Архоада

Владимир Леонидович Шорохов, 2021

Плазмоид – это космическое явление или порождение человеческих рук? Этот вопрос задали ученые, что расследовали смерть поселенцев на Лунной станции. Как можно изучить то, к чему нельзя прикоснутся? И все же на спутнике началась дезинфекция по уничтожению энергетического паразита. Можно ли остановить термоядерную войну, которая вот-вот должна разразится на Земле? Энергетический вирус вырвался из-под контроля и теперь люди уже воевали не друг с другом, а с общим врагом. Но враг ли он? И что в действительности из себя представлял плазмоид? Для того чтобы выжить в новой войне нужен посредник, а им мог стать только…

2. Есть хоть какая—то зацепка?

Земля — станция слежения за Лунным поселением «Сокол».

Оксана вот уже почти полчаса пыталась связаться с дежурным оператором, который работал на временном модуле «Верба». Это передвижной дом, где можно несколько дней жить: он предназначался для дальней разведки, но сейчас вот уже как час не подавал сигнала. Она перепробовала все, но электроника на Луне молчала. Таких операторов, как она, в зале было с десяток. Оксана уже хотела набрать номер старшего по смене, но увидела, что на консоли телефона все кнопки горят красным цветом.

— Что—то случилось? — снимая наушники, спросила Олега, сидевшего справа от нее. Его глаза были округлены ни то от удивления, ни то от ужаса. — У меня молчит станция, связи нет, а у тебя?

— Нет, — коротко ответил он и его пальцы быстро застучали по клавиатуре.

— Твоя база тоже молчит?

— И у вас пропал сигнал? — спросил Галкин из другого конца зала.

Оксана еще раз попробовала дозвониться до старшего по смене, но все линии были заблокированы. Не стала оттягивать время, поднялась и быстрым шагом направилась в другой зал, где находился штаб управления лунным поселением «Сокол». Стоило выйти в коридор, как чуть было не столкнулась с мужчиной, что так же, как и она, спешил в штаб.

— Что—то произошло? — неуверенно спросила.

В ответ он сквозь зубы что—то пропищал и скрылся за дверью. Оксана имела допуск и, приложив электронный ключ, вошла в штаб — все, кто был в зале, смотрели на большой экран. Камера плавно поворачивалась. Это был лунный отсек для питания. Здесь всегда много народу, но сейчас не было никого. Камера опустилась. Тут же за спиной у Оксаны кто—то охнул.

— Что это?

— Не знаем, — тихо, чтобы не потревожить тишину, ответил Бобров.

На экране замелькали кадры с других камер и везде было одно и тоже — все поселенцы Луны лежали на полу.

— Утечка воздуха? Вспышка? — сделал предположение Абакумов.

— Нет, — тут же ему доложил оператор, что не подымая головы проверял показатели воздуха.

— Все в норме, давление не упало и нет загрязнений.

— Вспышка не обнаружена и предупреждений не поступало, — сообщил другой оператор.

Лунные строения — это не космическая станция, которая находится под защитой магнитного поля Земли. У нее мощная броня как от радиации, так и от тех самых солнечных вспышек.

— Тогда что же произошло? Отравленная вода?

Похоже Абакумов не знал с чем столкнулся, в прочем это не знал никто. Ладно если бы это был единичный случай смерти, но сейчас показатели станции работали исправно, сбоев не было, и все люди были мертвы.

— У меня станция Верба не отвечает, — тихо произнесла Оксана.

— А у меня станция Плутон.

— Разведка Карась затерялась.

Все без исключения понимали, что произошла трагедия и она коснулась не только тех, кто был в основном модуле «Сокол», но и тех, кто находился за ее пределами.

— Живой! — кто—то радостно крикнул и камера соскользнула в сторону, затем в миг развернулась обратно.

— Включите громкую связь, пусть слышит нас.

— В этом отсеке ее нет, но он услышит.

Мужчина был в защитном шлеме, что применялся в экстренных случаях, если вдруг произойдет разгерметизация станции.

— Говорит Земля. Вы меня слышите? Говорит Земля! — мужчина на экране остановился и замотал головой.

— Кивните, если слышите.

Руслан так и сделал: кивнул и, развернувшись, пошел на голос.

— Я тут… — он с трудом говорил, чувствовалось, что напуган.

— Вы один? — сев в свободное кресло Абакумов взял микрофон.

— Я даже…

— Вы знаете что произошло?

— Нет, я только…

— Не спешите, главное — вы живы, — в разговор вступила женщина, она посмотрела на Абакумова и тот молча кивнул.

— Скажите с вами все хорошо?

