Наяль Давье. Граф северо-запада

Владимир Зещинский, 2018

Война выиграна не без помощи Семена, который не так давно попал в этот мир, заняв чужое тело. Но на этом ничего не закончилось. Новый титул несет с собой ворох проблем. Вместе с графством вчерашнему барону достаются полупустые, грязные города и замки. Обедневший и полуголодный люд, которому нужно дать еду и работу. При этом не стоит забывать о таинственных способностях, требующих внимания, а иногда и пугающих его самого. А тут еще оказывается, что на магов многие столетия охотится некое братство, с которым Семену предстоит столкнуться и выжить. В процессе всего этого узнать, зачем он оказался в новом для себя мире. История не закончена, она просто сделала новый виток.

Глава 2

— Милорд, вы в порядке? — Хан спустился вниз, тревожно всматриваясь в моё лицо. А всё потому, что я банально поскользнулся на краю оврага и кубарем свалился вниз. Можно было, конечно, схватиться за какой-нибудь куст, что я и сделал, но только ободрал себе ладонь этим. Падать было недалеко, так как овраг не такой уж глубокий, но несколько неприятных секунд пережить всё-таки пришлось.

— В порядке, — покряхтев, сел, стряхивая с волос мусор и травинки.

Этот мох, который тут повсюду, сослужил мне плохую службу. Оказалось, на нём очень легко поскользнуться. Да и еще после дождя трава сырая. Кстати, дождь, шедший с утра, через пару часов прекратился, чем нас несказанно порадовал.

Подняв вторую руку, встряхнул её — оказалось, по дну оврага протекал небольшой ручей, видимо, образовавшийся из-за дождя. А может, он тут всегда течет, кто его знает. Вот и именно в него я и угодил половиной туловища, намочив при этом и штаны и один рукав. Хорошо еще плащ у меня практически непромокаемый, сшитый из тончайшей, великолепно выделанной кожи. Думаю, мало у кого найдется такая вещь.

— Так, может, вы всё же скажете, милорд, куда мы идём? — спросил Хан, пристально наблюдая за тем, как я вскарабкиваюсь наверх.

Давно заметил, что тут не принято помогать. Например, только что, когда я свалился в овраг, Хан не стал давать мне руку, чтобы я с помощью неё поднялся. Да и раньше я замечал такие незначительные моменты. Я особо не задумывался, но сейчас короткая заминка Хана была весьма заметной.

— Ты не подал мне руку, чтобы помочь подняться, почему? — все же спросил, выбираясь наверх. Хан тут же буквально материализовался рядом, так же как и Аболье, который с нескрываемым волнением осмотрел меня. Мне даже пришлось отмахнуться от него, чтобы оставил меня в покое.

— Так милорд ведь не слаб. Не хотел оскорбить, прошу простить, — повинился Хан, почесывая затылок. При этом он выглядел так, будто снова играл роль недалекого дурачка.

Значит, все дело в этом. Не думал, что тут все так сложно. Буду знать, а то в другой раз не дам упасть какому-нибудь аристократу, придержав его, и тем самым нанесу несмываемое оскорбление.

— Все нормально, — тут же заверил его, снова включая магическое зрение.

Мы вышли из лагеря пару часов назад, все это время двигаясь в ту же сторону, что и многочисленные нити. Я так был сконцентрирован на своих собственных мыслях, будучи полностью уверенным, что мои люди обязательно предупредят об опасности, что совершенно не обратил внимания на овраг. Со мной, кстати, кроме Хана и Аболье, пошли еще трое. Конечно, Бефур хотел было взять чуть ли не всех, но я четко дал понять, что такой толпой нам в лесу делать нечего. Пусть все и конные, но лишний шум мне совершенно ни к чему. От лошадей, кстати, вскоре пришлось отказаться. Естественно, никто бросать их не стал, мало ли какие хищники тут бродят, а добираться потом до ближайшей деревни на своих двоих совсем не хочется. Лошадей вели под узды. Свою я так вообще отдал Хану, а сам полностью сконцентрировался на нитях. Вот и упал.

— Нам надо на ту сторону оврага, — выдал я, проверяя еще раз направление движения. Хотя можно было и не проверять — нити с каждым пройденным километром двигались все быстрее и быстрее. Если в лагере нить могла переместиться в сторону максимум на пару сантиметров за час, то тут они проделывали за это же время явно куда больший отрезок. Что и говорить, их движение видно уже вполне отчетливо, даже напрягаться не нужно было. — Мне надо кое-что проверить, — ответил я на вопрос Хана, о котором он и сам уже позабыл.

Овраг оказался не таким уж глубоким, но лошади отчего-то совершенно не хотели спускаться вниз. Можно было загнать силой, но в этот момент из кустов вынырнул парень, который отвечал за наблюдение за местностью.

— Там можно будет спокойно пройти, — махнул он рукой в сторону, из которой пришёл.

Как оказалось, овраг был не только не глубоким, но и не длинным. Не знаю, как с другой стороны, но с этой мы прошли метров двести — и он закончился. Мне даже стало любопытно, откуда бежал тот ручей, ведь тек он именно с этой стороны. Я даже не поленился спуститься и глянуть — оказалось, в этом месте выходили подземные воды, пробиваясь сквозь здоровый валун.

В общем, обойдя овраг, мы двинулись дальше. Чем ближе подходили к чему-то, тем быстрее двигались нити. Сейчас они не просто висели в воздухе и покачивались, а буквально плыли, как облака по небу. Интересно, видел я нечто похожее раньше или же всё-таки нет? Почему-то не припомню, чтобы нити вели себя столь активно.

Ближе к обеду нити уже не плыли, а буквально летели вперед. Мне пришлось немного помедитировать, чтобы убрать свои собственные. Оказалось, что на такой скорости, касаясь меня, они могут причинить ощутимый вред. Кстати, даже убрав свои нити, почувствовал, что магия явно влияет на моё тело.

— Как-то мне не по себе, милорд, — сказал Хан, тяжело дыша.

Глянув на него, понял, что все остальные выглядят неважно. Неудивительно, даже если они не видят магию, но магия все равно может влиять на их тела, прикасаясь к ним. Обычно концентрация магических нитей не такая большая, сейчас же мы буквально стояли на пути урагана, который на большой скорости проносился мимо. Пусть для реального влияния на тело нужно сначала сделать плетение, но когда просто обычной магии так много, но хочешь не хочешь, ощутишь её. Хорошо хоть нити в основном жизни, воздуха и земли. А если бы были огненные?

— Дальше мне стоит пойти одному, — сказал, осматриваясь обычным зрением. Думаю, буду включать магическое изредка, чтобы не потерять направление. Хотя, кажется, даже делать этого не надо будет — я и так ощущаю, куда стремится магия.

