Выживший. Первый секретарь Грибоедова

Владислав Бахревский (2024)

Редкая удача — сделаться другом и помощником великого человека, воочию наблюдая события его жизни, которые позднее станут историей. Именно так в 1820-е годы повезло молодому Ивану Сергеевичу Мальцову, когда он познакомился с Александром Сергеевичем Грибоедовым. Мальцов не только сдружился с этим выдающимся литератором, но и отправился с ним в Персию, став первым секретарем посольства, возглавляемого Грибоедовым. И все же особенной удачей для Мальцова можно считать то, что ему не пришлось платить жизнью за возможность войти в круг друзей великой личности. Как известно, Грибоедов трагически погиб, став жертвой резни в русском посольстве в Тегеране. Погибли и другие сотрудники посольства, а Мальцов оказался единственным, кто выжил. Этим событиям посвящен новый документальный роман известного писателя-историка Владислава Бахревского «Выживший».

Мальцов и Соболевский

Святую неделю служащий Московского архива Коллегии иностранных дел проводил дома. Профессор Погодин и Дмитрий Веневитинов задумали издавать «Гермес» — литературный сборник высокой мысли европейской значимости. Все авторы — иноземцы. Мальцову достались философские и педагогические работы Ансильона, воспитателя короля Пруссии Фридриха Вильгельма IV, а также сцены из великих произведений Шиллера.

Немецкая обстоятельность Ансильона вывела Мальцова из себя. Метнул перо, ни разу за утро не побывавшее в чернильнице. На столе в хрустальной вазе пасхальные яйца. Все красные, и ни единого повторения. У красного цвета оттенкам нет числа.

Равноапостольная Мария Магдалина принесла римскому императору Тиберию благую весть:

— Христос воскрес! — и одарила красным яйцом — символом жизни.

— Христос воскрес! — услышал Мальцов и сам себе не поверил. Голос звучал одиноко из пустого пространства.

Сразу подумал о Грибоедове. С кем он христосовался в пасхальную ночь? С охраной? С дежурным генералом? А может, с самим бароном Дибичем. Генерал Дибич — начальник Главного штаба. Скорее всего, этакое невозможно.

Сегодня четверг. До Москвы дошли слухи: автора «Горя от ума» из-под стражи ради Великого праздника не освободили. Оправдан по всем пунктам в середине марта. Пасха 18 апреля, апрель перевалил за половину — сидит. С какой стороны ждать беды?

Открыл наугад Библию. Прочитал уж очень что-то умное. Стало невмоготу.

Помчался к Соболевскому. И тот за чтением. Мальцову обрадовался, подымаясь из-за стола, раскрыл руки для объятия:

— Кто хочет к нам пожаловать — изволь;

Дверь отперта для званых и незваных,

Особенно из иностранных;

Хоть честный человек, хоть нет,

Для нас равнехонько, про всех готов обед.

Мальцов! Как сказано!

— В лоб.

— Возьмите вы от головы до пяток,

На всех московских есть особый отпечаток.

Извольте посмотреть на нашу молодежь,

На юношей — сынков и внучат.

Журим мы их, а если разберешь, —

В пятнадцать лет учителей научат!

Грибоедов! Друг ты мой! Сие — Грибоедов!

— Все, что слышал — истиная матушка-Москва! — согласился Мальцов.

— Все, что я прочитал — в точку! В печень! Прямо-таки под дых!.. и — на гауптвахте! — Соболевский выглядел озабоченным. — В наш с тобой вояж петербургский… На завтраке-то Рылеев, Кюхельбекер, Каховский!

— Каховский стрелял в Милорадовича, но Грибоедов следственной комиссией освобожден от подозрений от «аз» до…

Примолк.

— Вот именно! — сказал Соболевский. — Может, до «феты», а может, всего лишь до «веди».

Посмотрели друг на друга. Разговор шел стоя.

— Христос воскресе! — опомнился Мальцов.

— Воистину воскресе!

Они сели.

— О нашем вояже в Петербург, о завтраке у Рылеева — молчание. Полное. А ведь завтрак у Рылеева… Восторги Кюхельбекера по поводу Ирландии… Само присутствие Каховского…

— Тут, видимо, другое! Помнишь, что сказал — он, — Мальцов имени Грибоедова не помянул, — когда садились в коляску ехать к министру?

Соболевский тоже с особой выразительностью выставил ладонь.

— Дело прошлое. Предлагаю открыть створки буфета и отведать по единому глотку из каждого сосуда.

— Это будет — ого! — испугался Мальцов. — Давай-ка спроста: шампанского.

— Спроста так спроста!

Слуга был столь великолепен. Его не приметили, а на скатерти — шампанское, бокалы, еще что-то.

— Перед тем как ехать к тебе, я подумал о бесконечной гауптвахте Грибоедова. Открыл Библию и вот что вычитал: «И было слово Господне пророку Иезекиилю: зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря: “отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина”?» Что тебе об этом думается? О чем сказано?

— Христос воскресе! — воскликнул Соболевский.

— Воистину воскресе!

— Ваня! 16 июля в Москве царя венчают на царство! Мы все будем при деле ради будущего царствования. Грибоедов станет слугой государя со своим великим талантом, и будет служить ему, и все мы будем служить ему, как Россия служила, боготворя его величество Александра Благословенного.