Спасенная демоном. Становление личности

Вилли Энн Грей (2024)

Я совсем не помню своего детства. Когда-то у меня была семья. Но что произошло, когда мне было пять, и как я оказалась в цирке, словно удалили из памяти. Цирк — место радости и веселья для всех, кроме актеров. Страх, боль, мучения — это все, что я помню об этом месте. И когда красавчик принц забрал меня оттуда, я без лишних слов пошла за ним. Даже то, что он оказался демоном — ничуть не испугало, ведь со мной он был добр. Но зачем я понадобилась демону? Возможно, за этим кроется нечто большее.

Глава 6. Рен

Это было странно и неожиданно: вроде наивный, милый, детский поцелуй, но он вызвал какие-то непонятные эмоции. Появилось чувство чего-то неправильного, и я резко отстранился от ребёнка. Решил, что лучше проигнорировать мимолётное помутнение и не думать ни о чём. Я пошёл спать, пожелав малышке спокойной ночи, убедившись, что с ней всё хорошо.

А на следующий день всё забылось, сразу как только я получил письмо с линии фронта об обострении ситуации с соседним государством — орочьей державой Ормандией.

Отношения с орками у нас давно очень напряжённые. Они — упрямый и боевой народ, порой туповатый и прямолинейный, но при этом очень сильные и безжалостные воины. Если начнётся война с ними, то она будет жестокой и кровавой. Надеюсь, что недолгой: в конце концов, мы превосходим их по численности, и у нас множество сильных магов. У соседей же рождаются лишь низко — и средне-одарённые шаманы.

Однако они практикуют давно запрещённую в нашей державе магию жертвоприношений, а также магию боли и страха — «Вуду», тем самым повышая свои способности. Это была одна из причин, почему у нас с орками постоянно были конфликты, а жителям Элло настоятельно не советовалось пересекать границы государства соседей.

Вторая причина заключалась в том, что они — жуткие засранцы, уважающие исключительно силу и готовые бросить вызов любому, даже другу, в случае обиды. Они дрались до смерти по поводу и без, буквально съедая своего соперника после выигранной дуэли. Считали, что если съесть сердце врага, то заберёшь его силу. Абсурдное утверждение.

Несмотря на то, что открытой войны у нас не было, на границах постоянно дежурили боевые отряды. Орки периодически совершали набеги на наши деревни, убивая мужчин и детей, забирая себе женщин. Но мой отец, король, игнорировал всё это, считая, что война принесёт ещё больше проблем и разрушений. А тот, кто боится за свою жизнь, волен переехать в регион подальше от границ. В принципе, он был прав, но это было лишь вопросом времени, когда война всё-таки начнётся. Достаточно было одной искры.

И вот время пришло. По крайней мере, я сделал такой вывод, получив утреннее письмо.

Сын вождя орков, бесстрашный и безумный Риррах, участвовал в последнем нападении на мирные деревни нашего государства и был убит вовремя прибывшими солдатами Империи. Наверняка это станет той самой искрой, чтобы Ормандия объявила войну Империи демонов.

Вроде бы они должны понимать, что проиграют, что погибнут многие, но жажда крови, традиция мести и жестокость живут глубоко в их сердцах и душах. Они воюют не ради свободы, не из-за необходимости или жажды власти, а ради удовольствия, как бы жутко это ни звучало.

В этой ситуации радовало только одно: мы давно ждали подобного исхода и готовились к войне, наращивая боевую мощь, обучая солдат.

Я был не просто младшим принцем своего государства, но и высококвалифицированным военным.

По традиции старшего принца готовили к управлению страной, её экономической и политической частью, а младшему доставалась участь военного, главного полководца империи.

Сделано это было по двум причинам:

Во-первых, жизнью будущего короля рисковать никак нельзя, а на войне всегда опасно и непредсказуемо. Но при этом было важно держать военную мощь в руках императорской семьи, а не в руках совета.

Во-вторых, чтобы ограничить притязания младшего на трон. Если младшего не обучать всему тому, что должен уметь король, то с должностью он не справится, а значит, пытаться захватить власть не будет, да и совет не поддержит такого претендента.

Довольно спорные утверждения, на мой взгляд, но я не рвался к власти, поэтому не собирался всем доказывать, что они неправы.

Кроме того, я чувствовал себя на войне и в бою как рыба в воде, поэтому меня всё устраивало в нынешнем положении вещей.

Дочитав письмо, я сразу же отбыл в военный лагерь, где проживали офицеры, находящиеся на службе. Следующие два дня я бесконечно проводил собрания генералов и готовился к тому, что грядёт. Это будет не первая моя война, но наверняка одна из самых жестоких.

