Микеле. Роман с элементами истории

Галина Хэндус

Вторая часть трилогии «Музей Совести».500 лет назад Микеланджело спрятал в своем творении загадку человечеству и сообщил об этом в мемуарах. Автор романа предлагает читателю версию отгадки.Остросюжетный, полный загадок, тайн и приключенческого экстаза роман – необычная смесь зажигательных книг Дэна Брауна с мудрой философией Льва Толстого.

Глава 2 Флоренция, Тоскана 1489

Сентябрьское солнце в огромном регионе Италии, Тоскане, стояло в зените. Все живое попряталось от его прямых обжигающих лучей. В городе наступила долгожданная сиеста.

На площади при монастыре Сан Марко правитель столицы, прекрасной Флоренции, герцог Лоренцо ди Пьеро де Медичи, осуществил свою давнишнюю мечту и открыл художественную школу. Он давно мечтал собрать под одной крышей талантливую молодежь со всей Тосканы и дать молодой поросли возможность развить данные при рождении таланты. Мудрый и дальновидный правитель, он хотел видеть любимую Флоренцию в авангарде не только итальянской, но всей европейской культуры.

Большие планы большого человека.

Неплохой поэт, хозяин Флоренции всегда трепетно относился к любому направлению искусства, хорошо разбирался в живописи, скульптуре, зодчестве. Все время своего правления Лоренцо де Медичи всячески покровительствовал наиболее талантливым представителям искусства, являлся щедрым меценатом. Выдающийся дипломат, банкир, политик, он не жалел ни общественных, ни личных денег на приобретение произведений искусств. Образованный человек, особую любовь он испытывал к книгам, которые покупал и собирал по всей Европе. В средневековой Италии монахи уже имели самые первые типографии и герцог, прекрасно понимая важность знаний, время от времени обращался к ним с просьбой скопировать или изготовить ту или иную книгу.

Он понимал важность иметь грамотных людей в стране.

Лоренцо де Медичи не уставал вкладывать деньги в роскошные постройки, дворцы, скульптуры, церкви, как не переставал выискивать для этой работы новые таланты. За активное покровительство искусствам герцог де Медичи давно получил признание земляков, которые вначале робко, а потом и во весь голос стали называть его Лоренцо Великолепный. Неофициальное имя, родившееся от народной любви, герцога вполне устраивало, — оно вполне отвечало его громадным планам.

Властитель Флоренции давно вынашивал мысли сделать для своего региона что-то особо выдающееся. Идея организовать в Тоскане, в противовес Риму и Светлейшей Республике Венеции, центр итальянской и европейской культуры, подходила для этого как нельзя лучше. Новое имя герцога, Лоренцо Великолепный, ненавязчиво и изящно подчеркивало его честолюбивые устремления. Он знал, что тосканцы избалованы видами выдающихся памятников архитектуры, палаццо, соборов, над которыми трудились их знаменитые земляки Филиппо Брунеллески, Донателло, Мазаччо и хотел продолжить галерею талантливых художников и скульпторов. Именно поэтому идея правителя Флорентийской Республики создать школу для талантливой молодежи не явилась для ее жителей чем-то неожиданным.

Идея была озвучена и началась ее реализация.

После долгих раздумий и совещаний с членами семьи, Лоренцо Великолепный пригласил на пост главного наставника и руководителя Школы известного скульптора и опытного учителя Бертольдо ди Джованни. Выбор оказался не случаен. Основным критерием отбора стало то, что Бертольдо в прошлом являлся учеником и помощником великого Донателло. Ученик многое перенял у знаменитого учителя, но еще важнее оказался его талант педагога. Бертольдо мог легко и ненавязчиво передавать полученные знания и умения дальше, умел заставить учеников слушать и понимать.

Приглашая Бертольдо, Лоренцо Великолепный учитывал его преклонные годы. Брать заказы и работать в полную силу старый скульптор уже не мог. Это означало, что ученики таким образом освобождались от повинности помогать учителю в выполнении заказов и могли сосредоточиться на учебе, на постижении мастерства рисовальщика и скульптора. Эти два решающих аргумента определили имя главного учителя и наставника Школы скульпторов. Конечно, слава самого мастера сыграла в данном случае не последнюю роль.

День открытия Школы прошел торжественно.

Приглашенных, впрочем, оказалось совсем немного. В Саду Медичи при монастыре Сан Марко Лоренцо Великолепный устроил музей под открытым небом, свезя сюда множество скульптур. Здесь и собрались все, причастные к открытию будущей знаменитой Школы. Бертольдо ди Джованни, больше привыкший общаться с коллегами, а не властьпридержащими, чувствовал себя скованно и старался смотреть только на учеников. Честь стать главным учителем первой флорентийской школы искусств волновала старого мастера. Высокие гости, собравшиеся под тенью полукруглых сводов галереи монастыря, отлично понимали чувства уважаемого всеми скульптора.

