Картины художника Лю Хао

Вячеслав Анатольевич Егоров (2022)

События настоящего и полувековой давности, словно звенья единой цепи берущей начало в толще минувших тысячелетий. Исчезнувшая древнейшая культура, чьи истоки далекий Север и поныне влияет судьбы их дальних потомков. Лю Хао — молодой художник из Гонконга и Илья, открывший суши магазин в современной России. Казалось бы, что может связывать таких разных людей, тем более что оделяет их не только расстояние, но и время? Тайны Гоминьдана, интриги американских спецслужб, китайские триады и современные бандиты, все это меркнет на фоне стремления сделать мир лучше, раскрасив его всеми цветами мира…

Глава 01. «Лаогуаньтай»

В один из прекрасных солнечных дней начала лета 1965 года в местный небольшой ресторанчик под странным названием «Лаогуаньтай» — «Старая официальная станция» вошли два молодых человека. Привычно поздоровавшись, с хозяином ресторана дядей Хао ребята заняли столик, и один из молодых людей тут же направился к стойке. Вернувшись к столику с двумя мисками лапши, одной из которых сразу же завладел его товарищ, молодой человек которого звали Лю Хао, открыл принесенную с собой тетрадь и углубился в чтение. В этот день они с другом стали выпускниками факультета искусства Университета Гонконга и ждали еще двоих товарищей тоже выпускников, чтобы компанией отпраздновать это знаменательное в их жизни событие.

Лю Хао по прозвищу Тен Кун шуа (Небесная кисть) или просто Тенкун был одним из лучших выпускников своего потока, и неоднократным победителем различных художественных конкурсов. Родом из Макао, он снимал в местном квартале Коулун крохотную квартирку. Его дальний родственник по линии матери был владельцем данного ресторана, где Лю иногда подрабатывал, кроме того, парень очень увлекался археологией материкового Китая:

— Они самыми первыми стали применять расписную керамику! Ты представляешь Хань? — Увлеченно пересказывал Лю свои записи своему другу толстому пареньку сидящего за столом напротив и уплетающего лапшу.

— Угу… — прогудел друг, активно работая палочками.

— Правда вначале это были простые цветные полоски… потом цветы… но все равно… и это шестое тысячелетие до нашей эры! Круто да! Хань! — Отвлек от созерцания лапши Лю друга. — Да отвлекись ты от лапши… никуда она не убежит от тебя…

— Угу… — повторно прогудел Хань. Толстый паренек очень любил хорошо покушать. Сирота, потерявший родителей в вихре событий Китайской революции он жил со своей бабушкой, и практически никогда не имел денег, за что было иронично прозван Чань Чу в честь китайского символа богатства — трехлапой жабы. Держался Лю из-за чего и смог окончить университет. Лю широкая и щедрая душа делал за Ханя многие работы и таскал с собой в ресторан, где тот мог бесплатно покушать.

— Эх, жалко, что раскопки закрыли… — сокрушался Лю. — Столько бы нового открыли… — он закрыл свою тетрадь, где записывал всю информацию касаемо археологии. — У них там, на материке опять какая-то заваруха назревает… сначала «большой скачок» был, «народные коммуны»… теперь что… Хань ты закончил есть? — Спросил он приятеля.

— Уф! Да-а! — Толстячок удовлетворенно отодвинул от себя пустую миску, счастливо улыбаясь.

— Прошло всего десять лет с начала раскопок, — продолжил свой рассказ Лю, — и это малый срок, для того чтобы откопать все поселения… затем ведь нужно все систематизировать… пройдет еще лет двадцать, прежде чем даже эти данные опубликуют в полном объеме… Жалко… — Лю убрал тетрадь обратно в свой портфель.

— Да-а-а… — согласно кивнул Хань, главным образом выражая свое одобрение вкусной лапше.

— Привет художникам! — Ли Во по прозвищу Ли Цы (Слива) приветливо улыбался в дверях ресторана. — Что унылые такие? Хань? Что опять Лю рассказывал про археологию?

