Изгория. Часть первая

Владимир Подольский, 2023

Со времен нашей эры, история еще не знала такого мирового скачка в области механики и электроники. И казалось, что она дошла до апогея, но не тут-то было.

Глава девятая

Тропа вела вниз по склону. По бокам шли хвойные маленькие деревья, напоминающие елки, только ветками с иголками вверх. На них, нарядно висели разноцветные плоды, притом разной формы и все они бледно сияли. Тишина заложила уши. Ванька шел быстрым шагом, за ним еле поспевали другие.

— Куда ты так торопишься, знаешь куда идти? — не выдержала Тамара, снимая туфли.

— Нечего здесь и думать. Надо действовать, куда-нибудь выйдем. А тебе я советую, отбить твои каблуки.

— Какая теплая земля, я лучше босой пойду.

— Не земля это.

Димка зачерпнул горсть и расщепил ее.

— Да это не земля, и свет совсем другой. Плотнее. Кусочки оранжевого цвета, а другие синие, есть еще элементы…

— Да брось ты свои алименты!

— А что за плоды ребята, может, попробуем.

— Думаю надо быть осторожней. Лучше не трогать плоды неизвестные, — предупредил Димка.

— Да здесь все незнакомое. Надо просто попробовать. Неизвестно сколько мы будем идти, и будет ли там пища. Если эти плоды съедобны, можно с собой немного взять.

— Начинается. Вот результат. Взяли на свою голову. Теперь всю дорогу будет ныть.

— За что ты меня так ненавидишь.

— Я глупость твою ненавижу. Все девчонки такие. Не прошли и полкилометра, а уже писки.

— Успокойся Иван. Ведь она говорит по существу.

— Девки, они по существу думать не могут, тем более говорить.

— Вы хорошо можете думать.

— Не ссоритесь, прошу вас.

— Ну, раз она говорит по существу, тогда пробуй сам эти плоды. Я лучше умру, чем отсюда, что-то съем. Только давай быстрее, я ждать не собираюсь.

— Да ты и друга бросишь в пути.

— А вот за это можно реально получить.

— Бей.

— Я девчонок не бью, но уши могу надрать.

— Перестаньте, что вы как кошка с собакой.

Димка подошел к одному из деревьев.

— Странно. Хвоей не пахнет. Иголки мягкие. Но почему разные плоды? — Сорвал один плод, овальный формы, понюхал, надкусил, глотать не стал, выплюнул.

— Ну, что, ботаник, еще живой.

— Кислый как лимон, и горький, вяжет язык.

— Живой ботаник.

— У меня имя есть!!!

— Ладно, что — ты шуток не понимаешь.

— Плод своим вкусом выбил слезы из глаз.

— Если здесь все такие плоды, тогда нам долго не протянуть, — с горечью произнесла девочка.

— Если будем медленно идти останавливаться над каждым кустом…

— Куда, куда идти!

— Не знаю, а только стоять на месте и ждать, не зная чего, еще хуже.

Только он успел произнести последние слова, как раздался громовой звук.

— Что это? — испугалась девочка.

Шум увеличивался.

— Вон там, летит, видишь Димон, самолет что ли.

— Не похож на самолет.

— Что же это. Дождались. Он летит прямо на нас. Спрячемся за деревья. Понаблюдаем. Скорее, что вы закаменели.

Объект приблизился ближе. Он выглядел как овальное яйцо, серого цвета с оранжевыми полосами. Со всех сторон торчали щупальца. Когда он приземлился, из него вылез треугольный предмет, он свистел и вертелся. А когда остановился, выпустил из себя, желеобразно существо с восемью двойными крыльями на спине. Тело было сплошное, не видно, где находились органы чувств. Само оно прозрачное с оттенком желтого цвета, крылья же были сиреневые. Наблюдать за ним было интересно, просто притягивал взгляд. Но общаться с существом без органов, вовсе не хотелось.

— Ничего себе, что это за матрешка — заговорил Ванька, выглядывая из-за дерева, — тут не только чучело, но и гуманоиды есть.