— Дети мои, — обратился к небольшой группе учеников старый мастер, — каждого из вас ожидает в будущем ответственная работа. В начале вашего пути к сияющим вершинам мастерства помните главное: всякая идея, рожденная в голове скульптора, обязательно должна излучать свет.

Без яркого света идеи вы будете вечно блуждать в потемках.

Найдите этот свет и по лучу, исходящему от вашего замысла, вы будете двигаться к его осуществлению. По мере продвижения вперед вы обязаны замечать все, кажущееся на первый взгляд неважным. Именно эти неважности сделают вашу работу если не знаменитой, то очень известной. Знайте, что в хорошей работе не бывает мелочей: каждый штрих, поворот, взгляд, малейшее движение — главные.

В отличие от художника, выкладывающего лицо, одежду и предметы на холст, скульптор должен выставить напоказ внутреннюю суть фигуры. Не цвет одежды, не закат, не картины природы. Скульптор должен высечь из камня на всеобщее обозрение собственную плоть.

Себя в камне.

Азбукой и песней скульптуры являются эскизы. С них вы начнете, когда поймаете за яркий хвост свою идею. Те из вас, кто не вложит в эскизы душу, тот родит мертвое дитя. Лишь те, у кого при работе вырастут крылья, добьются успеха.

Поверьте всей душой в ваше высокое предназначение.

Поверьте в божественную силу, вложенную в каждого из вас при рождении.

Поверьте в себя, как я верю в вас, в ваш талант.

Наш патрон и покровитель, Лоренцо Великолепный, сделал из Сада при монастыре Сан Марко поистине бесценный музей под открытым небом. Не каждый допущен сюда, только избранные. Вы, будущие творцы истории Флоренции и всей культуры Италии, должны, как никто другой, ценить доверие герцога. Вам разрешено беспрепятственно гулять по саду и изучать великие творения скульпторов от древности до сегодняшних дней. Смотрите, учитесь, постигайте таланты не только Италии, но и других стран, где даже я не побывал за свою долгую жизнь. Вам повезло, что каждый из вас родился с задатком таланта. Не упускайте возможность и дальше развить здесь то, чем наделил вас Господь…

Бертольдо ди Джованни достал из кармана большой платок и промокнул вспотевший лоб. Справившись с волнением от длинной речи, он указал ученикам рукой в сторону стоящих в Саду скульптур:

— Присмотритесь внимательно к тому, что видите перед глазами, дети мои. Самое лучшее, что вы найдете в скульптурах, вам придется воплощать в своих работах. Держите глаза и уши открытыми, чтобы благодать Божья беспрепятственно заливала пустоты в ваших головах. А теперь идите. Завтра с утра мы увидимся в монастыре и начнем занятия.

Бертольдо ди Джованни слегка наклонил голову на благодарственные выкрики Graziе и принял из рук одного из монахов бокал вина…

Несмотря на палящую жару, в одном из залов монастыря Сан Марко, отданных под художественную школу, разлеглась прохлада. Высота и толщина каменных стен монастыря и гладкие камни под ногами, никогда не видевшие солнца, надежно охраняли помещения от всепроникающего зноя. Перед старым учителем сидели на грубо сколоченных табуретах шесть учеников. Старшему из них, Джулиано Бурджардини, недавно исполнилось двадцать шесть. Его сильные квадратные плечи и толстая шея выдавали в нем взрослого мужчину. Только по-юношески сверкающие любопытством и наивностью глаза показывали незрелость.

Самым младшим в группе оказался, Микеланджело Буонаротти, — полгода назад ему сравнялось пятнадцать. Внешне он не выделялся ни красотой, ни крепким телосложением: невысокий, нескладный, с острым взглядом светло-коричневых глаз, прямоугольным лбом и оттянутыми книзу ушами.

Прежде Микеланджело обучался в мастерской Доменико Гирландайо вместе с Франческо Граначчи. Красавец Франческо расписывал для учителя картины маслом, а подросток Микеланджело растирал и смешивал краски. Сметливый Граначчи не без основания подозревал, что Гирландайо испытывал ревность к таланту Микеланджело, ведь тот мог рисовать по памяти намного лучше учителя. Хитроумный Франческо, как старший по возрасту смог, благодаря небольшой интриге, получить приглашение в Школу скульпторов для себя и своего друга. Поломавшись для приличия, Доменико Гирландайо облегченно вздохнул, когда двое неудобных учеников, явно обладающих большим талантом, отправились в мастерскую Бертольдо, чтобы попробовать себя в скульптуре. Так Франческо и Микеланджело оказались в одной школе, в группе скульпторов.

