Счастье – это когда не надо думать!

Виктор Пикар, 2015

Мужчина средних лет, не очень удачливый семьянин из российской глубинки, неожиданно получает неограниченный доступ к мировым финансам – денег так много, что он и его новые друзья смело берутся изменить этот странный мир к лучшему… Тем более, деваться некуда, их подгоняют к этому угрозами и уговорами экстравагантные незнакомцы. Но чьи они, эти деньги, и кому придется отдавать долги?

Брат

В гараже тесно: почти все место занимают металлические стеллажи и новенький черный джип «Ниссан-Патрол». Брат врет, что машина не его, якобы на этом автомобиле он возит важного чиновника городской мэрии.

Я протискиваюсь в дальний угол, нахожу электрическую розетку, накрываю сзади машину брезентом — от искр.

«Ну, вперед!»

Быстро срезаю кодовый замок. Аккуратно убираю инструмент и полиэтилен.

Закуриваю.

В груди бешено стучит сердце. Как будто там — угольная шахта, и шахтеры колотят об породу огромными тупыми молотками.

«Хочет коровка, хочет кошка, хочет полевой цветок».

Где-то вдалеке лает собака.

«И собака тоже чего-то хочет».

Открываю чемоданчик.

«Вот это да!»

Пачки денег. Купюрами по пятьсот евро. Значит, в каждой — по пятьдесят тысяч. Десять ровненьких стопок. В каждой — по десять пачек.

«Сколько же это?»

От волнения не могу сосчитать.

«Пять миллионов!»

Сбоку какой-то черный маленький приборчик. Что-то среднее между видеокамерой и короткой подзорной трубой. Я трогаю его рукой. Железный! Под ним — кучи бланков паспортов. Красные — Российские. Есть и других цветов, с гербами других стран. В полиэтиленовом пакетике — печати.

Открываю Российский паспорт. Андрей Николаевич Андреев. Фотографии нет. Семьдесят пятого года рождения. Питер, улица Чайковского. Холост. Детей нет.

В этот момент кто-то бесцеремонно дергает входную дверь, закрытую мною на щеколду изнутри. Раз, второй, третий. Потом колотит по ней кулаком.

Не успев даже испугаться, я кладу паспорт в карман куртки, закрываю чемоданчик и засовываю его под стеллаж — как можно дальше.

За дверью раздается рев:

— Твою мать! Братишка, это ты там?

Я облегченно вздыхаю и пробираюсь обратно к двери.

— Да! Сейчас!

Открываю и вижу лицо своего двоюродного брата, Петра. Тот немного пошатывается, дружелюбно улыбаясь:

— Смотрел телик и пил перцовку. Стало так скучно, что решил вот поехать на работу.

Он даже не спрашивает меня, что я делаю в такую рань в его гараже.

Брат мне не родной, двоюродный. Он рос единственным ребенком в очень набожной семье. Посты, церковные службы, исповеди, причастия, утренние и вечерние молитвы, неукоснительное соблюдение заповедей. К тринадцати годам он знал наизусть почти все псалмы царя Давида и был в глубине души проповедником. С другой стороны, его окружали и привлекали веселые и бесшабашные одноклассники, вино, сигареты, футбол, девчонки, ночные песни под гитару. Как совместить и то, и другое? Очень просто: самые лучшие проповеди получаются, если хорошенько выпить с друзьями портвейна и употребить для убедительности матерные слова, а псалмы Давида лучше всего петь под гитару — перед этим разжечь костер на пустыре — в окружении трепетных девчонок, готовых к поцелуям. А слушают тебя лучше всего тогда, когда ты скрываешься от полиции и ведешь дела с только что откинувшимися зеками.

В шестнадцать лет он ушел жить из дома надоедливых родителей в автомастерскую, где подрабатывал. Однако в его сознании образовался некоторый разлом. С одной стороны, он, несомненно, величайший праведник — в будущем. Молитвенник, проповедник, аскет. С другой — он фактически величайший грешник — в настоящем. Как оправдать второе, чтобы двигаться к первому? Преодолеть противоречие ему помог один отличник, одноклассник, вместе с которым они основывали Церковь Разъединения, главная доктрина которой была проста: для того, чтобы избавиться от греха, нужно его сначала возненавидеть, а для того, чтобы его возненавидеть, нужно вкусить его по полной программе. В процессе ты осознаешь полную беспомощность перед своей низменной и животной натурой. Как сказано: «Всякий человек — зло». Только в самом испорченном и падшем сердце может родиться подлинная молитва. Только отчаявшийся в своих силах человек может искренне возопить. Как сказано: «Из глубины воззвал к тебе, Господи!» И только на такую молитву может прийти ответ. Только дойдя до самого низа, до самого дна, можно начать восхождение наверх, в мир добра и света.