— Думаю это не пришельцы.

— Ты думаешь, а что — же это.

— Может это здешнее насекомое.

— С двойным кораблем.

— Смотрите ребят, он ест эти плоды, притом все подряд.

— Первое, второе, третье, — усмехнулся Ванька и приподнялся, думая, что это насекомое безопасно.

Удивительно был сам прием пищи. Через его прозрачное тело не было видно внутренних органов, самого желудка. Ел он с большим аппетитом. Не было видно движения плодов внутрь. Словно они вначале растворялись.

— Чудеса, — продолжала удивляться девочка, — значит, эти плоды съедобны.

— Это они для него съедобны.

— Тише, по-моему, он нас заметил, — сказал Димка.

Желеобразное существо, развернулась, застыла.

— Он смотрит на нас.

— Ты уверен?

— Не знаю.

Недолго существо, заставляла любоваться собой. Присутствие чужаков его напугало. Проделав те же действия, только в обратном порядке, существо поднялось вверх, и на время завис.

— Мальчишки он не нападет на нас.

— Испугалась?

— Тебе что смешно.

— Нет щекотно.

— А хочешь, я сейчас, подойду к нему.

— Как ты можешь шутить.

— Я не шучу.

Ванька приподнялся и без всякого колебания пошел вперед.

— Может не надо, — пытался остановить его Димка и решил двигаться за ним.

Яйцо выпустила крылья, и улетела.

— Ты смотри, — обрадовалась девочка, — он прогнал его. Ты смелый.

— Причем здесь это. Просто он сам нас боялся.

— Откуда ты знаешь. Ведь никаких эмоций нельзя было прочитать. Ты чувствуешь страх.

— Возможно. Но это было видно невооруженным глазом. Труса сразу видно.

Только ребята собрались продолжить свой путь, раздался другой звук. То ли кто-то кашлянул, тот ли чихнул. Ребята обернулись, и увидели, как над деревом возвышается лысина.

— Он смотрит за нами, указал пальцем, Димка на лысину.

— Если прячется, значит, трус, — подумал Ванька, но поднял снизу, большой сук.

— Зачем, не надо.

— Мало ли, что у него на уме.

— Надо сначала узнать, прежде чем…

— Молчи, девчонка, много ты понимаешь. Будет поздно, когда он нападет.

— Почему он должен напасть. Ты же сказал что он трус.

— От страха быстрей бросится, чем от злости. Собака от страха просто свирепеет.

— Но это, же не собака.

— Кто знает, может это хуже собаки.

Лысина стала медленно, опускаться, и Ванька закричал:

— Эй, ты, что прячешься!!! Мы тебя заметили, что тебе надо!!!

Через время, некто все же решил показаться. И появилась необычное лицо, просто ужасной наружности. И только маленькие, пугливые глазки говорили, что он безопасен. Глазки вместе с другими основными органами лица, располагались на левой стороне. Рот дугой концами вниз, с торочащимися, двумя зубами. Нос пухленький, с острым концом, с тремя ноздрями. Правая сторона с большой щекой, на много выдвинута. Место ушей, полукруглые отверстия. Маленькая бородка, спускалась направо стороне с единственными, на этом теле волосами.

— Вот это страшило, — подумал Ванька.

— Ужас, — подумала девочка.

— Удивительно существо, — подумал Димка.

Это на первый взгляд пугающее существо еще и заговорило. Правда, голос был пиритным детским:

— Скажите, он уже улетел?

— Кто он? — спросил Ванька, сжав ладонью прут.

— Фкурул.

— А этот, тройной саранча, да улетел. А ты его что боишься?

— Он прилетает сюда, питаться. Если кого увидит, кусает. Он очень больно кусает. Вот, — приподнял свое плечо, с большой язвой.

— Что же он нас не тронул?

— Мы не едим его плодов, — догадался Димка.

— Он вас не тронул? Вы его спугнули.

— Может, хватит прятаться. Так и будем криком общаться. Поговорим поближе.

— А вы меня не тронете?

— С чего ты взял, что мы тебя тронем?

— Вань отбрось палку.

