Тридцать миллионов сребреников

Влада Николаевна

История о сложной сети интриг и предательства, которая разворачивается внутри базы «Силур». Полковник Дерек Хирш стремится занять пост командующего, и для этого готов на все, даже на устранение своего друга — генерала Тима Салиноса, который и является главой базы. Параллельно с этим начальник госпиталя, полковник Маелз Стентон, закручивает роман с женой самого отчаянного пилота — Джейсона Бекета. И совершенно случайно втянутой в эти интриги оказывается молодой доктор, лейтенант Мануэлла Мендосо. Книга содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 12

В далекой столице Дороти Бекет стояла на балконе своего номера и смотрела на ярко-освещенный огнями никогда не засыпающий город. Ведь в Риддл-тауне уже давно отменили «золотой час». Нужда в экономии энергоресурсов отпала. Женщина наслаждалась ароматами столичного лета и с грустью думала о том, что через десять дней предстоит вернуться на базу. В детстве она была рада учиться в специализированном колледже столицы. Потом, после того, как все учебные годы толком не посещала дом, спокойно вернулась на «Силур» уже для прохождения дальнейшей службы. Но все трудности, войны и конфликты снова возродили в докторе Бекет желание жить в столице. Все случившееся с мужем тоже располагало к подобным мыслям. Да, Джейсон был задирой, любил выпить и по пьяни начудить. Но вместе с этим он был одним из немногих пилотов-ассов, которым удавалось выходить из самых отчаянных ситуаций. При чем, не зависело от того, управлял ли этот человек юрким истребителем, или огромным линкором. Таких уникумов в рядах ВКС были единицы. И любой командир считал своим долгом оберегать таких самородков от трибунала, изгнания из армейских рядов и тюрьмы. Те прекрасно это понимали и старались как-то изменять свое поведение в лучшую сторону, дабы у начальства не лопнуло терпение. Ведь многие из них не видели в жизни иного смысла, кроме кабин управления.

Но на Джейсона Бекета ополчился заместитель командующего «Силуром». Полковник Хирш набрал кучу компромата на пилота, включая просмотр эротического контента в служебное время, пусть и на личном коммуникаторе. И отослал весь этот компромат в главное управление военной полиции и военную прокуратору. Если бы не прежние заслуги Джейсона, то ему бы не помогли ни Тим Салинос, ни Фрэнк Ренессто. И только государственные награды и мастерство высококлассного пилота позволили Бекету удержаться на плаву, лишь сменив полковничьи погоны на майорские.

И вот сейчас, практически в центре столицы, Дороти Бекет вдруг осознала, что когда-то выходила замуж за перспективного, смелого, и даже отчаянного, лейтенанта. А сейчас тратит жизнь на прожженного асса, который давно не дорожит собственной репутацией. Женщина невольно вспомнила недавний разговор со своим начальником о возможности перейти на должность преподавателя по клиническим дисциплинам. Но супруг не согласится на добровольную отставку и переезд в столицу. А с такой биографией его никто не переведет в Риддл-таун.

Дороти крепко задумалась. Может, стоит согласиться на предложение, а муж потом примчится сам, не желая в одиночестве прозябать на базе. Ей очень хотелось вырваться из высокотехнологичных стен и жить в условиях планеты.

Словно прочитав ее мысли, на общий для двух номеров балкон вышел полковник Стентон. Он был в одном халате. А не до конца высохшие волосы давали понять о недавнем пребывании в душе. Маелз улыбнулся женщине:

— О чем мечтаешь, прекрасная Доротея?

Доктор Бекет лишь отмахнулась в ответ. Тогда Стентон подошел к ней и, крепко прижав к себе, начал шептать прямо в ухо:

— Сейчас твоя жизнь зависит от твоего же выбора. Или остаться на базе с пьяницей мужем. Или перебраться в столицу и начать все с начала.

— Я помню об этом, полковник Стентон. То есть, Маелз. Извини, — Дороти чувствовала какую-то дрожь во всем теле.

Полковник шумно втянул воздух и ясно ощутил аромат духов предмета своего обожания. Он решил действовать наверняка. Ведь доктор Бекет нравилась ему, и очень давно. Маелз развернул собеседницу лицом к себе и с жадностью впился в ее губы. А сильные мужские пальцы бесстыдным образом прошмыгнули под тонкую ткань пестрого сарафана.