Шакал. Багряный рассвет

Виктория Падалица, 2023

Когда вокруг творится хаос – ОН хочет стать мне другом. Хитрый шакал, готовый на всё ради достижения своей цели, которая не так проста, как кажется на первый взгляд.Он зачем-то хочет, чтобы я верила и доверяла только ему. Он делает все, чтобы я перестала отличать правду от лжи. Он делает все, чтобы сломить меня.Но я не сломлюсь.Я выстою. Я выживу.Дилогия. Вторая книга. 21+

Глава 13

Где-то на середине обратного пути, преодоленной в полной, сдавливающей виски, непредсказуемой безмолвной тишине, Шалха вдруг спросил.

— Ты не любишь меня?

Замешкавшись с ответом, я промолчала.

Естественно, не люблю.

Что он хочет услышать, какую идиотскую ложь, если и так всё сам видит?

— Жаль, мон шарм. — понял он все без лишних слов. — А я вот тебя люблю. Я тебя люблю. Правда. Я не встречал ни одной женщины, которая настолько запала бы мне в сердце, как ты.

— Приятно слышать. — выдавила я из себя, при этом судорожно вздрогнув.

— Хотелось бы что-то сделать для тебя, мон шарм. — продолжал он минорно и витиевато. — Что-то такое, за что ты была бы мне благодарна всю жизнь. Скажи, мон шарм. Чего ты хочешь больше всего на свете?

— Я хочу домой. Отпусти меня домой. Отпусти, если любишь. — не раздумывая воспроизвела я, преисполненная иллюзорной надеждой, что Шалха исполнит мое желание.

Однако Шалха смолк и причём надолго.

Я так понадеялась, что он отпустит меня по доброй воле. Что он придёт к этому умозаключению, раз уж сам предложил совершить ради меня нечто такое, после чего я буду всю жизнь поминать его добрым словом.

Я ждала. Смиренно и не моргая глядела на него. Пока Шалха наконец не ответил.

— Это невозможно. Попроси что-нибудь другое.

— Тогда — умереть. — печально вздохнула я, едва сдерживая разом подступившие слёзы.

И снова между им и мной воцарилась мертвая тишина.

Но на сей раз ненадолго.

Шалха вскоре остановил джип у обочины, снял с меня наручники и предложил прогуляться.

Предположив по наивности, что Шалха таким образом предоставляет мне незамысловатый шанс уйти самой, а сам препятствовать не станет, я конечно же согласилась.

Только вылезла из джипа и даже не успела захлопнуть дверь, как Шалха предложил нечто немыслимое.

— Так что ты решила? К Вике пойдешь? Или у своих за главную останешься?

— За главную? А как же Лера? Она ведь главная у нас… Или что-то успело поменяться? — робко уточнила я, пребывая в естественном недоумении после его слов.

— А Лера не сможет следить за порядком больше. Она приболела. — бесстрастно пояснил Шалха и ускорил шаг.

— Не знала, что Лера больна… С ней что-то серьезное? — не переставала я удивляться, вскоре поравнявшись с ним.

— Я не отдам тебя, мон шарм. Пока я жив, ты будешь со мной. Я сделаю всё для этого. И я пойду против любого, кто уже пошел против тебя. Любого, мон шарм. Каким бы всемогущим он не был — я не позволю ему ходить с тобой по одной земле. Так и знай. Все будут наказаны.

С чувством втолковал Шалха, открыто намекая, что за «внезапная болезнь» и главное по чьей вине свалила нашу Леру буквально за день.

— Какой у тебя болевой порог? Слишком высокий? — спросил он тут же.

— Что ты имеешь в виду? — невольно напряглась я, с подозрением покосившись на Шалху.

Ничего не пояснив, Шалха развернулся и резвым шагом направился обратно к джипу. Кажется, прогулка по пустынным окрестностям уже окончена.

Я раскусила, что этим своим нелогичным поведением Шалха активно и намеренно провоцирует меня на побег.

Этот хитрый шакал так и хочет, чтобы я ослушалась его. И дело далеко не в том, что он реально намерен меня отпустить.

Скорее, наоборот.

Шалха ждет, когда я совершу тот опрометчивый шаг на пути к свободе.

Он жаждет получить весомый повод наказать меня по всей строгости. Он намерен не иначе как избавиться от меня и оставить здесь, в мертвой степи.

Я же не была настолько быстрой, изворотливой и смекалистой, чтобы рискнуть поиграть со смертью.

Находясь сейчас посреди сплошь открытой местности, я твердо оценила свои силы и не осмелилась пойти против Шалхи.

Ведь у него, помимо серьезной физической подготовки и крепких кулаков, есть еще и автомат.

Шалхе, как опытному стрелку по «живым мишеням», ничего не стоит пристрелить и меня — даже не успею добежать до самого первого деревца, как стану удобрением.

Осмыслив все это и, вопреки умозаключениям Шалхи, я снова догнала его, когда тот уже подходил к джипу.

— Когда-нибудь ломала руку, ногу? Или может ключицу? Под машину не попадала? — снова завел Шалха про мой болевой порог.

— Никогда. Я боюсь переломов.

Я и правда боялась переломов.

Всегда, сколько себя помнила.

Но сейчас я больше всего боялась Шалху. А именно, с какой целью он интересуется такой информацией…

— Обжигалась или может быть резалась? Но так, чтоб серьезно? — не переставал выпытывать он, и уж точно непроста.

— Нет. Только… падала с велосипеда. Давно… еще в детстве падала. Ничего серьезного, но… раза хватило, чтоб больше никогда не села на велосипед…

— Значит так, мон шарм.

Шалха сделал паузу, накаляя обстановку и мои нервы, а затем серьезным, официальным тоном пояснил причину своего интереса.

— У босса тяжёлая финансовая ситуация. Очень тяжелая. Критическая, я бы сказал. Он продает всех, с кого можно получить хоть мизерную прибыль. Если хочешь не попасть на аукцион уже завтра, то придется жертвовать.

— Чем…ж…жертвовать? — промямлила я, колеблясь от подступающего к горлу страха.

— Как насчет твоего лица?