Они собирались на пустырях, в заброшенных зданиях, по ночам. Честное слово, вам лучше не знать, что они там вытворяли, чтобы «дойти до самого низа» и «полностью вкусить грех». Через год их стало больше ста. Через три года они открыли филиалы в других городах, с помощью богатых членов их странной секты. Через четыре — ушли в глубокое подполье, чтобы избавиться от пристального интереса общественности и агентов спецслужб. Через пять лет эти спецслужбы стали их охранять, благодаря высокопоставленным офицерам, состоящим в их рядах.

Думаю, что сейчас мой брат — очень богатый человек с большими связями. И очень несчастный. Помнит ли он, для чего все это затеял? Похоже, он просто смеется над всеми, кто попадает в их закрытый элитный клуб и платит немалые членские взносы.

Я обнимаю его и спрашиваю:

— Как дела? В чем очередной прикол?

Он икает:

— От-тлично! Вчера закончили неделю вранья. Как красиво мы обманывали! Как сладко говорили неправду! Спроси меня, кто я такой, — не вспомню, хоть убей. У нас есть Федя, учитель истории, он научил детей такому! Ленка, учительница русского языка, заставила свой третий класс неправильно писать слова. Петя, журналист, через свою газету всех, кого мог, оболгал. Степа, врач, убедил нескольких больных, что они совершенно здоровы, — так ведь теперь и вправду выздоровеют! Женя, депутат, и Сеня, продавец в мясной лавке, и без того все время обманывают.

Я спрашиваю для приличия:

— И какое вышло самое большое вранье?

Его лицо внезапно становится серьезным.

— Самое большое вранье на этой планете, которое никогда не заканчивается, — это когда кто-то говорит кому-то: «Я люблю».

Он резко нагибается и выдергивает из земли штырь, фиксирующий гаражные ворота.

Открывает левую створку. Я открываю правую.

— Ну, у вас получилось в итоге?

— Нет.

Он садится в машину и заводит ее, не закрывая водительскую дверь.

— Почему?

Он выходит из машины и внимательно на меня смотрит.

— Потому что есть одна проблема, с которой не справился никто.

— Какая?

Он отходит в сторону и мочится на стену соседнего гаража. Сквозь шум разбивающейся о железо струи я слышу:

— Невозможно обмануть себя самого.

Я думаю: «Мне нужен фотограф и обмен валюты».

— Где у нас есть срочное фото? Мне нужно на паспорт. И где можно обменять большую сумму денег, чтобы не надули?

И добавляю:

— Один знакомый спрашивает.

— Фото лучше сделать на автобусной станции. Обменять деньги лучше здесь.

Он дает визитку какого-то банкира.

— Надо сказать на охране, что от меня. Ты трезвый? Подвези меня в одно место, здесь недалеко.

Мы закрываем гараж и выезжаем. На светофоре он отхлебывает, не морщась, из фляги.

Пахнет дорогим коньяком. Он хохочет:

— Ты даже не представляешь себе, какую следующую забаву придумал этот банкир! Кстати, ты уже понял, наверное, что он — наш человек.

— Какую забаву?

— Мы начнем выпускать газету «Смерть».

Брат хохочет еще громче и раскатистее.

— Она будет цветная, формата А4. Толстушка. На первой странице — анонсы. На второй и третьей — передовицы. Статьи экономистов о том, что скоро — новая волна кризиса. Рядом смачный комментарий: сколько банкиров и бизнесменов покончили с собой в прошлый кризис, при каких обстоятельствах и каким образом — в подробностях. В основном, конечно, выбрасываются из окна. Скольких из них отстрелили за долги. Далее статьи биологов и медиков о новых смертельных мутациях вирусов, с прогнозами эпидемий. Статьи физиков о том, что поведение земного ядра в отношении мантии становится совершенно непредсказуемым, а магнитные полюса затеяли дьявольскую пляску и чем это нам грозит. Статьи психологов о том, что прогрессирующая во всем мире депрессия, в особенности детская, неизбежна и непобедима. То же самое скажут наркологи о наркомании. Статьи философов о том, что наша жизнь — случайна и совершенно бессмысленна. Статьи астрономов о том, что столкновение с астероидом неизбежно. Статьи политологов о том, что невозможно избежать новых военных операций и ядерной войны, и почему тотальное насилие растет. Утечки секретных материалов касательно того, что с нами хотят сделать инопланетяне. Сенсационные признания историков и археологов, что все священные писания — подделка и никакой райской жизни у человека нет и не будет. Размышления разных людей о том, что страдания в нашей жизни гораздо больше, чем наслаждения, а удовольствие от мелких радостей жизни — мимолетно и никчемно, и нет никакого выхода.

Он открывает окно и смачно сплевывает, пытаясь попасть в светофор.

Отпивает из фляги и снова раскатисто хохочет.

Я думаю: «Обратно до гаража — уже минут пятнадцать пешком. Придется поймать машину. Черт! У меня ведь ни копейки».

За окном светает.

Я спрашиваю:

— Кто купит такую газету?

— На правах рекламы мы разложим ее по почтовым ящикам в каждую квартиру нашего города.