— Невозможно, — тут же засопротивлялся Аболье. Выглядел он при этом весьма неубедительно. Тяжело дышал, опирался на меч и то и дело смахивал со лба пот.

— Это магия. И вам туда дороги нет, — сказал и отвернулся, проверяя, всё ли из того, что мне может пригодиться, на месте. — Ждите здесь, ничего со мной не случится.

Я думал, будут сопротивляться, но услышал только от Хана нечто похожее на недовольство. Отойдя шагов на десять, немного обернулся, тут же замечая, как все буквально повалились на землю. Я даже испугался, подумав, что что-то случилось.

— Думал, еще шаг и я помру, — выдал Хан, раскидывая руки в стороны.

— Тише ты, милорд услышит, — цыкнул на него Аболье, садясь прямо на землю. — Как милорд это терпит? И ведь даже не поморщился.

— Он сказал же — магия.

Аболье еще что-то проворчал, но я уже не слышал, так как отошёл довольно далеко, и звуки буквально растворились. Хм, наверное, на обычных людей такая концентрация магии действует сильнее, чем на магов. Я, конечно, тоже ощущаю её весьма чётко, но такого сильного дискомфорта она мне не причиняет. Очень похоже на то, словно я двигаюсь в чуть теплом пару. Такое ощущение, будто кожу немного стягивает и едва заметно покалывает. А еще пахнет почему-то эвкалиптом. Этот запах я хорошо помню, когда дочка раньше простывала, постоянно еще тогда жена просила покупать капли от насморка именно с эвкалиптом.

Чем дальше я шёл, тем быстрее летели нити. Создавалось чёткое впечатление, словно меня в спину подталкивает горячий ветер, и чем дальше, тем сильнее становился этот ветер. Интересно, разрастется он до урагана или же нет? Хм, не хотелось бы, иначе я сомневаюсь, что смогу дойти и увидеть то, для чего я вообще сегодня ни свет ни заря пошёл в лес.

Я уже почти бежал от подталкиваемой меня в спину магии, а бегать, в лесу, скажу я вам, удовольствие не самое приятное, поэтому часто спотыкался и едва не падал. В какой-то момент меня буквально швырнуло вперёд. Конечно, я не удержался на ногах и упал, полетев вперёд. Ругнувшись, приподнялся, скидывая с головы капюшон, который оказался там не по моей воле.

Конечно, я ничего из ряда вон выходящего не увидел. Обычная поляна посреди леса, каких бывает сотни, если не тысячи. Подумаешь, на ней гуляет сильный ветер, от которого деревья по краям немного странно изгибаются. Ну да, листья там летают, трава по земле стелется, но, по крайней мере, ничего такого не было. Хм, а что я ожидал увидеть? Мало ли, вдруг тут какое-нибудь жертвоприношение совершают или прорыв из ада. В таком мире может быть всё что угодно. Раз есть маги, то почему бы не быть всяким демонам? Хотя я бы очень хотел, чтобы они остались лишь в моём отчего-то разбушевавшемся воображении. Так же как и чернокнижники, делающие человеческие жертвоприношения. Почему я вообще подумал о чём-то таком? В который раз удивляюсь своей фантазии, а ведь никогда не страдал от этого, был чистым реалистом.

Сообразив, перешёл на магическое зрение, во все глаза рассматривая то, что творилось на поляне на самом деле. Хм, если описывать коротко, то посреди поляны горел вечный огонь, высотой метра в три.

Я выключил магзрение, убеждаясь, что синий огонь, в котором сгорали нити магии, не является физическим, а относится к магическому миру. Снова включил, поднимаясь на ноги, меня тут же качнуло вперёд. Второпях отломал от ближайшего дерева небольшую сухую ветку, упираясь ею в землю для надежности.

Потом, много позже, я сотни раз материл себя за то, что вообще пошел в сторону этого костерка, но ещё в более далеком будущем понимал, что рано или поздно я должен был натолкнуться на это.

Так вот, отломав палку, я пошёл вперёд, намереваясь взглянуть на странное магическое явление поближе. Хм, говорю сразу, сделал я это зря. Костер был синим, словно из-под земли вырывался газ, который отчего-то горел. Сверху можно было увидеть оранжевые и красноватые языки. Да и горел он так, словно газ поступал под напором. Шума не производил, шумели лишь листья на деревьях.

Приблизившись к костру метров на пять, остановился, с любопытством рассматривая, как все нити буквально сгорают в огне. Если бросить тонкую полоску от салфетки в костер, то она сгорит так же быстро, как сейчас сгорали нити. Хм, хотя разница всё-таки есть — от салфеток так или иначе останется хотя бы капля пепла, а от нитей не оставалось ничего.

Не знаю, то ли я дернулся, то ли вздохнул как-то не так, то ли что-то еще послужило началом, но в одно мгновение, я даже не понял когда, пламя буквально обрушилось на меня. Честно говоря, все произошло так быстро и странно, что я лишь подавился, закашляв. Первым моим желанием было, естественно, сбить, убежать, как-то спастись, но буквально через мгновение мои мысли были далеки от всего этого. Не знаю, как себя чувствует человек, которому заживо снимают кожу, но думаю, примерно то же, что и я. Мне бы закричать, вот только боль была такой, что я мог только повалиться на землю и мычать, задыхаясь. Мыслей не было совершенно, мозг лишь подал короткий импульс, что хорошо бы нам с ним как-то избавиться от такого обращения с нашим телом, и тут же затих, явно намереваясь отключить меня.

Всё закончилось так же быстро, как и началось. Не думаю, что прошло больше пары секунд, хотя они мне и показались едва ли не вечностью. Боль прошла вместе с исчезнувшим пламенем. Повалившись на спину, я раскинул руки и дышал, дышал, едва не захлебываясь таким вкусным и нужным мне воздухом. Наверное, кто-то скажет, что я дурак, и мне надо было делать ноги. Я, конечно же, с ним соглашусь, но вот тут маленькая проблема — после такого тело слушалось так плохо, что я не смог бы не то чтобы убежать, но даже банально уползти.

Сколько я так лежал, не знаю, но явно меньше, чем мне показалось. Кажется, даже тени не изменились. Перевернувшись, встал сначала на четвереньки и только потом рывком поднялся на ноги, тут же поворачиваясь к костру… которого больше не было. Я даже поначалу не понял, но потом до меня дошло, что до этого казалось мне совершенно другим. Костер, правда, был, только такой крохотный, что его даже не видно из травы, а магия больше не сходила с ума. Нити, до этого избежавшие участи быть поглощенными огнем, замедлились настолько, что сейчас просто привычно покачивались в воздухе, едва уловимо шевелясь.