— Ты уверена.

— Не видишь, он боится.

— Я ему не верю. Видал я таких.

— Иван, мы не у себя находимся, — напомнил Димка.

— В том то и дело, что не у себя. Вы слишком доверчивы. А черт с вами.

Ванька откинул сук. Некто приподнялся. Он был выше, чем они думали. Выше на две головы. Тело его, было то же необычное. Полу обнаженное, было вся в буграх. Руки разные, одна меньше другой. Ноги куриные и как у Ваньки, одна было короче другой. Он подходил медленно, недоверчиво. Когда он подошел вплотную и оглядел всех с ног до головы, с большим удивлением заговорил:

— Вы такие необычные, я, таких существ не встречал на всей Изгории. Вы совсем другие, и вкусно пахнете.

— Ты случайно не хочешь нас съесть, поинтересовался Ванька, сжимая кулак.

— Нет, я не питаюсь живыми.

— Изгория? Ты сказал Изгория. Так называется ваша планета?

— Я не знаю, о чем ты меня спрашиваешь.

— У вас может это по-другому называется, ну то есть я сказал планеты. Вот солнце, луна, звезды.

— Он не понимает, о чем ты говоришь, это бесполезно. И вообще мы теряем время. Нам надо торопиться.

— Вы куда-то идете?

— Не знаю, может, ты и не поймешь, но мы не из этого мира, через так называемый портал, случайно попали сюда.

— Случайно?

— Ну, против нашей воли.

— Против воли. Я то — же тут против воли.

— О некоторые слова им знакомы, — сказал Ванька.

— Хорошо, хоть они говорят нашим языком, — заметила девочка.

— А ты почему здесь оказался? — продолжал беседовать Димка.

— Меня изгнали, все мои родственники.

— За что?

— Я, не похожий на них.

— А мать?

— Мама не могла ничего сделать, но я знаю, она любила меня.

— Если б любила, не позволила, чтоб тебя изгнали из общества.

— Помолчи Вань, мы не можем обсуждать то общество, о котором ничего не знаем.

— Ты прав. Но материнская любовь, вне общества.

— Они стали в меня кидать билти, я убежал. Вот смотрите до сих пор бока в синяках.

— А твой край далеко находится, — поинтересовался Димка.

— Не знаю. Я очень долго шел, и пришел сюда. Здесь вкусные плоды, и спокойно.

— А как же Фкурул?

— Я знаю, когда он прилетает. В это время я прячусь, и жду, когда он улетит.

— Да, уж спокойно.

— А как тебя зовут, спросила девочка.

— Не знаю.

— Но ведь тебя мама как-то называла.

— Называла, когда прятала от всех.

— Ну и как?

— Стисфинс.

— Стифинс, какое интересное имя.

— Когда уходит светлая Ония, приходит черный Гвулст, с большим хвостом, там, — он показал рукой в небо. Мама всегда, говорила мне, ты всегда будешь одинокий, как этот Летящий Гвулст.

— Светлая Ония, — переспросил Димка, это солнце, — указал на светящийся диск.

— Да, но это не солнце.

— Посмотри Дим, это правда, совсем не как наше солнце. Она переливается разными цветами, видишь.

— Вижу. Оно и больше по размерам.

— Зато греет не очень жарко, — добавил Ванька и решил, закончит разговор. — Слушайте, мы что сюда, знакомится, пришли. У нас нет времени. Мы с такими темпами, тут пожизненно останемся.

— Вы куда-то направляетесь?

— Это уже не твой интерес.

— Меня с собой не возьмете. Вы хорошие и не обидите меня.

— Это исключено.

— Да подожди ты Вань, что ты ему слово не даешь сказать.

— Молчи девчонка, твоя доверчивость нас в пропасть приведет.

— Если, конечно, вы не можете меня взять с собой, тогда я останусь, — расстроился Стифинс, выпуская крупные слезы, по большой щеке.

— Мы еще все вместе не решили, — заявила девочка, улыбаясь плаксивому лицу. Стифинс, перестал плакать и улыбнулся в ответ. Это рассмешило самого Ваньку, он успокоился и подобрел.