Бертольдо неторопливо говорил, переводя взгляд из-под побелевших от старости ресниц от стены на лица слушавших его учеников и обратно. Стена была расписана символикой правителей Флоренции и семидесятилетний скульптор с теплым чувством смотрел на красные шары и желтые лилии герба семьи Медичи. Под высоким сводом зала громко звучал хриплый старый голос, к которому внимательно прислушивались ученики. Все, кроме одного.

Девятнадцатилетний Торриджано слыл самым задиристым в группе. Он будто ненароком то локтем, то ногой задевал сидевшего рядом с ним Микеланджело. Ему не нравилось, что тот слушал учителя и одновременно делал зарисовки в лежащий на коленях альбом.

Не нравилось прилежание нового ученика.

Не нравился выступающий наружу талант.

Не нравился его заносчивый характер.

С самого первого дня появления Микеланджело с неразлучным другом Франческо Граначчи в Садах Медичи, Торриджано увидел в нем соперника. Его раздражали вдумчивость, прилежание и трудолюбие Микеланджело. При любом удобном случае он пытался выразить новичку свое недовольство и показать главенство.

— Иди к нам, обеденный час давно настал, — усмехался задира, видя, с каким упорством новый ученик перерисовывает мотив фрески к себе в альбом. — Пока ты забавляешься пером, все вино окажется в наших желудках и тебе достанется только вода. Поторопись же! Ветхий Бертольдо все равно не заметит старыми глазами разницы между нашими рисунками. Можешь не стараться!

Микеланджело снизу вверх посматривал на стройного красивого Торриджано и только крепче сжимал губы: отвечать на обидные тирады он не собирался. Талантливый подросток пришел сюда учиться и не хотел отвлекаться на посторонние разговоры или насмешки.

— Ну что ты всех задираешь? — вступился за друга Франческо Граначчи и обратился к Микеланджело: — Микеле, правда, заканчивай работу и присоединяйся к нам. Сегодня оливки с хлебом особенно вкусные.

Остальные ученики охотно слушали поддевки Торриджано и тихонько комментировали их колкими фразами. Они охотно расслабились без надзора учителя за вкусной едой и вином, сильно разбавленным водой.

За общей суетой никто не заметил, что в трапезную давно вошел учитель Бертольдо и встал в сторонке, прислушиваясь к разговорам. Он молча улыбался в белую бороду и радовался беззлобному развлечению подопечных. Послушав достаточно, старый учитель стал разворачиваться, чтобы так же незаметно уйти, как пришел. Его движение оказалось неловким и широкая накидка, которую он не снимал даже летом, задела стоящий на полу кувшин. Глиняная корявая посудина упала на бок, издав при падении громкий звук, и откатилась в сторону. Головы присутствующих как по команде повернулись к двери. В помещении наступила тишина, а затем раздался голос мастера.

— Что ж, дети, все вы наделены талантом и знаете об этом, — сказал Бертольдо, не считая нужным прятаться или оправдываться перед юнцами. Он решил использовать возможность немного поучить молодежь. Не зря Лоренцо Великолепный именно ему поручил стать учителем: герцог ценил опыт, знания и мудрость старого скульптора. — Некоторые из вас бегут побыстрее, чтобы насытить желудки, другие бегут, чтобы побыстрее взяться за уголь и бумагу. В моих силах дать каждому из вас задание и заставить выполнить его, заставить работать.

Но не в моих силах заставить вас учиться наполняться мудростью.

Вы пришли сюда добровольно, чтобы получить мои и великие знания моего учителя, скульптора Донателло. Вы сделали свой выбор. И если он кому-то разонравится, я буду не вправе разубеждать его в обратном.

Помните: если вы хотите что-то понять в этом мире, вам нужно его изучать и подстраивать свое понимание под новые, получаемые здесь, знания.

Только понимая окружающий мир, вы будете одновременно меняться вместе с ним и меняться сами.

Вы сможете намного улучшить свое мастерство.

Сможете лучше понять не только мир, но и свою душу, самих себя.

Я здесь для того, чтобы помочь вам постичь эту истину.

И еще запомните, дети мои, простой закон жизни. Обучению не поддаются только самые глупые из людей, или самые умные и мудрые из них. Из кожи первых вы все давно выросли, а до вторых пока не доросли. Поэтому заканчивайте трапезу и отправляетесь все в церковь Санта Мария дель Кармине. Там я буду ждать вас. Настала пора вам всем немного подрасти, чтобы к зрелым годам занять соответствующее настоящему мужчине положение. С сегодняшнего дня и все следующие недели мы будем с вами изучать и копировать знаменитые фрески Мазаччо. И кто из вас, упрямые головы, толком не знает этого великого мастера, получит наконец-то капельку мудрости.

Старый скульптор развернулся и медленно пошел прочь, опираясь на высокую деревянную палку, отполированную временем.