— Э-э-э… — замялся Хань. Ему не хотелось как-либо обижать своего единственного благодетеля. Без Лю закончились бы его бесплатные обеды в ресторане. Так что только ради этого он был готов слушать друга.

— Понятно… — понял душевные терзания Ханя, Ли. — Лю не надоело тебе еще? — Ли прошел по залу и присоединился к друзьям.

Сын богатых коммерсантов бежавших из Шанхая после образования КНР в 1949 году и вместе с такими же беженцами создававших в Гонконге хлопкопрядильную отрасль, Ли из-за состоятельности своих родителей пользовался широким успехом у девушек. Родители отдали его в Университет Гонконга на факультет бизнеса и экономики чтобы их отпрыск получил нужные для жизни знания, но Ли предпочитает западный уклад жизни — вечеринки, девушки. Одевался Ли всегда шикарно на западный манер и очень любил «Харлей Дэвидсон». Он окончил университет благодаря щедрым денежным пожертвованиям своих родителей факультету в качестве попечителей. Общался Ли главным образом с Лю так как его отношение к нему были искренны и не связаны с деньгами его родителей. Именно Лю дал прозвище Ли Ци «слива» — из-за его внутренней стойкости к внешним неурядицам которые постоянно преследовали парня из-за его чрезмерного увлечения девушками.

— Нет Ли, как можно? Это ведь так интересно… — Лю опять достал из портфеля свою тетрадь, в Ли он увидел очередного слушателя.

— Ну и шел бы себе на археологический, звали ведь… — Ли понюхал миску Лю полную лапши, на которую уже с интересом поглядывал Хань.

— Но мне и живопись нравиться… — Лю открыл свою тетрадь на заложенной закладке. — Я думаю, есть какая-то неразгаданная тайна в этих древних культурах… — без предисловий стал рассказывать Лю. — Если удастся доказать преемственность Лаогуаньтай с культурой Баньпо, то можно смело утверждать что прародина Хуася — прародителя всего китайского народа найдена. Между этими культурами разрыв в 600, лет, но я думаю, что связь есть… Какая, еще не знаю, но все равно есть… что-то мистическое в этом…

— Хватит Лю… — с шутливой гримасой на лице поморщился Ли, — мне совсем не интересно… лучше бы девочек позвали… — широко улыбнулся Ли. — Ты и кафе также назвал — Лаогуаньтай… и что это такое? Старая официальная станция! Совсем не звучит.

— Я предпочитаю по-другому: — покачал головой Лю. — «Пристанище старшего офицера»… Мой дядя был старшим офицеров в гоминдановской армии…

— Не дядя он тебе… — усмехнулся Ли, — так, дальний родственник по линии матери…. Сам же рассказывал

— Все равно… — упрямо произнес Лю. — Это единственный мой родственник здесь… Все остальные остались в Макао… Это у тебя и Вэя здесь куча родственников, а мы с Ханем практически сироты здесь, правда Хань? — Лю ища поддержку, вопросительно посмотрел на толстячка.

— Угу. — Тут же согласно кивнул Хань, и вновь перевел взгляд на миску с лапшой.

— У Ханя бабушка есть… — засмеялся Ли. Ему нравилось беззлобно пикировать с Лю, так как Тэнкун действительно был умным и кто знает, кем он станет дальше, а связи в Гонконге решали все. Вон их общий друг Вэй Фу постоянно проводит время у отца на работе налаживая нужные знакомства на будущее.

— Кстати, а где Вэй? — Лю вновь убрал тетрадь в портфель. — Что-то он задерживается.

— Не знаю… — пожал плечами Ли. — Наверное, опять у отца на работе в Инженерном сообществе, говорит, что его отца выбрали в комитет по вопросам профессиональной пригодности…

— Салют всем! — Привлек всеобщее внимание компании жизнерадостный возглас. Ребята как один повернулись к входной двери ресторана. Их общий друг Вэй Фу по прозвищу Цао Цао эффектно стоял на фоне дверного проема.

