Архоада

Владимир Леонидович Шорохов, 2021

Плазмоид – это космическое явление или порождение человеческих рук? Этот вопрос задали ученые, что расследовали смерть поселенцев на Лунной станции. Как можно изучить то, к чему нельзя прикоснутся? И все же на спутнике началась дезинфекция по уничтожению энергетического паразита. Можно ли остановить термоядерную войну, которая вот-вот должна разразится на Земле? Энергетический вирус вырвался из-под контроля и теперь люди уже воевали не друг с другом, а с общим врагом. Но враг ли он? И что в действительности из себя представлял плазмоид? Для того чтобы выжить в новой войне нужен посредник, а им мог стать только…

3. Может и правда оружие?

Больница.

Старик долго думал, почему не умер, ведь приборы, которые до этого момента поддерживали его жизнь, уже давно были отключены. Да и лекарства он перестал пить: просто не знал какие принимать. Хотел спросить у медиков по рации, что была в контейнере с лодкой, но в динамике, в основном, слышал треск из—за плазмоидов, окруживших остров. Владимир долго сидел на берегу, прислушивался к своему дыханию: в груди перестало ныть и боли уже не было.

— Они, наверно, мне не то кололи, — сделал предположение и, взяв удочку, что нашел в подсобке, подошел к воде.

Марта, эта кошка, единственное живое существо на острове, если не считать редких птиц, всегда была рядом. Поплавок упал в воду, нырнул и тут же показался на поверхности.

— Вот странно, эта пакость все заразила, — он думал об плазмоидах, — все умирает, а воды боится. Хотя нет, я не прав, может по мелким лужам идти, словно есть ноги, даже стелется на поверхности, но не далеко отходит от берега. Что это такое?

Этот вопрос задавали все. Ученым не удалось заполучить образец плазмоида, чтобы его изучить. Он испарялся, словно капля воды на горячем асфальте, порой взрывался, как шаровая молния, но никогда не производил электрических разрядов.

Марта наелась маленьких рыбешек, что удалось поймать и, растянувшись в тени куста, уснула. Старик за последние дни обошел всю больницу, нашел помещение с генераторами и цистернами с топливом. Прикинул, что если запустить его, ему хватит на неделю, но порывшись в гараже, откопал другой, маленький. Теперь топлива хватит как минимум на пару лет. Он подсоединил телевизор, приемник, музыкальный центр, который нашел у главврача, магнитофон и кучу DVD с фильмами. Но смотреть или слушать ничего не хотелось: он привык к шуму шин своего грузовика. Именно эта привычка сидеть за рулем и разрушила его жизнь. Жена бросила, а дети, словно волки стали смотреть на него: пробовал, да много раз пробовал наладить контакт, но никак не получалось. Поэтому и был рад тому, что заболел: хотелось просто умереть.

— Похоже мне дали отсрочку, — смотав леску на удочке встал, кошка тут же открыла глаза. — И что мне тогда делать?

Впервые у него было много свободного времени. Взяв лист бумаги, составил список продуктов длительного хранения, перенес их в подвал — там прохладней. На складе нашел рулоны медной сетки, говорят она помогает защититься от плазмоидов, помогает или нет, но Владимир, вооружившись дрелью, сделал несколько тысяч дырок в своем номере и теперь обтягивал сеткой стены, потолки и пол.

— А спина ведь не ноет. Может начать бегать, давно хотел. Как считаешь? — спросил у Марты, но та философски посмотрела на него и, шлепнувшись на живот, растянулась на полу. — Значит так и сделаем. Завтра начну. А почему завтра, а не сейчас, пойду переоденусь, до ужина далеко. Все успеем.

Владимир понимал, что с острова ему сейчас не выбраться, по ночам он видел светящиеся, зараженные плазмоидами, стены зданий. Вдоль противоположного берега, словно это волна, ходило голубоватое пламя. Все погибло — люди, трава, деревья, птицы, — ничего живого не осталось в городе. Днем он сидел в парке и, взяв книгу из библиотеки, что обнаружил на третьем этаже, погружался в фантазии автора. Давно хотел прочитать «Под местным наркозом» Гюнтера Грасса, «Мир по Гарпу» Джона Ирвина; «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста.

Старик не заметил как совсем перестал кашлять, как подтянулся живот и как он уже пробегал не полкруга вокруг больничного корпуса, а уже два. Но его продолжали мучить сны: раньше было не так, в них он видел туман, светящиеся блики, пятна и слышал нудную музыку, от которой просыпался.