— Да.

— Мы наблюдаем с Земли, что все члены команды «Сокол», лежат на полу, что случилось? Живы?

— Нет, они мертвы, все мертвы. Я уже проверил некоторых, они не подают признаков жизни.

— Хорошо, главное — вы живы. Сейчас готовится команда для вашей эвакуации, но для начала следуйте моим приказам. Договорились?

— Да.

— Зайдите в медотсек, знаете, где он?

— Да.

— Идите, правая дверь, откройте ее.

Руслану стало легче: ведь теперь он был не один, вошел в медотсек, нашел ту самую дверь, толкнул, но она не открылась.

— Ничего страшного, с правой стороны панель, разбейте стекло и наберите код 2887443.

— Сделал, — нажав на последнюю кнопку замок щелкнул.

— Что дальше?

— Это отсек жизнеобеспечения всей команды, нужно проверить кто остался в живых.

— Никого, — тут же ответил Руслан. — Я был за пределами станции, проверял сейсмоприемник. Примерно за полчаса до возвращения «Сокол» перестал отвечать, я исследовал не все помещения, но у восьмого ангара группа готовилась к выходу. Они уже одели скафандры, один отстегнулся от шлюза, а двое еще нет.

— Вы хотите сказать?..

— Да, они тоже умерли.

Абакумов посмотрел на женщину, что вела переговоры, кто—то за спиной прошептал: «какой ужас».

— Откройте панель, введите пароль GO876P91Z.

Пальцы Руслана быстро застучали по клавиатуре, на экране побежали показатели таблицы, он не знал, что это, но в конце каждой строки горел красный сигнал.

— Они все мертвы, — как факт произнес оператор и еще раз сверился с данными. — Отсутствующих нет, выжил только один человек.

* * *

Обсерватория Жигунова.

Егор Данилович, именно так, с отчеством, к нему обращались на работе, но для жены он был — Егорка. Женщина давно его разлюбила, вспыхнувшая в юности страсть через пару лет угасла: сперва дети, а после опасения, что останется одна, она так и не рискнула уйти от мужа. Над ним посмеивались, за спиной крутили у виска, мол, свихнулся. Егор не обращал внимания на сарказм, почти каждый вечер подымался в старую Уссурийскую обсерваторию, которую давно хотели снести. Но ему удалось ее выкупить и теперь это самое крупное вложение в недвижимость за всю его жизнь.

— И что же это у нас было?

Найти на Земле точку для наблюдения за небом трудно, города подступают к горам и небо по ночам начинает светится. И все же он не оставил детскую мечту найти свидетельства посещения НЛО на Земле, вот и сейчас проверял сотни снимков, которые сделала его автоматическая камера. Раритетный фотоаппарат Nikon D6 Body всего 20 мегапикселей, его чувствительность доходила аж до 102 400 единиц ISO, формат матрицы — FX, маловато, конечно но на лучшую камеру денег не было.

— Что такое?

Мужчина увеличил изображение на экране: снимок был четким, виден каждый кратер на Луне, но сбоку проглядывалась маленькая черточка, словно это старый снимок и царапина — брак на пленке. Он проверил настройки камеры, посмотрел другие снимки: на них тоже была царапина.

— Брак? — предположил он, но через десяток снимков царапина исчезла. Взяв в руки калькулятор и вооружившись карандашом, тут же сделал расчет. — 37 474 057 м/с, это получается одна восьмая от скорости света. Выходит это не лазерная вспышка, а что—то иное? А что тогда?

Ему стало любопытно. В его архивах хранилась не одна тысяча снимков, но, в основном, это были спутники и их осколки. Иногда удавалось заснять испытание двигателей для космических станций, но эта царапина по длине составляла несколько тысяч километров, а для двигателя — это слишком длинная дуга.

— Оружие? — предположил Руслан, и откинувшись в кресле, стал вспоминать, что у него есть в архивах.

Хоть испытания в космосе и были запрещены, но кто на это обращает внимание. Вспомнил скандал, что разразился несколько лет назад: тогда Китай уничтожил с десяток спутников, которые болтались над Индией. А до этого Россия установила термоядерный реактор на свою космическую платформу. Американцы тоже не отставали, да и Франция с Англией частенько нарушали мораторий.

— Неужто мои гости прилетели?

Руслану хотелось бы обрадоваться, но он так часто ошибался, спешил сообщить о сенсации, что к его снимкам стали относится, как к фэйкам.

— Надо проверить, подождать, надо разобраться и еще раз все просчитать.