Покряхтев, отряхнулся, обошёл поляну несколько раз, потыкал в костер палкой, но тот совершенно никак на это не отреагировал. Что ж, походу, очередная загадка. Развернувшись, в последний раз оглянулся на странную поляну и пошёл к своим людям. Кто бы мне еще объяснил, что это вообще такое было. Жаль, что объяснять мне некому, а значит, придётся искать ответы снова самому.

До своих людей я добрался быстро и без особых проблем. В какой-то момент я явно заблудился — всё-таки с лесом был не на самом коротком поводке — но мне достаточно было проверить те нити, которые соединяли меня с моими подчинёнными. Они и послужили своеобразным «клубком», который вывел меня именно туда, куда нужно. Хан с Аболье явно выглядели намного лучше, чем в тот момент, когда я уходил от них, причём по их лицам было видно, что они этому крайне удивлены. Когда я вышел к ним из кустов, то на меня посмотрели с подозрением, но задавать вопросов не стали. И хорошо. Я сам-то не понял, что это было. Да и не стал бы я ничего объяснять.

Когда вернулись в лагерь, почти стемнело, поэтому решили, что сегодня ехать дальше смысла никакого нет. Сев на поваленный ствол, задумался, дожидаясь, пока Жанжак разогреет еду.

Прислушавшись к себе, понял, что даже несмотря на то, что провёл почти весь день на ногах, совершенно не устал. Я, конечно, понимаю, тело молодое, практически неизношенное, но даже так, после всего, что произошло, хотя бы капля усталости должна была присутствовать. Но нет, такое чувство, словно я только проснулся. Думаю, кого-то другого такое вряд ли бы заинтересовало или насторожило, особенно если бы человек на самом деле был молод, но иногда я обращаю внимание на такие мелочи, которые в любом другом случае не вызвали бы во мне ни грамма интереса. Хотя это и неудивительно. Из-за той кратковременной боли, понятное дело, что я пристально прислушался к своему организму, стараясь выловить любое несоответствие обычному состоянию. Сейчас же ничего кроме странной бодрости обнаружено не было. А, еще, кажется, в солнечном сплетении ощущалось небольшое тепло.

Я хотел уже погрузиться в медитацию и глянуть, что там с моим очагом-коконом, но как раз в этот момент подошёл Жанжак с моей порцией ароматной каши. Рот мгновенно наполнился слюной, а желудок рыкнул не хуже любого хищника. Только сейчас понял, что не ел с самого утра. Отложив разборки со своим телом на время после ужина, забрал тарелку, поблагодарив при этом Жанжака.

После еды сразу ушёл к себе. Если кого-то и заинтересовало моё поведение, то лезть ко мне с вопросами никто не стал. Иногда плюсы в том, чтобы быть благородного происхождения, явно перевешивают все минусы.

Развалившись в своей палатке, закрыл глаза, прислушиваясь к шуму на улице. Вдалеке громыхнуло. С легким раздражением подумал, что погода дала нам всего лишь небольшую передышку — скорее всего, завтра опять будет дождь. Хм, интересно, лето тут всегда такое дождливое или это только мне так повезло? Хотя, чего это я ворчу, всего пару дней дождь, а я уже недоволен. Всё-таки более взрослая душа порой даёт о себе знать.

Расслабившись, вслушался в приглушённые голоса, в негромкий звук металла — кто-то недалеко от лагеря явно тренировался. Эх, мне бы тоже не помешало, думаю, завтра Аболье точно возьмется за меня. Это сегодня он, видимо, решил дать мне передышку, так как мы бродили весь день по лесу и как бы точно должны были устать. Мне бы сказать ему, что я еще полон сил, но мне более интересно кое-что другое. Хотя, ладно, признаюсь, все это всего лишь всемогущая матушка лень. Кажется, мечи мне нравятся лишь только тогда, когда висят на стене, а вот махать ими я не любитель.

Кроме шума людской деятельности было слышно и лес. Хотя не так громко, всё-таки близость людей отпугнула любое зверье, которое тут могло водиться, но вот шум молодой листвы, скрип деревьев и пение лесных птиц вдалеке были слышны отчётливо. Кажется, я даже слышал дятла.

Уже давно я научился входить в это странное состояние, так что и сейчас это не стало для меня большой проблемой. Провалившись в свой внутренний мир, — который я пока что таковым и считаю, хотя на самом деле понятия не имею, что это, — мне пришлось собрать в кулак всё своё мужество, чтобы принять то, что я видел. Может, кто-то скажет, что я зря пугаюсь, но побойтесь бога, когда вы глубоко убеждены, что это внутри вас, то становится как-то по меньшей мере не по себе.

Кокон явно изменился, и теперь у меня не оставалось никакого сомнения, что это не очаг. Прожилки, которые раньше имели черный цвет, изменились и стали зелеными. Кое-где встречались светло-голубые и коричневатые. Сейчас не осталось никаких сомнений в том, что это своеобразная кровеносная система. Кокон походил на громадный мешок белого цвета, в котором время от времени кто-то ворочался, словно толкался конечностями изнутри.

Глубоко вздохнув, приблизился, весь потянулся к нему и замер, непонятно чем касаясь тонкой стенки кокона. Удивительно, но я словно видел, что прикасаюсь именно рукой. Наверное, я должен был запаниковать, а может, меня и вовсе должно было затошнить от подобного, но я испытывал лишь любому понятный страх. Самый обыкновенный страх перед неизвестностью. Существо явно должно быть магическим, но это всё, что я могу предположить сейчас. Надеюсь, в дальнейшем у меня будет больше ответов. А еще надеюсь, что я вообще выживу. Всё-таки исключать возможность того, что меня попросту сожрут изнутри, не стоит.

Кокон был теплым и мягким. Прикрыв глаза, прислушался, понимая, что и с той стороны всякое движение прекратилось. А потом в мою руку что-то толкнулось. Первым желанием было отдернуть воображаемую ладонь, но я пересилил себя и открыл глаза.

— Кто бы ты ни был, приятель, надеюсь, мы сможем найти общий язык, — послав в окружающее пространство свою мысль, я вышел из подсознания и открыл медленно глаза. В области солнечного сплетения горело и едва заметно чесалось, словно под кожей копошились муравьи.

На улице было всё еще шумно, а значит, времени прошло не так много, как мне показалось. Вставать и выходить не стал. Странно, но если после того, как мы вернулись, я не ощущал никакой усталости, то сейчас на меня словно многотонную плиту положили. А может, это просто от того, что будущее уже не казалось мне таким безоблачным? Оно, конечно, и раньше не пестрело цветными пятнами, но, по крайней мере, выглядело посимпатичнее.