— Бестия! — ругаясь, подходил к окну. Так мог простоять не один час, рассматривая блики плазмоидов на противоположном берегу.

Ему удалось найти подшивки журналов, где ученые спорили о природе возникновения энергетического вируса. Но сам Владимир в это не верил — любой вирус нуждается в носители, а плазмоид — нет. Уничтожив все живое, он прекрасно чувствовал себя на пустом месте и, как казалось, даже размножался.

— Это оружие, его придумали наши, а свалили на космос, мол пришел извне. Кого они решили одурачить? Молнии нет в вакууме. Плазма — да, но ее срок жизни короткий, а эта тварь живет везде: в земле, в стенах. Ей все нипочем: ну разве что река, а вот дождя не боится. Странно.

Старик тяжело вздохнул. Он ругал правительство и ученых, которые помогали продолжать войну. Помнил климатическое оружие: тогда Иран смог создать термоядерную бомбу. Но он не стал его применять в Англии — с ней тогда был конфликт. Они поступили проще: нашли точку в Атлантическом океане, где проходил Гольфстрим. Течение делилось на Канарское и Северо—Атлантическое. Подводный взрыв ограничил потоки Норвежского и Ирмингерского. Это привело к температурному коллапсу не только в Великобритании, но затронуло Испанию, Францию, Германию, Данию, Исландию, Швецию. Наверно тогда мир впервые осознал насколько все хрупко у матушки природы. Америка стала страдать от ураганов, а Европа тонула от обилия дождей. Мировая экономика потеряла триллионы. Иран испугался последствий и признал свое поражение, но кому от этого было легче.

Вот и сейчас старик думал, что плазмоиды — это детище человека и энергетический вирус вырвался из лаборатории.

— Да чтоб вам пусто было! — выругался и вернулся к своей кушетке, где его место уже заняла кошка.

— Подвинься, может еще усну, — но тут Владимир замер, вернулся к окну и посмотрел на противоположный берег.

Вчера здание бледно светилось, а сегодня было черным, но зато помещение напротив приобрело зеленоватый оттенок. Плазмоид смещался, и как старику показалось, это было уже не первый раз. Он нашел тетрадь, включил фонарик и, взяв карандаш, стал записывать.

— Почему же вы оставили здание? Если я все правильно рассчитал, в среду вы должны вернуться обратно.

Земля будет темно—голубой, а чем выше, тем светлее. Почему?

Ему впервые стало любопытно, и теперь он смотрел на зараженные стены не как на что—то смертельное, а как на что—то загадочное и даже прекрасное. Прошло несколько дней и его догадки подтвердились: плазмоид вернулся.

— Может так вы питаетесь? Но чем? А может это миграция? А может ваша жизнь коротка и, погибая, на место вас приходят новые споры. А как вы вообще размножаетесь и размножаетесь ли вообще?

С каждым днем в тетради становилось все больше и больше записей, но пока старик не видел в этом логики. Плазмоид мог неделями сидеть в захваченном здании, а после резко уйти.

* * *

За четырнадцать лет. Луна.

Серебров, как и другие члены комиссии, изучающие причину гибели колонистов поселения «Сокол», находился на орбитальной станции Мирный, которая вращалась вокруг Луны. Ее построили давно, но с каждым годом к ней присоединялись новые модули и теперь она стала маленьким городом в космосе, обладающим своим притяжением.

— Похоже мы рано или поздно покинем нашу планету.

— Это верно, — согласился с Серебровым его коллега Бондарев, — он еще не привык к слабой гравитации станции и непроизвольно прыгал.

— Здесь нет смога, ураганов и наводнений, да и астероиды не угрожают.

— Это так, но без Земли нам в космосе не выжить. Как твой зонт?

Еще вчера был запущен очередной робот к станции «Сокол» Первые, как только приземлились, тут же вышли из строя.

— Уже подъехал, думали пронесло, но стоило въехать в ангар, как потеряли связь.

— А предварительные данные что говорят?

С орбиты все выглядело чисто, никакого излучения. Сама же станция «Сокол» продолжала работать в автоматическом режиме. Было несколько сбоев, но их удаленно устранили. В помещении понизили температуру до нуля, чтобы тела погибших колонистов не успели разложиться.

