Если я вернусь

Галина Антоновна Жадан, 2019

Ритмы большого города заставляют жить по своим правилам. И людям никуда не деться, приходится подчиняться: подавлять мечты, запирать любовь на замок, продолжать вечную погоню, не в силах остановиться.

Глава IV

1

Пока Анастасия и Марина собирались в ресторан, Илья отдыхал дома. Сводил Машу в бассейн, посмотрел по спортивной программе футбол, хотя и играли команды, за которыми он не следил, полежал на диване. Между этим сделал массу мелких дел: сходил в магазин, помог Вите сделать математику, проверил биологию, почистил овощи на кухне. Он был спокоен, постепенно забывая недельную гонку на работе, когда приходилось разрываться на тысячу дел. Покой был нарушен в одну секунду, когда его позвала жена.

–Илюша, Настя не звонила?

Илья вздрогнул. Хотелось залезть под одеяло, спрятаться, как в детстве, когда он прятался от матери.

–Нет. Не звонила. И не позвонит, — тихо откликнулся он.

–Почему это? Переломится, что ли?

–Ты же помнишь, чем закончился разговор в субботу у мамы? Она гордая. Первая не позвонит.

–Какие мы нежные! — Ольга ходила по кухне, готовя еду. — Значит, сам позвони!

–Илья ухмыльнулся, удивляясь упорству жены.

–И я не буду звонить.

–Почему?

Опять всё сначала! Как не хотелось ему возвращаться к бесплодному разговору! Он накинул куртку, обулся и вышел.

Когда хлопнула дверь, Ольга вышла из кухни, увидела, что мужа нет, пожала плечами, не поняв, куда он мог пойти. Вернулась к салату, который начинала резать.

Илья сам не понял, зачем он вышел из дома. Просто вышел, чтобы не слышать разговоры жены. “Зачем она начинает снова и снова одно и то же? Как она не устает от болтовни? — задавал и задавал он себе вопросы. — Она же помнит, чем все кончилось. Зачем все повторять сначала? Конечно, она чувствует поддержку мамы”.

Легче от вопросов ему не стало. Он сел в подошедший полупустой трамвай, посмотрел в окно, улыбнулся, как будто совершил подвиг. Он решил ехать к матери, ему нужно было поговорить с ней.

Через два пустых сиденья лицом к нему сидела женщина около тридцати лет, держа в руках два больших пакета, из одного из них выглядывал пучок зелени, раскачивая мохнатой метелкой.

Илья обрадовался, что в жизни есть еще что-то, что не выбивает из колеи. Перевел взгляд на лицо женщины и понял, что давно ее знает. Нет, он не был с ней знаком, но часто видел ее в этом трамвае, когда ехал к матери, которая жила в трех остановках, и он не брал свою машину, на которой было ехать туда гораздо сложнее. Куда она едет? Домой? Видимо, с рынка. Да, здесь рынок недалеко. И когда видел ее, всегда удивлялся, сколько в лице этой милой женщины жизни. В самом лучшем ее проявлении. В нем светились доброта, женственность, ласка, иногда усталость, но все равно было понятно, что в любой момент она кинется на помощь, перевяжет раны, напоит водой, уложит в постель и будет сидеть рядом всю ночь. Почему у него были такие мысли, он и сам не понимал: он не был любителем сентиментальных романов, но по-другому он ее не представлял. И сейчас ему ужасно захотелось, чтобы она сидела около его постели — ему было бы спокойно и комфортно. А она рассеянно смотрела куда-то вдаль, не замечая его.

Пока она увлекся созерцанием умильных картинок, женщина поднялась и, держа пакеты в руках, пошла к выходу. Он ждал долю секунды, затем выскочил за ней в открытую дверь. Илья прошел за ней несколько шагов, догнал ее, попытался взять пакеты.

–Позвольте помочь вам, — просто улыбнулся он.

Она удивленно посмотрела на него, не выпуская из рук пакетов.

–Спасибо. Да я и сама могу.

–И все-таки позвольте. Я вижу, что идете с рынка.

–Да, — как вы догадались? — посмотрела на пакеты, из которых выглядывала зелень и капуста. Рассмеялась. — Да, трудно было догадаться. А я вас видела как-то в трамвае. Вы всегда такой сосредоточенный едете.