— А меня зовут Тамара.

— Та — та — тамата.

— Не томат, а Тамара.

— Тамаля.

— Тамара.

— Да оставь ты его в покое, видишь, кривой рот не может выговорить.

— А его звать Дима.

— Зимя.

— Дима. Дэ — дэ — дэ.

— Дэмя. Дима.

— А меня зовут Ваня, только без всяких коверканий.

— Вэня.

— О, получилось.

Наконец-то лица всех улыбнулись. Под это настроение уродец, попробовал еще раз напроситься:

— Может, меня возьмете?

— А зачем тебе вообще куда-то идти, — продолжал атаковать Ванька, — мы, будем искать выход в свой мир. А тебе зачем.

— Я то — же хочу вернуться.

— Возвращаться в тот мир, который тебя проклял и изгнал? У тебя там же больше врагов, чем здесь. Тебя просто там убьют.

— Пусть убьют, но я умру, рядом с мамой.

— Так вот почему ты хочешь вернуться.

— Ко мне не все плохо относились. В кистри мы все равны.

Одиночество хуже кистри.

— Это что еще такое?

— Это когда не будет нас тут.

— Смерть.

— Что?

— У нас она называется смертью. Но наша смерть, в отличие от вашей кистри, просто радость.

— Вань, зачем ты так, если человек…

— Человек? Ты назвала его человеком? А мы сейчас спросим. Слушай друг, а как вы тут называетесь. Мы люди. Общество людей. А ты, из какого рода. Ну, как вы называетесь, там, откуда ты пришел. Понял ты, наконец!!

— Не кричи на него.

— Помолчи девчонка. Не лезь в мужской разговор.

— Да я понял. Мы называем себя Орверами.

— Так, понятно, ну а на всей вашей планете, как называются разумные существа?

— Изгорийцы, — закончил за Стисфинса Димка.

— А, ну да, ну да.

— Я хочу спросить Вэня.

— Спрашивай.

— Почему вам приятно кристри?

— Мы же не умираем, ну то есть не уходим насовсем. Мы вечны. После земной смерти, мы переходим в рай или ад.

— Замолчи, ты не можешь этого знать, зачем ему твои выдумки.

— Ты достала меня. Это не выдумки. Это знала, даже моя бабушка. Так что Сфинкс, или как там тебя.

— Стисфинс.

— Да — да, Тиф…, тьфу не выговоришь. Ну, короче, друг.

— Друг?

— Ну да. Ведь тебе с нами хорошо?

— Да, вы добрые.

— Значит ты наш друг, а мы твои друзья.

— Ду — зя…

— Так что, друг, у нас все иначе. Мы, путешествуем во времени.

Поднялся ветер и приподнял пыль с дороги. Необычайно быстро стало мерцать.

— Смотрите, — воскликнула девочка, — солнце тухнет.

— Оно никогда не гаснет, оно уходит. Здесь дни короткие.

— Дождались, — буркнул Ванька и пнул ногой камень. Настроение резко изменилось.

— Как уходит, — удивился Димка, от любопытства расширив глаза.

Но вскоре сами все увидели, как солнце с большой быстротой уменьшалось. Оно становилась все меньше и меньше, пока совсем не исчезла. Несколько минут пробыл мрак. После чего засияли растения. Настал полумрак. Девочка, запрыгала от счастья, забыв обо всем на свете, откуда она пришла. В небе появились, маленькие звезды, но разных форм, и цветов. Среди них были хаотично летающие, оставляя после себя длинные хвосты. У Димки от необычного зрелища, кроме глаз, приоткрылся и рот. Он стал расспрашивать здешнего уродца о ночных светилах. Тот охотно отвечал. Он рассказал о ночном небе как, о живом организме. Звезды, назывались — Кринскеными, летающие объекты Сухсутрними. Язык, сломаешь, но зрелище неописуемое.

— А луна на этом небе есть? — продолжал интересоваться Димка.

— Я не понимаю.

