Господа офицеры. Часть первая

Владимир Циканов

Всё повествование написано в стиле «Письмо другу». Автор пишет письмо через 30 лет после афганских событий своему другу-сослуживцу, контрразведчику, курировавшему по линии особого отдела когда-то лётную воинскую часть, в которой проходил службу автор, все герои и персонажи его повествования. В своих воспоминаниях он рассказывает о том, как всё было и происходило в действительности, о своих друзьях-однополчанах, совершавших настоящие подвиги у него на глазах, о командире…

Знакомство с афганскими революционерами «первой волны»

В самые первые годы афганской войны (начало 80-х) приходилось возить афганских революционеров так называемой «первой волны». Как ни странно, но среди них были и женщины! Причём, нормально, то есть по-европейски, одетые. Без паранджи, с автоматом АК (автомат Калашникова) в руках или с пистолетом Стечкина в деревянной кобуре наперевес через плечо. Совсем как в наших старых фильмах про Великую Октябрьскую Социалистическую Революцию. «Только кожаных курток не хватает!», ― иронически думал я при этом. Но там было жарко и лишь только поэтому, наверное, они были без них.

В 1982 году в Мазари-Шарифе мы опять волею судьбы пересеклись с экипажем Захарова и работали с ним, будучи в командировке «наёмниками» в КСАПО (Краснознамённом Средне-Азиатском пограничном округе). Что тогда поразило однажды и запомнилось на всю жизнь?

Нам совместно несколькими бортами пришлось возить членов НДПА (Народно-Демократическая Партия Афганистана). Среди них была молодая и красивая девушка. Черные, как смола, волосы, большие карие глаза! Ну просто, сказочной красоты, ухоженное лицо. Наверное, на вид ей было не больше 23—25 лет. Она была одета в фирменные джинсы «Levis» и светлую футболку. На ногах были тоже какие-то фирменные красивые кроссовки. Вся одежда была удивительно чистой, опрятной и как-то своеобразно и не броско, но тоже удивительно скромно и нежно, подчёркивала её коренастую спортивную фигуру.

В Мазари-Шарифе находится известная на весь мир голубая мечеть

Мазари-Шариф сверху

Девушка-мусульманка с открытым без паранджи лицом, в брюках и с автоматом в руках?! Всё это вместе взятое, плюс её неземная красота, меня даже не заворожили, а просто околдовали, и ноги сами двинулись к ней навстречу. Накоротке, буквально перед посадкой в наш вертолёт их группы, в которую она входила, я сказал ей: «Hi friend! What a beautiful your face, eyes, lips! I’m in love with you! What’s your name?» (Привет, подруга! Какое прекрасное у тебя лицо, глаза, губы! Я в тебя влюбился с первого взгляда! Как твоё имя?») Вернее, я хотел так сказать, а в моём русском произношении получилось следующее: «Хеллоу, май дия фрэнд! Ё фэйс энд иа, хэя энд липс из вэри бьютефул! Ай, лайк ю! Ай кэннот гэт сатэкфекшен виз аут ю!» Не знаю зачем, но потом через мгновение я добавил: «Чи ном до ред?» («Как тебя зовут?» ― на таджикском). Моё произношение, выговор слов и формулировка английских фраз, безусловно, показывало моё рабоче-крестьянское, «совковое» происхождение. Это было всё, что я знал по-английски и вспомнил в ту самую минуту из курса средней школы. Оно в мой мозг пришло в одну секунду и спонтанно. Она мгновенно, стрельнув на меня своими прекрасными и глубокими очами, окинув быстрым взором с ног до головы, выдала на чистом английском языке такую большую и длинную фразу, что я, ничего не поняв, наверное, округлив свои глаза, стоял и тупо улыбался. Она заговорила потом по-арабски и, видя, что я — полный профан в языках, тоже заулыбалась, как-то приветливо и по-девичьи, застенчиво и не заносчиво. Несмотря на то, что вот только что, минуту назад, дала всем вблизи и вокруг понять, кто был «кто» («ху из ит») в нашем словесном диалоге. Обворожительная и таинственная незнакомка сама тут же перешла на русский язык, на котором говорила хорошо и быстро, практически без какого-либо акцента. Буквально за три минуты она рассказала мне, что зовут её Гульлашта, и она, оказывается, уже 10 лет, как — член НДПА, что училась в колледже в Великобритании, там же закончила университет. Я про себя подумал в тот момент: «Прямо как в кино «Белое солнце пустыни» ― Гульчатай!» Она, между тем, продолжала: «Для тебя можно просто — Гуля!»

Я знал, что «гуль» в переводе ― «цветок»! И сейчас был передо мной действительно настоящий, необыкновенный волшебной красоты цветок!

Далее она очень коротко, быстро выговаривая целые предложения, рассказала, что была неоднократно у нас в Союзе. В Москве, в Ташкенте, в Самарканде, в Бухаре. Что у нас хорошо, что у нас не стреляют. Что женщины у нас свободные, и никто их не обижает и не угнетает! Что у нас — прекрасные и справедливые законы! И что она взяла в руки оружие потому, что хочет сделать, чтобы у них в Афганистане было так же, как и у нас. Что она — революционерка! Фразу: «Я — революционерка!» она произнесла с особой гордостью и интонацией.