Ладно, ныть и рефлексировать можно сколько угодно, но реальной пользы это не принесет никакой. Посмотрим, что будет дальше. Жалко, конечно, если помру, всё-таки я столько не сделал из того, что собирался, но ничего не попишешь.

— Милорд, вы не спите? — голос Хана выдернул меня из лёгкой дремоты, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Нет, а что? — спросил, натягивая на ноги сапоги, которые до этого снял. Запутавшись в покрывале, тихо сквозь зубы матюгнулся, немного раздражаясь.

— Так, тут люди к костру просятся, — тут же пояснил Хан, когда я, справившись с покрывалом, надел всё-таки сапоги и вышел из палатки.

— Люди? — я прищурился, оглядываясь. На дворе было темно. Свет от костра плясал на лицах воинов, которые пили травяной отвар и тихо переговаривались друг с другом, сидя у огня. Быстро окинув всех взглядом, понял, что не хватает только часовых, остальные даже не думали пока что ложиться спать. Наверное, время еще совсем раннее.

— Да, — Хан кивнул в сторону, в которую я тут же посмотрел. Там и правда рядом с Аболье стояли двое мужчин, совершенно мне неизвестных.

— Что говорят? — поинтересовался, направляясь в ту сторону. В принципе, мне можно было самому и не идти, но нужно хотя бы немного отвлечься от мыслей и проветрить голову.

— Так, говорят, искатели, — тут же отозвался Хан, вышагивая рядом со мной.

— Искатели? — я с любопытством осмотрел мужчин. Невысокие, широкоплечие оба, одеты для этого мира вполне нормально. Штаны, сапоги, а что наверху, не было видно из-за плащей. За спиной у каждого по мешку на веревке. Недалеко от Аболье прямо на земле лежали два меча и два арбалета. Кажется, путешественники не самые безобидные. Хотя для этого времени выходить из дома без оружия — самоубийство. Если не бандиты порешат, так убегающие зачарийцы, что, собственно, одно и то же. А если уж повезет избежать встречи и с ними, то всегда можно напороться на дикого зверя, особенно в лесу. — И что же они ищут?

Мне почему-то сразу вспомнились собиратели металлолома или же цветного металла. Одно время, в юности, я и сам этим увлекался. А что, тогда найти в заброшке неободранные провода с медной проволокой было большой удачей.

— Все, что можно продать, — ответил Хан и пожал плечами. — Редкие ингредиенты для лекарей, какие-нибудь магические вещи…

— А такие бывают? — тут же перебил его, вспоминая, слышал ли я о чём-то подобном раньше. Кажется, нет.

— Я слышал пару раз, что находили, но сам ни разу не видел, — Хан снова пожал плечами, показывая всё своё отношение к подобного рода вещам. Кажется, он не особо любит таких вот искателей.

— Милорд, — Аболье, заметив нас, тут же поклонился. Двое мужчин сразу же последовали за ним. Поклонились намного глубже, чем Бефур, но на колени падать не стали. — Эти люди просят выделить им место за вашим костром.

Хочу пояснить, что выражение «за моим костром» означает не то, что они будут сидеть возле моей палатки и греться от костра, который, по идее, должен разводиться лишь для меня одного. Помнится, когда-то давно ребята хотели сажать меня за такой вот отдельный костер, но я под видом того, что мне интересно послушать байки об их битвах, садился только за общий. Со временем все привыкли и уже не пытались отделить меня от себя. Но! Даже общий костер, он всё равно как бы тоже только мой. Вот именно около него и просятся погреться эти люди.

Я пристально посмотрел на мужчин, тут же подмечая спокойствие и некое даже благодушие. Лица грубы, неулыбчивы, а взгляд прямой и уставший. Я не стал испытывать судьбу и тут же подцепился к ним нитями, вспоминая, что я их вообще-то в лесу втянул в себя. Как вообще умудрился без тренировки это сделать? Вообще, в последнее время управление нитями стало такой обыденностью, как и управление, например, рукой. Мне нужно что-то взять, я протягиваю руку и беру. Мне надо прицепиться нитью к ауре человека, я просто прицепляюсь совершенно неосознанно, словно умел это делать с самого детства.

— Как ваши имена? — спросил, ощущая легкий дискомфорт, так как приходилось отслеживать сразу двоих.

— Юмен, милорд, — ответил тот, что был чуть пониже. Если описывать его, то можно выделить лишь то, что глаза у этого человека были слишком светлые, словно выгоревшие. Возраст сложно определить с точностью, но думаю, лет под сорок ему точно было.

— Аскел, милорд, — ответил второй, более молодой. Он был выше, моложе и очень походил на старшего мужчину. Сын? Брат? Всё может быть. Их роднили глаза, у Аскела они также были светло-серыми, но не такими выцветшими, зато большой шрам на нижней губе и подбородке явно мог быть его «особыми приметами» в случае чего. Явно парень когда-то хорошо подставился под меч, который едва не разрубил ему подбородок надвое.

— Хотите к костру? Что-то замышляете? — спросил я в лоб, так как мне не хотелось кружить вокруг да около, выискивая их скрытые мотивы. Мне всё равно, что они обо мне подумают, зато так я значительно могу сократить время.

От обоих буквально полыхнуло удивлением. Да и в мыслях была лишь усталость и желание погреться у костра. У Аскела еще проскользнуло раздражение и недовольство на «безмозглого аристократишку». Это не мои слова, это короткая мысль парня, которую я выловил. У Юмена я уловил лишь досаду на то, что они вообще затеяли поход к нам. Кажется, идея прибиться к нашему костру принадлежала Аскелу, который точно являлся каким-то родственником Юмену. Честно говоря, рисковые ребята. Если бы на нашем месте были зачарийцы, то им бы точно не удалось уйти живыми с этой поляны.

— Хотим. Нет, милорд, ничего дурного супротив вас или же ваших людей не замышляем, — ответил за обоих Юмен.

— Хорошо, — я кивнул Аболье, давая понять, что всё нормально. — Можете присоединиться к моим людям. Бефур, скажи Жанжаку, чтобы накормил этих людей. А вы, за тепло и пищу, не поведаете ли мне о чём-нибудь интересном, что встречалось вам на пути. Хм, и еще хочу предупредить сразу — в следующий раз, на вашем месте, я десять раз бы подумал, прежде чем проситься к костру. Тут недавно война была, если вы еще не слышали, и остатки войск зачарийцев бродят по окрестностям. Сами понимаете, милостивыми они ни с кем не будут.

Сказав это, еще раз прислушался к их эмоциям и мыслям, но всё было нормально. При новости о том, что присоединиться к костру можно, от обоих волнами стали распространяться эмоции довольства. Зато новость о том, что они могли нарваться на остатки вражеского войска, явно их напугала. Юмен тут же полыхнул взглядом по Аскелу, отчего тот чуть наклонил голову. Я же ощутил исходящую от него вину и раскаяние.