— Ну, диск, вроде Онии, только меньше, и появляется ночью. Ночное светило.

— Нет, такого не встречал.

— Значит, нет.

— Я долго шел, много менялось, разное встречалась на пути, но похожею на Онию не видел.

Димка перестал удивляться и вместо этого стал пугаться. Но он держал себя в руках, чтобы не показывать ребятам. Он стал понимать, все гораздо сложнее и страшнее, чем он мог предположить.

— Ну, что будем делать мальчишки?

— А что, делать, — подхватил Ванька. Ясно, что ночью в неизвестных местах перемещаться, не стоит.

— Ты хочешь еще перемещаться.

— А ты устала.

— Представь себе, да.

— Забудь об этом. Сама напросилась.

— Хватит, вам сорится, — не выдержал Димка, — притом сказал так строго, что все тут же замолчали. — Ночь теплая, можно переждать.

— Стифинс, а ты где отдыхаешь, прямо здесь, среди деревьев?

— Нет — нет, у меня есть место. Я сам построил. Там все поместятся. Пойдемте ко мне, а когда явится Ония, вы сможете продолжить путь.

— Хорошо веди.

— Есть охота? — вздохнула девочка.

— Да, поесть не помешало бы — поддержал Ванька, сглатывая слюну.

— О чем вы говорите?

— Еда. Ням — ням, — пояснила девочка, — мы давно ничего не ели.

— А — а — а, — догадался уродец, и от удовольствия запрыгал. — Здесь много пищи.

— Нет уж, эти кислые плоды нам не подходят. Мы всеядные существа, но эти плоды, да, же наша, земная свинья есть не стала. Извини друг, ешь их сам.

— Дрюк, я то — же не все плоды ем. Я принесу вам хорошие плоды.

Он подбежал к одному деревцу, со змеевидным стволом и сорвал три, фиолетовых, ромбовых плода.

— Вот! Очень вкусные.

— Дерево, какое страшное, — заметила девочка. Может плоды ядовитые.

— Может, ты права.

— Попробуйте.

— А давай-ка, друг ты первым попробуй.

Стифинс переломил плод. Укусил зубами, желтую мякоть, и смачно ее проглотил.

Ванька доверился Стифинсу, и попробовал первым. Мякоть оказалось не только вкусной, но и питательной. Привкус апельсина и меда.

— Да, действительно вкусно. Ну а ты чего, ешь, не бойся, есть же хотела. Или подождешь, умру ли я или нет.

— Дурак, со смертью не шутят.

Девочки очень понравился вкус плода, аппетит преломил ее опасность.

— Ну а ты чего Димон.

— Помыть надо.

— Но прости, кранов с водой здесь нет.

— Удивительно, ребят, я наелась и жажду утолила. Просто удивительно.

— Чему тут удивляться, мы же в сказку попали. Ну, что ты Димон, застыл, все на небо смотришь. Будишь есть? Или боишься?

— Не боюсь.

Димка взял из рук Стисфинса плод, переломил, и съел одну часть. Плоды насытили ребят, утолили жажду, и напряженное тело расслабилось. Уродец был доволен и улыбка на его лице, не исчезала до самого сна. Он повел ребят до своего логово. Они прошли через полосу фруктовых деревьев. Вышли на поле с большими буграми. В одном из таких бугров и поселился он. Отверстие для входа, было необычным. С виду посмотришь сплошной бугор. Уродец подошел к определенному месту, и прошел сквозь стену, словно провалился. После чего все сомкнулось, не осталось не единого отверстия. Ребята насторожились, и не знали, как им поступить дальше. Появилась голова уродца, и позвал войти к нему.

— Ты думаешь, мы поместимся, — спросил Ванька.

— Да. Тут очень просторно.

— Мы не можем сквозь стену войти. Стисфинс рассмеялся. Он вышел, и рукой, та, что подлиней, сорвал фрагмент. Он поднес его к ребятам, и провел несколько раз через него рукой.

— Эта живая сиринция. Она растет там в низу. Она совсем безопасная. Ей можно прикрыться. Она приживается с любой с страствой.