Мы летели из Мазари-Шарифа в Таликан¹⁶, и я думал о том, что если в Афганистане взяли в руки оружие такие красивые и умные девушки, то значит действительно революция у них победит! И пусть у нас или где-то там «за бугром» кто-то говорит, что это есть не что иное, как «экспорт революции» или что-то там ещё! Мне было тогда всё равно, экспорт это или не экспорт! Я, конечно, и так был уверен в том, что наша страна, наше правительство, что бы и кто бы ни говорил, делает всё правильно! Но после того, как увидел Гульлашту, я в своей вере и правоте, что всё делается вокруг правильно, укрепился ещё больше! Я действительно и бесспорно был убеждён в том, что всё, что делается в политике внутри СССР и вокруг, делается правильно, и что социализм и интернационализм с их убеждениями, взглядами, принципами есть единственно правильные пути! И мне действительно очень хотелось, чтобы никто не угнетал женщин, особенно таких красивых, как эта девушка, которую я только что встретил. И чтобы не было ни богатых, ни бедных, чтобы не было никаких границ, чтобы все были равны перед законом, чтобы не было никаких национальностей, или хотя бы чтобы люди не делились в своей несправедливости по национальному признаку!.. Чтобы были смешанные браки между мужчиной и женщиной, вне зависимости от национальности и вероисповедания. Всё, как было тогда и в то время у нас! Я был тогда насквозь пропитан духом интернационализма и коммунизма, был до мозга костей интернационалистом!

Я был молод ещё и холост в то время. И я, правда, думал, что за такую девушку, как Гульлашта, ни одному мужчине не страшно и совсем не жалко будет отдать свою жизнь! В том числе я так же думал и про себя! Если бы понадобилось, я бы, кажется, ни секунду не раздумывая, это сделал! Ещё я думал о том, что, судя по её манерам, поведению и знанию в совершенстве нескольких языков, по-видимому, она была из богатой и очень цивилизованной семьи, потому что обучать афганских детей за границей могут только очень богатые люди. Что же ей не хватало, если она взялась за оружие?!»

С Гульлаштой (Гулей) в той своей командировке я виделся на «той стороне» ещё один раз. Буквально несколько секунд! Из-за нехватки времени, вечной суеты и из-за жизненной необходимости всё делать быстро, мы, увидев и узнав друг друга, только издали помахали друг другу рукой… Все последующие годы войны я не встречал не только её, но и других афганских женщин с открытым лицом и с оружием в руках.

Без слов…

Это фото (стр. 83) я совершенно случайно встретил на страницах интернета. Но… Эта девушка удивительно похожа на Гульлашту… Только цвет глаз другой. У Гульлашты были тёмные, можно сказать, абсолютно чёрные глаза…

Этот взгляд?! Сколько в нём мольбы и надежды…?! Надежды именно на того, на кого и к кому обращён этот изумительный взор…

В нашей периодической пропагандистской печати ходили слухи, что со всеми коммунистами, членами НДПА «первой волны», без исключения, безжалостно и кровожадно расправился Амин¹⁷.

Значит и с Гулей тоже… Амина уже не было давно, а репрессии и убийства внутри Афганистана продолжались! От этого становилось не по себе! И я не мог представить себе и поверить в это! Вернее, мне не хотелось в это верить!..

Карта масштаба 1:200 000 (в 1 см — 2 км)

Так как на такой карте имеются обозначения точных высот местности, она является секретным документом. Если на этой карте нанесена какая-то информация и оперативная обстановка, то это уже — совершенно секретно.

Здесь (на рис.) синими стрелками указаны расположения бандформирований с именами их главарей и численностью боевиков в каждой конкретной банде…

г. Талукан

В это бандитское логово, Талукан (Таликан), мы летели тогда и везли (в моём понимании и представлении) Главного революционера всего Афганистана, Гульлашту…

***

Из Таликана в тот день, когда познакомились с Гульлаштой, мы везли в Московский (к нам в Союз) одного Председателя НДПА какого-то там района, провинции. Он болел желтухой и был весь-весь жёлтый. По-видимому, была с кем-то договорённость, что его будут лечить у нас в Союзе. Я прямо в полёте с ним заговорил. Он вполне сносно разговаривал по-русски. Спросил его про Гульлашту. Но, кроме того, что «она хорошая, смелая революционерка и пропагандистка коммунизма!» ничего мне больше объяснить и рассказать он не смог.

Схематичная карта Афганистана

Справочно:

По данным Википедии население Афганистана в 2010 году составляло 31,1 млн человек. В городах проживает всего 20 процентов населения, но рост населения столичной агломерации превосходит прирост сельского населения. Плотность населения — 50 человек на км². Грамотно 45% мужчин и 15% женщин. Афганистан — многонациональное государство, население которого составляют свыше 20 народов.