— Как скажете, милорд. Спаси и храни вас Великий Создатель за то, что предупредили и отвадили от нас с сыном этим беду. Если вы хотите, то мы поделимся всем, что встречалось нам необычного в нашем нелегком пути.

После того, как эти двое поели, то принялись поочередно рассказывать обо всём, что им встречалось на пути. Конечно, никаких магических вещей они не встречали, по крайней мере, если и встречали, то отличить их от обычных не смогли бы. Специализировались они в основном на редких ингредиентах для лекарей. Вроде тех лапок болотных лягух. Занялись этим делом после того, как жена Юмена умерла от лихорадки. Юмен сам был охотником, за небольшим полем смотрели жена с тещей. Аскела он тоже приучил к охоте с малолетства. Так-то охотиться на землях благородных — а вся земля в королевстве так или иначе принадлежала или одному или другому аристократу — было нельзя, но если уйти глубже в лес, то кто им там будет запрещать. Ни один аристократ не станет забираться в такую глушь, куда иной раз забирались эти двое, чтобы спокойно поохотиться и не попасться на этом. Земля хоть номинально и была разделена среди аристократов, но на деле они или же их люди почти никогда не бывали дальше небольшого пятачка. А леса тут обширные. По рассказам, мне прямо так и представлялась что-то вроде наших сибирских лесов только с шотландским уклоном.

Так вот, когда жена Юмена умерла, почти сразу за ней последовала теща, Юмен принял решение в деревне не оставаться. За полем ухаживать он не любил, тяготел к лесу, странствиям и охоте. Так что собрались они с сыном да ушли из деревни. Со временем узнали, какие именно ингредиенты ценятся больше всего, вот и бродили, выискивая их. Не скажу, чтобы я одобрял такой образ жизни, но каждый выбирает, как ему прожить жизнь. Если им нравится быть постоянно в пути, то пусть, не мне их судить.

— А из странного, милорд, — отхлебнув отвара, снова начал говорить Юмен. — Из странного, что встречали мы в последнее время, пожалуй, только полуразрушенная башня на краю дороги.

— И что в ней странного? — спросил, почему-то вспоминая ту башню, в которой было плетение-ловушка.

Кстати, я потом в ней еще поковырялся и обнаружил, что плетение не только укрывает теперь мой замок, будто невидимым пологом, но и не даёт выйти тому, кто сможет всё-таки войти внутрь. То есть будет точно так же, как и у нас в тот раз. Если найдётся еще один плетельщик, который сможет пройти через полог, то пока или я его не выведу наружу или же он сам не снимет плетение, выйти наружу он не сможет. Весьма интересная вещь. И полог, и отвод глаза, и ловушка. Я до сих пор не понимаю, как мне удалось воплотить такую сложную вещь в реальность.

— Так-то ничего особенного. Просто до этого мы никогда не встречали таких башен. Стоит недалеко от дороги. Просто круглая башня. Одна стена разрушена. Внутри ничего нет. А так, ничего больше необычного не встречали, милорд.

Я задумался. По всему выходило, что это точно такая же башня, какую встречали мы, а может быть, и та же самая. Подробнее расспросив о её местоположении, понял, что нет, не та же самая. Та, что видели эти двое, находилась всего в дне пути пешим ходом отсюда. Как бы там ни было, но мне обязательно нужно увидеть её. У меня не так много источников информации, чтобы проигнорировать нечто подобное. Вдруг я там найду что-то интересное.

С утра мы распрощались с Юменом и Аскелом. Они направились в сторону столицы, мы выдвинулись дальше. Перед этим я ещё раз подробно расспросил, где именно нужно искать башню, о которой они говорили вечером. Тайны из этого они делать не стали, хотя судя по эмоциям и нескольким взглядам, которые они бросили друг на друга, им стало интересно, отчего это меня так заинтересовала старая и разрушенная башня. Конечно, никто посвящать в подробности их не собирался, поэтому им пришлось идти дальше, так и не утолив свой интерес. Зря, конечно, я так акцентировал внимание на башне, но, если подумать, мало ли что может аристократа заинтересовать в такой древности. Если кто-то в будущем и спросит, то всегда можно отбрехаться.

Дождя сегодня не было, тучи по небу бежали так быстро и висели так низко, что казалось, он вот-вот начнётся. Я то и дело посматривал на небо, ежась от пронизывающего ветра. Хотя, насколько я мог заметить, все остальные не испытывали никаких особых проблем с такой погодой. Изредка даже слышался приглушённый смех и тихие разговоры.

Я же с самого утра был хмурым, а когда в солнечном сплетении почувствовал не очень-то приятное жжение, то и вовсе нахохлился, накутываясь в свой плащ по самые уши.

Лошадь мерно вышагивала подо мной. Даже не приходилось понукать её или же следить за движением. Спокойная, как раз для меня. Листва на деревьях шумела, люди переговаривались, создавая умиротворяющий фон. Очень скоро мне надоело просто сидеть и ничего не делать. Достал одну из книг, которую взял во дворце короля, но почитать мне так и не удалось — ветер постоянно трепал страницы. Пришлось бросить затею. Да и настроения читать, как оказалось, тоже не было. Повозился немного с магией, но и это вскоре оставил. Так я и промаялся до тех пор, пока мы не доехали до крайне приметного камня. По заверениям Юмена, если свернуть на этом камне вглубь леса направо, то буквально через полчаса можно будет увидеть нужную нам башню.

На краю сознания мелькнуло подозрение, что это может быть ловушкой. Я не сразу отбросил эту мысль. Повертел её и так и этак.

— Милорд, — Аболье выжидающе на меня посмотрел, пытаясь при этом усмирить своего весьма резкого скакуна.

— Отправь отряд. Пусть проверят, — сказал, слезая с лошади.

Магия магией, но вот так слепо верить нельзя даже ей. Помнится, в моем мире даже детектор лжи можно было обмануть, вдруг и тут есть умельцы, способные на каком-нибудь врождённом уровне противиться моим умениям. Не хотелось попасть из-за своей беспечности.

Аболье тут же кивнул и ускакал. Буквально через полминуты в сторону леса помчались пятеро всадников. Я заметил, что и в другую сторону тоже направились мои люди. Через пятнадцать минут они вернулись и доложили, что с обратной стороны дороги никаких опасностей не замечено, поэтому мы расположились именно там, скрывшись от любых взглядов за листвой.

Если подумать, то до башни полчаса, обратно тоже, итого час, но не стоит забывать, что вероятность найти башню в лесу с первого раза весьма мала, значит, им придётся потратить какое-то время на это. А потом еще проверить окрестности. В итоге, ждать возвращения той пятерки не стоит раньше чем через два — два с половиной часа.