Его отец являлся членом Инженерного сообщества Гонконга, и Вэй по его примеру стремится повыше подняться по карьерной лестнице, и обучение в университете было одна из ступенек в его плане на жизнь. Учился он на факультете науки и окончил его сам благодаря полному отсутствию прогулов и усердному выполнению всех заданий. «Мелочей не бывает» — так говорил Вэю его отец. И если что-то было неправильно Вэй старательно все переделывал по несколько раз пока не получалось как надо. Считал что успех в жизни это неукоснительное следование правилам и установкам. Прозвище получил как раз из-за своего педантизма и карьеризма. Ведь Цао Цао легендарный сановник древности тоже начинал с низов. Вэй считал мастерство Лю для себя недостижимым, но общается с ним думая, что сможет понять алгоритм его живописи…

— О, явился, не запылился… — с иронией произнес Ли. — Что так долго? Заждались уже…

— Да ладно тебе… — Вэй пружинистой походкой подошел к столу. Помимо всего прочего Вэй занимался Ушу, — сам то небось тоже опоздал, а Ли?

— Так что тебя задержало Вэй? — Не дав ответить Ли произнес Лю. — У отца был?

— Нет. В универе… У доктора Ноулза…

— Ого! — Удивился Лю. — У самого ректора университета? Что он хотел?

— Да! Вот об этом я и хотел рассказать… — энергично произнес Вэй. — Слышали новости?

— Нет, откуда… А какие? — Вразнобой ответили Лю и Ли. Хань же предпочитал больше отмалчиваться.

— Крах кантонского банка! — С театральными интонациями выпалил Вэй. — Что не слышали? Э-э-э да вы совсем от жизни отстали… Ну ладно, ладно… — примирительно произнес он видя как скривились лица друзей. — Отец говорит, что начался обвал фондового рынка… После прошлогоднего тайфуна «Рубин» многим и так несладко пришлось а теперь совсем худо придется… Хань! — Вэй неожиданно посмотрел на толстячка. — Ты говорил, что твоя бабушка работает в шелкопрядильной фабрике?

— Да в Цзюлуне… — Удивленно ответил Хань. Вэй крайне редко говорил с ним напрямую. — А что?

— Отец говорит, что сейчас это самый надежное место… — Вэй потянул носом запах идущий от лапши Лю. — Ли, похоже, что твои родители станут еще богаче… — кивнул он Сливе.

— Наверное… — пожал плечами Ли, — я не интересуюсь делами на нашей семейной фабрике… Отец сказа что если закончу университет подарит мне «Харлей Дэвидсон»!

— Ух ты! Здорово! — Восхищенно воскликнул Хань. Ему естественно никто бы таких подарков делать не стал. — Повезло!

— Это как сказать… — отмахнулся Вэй.

— О чем это ты? — Требовательно спросил Ли.

— Триады… — спокойно произнес Вэй. — Сколько ты поездишь на своем Харлее? Или украдут и отберут… Да кстати чуть не забыл, — оживился Вэй, — есть еще одна новость! Обалдеть!

— Ну! — Подался вперед Лю.

— Да говори уже! — Ли недовольно скривил губы. Его новость о Харлее не произвела должного эффекта, который он ожидал.

— Ен Сикхо арестован! — Торжественно произнес Вэй. — Сам глава одной из триад «14К»!

— Да ты что? — Мгновенно забыл об обиде Ли.

— Опять? Снова? — Одновременно произнесли Лю и Хань.

— Да! — Энергично кивнул Вэй. — Хромого арестовали за участие в тайном обществе…

— И что? — Делано зевнул Ли. Он решил отыграться за равнодушие друга к его новости. — Меньше одним бандитом будет…

— Не скажи… — Вэй не обратил никакого внимания на игру Ли. — Пять лет назад его уже арестовывали, и что тогда произошло? Начались внутренние склоки. Правда Хромой просидел всего год и «14К» устояло в конкуренции с другими триадами, но надеюсь на это раз Ен сядет на дольше… Опять начнутся разборки… Лю… — Вэй обратился к Тэнкуну, — ты ведь в Коулуне живешь?

