была улететь, а Сердце изранено и истекает кровью.

— В таком случае, почему вы не улетели? — подала голос все та же неугомонная Логика.

— Потому что я — Материнская Душа. И меня на Земле ждут две маленькие, ни в чем не повинные душеньки. Я решила повременить с полетами во сне и наяву.

— Она решила повременить с полетами, — саркастически заметила Логика, явно вызывающе агрессивно. — А как же быть с Сердцем и со всем остальным, извольте ответить, Душечка моя!

Дело запахло керосином, надо было срочно спасать положение, пока Душа с Логикой не вступили в смертельный бой.

— Дамы, дамы, ваши манеры, — подал авторитетный голос Мозг. — Я знаю очень качественное лекарство, которое всем нам поможет, но нам надо запастись терпением. Это проверенное лекарство, прежде всего, дает нам Надежду.

— И что же это за лекарство? Говори быстрее, не тяни, мне уже не терпится глотнуть его! — в нетерпении прокричал Желудок.

Остальные молча ждали.

— Это Время, — сказал Мозг. — Время — самый лучший, самый признанный лекарь.

— Вы сказали, что оно нам, прежде всего, дает Надежду. А забегая вперед, так сказать, авансом, можно узнать, что оно нам дает еще? — опять подал голос Желудок, разочарованный несъедобным лекарством.

— Второе, что нам дает это лекарство, — Вера.

— А Любовь оно нам может принести, это лекарство? — спросило ослабленное, но ожившее Надеждой Сердце.

— Опять двадцать пять! — выругался Мозг.

— Но оно ведь женское, — заступились за Сердце в один голос Логика и Душа.

— Непременно, непременно нам Время принесет Любовь, — заверила Душа.

«А с Любовью к нам вернутся наши сладостные поцелуйчики и…» — мечтательно подумало Тело…