–Правда? А считал себя довольно веселым человеком.

Она отдала ему пакеты, и они пошли рядом по аллее, которая упиралась в высотное жилое здание.

–Я здесь живу, — она указала на этот дом. — На пятнадцатом этаже.

Они подошли к подъезду, остановились.

–Я заслужил чашечку кофе?

Она смутилась.

–У меня сегодня субботник в полном смысле этого слова. Да и мама дома, дочка.

–Тогда, может быть в другой раз?

–Хорошо, — обрадовалась она.

Он хотел попросить ее телефон, но она опередила его.

–Запишите мой телефон. Кофе за мной. Обещаю сварить вкусный.

–Меня зовут Илья.

–Наташа, — она протянула ему руку.

2

—Илюшечка? — удивилась Зоя Яковлевна. — Что-то случилось? Проходи.

–Нет, нет, мама, не волнуйся. Просто решил проведать тебя, — он поцеловал ее в щеку.

–С отцом поздоровайся, — скомандовала мать. — Приходи на кухню, покормлю.

Отец сидел за столом, что-то читал. Увидев сына, снял очки.

–Сынок, здравствуй! Как дела?

–Нормально. Вот пришел, хочу с мамой поговорить.

–Поговори. Кажется, я догадываюсь, о чем.

–Да, покоя нет после той субботы. Ладно, пойду, пока не передумал, — он вздохнул. — Будет трудно.

–Успехов.

Илья прошел к матери.

–Садись, есть будешь?

–А можно чаю? И бутерброд.

–Никаких бутербродов. Поешь нормально.

Она поставила перед ним тарелку с голубцами, сметану, салат, хлеб.

–Ну, хорошо, — вздохнул сын, — можно и поесть.

–Оля хоть старается? А то смотрю, какая-то она безалаберная стала. И деньги не научится никак считать. Научил бы, сынок.

–Об этом я и хотел поговорить. Не надо поддерживать Олю в том, чтобы просить денег у Насти.

–Еще чего? Не убудет от Насти.

–Мама! Она слишком долго и много нам помогает. Не может же она вечно кормить мою семью. Правильно сделала, что отказалась.

–Не понимаю я тебя! Ну, откажись от ее денег! А сами-то справитесь? Нет, конечно!

–Справимся. А ты позвони ей, скажи, что ты погорячилась, пусть Настя приходит.

–Я должна извиняться? Нет. Этого не будет никогда. Пусть она извиниться.

–Мама, это ты ее выгнала! Ты сказала ей, чтобы она не приходила. Настя гордая. Она не придет, пока ты ее не позовешь.

–Нет, — мать стояла на своем. — И еще раз — нет.

–Мама! Она тоже твоя дочь.

–Если она не извинится и не изменит своего отношения к тебе — она мне не дочь.

–Ну, нельзя так, мама, — у Ильи кончились аргументы. Он отставил тарелку. — Знаешь, мама, лучше всего свое отношение к Насте выразила Машутка. Она сказала, что любит тетю Настю.

–Маша ещё мала, чтобы разбираться во взрослых отношениях. И не надо ставить ее мне в пример. Это, по крайней мере, не тактично. Ты должен уважать свою мать, а не попрекать.

–Я не хотел тебе что-то доказывать, ты взрослая. Сама все знаешь и понимаешь.

И мать, и сын остались каждый при своем мнении. Илье так и не удалось переубедить мать.

А мать сердилась недолго. Она не могла гневаться на любимого сына, это было выше ее сил. Как только он ушел от нее, мать стала звонить ему, утешать, просила, чтобы он не волновался, убеждала его, что может всё сделать для него, даже невозможное. Но об извинении и примирении с Настей она не сказала ни слова.

Зоя Яковлевна задумалась над словами сына.

–Может быть, стоит подумать, — подумала она вслух.

–Конечно, она тоже твой ребенок, — к ней подошел Андрей Семенович. — И потом она, по большому счету, права: Илья должен жить, не рассчитывая на помощь со стороны Насти.

Она склонилась к нему на плечо.

–Ладно. Подумаю. Один хотя бы один раз я ее точно не приглашу к обеду — пусть помучается.