Поймав устремлённый на него взгляд, Жанжак широко заулыбался и тут же принялся сооружать мини-кухню. Понятия не имею, как ему удаётся избежать сильного дыма, а если еще учесть, что дрова должны быть сырыми из-за недавнего дождя, то можно предположить, что мой повар как минимум маг.

Заинтересовавшись этим, включил зрение и глянул на Жанжака. А ведь помнится, я хотел выяснить, может ли быть такое, что очаг бывает вообще у всех людей, а не только у магов, но по какой-то причине просто не развивается. Хм, тогда я еще хотел попробовать раскачать такой очаг, если у обычных людей он тоже присутствует.

Внимательно осмотрев Жанжака, задумался. Решил, что одного «подопытного» мне мало. Стал внимательно оглядывать остальных. Мои люди почти сразу заметили интерес, направленный в их сторону, но они уже привыкли к необычному виду моих глаз, поэтому продолжали заниматься своими делами, лишь время от времени посматривая на меня. В эмоциях я уловил небольшое недоумение и интерес.

Что бы я там ни думал, но у обычных людей никакого очага не было, даже намека на него, даже в зачаточном состоянии. Нити магии просто проходили сквозь них, не причиняя, впрочем, никакого вреда. Вернее, это не нити проходили, а люди, ведь нити обычно просто висели в воздухе. Кстати, там, когда мы шли в сторону костра, моим людям ведь стало плохо. Значит, большое скопление магии в одном месте по меньшей мере ощущается людьми. Вероятно, если они пробудут в таком месте долго, то это может причинить им какой-то реальный вред. Надо будет поспрашивать, нет ли ещё где вот таких аномальных мест? Я больше, чем уверен, если такие костры еще где-нибудь существуют, то простые люди о них уже давно сложили какие-нибудь местечковые байки или же ужастики. Хм, и зачем мне искать их? У меня остались не самые хорошие воспоминания об этом костре, так может, ну его? С другой стороны, должен же я узнать, что это такое? Нельзя пускать такую вещь на самотёк. Но в следующий раз лучше близко не подходить. Я, конечно, как оказалось, вполне могу стерпеть, но зачем?

Хм, я отвлёкся от темы. Значит, выходит, что у обычных людей очагов или же их зачатков не существует. Тогда откуда берутся? Ничего просто так в природе никогда не появляется.

Помнится, у меня была идея, что это именно маги генерируют нити, ведь, как оказалось, нить, оторванная от очага, ничем не отличается от своих сестер «на воле». Хм, но тут встаёт другая проблема — откуда в мире столько магов? Хотя, если подумать, я ведь не знаю, сколько именно магов в этом мире. Может, где-нибудь существует целый город, в котором маги только и делают целыми днями, что отрывают от своих очагов нити и отпускают их в свободное плавание. Ага, а ведь нити чаще всего вообще особо не двигаются. В общем, глупости это все. Магию явно производит сам мир.

Тогда что такое тот костер? Если вспомнить, то магию он просто пожирал. Нити в нём сгорали, словно были сделаны из пуха. А потом, получается, весь огонь перекинулся на меня. И я его… втянул? Сожрал? Высосал? Без понятия, как это обозвать, но факт того, что после прикосновения ко мне костер уменьшился, а мой очаг-кокон изменился, нельзя игнорировать. А ведь и правда. Почему я подумал об этом только сейчас? Ведь действительно, кокон увеличился и явно подрос. Получается, кто бы ни сидел внутри этого кокона, но расти ему помогает либо странный огонь, либо переработанная магия внутри огня. И опять я забыл кое-что, если хорошо подумать, то точно такое происходило раньше. Ещё тогда, в своём замке, я заметил, что в меня, в мой очаг вливаются жемчужные нити. То есть, получается, очаг-кокон работал, как тот же костер, только тот лопал все подряд нити, мой же лишь те, которые ему для чего-то нужны были. И если вспомнить, что после недавнего очаг-кокон изменился и явно подрос, то можно сделать логический вывод, что магия ему нужна для роста. Все банально и просто.

И в итоге, к чему были все эти рассуждения?

Первое — по всему выходит, что магию производит сам мир. Для какой цели? Является ли это естественным его состоянием или же это для него совершенно несвойственно?

Второе — костер пожирал магию. Нормально ли такое? Опасны ли они? Нужно ли их уничтожать, или это защита мира от несвойственной и вредной для него магии?

Итак, если принять то, что магия для этого мира вполне нормальное явление, которое не противоречит местным природным законам, то существование таких вот костров явно приносит вред. Но, если посмотреть с другой стороны, то вполне может выйти так, что костры тоже часть системы. Они очищают мир от «лишней» магии. Может быть такое? Вполне. Природа просто так ничего не делает.

Хотя мозгом я за первую версию, но что-то внутри меня подсказывает, что эти костры всё-таки не естественны и противны миру. Это чувство будто зудит в затылке. Вполне может быть, что в таком моём отношении виновен очаг-кокон, которому, как я понял, для роста нужен этот огонь.

Я остановился, поняв, что всё время, пока думал, хожу по нашей стоянке взад и вперёд. Хан же стоял чуть вдалеке с чашкой и скучающе осматривал лес вокруг. Остальные тоже перекусывали, молча и в темпе вальса. Хм, это насколько же я задумался?

Развернувшись, нашёл глазами Аболье.

— Вернулись? Сколько времени прошло?

— Нет, милорд. И двух часов еще не прошло, — тут же отозвался он, перед этим поглядев зачем-то на небо. Что он мог там увидеть? Всё же тучами затянуто.

Кивнув, снова повернулся к Хану и забрал у него мою порцию еды. Хан тут же подтащил мне пенёк, а после почти сразу ушёл, оставляя меня наедине с немного приевшейся, хоть и очень вкусной кашей.

Я успел и поесть и попить, когда посланные нами разведчики вернулись.

— Что там? — спросил Аболье. Я же стоял рядом и рассматривал ребят. Немного уставшие, но вроде как обычные. На всякий случай проверил их магией. Кажется, ничего подозрительного. Неужели действительно те двое просто заметили башню и вот так просто поделились с нами этой информацией? И никакого подвоха?

— Все нормально. Дошли до башни, внутрь просто заглянули. Походили там около, поглядели. Следов практически никаких нет, только от животных и от этих двоих.

— Милорд? — Аболье повернулся ко мне, ожидая моего решения.

— Посмотрим. Ведите, — сказал я, накидывая капюшон на голову. Парни явно были голодны, но лишь сглотнули, метнули взгляд на Жанжака и развернулись. — Можете по очереди вести. Пока один ведёт, остальные на ходу поедят.