— В норме, сотый раз проверили. Есть правда небольшие отклонения в магнитном состоянии, но не это явилось причиной потери связи.

— А что тогда?

— Мы постоянно получали данные по диагностики системы, но вот тут произошел всплеск, — на экране появился график и Бондарев указал пальцем, — словно скачок напряжения.

— Перегорело?

— Не знаю, но вышло все из строя, даже маяк не работает, а ведь у него обшивка рассчитана на солнечную вспышку.

Антон Серебров перебрал несколько сотен вариантов произошедшего. Сперва думали, что проблема коснулась только живой органики, ведь в поселении «Сокол» погибли не только люди, но и все животные, а также растения, рыбы и насекомые. А вот электроника продолжала работать, хотя те же роботы, что прибыли на станцию для изъятия тел, вышли из строя.

— Они не перегорели, — продолжил Бондарев, — иначе мы бы знали. Складывается ощущение, что батареи мгновенно разрядились. Но ведь станция работает.

— Может образовалась какая—то зона вокруг станции?

— Чисто, мы ничего не видим.

— И все же, если сама станция работает, а твои зонты выходят из строя, может стоит их посадить прямо на крышу.

— Ты, наверно, пошутил? Хотя попробовать можно. Есть пару мест откуда можно спуститься, и через ремонтные шлюзы проникнуть внутрь, но для этого надо разблокировать шлюз.

— Техники сделают.

В кабинет вошла Галина Дятлова, она похлопала себя по груди, словно запыхалась, и ткнула рукой на темный экран.

— Включите, там новости.

— Что—то произошло? — поинтересовался Бондарев и, подойдя к монитору, нажал на кнопку.

— Новостной канал. Китайцы потеряли связь со своей станцией, теперь рвут и мечут.

— Когда? — спросил Серебров и сделал погромче.

— Неделю назад, но сообщили об этом только сейчас. Похоже они думают, что тому виной американцы, а может и мы.

— То есть совсем не отвечает? Тоже погибли?

— Не знаю, у них все вышло из строя, даже электроника. Они засняли, как кары, что обследовали местность остановились, а там сидели живые операторы. Похоже все мертвы.

— Проклятье!

— Мы же их предупреждали!

— А они будут слушать? Мы ведь их не допустили в комиссию. Наверное считают это игрой.

— Что нам ждать от них? — все еще не успокоившись, спросила Галина.

— У нас есть там спутники, сможем хоть, что—то заполучить? — поинтересовался Серебров.

— Нет, это темная сторона и она подконтрольна только китайцам. Что они там делают одному Богу известно, — пояснил Бондарев и выключил звук у телевизора.

— Нас эвакуируют? А вдруг они подумают, что это мы, и тогда… — Галина опять захлопала ладонью по груди.

— Ничего не будет, все в порядке. Надо с ними связаться, похоже это общая проблема.

— Они сейчас ужасно злые. Сколько им потребовалось усилий, чтобы обойти конвенцию, да еще столько аварий на старте.

Серебров не мог полагаться на догадки, но то, что погибла еще одна большая станция, это ставило под сомнение изучение Луны. Теперь японцы, французы, да и те же арабы приступят к эвакуации своих поселенцев.

«Что мы забыли на этой Луне? — спросил себя Серебров и молча вышел из комнаты, где продолжали спорить Бондарев и Дятлова.

— Причина наверняка одна, и кто—то или что—то не хочет нашего присутствия на спутнике? Может и правда оружие? Но кому это надо?.

Военные аналитики уже все пересмотрели, может они что—то и знали, но хранили молчание, а может так же, как и его команда, находились в тупике.

Серебров вернулся в свой маленький кабинет, включил монитор и стал просматривать отчеты поискового «Егру». Это не просто программа, которая была разработана для политических игр: она пригодилась военным, что искали террористов, а так же рекламным корпорациям. В основу нейросети легла задача по ключевым словам искать связи. Это больше напоминало паутину в паутине, а после шел анализ данных и отчет.

Серебров быстро просмотрел несколько страниц с выводами машины. Он думал, что если военные замешаны с Луной, то это обязательно всплывет. Ну хоть где—то да появится утечка.

— Вот! — радостно воскликнул и развернул на весь экран снимок любителя-астронома. Жигунов искал присутствие НЛО в солнечной системе и, делая снимки на разных частотах, заснял царапину, направленную на Луну.