Обол. Селфи

Виктор Ротт

Лайнер «Грета» отчаливает, и за десять дней приключений новые лица и воспоминания, ощущения и размышления сольются в один поток. Это не роман, не повесть. Это – селфи. Выгодное сочетание качества и цены. Уникальный круиз всего за один обол.

3

Под полотенцем забулькал телевизор. Снимаю с него попону. Не то чтобы из интереса, а машинально, поскольку неприкаянно вращаюсь по каюте, весь в мыслях о новой знакомой.

На экране — капитан, в белой фуражке. И ещё одна голова — лицо с благородными брылами, с рыжевато-пепельной шевелюрой, серые глаза смотрят испытующе прямо на меня.

— Дорогие пассажиры! Завтра мы станем на якорь вблизи Острова Счастья. Это — цель вашего круиза, а мы верно служим исполнению ваших желаний.

Капитан мне кого-то напоминает. Пожалуй одноклассника. Взрослые говорили про его семью, что они очень богаты. Он жил на соседней улице. Мы, мальчишки, завидовали ему: у него единственного из нас был мотоцикл и ни какой-нибудь драндулет, а шикарный голубой ижак… Сыном этого одноклассника по возрасту капитан может быть вполне.

— А так как продолжительное стояние на якоре…

— Вблизи Острова Блаженства, — вставил брыластый.

— Да, посещение Острова Счастья, — продолжает капитан, — всегда связано с разнообразными замешательствами…

— Особенно с ностальгией и маниями, — подсказал брыластый.

— Вы будете нуждаться в психологической поддержке, — продолжает капитан. — Вот почему я представляю вам нашего психиатра… психолога…

— Психотерапевта, — уточнил собеседник.

— А вообще-то, по должности — главного врача лайнера Аксана Васильевича…

В школьные годы я очень любил морскую песню и пел, подражая хрипотце Утёсова:

«Ты к доктору должен пойти и сказать —

Лекарства он даст если болен.»

— Какие расстройства психики у вас могут произойти, — доктор заговорил быстро, явно заучил свою роль отлично, — я буду рассказывать вам каждое утро до завтрака.

Смотрится очень убедительно — я бы ему сразу доверился как хирургу.

— Итак, во-первых, многие из вас могут страдать тревожностью. Может казаться, что вы не испытываете счастья. Кто-то будет думать, что вас обманули и привезли не туда. Кого-то начнёт мучить мысль, что мы не доплыли до Острова Счастья. А иные решат, что таких островов вовсе нет. Дорогие друзья, хочу вас сразу предупредить: на географической карте, действительно, эти острова не значатся. Их открытие — наше собственное достижение. Поэтому у вас в личной дорожной карте острова обозначены там, где они есть на самом деле.

Такую лекцию, однако, услышишь только от истинного психиатра!

— Второе расстройство, которое часто встречается у наших пассажиров, — мания величия. При этом расстройстве человеку кажется, что он — самый счастливый на планете. Он уверен, что и все пассажиры тоже счастливы. А вот те, кто не участвует в нашем круизе, испытывают зависть, кто-то пытается незаконно проникнуть на корабль, украсть нашу благодать, а поэтому могут совершить убийства, захват кают, отнимать ваши дорожные карты. В таких крайних случаях мания величия переходит в манию преследования.

Что-то он меня совсем запугал! Никогда себя не считал психически неуравновешенным.

— И наконец, некоторые пассажиры часто впадают в манию лишнего на корабле. Они не участвуют ни в каких платных программах. Такому кажется, что все хотят его обмануть, выманить деньги, украсть личные вещи, а от него самого избавиться.

— Главная беда такого человека, — вставил капитан, — что он пустился в путешествие к Острову Счастья уже изначально не веря, что такой остров есть.

— Они снуют по кораблю как лишний груз, — продолжает док, — ничем не закреплённый, а потому представляю реальную угрозу для всех нас как опасный балласт.

Капитан кивает, поддакивая. Две головы на экране… Орёл — символ власти. Двуглавый — это оба вида — хищник и падальщик — в одном стакане. Выключить телевизор можно, и он не включится снова, но компьютер вычислит, кто не захотел слушать администрацию. Но мне плевать!

Я выключил. Но экран вновь вспыхнул.

— Дорогие пассажиры! — выкрикнул капитан. — Никто не лишний на празднике жизни!

Экран погас. Я накрыл телик полотенцем.

— Благодать у нас единственная — жизнь, — говорю вслух. — Бог нам дал её даром, а какую цену Он заплатил за это, нам не узнать.