Они с пару секунд обрабатывали информацию, а потом буквально просияли. Спорить о том, кто будет вести, никто не стал — выбрали самого молодого. Ему конечно же такое пришлось не по душе, но спорить с более взрослыми товарищами не стал, но взглядом пообещал за такое многое.

В итоге минут через сорок мы вышли к башне. Понятное дело, что всех своих людей вглубь леса тащить я не стал, да и лошадей мы оставили остальным. С нами были лишь пятеро, которые до этого ходили к башне, Аболье и конечно же Хан. Бодор остался с остальными.

Башня действительно была очень похожа на ту, которую мы встречали ранее. Только у этой почти половина было обвалена. Всё кругом заросло, а из земли то там, то здесь торчали камни из стены. На уцелевшей части вольготно разместилось какое-то вьющееся растение, которое будто мхом покрывало всю стену. Кое-где прямо на башню опирались парочка поваленных уже почти сгнивших деревьев. Близко к башне подступал колючий кустарник. Аболье тут же приказал его убрать, чтобы мы смогли войти внутрь.

Я всё это время, пока мы рассматривали башню, пытался ощутить хотя бы какое-нибудь присутствие знакомой мне магии, но ничего подобного не было. Просто лес да полуразвалившаяся башня, которой явно не одна сотня лет.

Что же случилось в далёком прошлом, что хозяева покинули свои дома? Кто вообще жил в таких странных домах и почему не в замках? Если это были маги-плетельщики, то что заставило их покинуть эти места? По своей воле они ушли, или же их заставили это сделать? Мне остаётся только надеяться, что со временем все загадки этого мира откроются передо мной. Сколько это займёт времени? Думаю, что не один год это точно.

— Я сам осмотрю.

Отодвинув Аболье в сторону, первым вошёл в башню, когда ребята очистили проход. Хоть я и не ощущаю магии снаружи, но это не значит, что здесь не осталось никаких старых ловушек.

Внутри везде валялись камни, мусор, кое-где росла трава и даже небольшие деревца. На потолке гроздьями висела паутина. В стенах местами заметны дыры, которые сейчас были полностью затянуты этим плющом. Он даже сюда пробился, обвивая всё, до чего мог только дотянуться. Судя по всему, преграда, которая должна была разделять первый и второй этаж, либо обвалилась со временем, либо была уничтожена тогда же, когда и часть стены. Лестницы тоже отсутствовала.

Пройдясь, попинал камни, осмотрел стены, убеждаясь, что в таком виде ничего ценного в этой башне нет. Хотя камень вполне сгодится для строительства, ведь обычные булыжники еще надо отесывать, здесь же уже готовые — бери и укладывай.

— Позовите еще парней. Надо убрать отсюда всё, — сказал я, выходя наружу. — Хочу посмотреть, что стало с подвалом.

Если кто-то и был недоволен таким моим решением, то никакого возмущения не стал показывать. Им всё равно, где быть. Мне же, конечно, не мешало поторопиться домой и заняться неотложными делами, но и отсюда уйти просто так я тоже не мог.

В итоге еще один день был потерян. Пока подтянулись остальные, пока повытаскивали камни изнутри, пока расчистили полы от мусора. В общем, только к вечеру я мог полюбоваться на люк в полу. Будет весело, если там не окажется ничего.

Ждать утра я не стал. Аболье вместе с Жанжаком открыли люк, могу сказать, что не без усилия. Меня снова хотели потеснить, но я лишь глянул на всех из-под капюшона, включил магическое зрение и спокойно спустился. Благо лестница вниз была невредима.

Оказавшись внизу, внимательно осмотрелся, разочарованно выдыхая. Подвал был пустым. Нет, тут был тотем, вот только почти разрушенный. Много паутины, какой-то мусор и мох на стенах.

Подойдя к столбу, осторожно прикоснулся, стряхивая пыль и паутину. Судя по всему, точно такой же, как и в моём замке. Я раньше не задумывался, но ведь тотемы эти исписаны такими же словами, что и написаны древние книги. Просто буквы немного причудливые, но принцип один и тот же.

— Разломали всё.

Я обернулся. Хан стоял и смотрел на тотем с нескрываемым неодобрением.

— Верно, — кивнул я, обводя взглядом пустые стены. — Всё сломали. Вот только кто это сделал и когда? И зачем? — добавил чуть тише. — Возвращаемся. Нам тут больше делать нечего.

Именно в этот момент моё восприятие что-то царапнуло. Я жестом остановил Хана, а сам же прислушался к себе, прикрывая глаза. Так и есть, мне не показалось. Открыв глаза, медленно подошёл к стене напротив и аккуратно смахнул с неё пыль и паутину. Увидев просто каменную кладку, я даже на секунду разочаровался, но когда под моими пальцами что-то блеснуло, я замер. А уж когда по всей стене заструилось то ли плетение, то ли надпись, я и вовсе отпрянул.

Я уже был готов к тому, что сейчас рванет, но ничего не произошло. Непонятным нечто оказалась надпись во всю стену. Она светилась жемчужным светом и была сделана из нитей нейтральной магии. Я даже не представляю, как можно было такое сделать? Это такое специальное плетение, или же просто кто-то каким-то образом выплел надпись? Приглядевшись, понял, что это действительно очень сложное плетение. Не ручаюсь, что оно легче, чем плетение сокрытия.

Отойдя еще на пару шагов, окинул надпись взглядом.

— Милорд, всё нормально? — Хан стоял чуть позади, и я отчётливо от него ощущал любопытство. Наверное, очень странно, когда человек ни с того ни с сего начинает просто пялиться на пустую стену.

— Да, — кивнул, всматриваясь в какие-то уж слишком ажурные буквы. Поначалу я не понимал ни слова, так как написано было на том же языке, что и книги в моём замке. Я просто старался запомнить. — Мне нужна ручка, чтобы записать.

— Что вам нужно, милорд? — переспросил Хан.

— Хм. Перо принеси и бумагу захвати, — не уверен, что у кого-нибудь найдётся то, что мне нужно. — Сумку мою принеси, — кажется, у меня что-то подобное было. Даже чернил небольшой металлический сосуд.

Пока Хан бегал, я с удивлением понял, что под верхним слоем проступают другие буквы. С каждой секундой они становились всё отчетливее, пока я не осознал, что вполне могу прочесть текст.