— Ты хотел сказать с травой? — спросил Димка, и сам провел рукой сквозь фрагмент. Удивительно живая трава. Она, что может передвигаться.

— Нет. Но куда ее перенесешь, там она и останется. Но если ее положишь на грубны.

— Что? — переспросила девочка.

— Скорее всего, он говорит о камнях, — догадался Димка.

— То она распадется и исчезнет.

Ванька, как самый смелый проделал это первым. Через время появилась его голова и произнесла:

— Ну, что вы встали, тут просторно, давай залезай!

Ребята вошли. Помещение было действительно просторно. По бокам были выступы, вместо сиденья, в углу была нечто, круглое и светилось, освещая помещение. На полу травяной ковер, коричневого цвета. Толстый слой, мягкий.

— Что это, спросила девочка, указывая на светящийся объект.

— Это фиринум, — Ответил Стисфинс, радостно улыбаясь, высвечивая свои кривые зубы. — Он может по-разному светить. Если его попросишь, он может озарить все вокруг.

— Как Ония?

— Нет. Но, то, же ярко.

— Удивительно. Он живой.

— Тут все живое.

— Удивительно. А можно с ним пообщаться?

— Остановись, — крикнул Ванька, — забыла, где находишься.

— Ой, я и правда забылась. Все так интересно.

— Что все интересно, может быть опасным, — поддержал друга Димка.

— Вы боитесь? — спросил обиженный Стисфинс, и, ложась к дальней стене, добавил, — тут внутри нечего бояться.

Тамара легла к левой стороне, Димка посередине, а Ванька к выходу.

— А плоды такие аппетитные, пыталась развеселить ребят девочка.

Но Ванька молчал, А Димки не давали покою приходящие мысли, а так же тревога о будущем и сожаление, о содеянном.

— Странно, — произнес он.

— А тебе то — что странно, вундеркинд.

— Просил же тебя по-человечески не называй меня всякими этими именами. У меня свое имя есть. Я же не называю тебя шалопаем, или хулиганом.

— О, как ты заговорил. Я-то может и хулиган, Да только ты покруче натворил.

— Вы можете хоть здесь не ссориться, мальчишки, надоели уже.

— То ли еще будет. Ну, что Димон замолчал. Что тебя удивляет. Говори раз начал.

— Этот бугор, в котором мы находимся.

— И что?

— Его внутренняя сторона, больше внешней стороны.

— Не понял.

— По размерам.

— Что тебя удивляет?

— Такое встретишь только в Египте среди пирамид.

— Но мы не в Египте.

— Ты не понял.

— А я не желаю, ничего понимать.

Раздалось сопение, с небольшим хрипом.

— О, как быстро уснул, Стифинс.

Запах травяного пола, наводил дурман. Изолированная тишина, успокаивала. Несмотря на потрясение, сон все же одолел ребят, кроме Димы. Кроме удручающих мыслей, явился душевный страх. Он тихо приподнялся, обошел Ваньку и вышел наружу. Святящиеся цветы освещали бескрайний, необычный вид. На небе колебались звезды, между ними беспорядочно летали кометы. Раздавались разные звуки, неведомых тварей, но не одного знакомого. Это все было не приемлемо, для человека, пришедшего из другого мира. Хоть бы услышать звуки, похожее на стрекотание кузнечика, лай собаки, мяуканье кота, но ничего подобного не было. Но почему ночи такие теплые. Димка ощутил, что тепло идет от самой земли, или как ее тут называют Изгории. Он прилег, разглядывая ночное небо. И увидел множество других объектов. Сияние было у каждого особое. Каждый двигался по своей траектории. И все же, как не хватало луны. И тут вдруг страх охватил его все тело. Он подумал, о безвыходном положении. Он вновь присел. Его сердце сжалось. Из бугра вышла Тамара, и тихо подойдя, присела рядом. Испугалась, когда увидела, каменное лицо друга.

— Дим, что с тобой, ты слышишь меня.

Димка молчал. Тогда девочка встряхнула его за плечо.

— Дима, что с тобой?

— Ты напугала меня.