Он продолжает:

— На четвертой странице — перечисление всех, кто умер вчера, и как они это сделали, в подробностях. Начинается с тех, кто покончил жизнь самоубийством. Потом — насильно убитые, казненные в тюрьмах, замученные, изувеченные, растерзанные, мученики, жертвы террористов и маньяков. В конце — умершие своей смертью. Впереди во всех списках — богатые и знаменитые. В конце, через запятую, китайцы, индусы и прочие многочисленные народы, с указанием только числа умерших, без имен, иначе бумаги не хватит. Рядом, на пятой странице — реклама похоронных бюро. Гробы — с отделкой и без. Из красного дерева и фанерные. Одноразовая обувь. Места на кладбищах, хотите — в вашем городе, хотите — в Иерусалиме. Крематории. Сожжение на костре по индуистской традиции. Как и где лучше развеять прах на воде и по воздуху. Ведьмы и экстрасенсы — общение с привидениями ваших умерших родственников. Организация и ведение поминок. Похоронные катафалки.

— Зачем нужна такая газета?

— Чтобы сломать людям мозг.

Мы проезжаем машину дорожной полиции, стоящую у супермаркета. Вращаются проблесковые маячки — синий и красный. У машины офицер с полосатым жезлом. Я втягиваю голову в плечи. Полицейский делает шаг навстречу, внимательно всматривается. Увидев моего брата, неожиданно улыбается и отдает честь.

Брат улыбается ему в ответ и показывает язык.

Я думаю: «Сначала — домой. Оденусь приличнее. Потом сделаю фото и вклею в новый паспорт. Надо еще подобрать правильную печать из тех, что в пакете. Потом переложу все из чемодана в спортивную сумку. Железку спрячу дома. Под ванну. Открою в банке депозитарную ячейку на имя Андреева Андрея и положу туда часть денег. Остальные поменяю у этого типчика».

— Шестая страница — для самоубийц. Способы ухода из жизни и все такое. Клубы мертвых поэтов и тому подобное. Предсмертные записки, в которых можно указать тех, кто довел вас до этого. Нотариальные завещания, юридические вопросы раздела вашего имущества, оставляемого родственникам.

Я думаю: «Сколько денег поменять сразу? Сколько оставить? Может, поменять все? Интересно, они меченые? Кстати… Черт! Андреева Андрея наверняка будут отслеживать те, чей чемоданчик! Свое имя задействовать тоже нельзя…»

— Седьмая страница — предупреждения. От кредиторов и наемных убийц. От террористов и смертников. Они, если захотят, опубликуют там свои объявления для тех, кому стоит поостеречься и вернуть долги, о том, где и когда они совершат следующий теракт. Конечно, там будет и ложная информация, чтобы сбить с толку. Спецслужбы будут врать террористам, а те — обманывать спецслужбы. Восьмая — некрологи. Родственников и сослуживцев. Реакция общественности на смерть известных лиц. Выражение соболезнования и скорби. Воспоминания об умерших. Стихи. Рисунки. Рассказы.

Он задумывается, замолкает.

Я спрашиваю:

— Зачем ломать людям мозг?

Брат просит:

— Останови вот здесь, возле этой арки. Отгонишь машину обратно в гараж?

Я торможу около симпатичного особняка, каких мало в нашем городе.

Брат вылезает из машины, кряхтя и охая.

— Деньгами не надо помочь?

— Спасибо, не надо.

Я вдруг выпаливаю:

— Мне нужен паспорт.

Брат пристально на меня смотрит, слегка покачиваясь.

— Мне нужен паспорт на имя Сергеева Сергея Николаевича, жителя города Санкт-Петербурга, с моей фотографией.

— Дашь сегодня фото и три тысячи евро — и завтра заберешь.

— Кому?

— Фотографу с автостанции.

Брат пристраивается к автобусной остановке и снова мочится, продолжая внимательно меня разглядывать. Он говорит мне, застегивая ширинку:

— Сломать людям мозг нужно, чтобы они посмотрели на небо.

Конечно же, он очень странный человек.

Брат идет к подъезду, а я тороплюсь обратно в гараж.

«Если поменяю все евро, какой объем рублей у меня будет, например, в пятитысячных купюрах? Наверное, нужна очень большая сумка. А если дадут тысячные? Нет, в банке должны быть пятитысячные. А вдруг там не окажется столько рублей? Надо умножить на калькуляторе, сколько всего денег в рублях. Интересно, есть ли калькулятор в мобильнике? Интересно, что это за железка в чемоданчике?»

Я не замечаю, как снова оказываюсь у гаража. Ставлю машину. Чемоданчик на месте.

Динь-динь.

Приходит сообщение. От брата.

«Что ты видишь на небе?»

Я поднимаю голову и смотрю на осеннее утреннее небо, сырое, серое и холодное.

Я набираю в ответ одно слово: «Ничего».

Но не отправляю, потому что брат и сам это знает.