Новые расчеты мало что изменили, он на максимум увеличил изображение, выругался, что матрица маленькая и не все видно. Но теперь царапина приобрела более четкий след: она была идеально ровной и если бы камера могла позволить, то засняла бы движение.

— Это не лазер уж точно — его не увидишь. Спутников в той зоне нет, спектр холодный, как у молнии.

Руслан знал, что цвет молнии меняется в зависимости от состава атмосферы. Красная вспышка, значит в облаке дождь, голубая — град, желтая — пыль. А вот на высоте более 70 км. под воздействием азота молния становится ярко—красной. — Но ведь там нет атмосферы. Тогда, что это?

* * *

Комиссия по расследованию катастрофы.

Антон Серебров вошел в состав комиссии, чтобы разобраться, почему команда Лунного поселения «Сокол». погибла. Да, именно погибла, другого мнения не могло быть. Некоторые жертвы даже не проснулись, лежали в спальных отсеках, они не пошевелились, а значит тому виной — не удушье. Были те, кто находился в скафандре как внутри модуля, так и снаружи, а вот Руслан, что производил замену датчика, был в шестидесяти километрах.

— Это целенаправленная атака, — предположил Бондарев, он тоже входил в комиссию. — Точка удара идеальная.

— Не знаю, — засомневался Антон.

— Линзовая атака, ее в теории разработали в СССР.

— Нет, тогда была бы повышена радиация, а ее нет, все в норме, ни один датчик не сработал.

— Отравленная вода или в воздухе были примеси. Нам нужно забрать тела и обследовать их.

— Пока это невозможно, зону закрыли и мы можем только в теории сделать расследование, — Серебров перебрал с десяток версий, но при скрупулезном взвешивании они рассыпались.

— Все произошло так быстро, что никто из поселенцев не успел подать тревоги, кто где находился — все просто упали. Вот смотрите на снимок, — Галина Дятлова развернула экран. — Он явно шел с подносом от раздаточной панели, после что—то произошло и он упал: горячий кофе обжёг руку — вот пятно и лужа — он даже не отдернул ее.

— Может их вырубили сигналом? Американцы давно этим хвастались.

— Да, но станция не только наша, но и их, какой в этом прок. Да и по отчетам на орбите в этот момент над «Соколом». не было спутников. Не могли же они выстрелить из—за Земли?

— Нет, такая мощность и чтобы пробить щит, это просто невозможно. И не забывайте: в помещении радиация в норме — вообще все в норме.

— Вот это и странно.

Серебров налил себе кофе, голова гудела, им дали только день для предварительного заключения, после — весь мир узнает о трагедии.

— Это китайцы, они что—то испытывали в последнее время, — прервал молчание Бондарев.

— Двигатели и солнечный парус, — тут же сказала Дятлова.

— Вспомните, что было у них с американцами, когда они вместе подписывали карту Луны. Китайцы блокировали связь, а после запустили нейробомбу, которая вывела из строя энергоподстанции трех штатов: Орегон, Невада, Калифорния…

— Это не доказано.

— А что по этому поводу говорят астрономы? — Серебров уже связался с Роке—де—лос—Мучачос, Кека и РАН. Те еще не знали о том, что произошло на Луне, поэтому сделали чистый отчет. — Может и правда было излучение, но несолнечного характера и невоенного.

— То есть? — отложив в сторону свои записи, спросил Бондарев.

— Может тому виной не человеческий фактор, а он был извне. Например, взрыв сверхновый…

— Нет—нет, — тут же запротестовала Дятлова. — если бы она была, и ее силы хватило убить всех на станции, то почему другие поселения не пострадали? Посмотрите на карту, чуть левее Японская станция, тут Корея, а здесь Индия, с другой стороны — Китай. И они все на одной стороне Луны, а значит должны пострадать. И не забывайте: Руслан, что остался в живых, находился рядом, по меркам спутника, почти внутри комплекса.

— Ты права, и все же не стоит отбрасывать эту теорию, — постукивая карандашом, сказал Серебров.

«Если сверхновая, то в обсерватории наверняка знали бы, но они промолчали, значит просмотрели или не знают куда смотреть, — рассуждал Антон. — Для солнечной системы радиус поражения ничтожен, а в масштабах галактики и подавно. У Земли есть магнитное поле и если было излучение, то оно не достигло поверхности, а значит, — Серебров обрадовался, но тут же понял, что его вывод опять не верен».

— А что у нас со спутниками — все целы?

— А что с ними не так?

— Может есть повреждения, вышли из строя? Ну должна быть хоть какая—то зацепка.

— Нам нужно их достать, — сказал Бондарев имея в виду тела погибших.