— А ты меня не напугал. Сидишь как камень, глаза стеклянные.

— Что за шум? — раздался голос.

— А ты что Вань не спишь?

— Разве с тем храпуном уснешь. Ладно бы просто храпел как обычно, а то свистит как чайник. И к тому же воняет.

— Да, помыться ему бы не помешало бы.

— Он вообще никогда не моется.

— Что ж надо об этом ему сказать.

— Ну да, еще воспитанием займись. Это чудовище бесполезно воспитывать. Пошлет он тебя куда подальше.

— Не пошлет. Он не человек.

— А ты что дружбан, такой бледный.

— Не знаю, как вам это сказать, но скрывать от вас я не могу.

— Говори как есть, хуже думаю, не будет.

— Не знаю через червячный проток, порталы или какие-нибудь другие каналы, но мы попали совсем не в другое измерение.

— А куда?

— Мы попали совершенно в другой мир. Вселенную со своей системой. Планета как ее здесь называют Изгория, мелкая частичка этой вселенной. И судя по небесным телам, и по движению самой планеты, она имеет плоскую форму.

— Поясни, черт возьми. Непонятно что ты несешь.

— Это словно, другая галактика.

— Ну, ты закинул нас, мы что, никогда не вернемся?

— Подожди девчонка хлюпать. Слушай, ты уверен?

— Я не знаю, но, по-моему, это так.

— Постой, постой, ну сюда-то мы как-то попали. Должен быть, где то этот червяк.

— Червячный проход.

— Ну да.

— Я не сказал, что выхода нет?

— Тогда нечего сопли распускать. Раз уж получилось такое, надо держаться. Надеется. Надо действовать. Что ты девчонка на меня смотришь. Не ожидала таких речей от меня. Еще не то услышишь. Я хоть и не сидел, как вы за книжками, но в переделках разных побывал.

— Разве можно назвать это все, что с нами произошло, переделкой.

— Тише, — произнес Димка, вы слышали шум.

— Да, интересно, откуда он.

— Мальчишки, может, обратно зайдем.

— Постой, вон там, видишь что-то двигается.

— Мальчишки…

— Да помолчи ты. Если хочешь сама возвращайся.

— Точно шум исходит оттуда.

Из-за большого бугра, стала появляться огромная, змееподобное чудовище. С величиной с автобус, подлиней электропоезда.

— Да, она права, надо уносить ноги. Ты что застыл парень.

— Подожди. Он устремлен совсем не к нам.

Голова чудовища была в панцире, половина похожа на черепашью головку, половина на гусеничную. Кожа черная, волосатая, вся, от начала, до конца, со светящимися кругами. Тело обворожительно переливалась. Красота неописуемая. Ребята замерли, словно под гипнозом. И когда змея повернула, ребята машинально стали двигаться за ней. Змея подползла к водоему и опустила в воду свой тройной, длинный язык.

— Смотрите, пьет, — шепотом произнес Ванька.

— Тише, тише, сказала девочка.

Змея приподняла свою голову и загнула ее назад.

— По-моему она нас заметила, — попятился назад Димка.

— Откуда знаешь, что это она? — пытался шутить Ванька, чтоб сбить страх.

Но страх сбить не получилось, после того, как сзади туловища змеи выскочили четырнадцать голов и подняли рев. Головы по размерам разные, как и их голоса, но у всех была, тонкая шея. Сирена поднялась на всю округу, провоцируя звуки других животных. Земля под ногами зашевелилась. Дети попадали. Из бугра выскочил Стисфинс, схватил всех как щенят и унес с собой.

— Вы что! — разве можно появляться, когда Ония ушла.

— Ты же нам ничего не сказал! — взорвался Ванька.

— Ой палмо, мое палмо, — застучал себе по лысой голове Стисфинс.

Этот ход разрядил обстановку. Будь они в другом духе, разразился бы смех.

— Ох, палмо, мое полмо.

— Да хватит тебе, башку отшибешь. Лучше скажи, что это за змея?

— О, это могучий щелар. Лучше с ним не встречаться.