Все мои мысли были поглощены стратегией будущих боевых действий.

Эти два дня я не виделся с Бель, предварительно поручив Витору продолжать её тренировки вместо меня и объяснив план обучения на случай, если мне придётся срочно исчезнуть на неопределённый срок.

Меня отвлёк вызов отца с приказом посетить главный дворец. В принципе, это было ожидаемо, но немного рановато — я не успел подготовить стратегию до конца, чтобы её презентовать. Ладно, неважно, я и так собирался в ближайшее время туда прибыть.

Каково же было моё удивление, когда речь на встрече с отцом и братом пошла совсем не о войне.

— Ты оскорбил и унизил леди Зайферт, — сказал отец, утверждая, а не спрашивая.

Брат стоял позади него и то ли злорадствовал, то ли злился.

— Она сама виновата, — сказал я, удивившись такому развитию разговора.

— Сама виновата? — рявкнул брат. — Ты, кажется, забыл, чья она дочь. Герцог не просто член совета, он его практически возглавляет! Ты представляешь, что будет, если он узнает? Хотя наверняка он уже знает.

— Боишься, что заберёт у тебя власть? — сказал я со скептической издёвкой. — Вряд ли у него выйдет.

Мой брат разве что кипеть не начал, но надо отдать должное, выдержка у него была даже получше моей.

— Ты же понимаешь, что она из очень знатного рода, и мы рассматриваем вариант брака между Шейном и Лирией? — безэмоционально сказал отец.

— Ну если Шейн готов довольствоваться второсортным товаром, то, как говорится, скатертью ему дорожка, — хмыкнул я.

— Заткнись! — рявкнул брат, лицо его покраснело. Мои слова сильно задели его.

— Эта «леди» не раз грела мою постель. И, судя по слухам, которым я склонен доверять, моя постель была далеко не единственной. Так что, со всем уважением и любовью к брату, я не желаю ему такую невесту. Как, в принципе, и королеву нашей стране.

Лицо брата сменило цвет с красного на серый. Ответить он ничего не мог: видимо, моя информация стала для него откровением. Отец же, гораздо более опытный демон, отнёсся к тому, что я сказал, с завидным спокойствием:

— Ты же не столь наивен, чтобы верить в любовь и верность до гроба. От жены и королевы ожидаются совершенно другие качества.

— Например, ум? — хмыкнул я. — В таком случае герцогиня всё равно не подходит. Ибо она умудрилась нарушить два правила, за которые даже с её статусом полагается серьёзнейшее наказание, вплоть до смертной казни, — мой голос был сухим и ровным. — Напала на человека и применила атакующее заклинание в доме члена королевской семьи. Я сделал огромное одолжение, что не доложил об этом совету. Так что можно сказать, герцог остался мне должен. Великий демон наградил его дочь красивой внешностью и королевским гонором, но, к сожалению, про мозги забыл.

— Интересно, что в твоём доме делала человечка? — ехидно сказал брат.

— Из моей речи ты только это услышал? — сказал я ровно, не подавая вида, что в душе поднялось неприятное, липкое чувство опасности и страха. Зря я упомянул Анабель. Не стоит моим родственникам о ней знать, тем более не стоит знать, как важна она для меня. Все эти годы я тщательно скрывал её существование и нахождение в моём доме. Слуги и учителя приносили клятву неразглашения, прежде чем приступить к работе.

— Это странно, — сказал мой брат, явно что-то подозревая и обдумывая, как меня унизить или навредить.

— Решил немного развлечься, прежде чем грянет война, — сказал я как можно более равнодушно, старательно делая вид, что именно так и есть. — Можно сказать, мы подобрались к сути проблемы, ради которой я приехал, реальной проблемы, а не обидок чьей-то избалованной дочери. Нас ожидает война с Ормандией, и довольно скоро.

Нужно отдать должное отцу: даже если он и удивился, это не отразилось ни на его лице, ни в движениях. Хотя я знал точно, что если бы он догадывался, то речь сегодня явно шла бы не о будущей герцогине.

— Обоснуй, — холодно сказал он. — И какой план действий?

Я вздохнул с облегчением, когда мысли про Бель ушли на второй план за более важными новостями. Усилием воли я засунул все беспокойства о малышке куда подальше, полностью сосредоточился на войне и планировании стратегии.

Мы обсуждали всё до самого вечера, а на следующий день пришло уведомление о том, чего я ожидал, но всё равно опасался: Ормандия объявила войну.