— Да… — кивнул Лю.

— Осторожнее там… — серьезно произнес Вэй. — Или переезжай к своему дяде он ведь звал… Здесь все же спокойнее…

— Нет Вэй… — помотал головой Лю, — я как-то привык один… К тому же у меня там краски, холсты… Куда все это? А у дяди семья и самим-то места мало а тут еще я… Нет, — повторил Лю, — как-нибудь…

— Э-э, народ! Вы что? — Воскликнул Ли. — Мы зачем сюда пришли? Отпраздновать окончание учебы в университете! Мы больше не студенты! Свобода!!

— Да!!! Давайте праздновать! — Громко поддержал его Вэй. — Лю что там у твоего дяди есть? Давай тащи сюда! Иначе я съем эту лапшу вместе с миской. — Вэй решительно отобрал у Ханя уже завладевшую им миску с лапшой. — Я плачу!

***

— Спасибо вам дядя Хао, что позволили посидеть в вашем ресторане… — Лю уважительно поклонился невысокому шестидесятилетнему худощавому мужчине.

Хао Ин так звали его, был троюродным братом матери Лю а в прошлом гоминдановский старший офицер в армии Чан Кайши. После победы 1949 г Китайской революции Хао не уехал вслед за основными гоминдановцами в Тайвань, предпочел осесть Гонконге. Несколько лет назад открыл ресторан, но дела шли не очень. Когда Лю приехал из Макао поступать в университет Гонконга на факультет искусства предложил дяде Хао поменять название ресторана на «Лаогуаньтай». Игра слов при чтении названия Хао понравилась, так Лю и стал подрабатывать в ресторане.

— Без проблем Лю… — суровое морщинистое лицо старого вояки перечеркнуло скупой улыбкой. — А что там говорил твой друг Вэй про Коулун… У тебя там все в порядке? Может, все же переедешь к нам?

— Нет, нет, спасибо дядя Хао! — Вновь поклонился Лю. — Все в порядке! Просто мы разговаривали обо всем… Мы, окончили университет, дядя Хао! — Торжественно произнес Лю.

— Да ты говорил… Молодец! — По-отцовски похвалил Лю дядя Хао. — И куда ты теперь собираешься идти? Не думал еще?

— Даже и знаю… — Лю принявшийся было подметать пол в ресторане, задумался. — Думал на заказах заработаю… но после того как Вэй сказал что многие потеряли деньги на фондовой бирже, теперь даже и не знаю… — Лю тяжело вздохнул и принялся подметать пол.

— Работай здесь пока… — предложил дядя Хао. — Полный день, Лю? Что скажешь? Мне помощник все равно нужен, а то мои не подросли еще…

— Спасибо дядя Хао, — искренне поблагодарил Лю, в очередной раз, кланяясь, — это хорошее предложение… Можно я не сегодня отвечу?

— Конечно Лю… — легко согласился дядя Хао. — Иди, догоняй своих друзей… — предложил он. — Нечего тут сидеть в такой день…

— А как же вы дядя Хао? — Лю остановился посередине зала. — Надо же прибраться здесь, помыть посуду…

— Сам… Лю, не беспокойся… — дядя Хао подошел к Лю и забрал у него щетку. — Забери только мусор по пути и свободен на сегодня…

— Спасибо, дядя Хао, спасибо! — В эмоциональном порыве произнес Лю, радость переполняла его. Поклонившись дяде Хао, он быстро схватил мешок, с мусором, лежавший в задней двери и пулей выскочил наружу.

«Если успею, — думал Лю спеша к мусорным бакам расположенных в узком и темном проходе-переулке, — магазинчик красок мистера Ло Вэя еще открыт…»

У Лю закончилась белизна и охра, а картина, начатая им недавно, была единственным заказом от одного из его соседей по кварталу. Посему следовало поспешить.