3

За столик к Логинову и пограничникам подошли еще двое, ровесники Михаила.

–Какие наглые дамочки, — полковник слащаво улыбался, показав новоприбывшим подруг, с которыми они только что познакомились. — Такие точно любого генерала сомнут в пружину.

–Не наглые, а самодостаточные. Самостоятельные, — уточнил Вадим, — а это многим мужчинам не нравится.

–Мне не нравятся? — вспыхнул Владимир. Видно было, что его задело замечание сослуживца. — А мне без разницы, какие они. Захотел бы, так обе были бы моими. Спорим, что самая наглая будет моей через пару недель!

–Это Настя-то? — Логинов обрадовался. — Попробуй. Кстати, они нормальные девчонки.

–Девчонки? — будущий генерал выкатил глаза.

–Это мои одноклассницы. Маринка спокойная, а Настя, правда, деловая. Директор большой фирмы. А Маринка — дизайнер. Нарасхват, между прочим. Толковые. А Настя с характером. Ей как раз подойдет генерал, на меньшее она не согласится, — не осознавая, Михаил подлил масло в огонь.

Полковник выпятил грудь.

–Усмирение кобылок как раз по моей части, — с гордостью провозгласил он.

–Думаю, Владимир Николаевич, не стоит тебе лезть к этой женщине, — тихо обронил Вадим, но в голосе звучало предупреждение.

–Почему? Ты, что ли, решил побаловаться?

Вадиму хотелось вскочить и ударить будущего генерала за развязный тон, которым он позволял говорить о незнакомых женщинах, но он сдержался.

–Жаль, — утешил он сам себя. — Врезать бы тебе хорошенько.

–А ты врежь, — раззадоривал он своего боевого товарища, — или на дуэль вызовешь? Ты же благородный. Слабо ударить?

–Руки не хочу пачкать о тебя, Матюхин. А о женщине даже и не думай.

–Вот оно что! Значит, так и есть. Запал на нее. Мальчишка! А ты попробуй пойти против меня. Кто первый? К кому она упадет в объятия? Если не выиграю — откажусь от генеральской должности.

–Круто, — оценили его присутствующие мужчины. — Мы свидетели. Теперь будем следить за вами!

–Твое назначение вилами на воде писано. Это были просто разговоры, — не выдержал Вадим. — Да и Анастасия производит впечатление умного человека, так что ты два раза не поедешь на свою генеральскую должность. Останешься полковником. Кстати, генерал Матюхин просто не звучит.

–Ничего, главное слово здесь — генерал.

Владимир Николаевич выпил водку, покрутил рюмку, казалось, он хочет бросить ее в обидчика.

–Давайте не будем ссориться, спор бестолковый, — вмешался Михаил. — Наливайте. И перейдем на политику, раз женщины так плохо на нас действуют.

Вадим хотел проводить новых знакомых, но в пылу спора, упустил момент, когда Анастасия и Марина вышли из зала. Он бросился к выходу, но даже выйдя на крыльцо, не увидел женщин. Расстроился, как будто потерял что-то важное, но вспомнил, что Михаил поможет ему найти их.

Немного успокоившись, закурив сигарету, остался на ступенях ресторана, решил, что не стоит возвращаться в зал. Владимира он знал давно, когда-то они даже пересекались, но довольно при странных обстоятельствах. Это было лет пятнадцать назад, когда Владимир ворвался к нему на заставу, обвинив его в том, что он скрывает его беглых солдат. Это было наполовину правдой: солдаты действительно сбежали с его заставы и пришли к Вадиму с просьбой их защитить, поскольку им на родной заставе житья не было от кучки “дедов”. Вадим сразу доложил о происшествии в Управление, и только это спасло его от нападок Владимира. Позже они встречались еще раз, но инцидент этот как будто забыли. В Академии они встретились вновь, теперь уже в качестве если не друзей, то просто сослуживцев с большим стажем знакомства.

И вот теперь Вадим не хотел иметь с ним ничего общего, думая, как он мог бы уберечь Анастасию от его дурного вмешательства. А что оно будет именно таковым, он не сомневался. Он слишком хорошо знал о его далеко не романтических пристрастиях к женскому полу.