«Я написал это на двух языках. Если ты, пришедший сюда и нашедший эту надпись, читаешь её на нашем языке, то значит, будущее вышло гораздо лучшим, чем предрекали наши оракулы. Если же ты читаешь это на языке людей… что ж, мы проиграли. Я не знаю, сколько пройдёт времени, пока ты придёшь сюда и прочтёшь это послание, но раз ты читаешь это, значит, для этого мира не все потеряно. Также я не знаю, сколько пройдёт времени с того момента, как я выведу это плетение до того мига, как ты увидишь мою надпись, но буду надеяться, что еще не поздно. Ты, читающий это, запомни, храни в секрете то, кем ты являешься. Не позволяй узнать о том, что у тебя есть Аркана. Выплетающий, я лишь надеюсь, что ты не остался единственным, иначе тебе будет очень сложно. Пусть это самая малость, чем я могу помочь, но я сделаю для тебя две вещи. Первое — после того, как ты дочитаешь эту надпись до конца, она исчезнет, а на её месте появится карта. На ней я отмечу башни всех Выплетающих, о которых знаю сам. И второе — я уверен, что тебе нужны знания, поэтому приготовься к боли. Это всё, что я могу для тебя сделать.

Магистр Юдард Лаклан.

Ты будешь моим последним учеником».

Заметив, как плетение не исчезает, а медленно распутывается и устремляется в мою сторону, я отступил на шаг, выставляя руки в защитном жесте. Не думаю, что этот Юдард хотел бы меня убить, но когда по твоим рукам струятся буквы, взбираясь всё выше, то становится не по себе. Буквы были серебристые и цеплялись друг за друга, образуя тонкую нитку. Чем-то походило на арабскую вязь.

— Милорд, я принёс вашу сумку.

Я обернулся, непонимающе смотря на Хана. Не знаю, что он там увидел, но Хан тоже сделал шаг назад, словно чего-то испугался, да и в эмоциональном плане от него буквально полыхнуло страхом и удивлением.

— Да, я сейчас, — отозвался, протягивая руку, а потом мою голову так сдавило, что из глаз выбило слёзы.

Я бы описал всё в красках, передавая малейший оттенок той боли, которую испытал, но из меня очень плохой рассказчик, а сравнений я знаю не так много. Скажу лишь то, что боль была такая, что мне пришлось встать на четвереньки и проклинать себя за то, что в очередной раз был неосторожен.

Хан всё это время стоял, застыв, будто боялся приблизиться. Я и не настаивал, совершенно про него позабыв. Не до него, и уж тем более не до сумки. Зачем я вообще за ней посылал? Хм, точно, я хотел записать надпись на всякий случай. Кажется, делать этого более не нужно.

Боль медленно отпускала. Сев прямо на пол, вытер рукавом лицо, шмыгая при этом носом. Не самые приятные несколько минут. Не уверен, что хотел бы испытать такое еще раз, хотя в последнее время меня постоянно чем-нибудь таким прикладывает. Кажется, в прошлой жизни я за всю жизнь столько боли не испытывал, сколько тут даже меньше чем за год. Даже немного привыкать начал.

Анализировать всё, что прочёл, буду позже, а сейчас мне надо записать. Как он там сказал? Башни Выплетающих? Я так понимаю, Выплетающие — это маги-плетельщики. Невелика разница.

Встав, подошёл к Хану. Он при моём приближении ожил и посмотрел на меня уже вполне осознанным взглядом. Я и сам взглянул на свои руки, но никаких букв больше там не было.

— Что видел? — спросил ради любопытства, забирая свою сумку и принимаясь вытаскивать писчие принадлежности.

— Так, глаза светились, белыми были совершенно, а еще по лицу буквы какие-то, будто жучки.

— Хм, в общем, ничего не видел, — я глянул на него, ожидая, что он скажет.

— Истинно так. — Мне показалось, Хан сейчас еще и перекрестится, но тот не стал. — Ничего, милорд, и не было. Привиделось мне, устал, поспать бы.

— Ночью поспишь, — хмыкнул я, отворачиваясь и застывая.

— Конечно, ночью. Я ведь не о том, чтобы сейчас, — продолжал Хан уже тише.

Я же стоял и смотрел на стену, размышляя, куда мне все это зарисовывать. Если говорить кратко, то, кажется, тут был нарисован весь мир. Три материка, моря и океаны, разделяющие их, несколько крупных островов. И куча точек, вокруг которых были еще какие-то точки. Все подписано, но я не понимал ни слова. Вздохнув, разложил все листы, которые были у меня, на пол и принялся за работу. Надеюсь, плетение не исчезнет, пока я все это не перерисую? И вообще, какую гигантскую работу проделал этот магистр. Хотя, может, есть способ провернуть такое в считанные минуты? А что? Стоишь себе с закрытыми глазами, мысленно представляешь, а магия сама переносит образ из головы на стену. Этакий принтер.

Пока перерисовывал, старался не думать о послании, которое настигло меня, понятия не имею через сколько лет. Полностью сосредоточился. Листов было не так много, поэтому не хотелось испортить хотя бы один. Не знаю, сколько прошло времени, но меня никто не отвлекал. Я, правда, спросил чуть позже Хана, видит ли он что-нибудь на стене. Как оказалось, ничего не видит. Наверное, я смотрелся весьма странно: ползающий на коленях перед пустой стеной и выводящий на листах непонятную карту.

Когда работа была закончена, я ощутил, что еще немного, и я свалюсь прямо тут, на пыльный, грязный пол. Собрав листы, поднялся, прикасаясь к светящимся линиям пальцами. Мгновение — и по моим рукам снова побежали буквы, линии, точки. Я мысленно выматерился, готовясь к новому приступу боли, но ничего не произошло. Плетение полностью перешло на моё тело, а потом растворилось, не оставив и следа. В затылке едва заметно кольнуло, но почти сразу прошло. Я осмотрел стену еще раз, потом задрал свой рукав, оглядел руку, но всё было так, словно никакого послания, карты, плетения и вовсе не существовало.

Вздохнув, поплелся на выход, складывая листы в сумку. Оказалось, на улице уже почти ночь. Мои люди разбили лагерь прямо возле башни. Вопреки обыкновению, в лагере царила тишина и напряжение. Когда я чуть ли не выполз наружу, то со всех сторон послышались голоса. Огляделся. Люди улыбались, посматривая на меня.

— Что случилось? — спросил Хана, который отчего-то мялся позади меня. Он что, все это время со мной просидел в подвале? А я и не заметил.

— Так, просто переживали. Милорд слишком долго не выходил.

Сев на пенёк около костра, отдал сумку Хану, велев спрятать так, чтобы не дай Великий Создатель не промокла. Тот тут же умчался, выглядя при этом так, словно ему великую миссию поручили. Я заметил, как к нему тут же стали подходить и что-то спрашивать. Я не слушал, так как передо мной появилась тарелка с куском ароматного мяса. Желудок задушенно квакнул.

— Ты же мой спаситель, — чуть ли не пропел я.

— Всегда рад стараться, милорд, — отозвался Жанжак, ставя около ног еще и кружку с отваром.