Как это не странно, но на 1980 г. (всё по тем же данным) население там было 13, 2 млн человек. Это при постоянных-то войнах…

г. Московский 1982 год. Владимир Циканов и Виктор Ерёмин

На подвесках вертолёта наглядно видно всё, чем и как мы там работали

г. Московский 1982 год

Слева направо

Александр Борисов, Владимир Циканов, Председатель НДПА одной из северных провинций ДРА (имени, к сожалению, не помню), Виктор Алексанин

По прилёту в аэропорт Московский, до приезда за нашим афганским пассажиром скорой помощи, мы всем экипажем сфотографировались с нашим пассажиром на фоне стоявших там же на аэродроме пограничных вертолётов Ми-8 и Ми-24, на котором летал тогда мой однокашник по училищу Виктор Ерёмин. Он сразу после окончания училища тоже по распределению попал в Пограничные войска, вернее в Авиацию ПВ и был направлен для прохождения службы в г. Душанбе, в авиационный полк, базирующийся там. Он также как мы все, авиаторы Краснознамённого Восточного пограничного округа, прошагал по этой «необъявленной» войне от самого её начала до конца. Но там у них на равнине бои, постоянные стычки со стрельбой, ранеными и убитыми были почти каждый день! У нас же в горах это было не часто…

С Виктором Ерёминым мы были в нашем Сызранском училище в одной роте. Это был рослый (за 190 см роста), завидной не дюжей силы, хорошо сложенный, большой (под 100 кг) красивый молодой человек. Он являлся абсолютным рекордсменом всего нашего лётного училища по поднятию разных тяжестей. Когда-то мы вместе с ним в борцовском зале нашего Сызранского УЛО (учебно-лётного отдела) много пота пролили, тренируясь на матах, которые надо было стелить перед тренировкой каждый раз, чтобы соорудить импровизированный борцовский ковёр. А в конце каждой тренировки эти маты необходимо было убирать в определённое, предназначенное для их хранения место. Выступали вместе с ним на соревнованиях и за нашу роту, батальон и за весь курс.

С этим афганцем, районным главой НДПА, мы на память обменялись наручными часами. У меня были, как я считал, стильные часы в «золочёном» корпусе, назывались «Заря», советские. А афганец задарил мне часы японского производства «Ориент». Тут же, одев себе на руку приобретённые вновь вещи, каждый из нас был очень доволен.

Когда за нашим пассажиром пришла машина, и его увезли, я снял эти часы и пошёл мыть руки керосином, чтобы их продезинфицировать. Нам говорили доктора, что «желтуха» (гепатит) ― очень опасное и заразное заболевание, что надо обязательно беречься и соблюдать правила личной гигиены. Поэтому, чтобы уберечься, мы мыли руки авиационным керосином. Идти куда-то с аэродрома и искать рукомойник, чтобы помыться водой, было далеко и некогда. Намочив в авиационном керосине тряпку, я также протёр и эти, подаренные мне афганским коммунистом часы вместе с металлическим браслетом, с которым они были. Ну, «на всякий случай»! Чтобы не заболеть! И оставил их в вертолёте, на правом кресле лётчика-штурмана. Чтобы высохли и проветрились от запаха керосина. Сам куда-то ушёл, не помню, куда и зачем. Вернувшись к вертолёту, наблюдаю следующую картину: сидит в грузовой кабине наш бортовой техник Саня Борисов. Рядом с ним на сиденье стоят две бутылки «русской» водки и лежат рядом мои часы. Он мне говорит: «Ты не ругайся только! Смотри, какие мы богатые! Это я за „твои“ часы выиграл». Удивлённый, спрашиваю его: «Как это ты интересно выиграл?» Он отвечает: «А я поспорил, что если это чудо японской техники и производства в чайнике сварить, то с ними ничего не будет. Вот и сварили! Вон там, на аэродроме лётчики себе чай варят. Пять минут варили, а они всё идут…?»

Я посмотрел на часы, они действительно шли. Поэтому не обиделся, но рисковать в следующий раз и «заработать» водку таким способом мне не хотелось. Было жалко эти часы, и я ему в такой просьбе отказывал. Хотя он просил, говоря при этом: «Ну, что ты? Лучше же, ведь продезинфицируются!» Я только потом, уже в Душанбе, согласился один раз на такой же эксперимент, когда с водкой действительно что-то приспичило. И думал при этом: «Интересно, кто при таком „заработке“ водки выглядит варваром больше? Мы, у которых на носу ― 1982 год, или афганцы, которые живут в 1300… там каком-то году по своему календарю?» Мы на самом деле многое не видели и многого не знали!.. Поэтому были из-за своих таких «незнаний» иногда похожи на детей в своих экспериментах такого рода.

Примечания

16

На некоторых картах город Таликан обозначен и пишется через букву «и» после буквы «л», а на некоторых — как Талукан, через букву «у». Но это — один и тот населённый пункт.

17

Хафизулла Амин (1 августа 1929 — 27 декабря 1979) — афганский государственный, политический и партийный деятель, член Политбюро ЦК НДПА, министр иностранных дел (1978—1979), министр обороны, премьер-министр…