— Это понятно. Сожрет в два счета. Ням, ням, съест, понял?

— Он питается только толой.

— Водой?

— Что?

— Ну, по — нашему, это называется вода? Понятно?

— Да.

— Что-то не верится, особенно тогда когда у него из задницы выскочили, черт знает сколько голов.

— Откуда?

— Вань перестань. Пойми, наконец, ты в другом мире, и твоя пошлость здесь не к чему.

— Начинается воспитательный процесс. И ты пойми, наш разговор ему до фени.

— Вы когда-нибудь прекратите ссориться?

— Я вообще буду молчать, сами все расспрашивайте. Вы воспитанные. Посмотрим, как вы выживете. Ну, что, давай спрашивай.

Девочка подвинулась к Стисфинсу вплотную и, применяя, жестикуляцию рук, спросила:

— Головы, их было много. Они сильно все кричали.

— Он всех так пугает, чтоб не приближались к нему. До него нельзя дотрагиваться, это ему навредит.

— Почему.

— Не знаю.

— А почему он ночью, что дня не хватает, — нарушил молчание Ванька. — Но в это время когда Ония, появляться.

— Ония убьет его.

— Как это?

— Он исчезнет.

— Значит, он боится света.

— Что.

— Ничего, проехали. Ладно, давай спать, завтра будем искать выход.

— Вы уходите. Меня с собой не возьмете?

— Нет. Мы сами не знаем, что с нами будет.

У Стисфинса по щеке пробежала слеза. Он прилег и отвернулся к стене.

— Зачем ты так?

— А ты что, девчонка хочешь взять его с собой?

— Ты, наверное, не испытывал одиночество. Думаешь, он будет обузой?

— Я думаю о другом. Может здесь ему будет лучше. А если мы не попадем в его страну. И что тогда. Он тут привык.

Стисфинс развернулся, глаза его жалкие поглядели на ребят, жалобно он произнес:

— Я хочу покинуть это место. Я не буду вам мешать.

— О, смотри, понимает, о чем мы говорим. Интересно получается. Другой мир, а язык почти один и тот же.

— Возможно этот мир параллельный.

— Параллельный? — удивилось девочка.

— Да. Если мир, параллельно нашему, значит что-то должно быть схожим. Есть даже точные копии. Наш мир стержень, возле него копии. Есть точное копия, а некоторые немного видоизмененные.

— Но тут-то какая к черту копия. Кроме похожих слов, здесь вообще все не похоже.

— Да, не, похоже, но, да, же зеркало имеет искажение.

— Копии, копии, все это бред таракана. Смотрел я про эту передачу. Чушь. Как может быть, что я, где то еще есть. Подумай своей умной башкой. А если ты говоришь их много. Получается сто Иванов. Чушь.

— Возможно это дополнительный файл.

— Файл? Ты сказал файл?

— Я образно.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что мы все, это компьютерная программа?

— Я не берусь за это говорить. Но мой отец однажды выдвинул такую гипотезу.

— Твой отец, тоже, как и все ученные, не того. Гипотеза. Что оно такое. С чем ее едят. Пшик. Надо реальные вещи предоставлять.

— Ребят, а что это, правда, наша копия, только с другой стороны.

— Ну, началось. Все я сплю.

И он действительно замолчал, понимая, что разговор может затянуться до утра. Стисфинс присел, и полюбопытствовал.

— А какой ваш мир.

Димка с Тамарой, поочередно стали рассказывать, от формы земли до человеческого жития. Стисфинсу было это интересно, хотя до конца он не мог осмыслить всей сущности голубой планеты. Для него это было как сказка. Слушая о таких вещах, как любовь, дружба, семейное счастье, из глаз его катились слезы. А когда разъясняли ему, о жадности, войнах и прочих негативах, глаза его меркли, душа опустошалась. Под утро всех сморило. Вялыми языками, можно было еще что-то говорить, но говорить больше было нечего. Все крепко уснули. И теперь неизвестно кто из них громче храпел Стисфинс или ребята. Ночи здесь были намного длиннее, хватила время выспаться.