Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

Виктория Булдашова

Большой сибирский город. Начало 2000-х годов. Две подружки-шестиклассницы, Ира и Света, весело проводят время на летних каникулах. Вот только соседка Марья Степановна постоянно мешает им озорничать! Затем неизвестно откуда появляется огромная мышь и начинает злобно преследовать девочек. Да еще оказывается, что это вовсе не животное! Но Ира и Света не теряются: они начинают борьбу против таинственного врага. Подружкам помогает их новый друг Саша…

Глава 5. Я играю в паиньку

Следующее утро было прекрасно! Вчерашние неприятности представлялись мне просто дурным сном. Дома, как всегда, никого не было: родители ушли на работу, Митя — в детсад. Я умылась, немного послонялась по комнатам и решила позавтракать на балконе, на свежем воздухе. В самом лучезарном настроении вынесла туда из комнаты стул и журнальный столик. Потом сварила себе кофе, приготовила пару бутербродов и уже, поместив еду на поднос, направилась к балкону. как вдруг вздрогнула от кольнувшей меня мысли: «А можно ли это?»

От испуга я едва не уронила поднос на пол, но вовремя спохватилась: «Да нет же, никто и не запрещал мне есть на воздухе!» Опустившись со своей ношей на диван, я еще некоторое время приходила в себя. Хорошее настроение сразу испарилось — мне было досадно и стыдно за свою трусость. И невозможно было удержаться от того, чтобы внимательно не оглядеть все уголки комнаты: а вдруг мышь уже здесь? Это выглядело, конечно, очень глупо: ведь я уже давно поняла, что не делала ничего запретного! — но как заставить себя пересилить вчерашние страхи, которые вновь вернулись ко мне? Наконец, я рассердилась и поднялась с дивана, подумав: «Все равно позавтракаю там, где хотела!»

Теплое солнце, залившее мир по ту сторону балконной двери, сразу согрело и успокоило меня. Мне осталось только улыбнуться и с удовольствием приняться за еду.

«Что же делать? — думала я, прихлебывая кофе. — Если вздрагивать от каждой ерунды, можно и с катушек съехать! Как там мама говорила? А, вот: пуганая ворона и куста боится. Точно, я настоящая ворона: сначала пугаюсь, потом понимаю — абсолютно зря».

Все-таки оказалось, что я рано обрадовалась. На самом деле я по-прежнему боюсь этой жуткой мыши, но только более осознанно, что ли. Мне теперь понятно, когда она появляется, и я знаю, как избежать ее прихода. Конечно, это несколько успокаивает. Но разве можно никогда не делать ничего запретного??? Я уныло смотрела на качающиеся под балконом пышные макушки тополей и представляла себя такой… образцово-показательной Ирой. Всегда послушной, вежливой, старательной, ответственной, серьезной, обязательной. Что там еще? Я поставила на поднос пустой стакан, смахнула туда же крошки со стола и поплелась в кухню. Кстати, не пора ли уже выйти погулять? Наскоро помыв посуду, я помчалась посмотреть, который час. Может, уже одиннадцать часов и Светка меня ждет на нашей любимой лавочке? Вот было бы хорошо!.. Нет, еще только половина одиннадцатого. Как же мне провести эти долгие полчаса? Очень не хочется думать о вчерашних неприятностях без Светки — ну, до тошноты. Вместе — совсем другое дело. К тому же давно ясно, что только с ней я и смогу говорить об этом — больше никто не поверит.

Ага, вот оно! Поиграю-ка я в пай-девочку. Может, у меня получится? Надо хоть представить, как такая сладкая тихоня будет выглядеть. Ну, и развлечься заодно. Развлечься?!

— Спокойно! — громко сказала я себе. — Веселиться мне тоже не запрещали.

Опять перетрусила. Это уже просто безобразие какое-то. Ну, хорошо! Сейчас я вам (кому это вам?) покажу примерную девочку-тарелочку!.. И даже стишки какие-то сочиняются… Отлично!

Тряхнем-ка стариной! Как там это было в моем золотом садиковом детстве? Надо вспомнить.

Я достала из шифоньера свой старый бантик в горошек и прицепила его к волосам. Ага, пойдет. Теперь главное — почувствовать себя в далеком четырехлетнем возрасте, когда все было просто — и никаких мышей… Опять отвлекаюсь! Итак, начинаем наш утренник.

Приняв серьезный «взрослый» вид, я вышла на середину комнаты и сказала мягким голосом моей любимой воспитательницы Ольги Сергеевны (я и сейчас еще иногда к ней забегаю по старой памяти):

— Начинаем наш концерт! Песенка «Нельзя шалить!». Исполняет Ирочка Костина.

Я изобразила, как «Ольга Сергеевна» ушла со сцены. Потом умильно сложила губки, широко открыла глаза и засеменила «к зрителям». Кажется, получается. Не девочка, а медовый пряник какой-то. Выйдя «на всеобщее обозрение», я «взволнованно» вздохнула и взялась кончиками пальцев за края воображаемого пышного платьица (этому, по-моему, учат всех «хороших девочек» в детском саду). Ничего, что теперь на мне были шорты — зато я вся светилась скромностью и благонравием. Я закатила глаза и запела, шепелявя, тоненьким, дрожащим голоском на мотив «польки-бабочки»:

Нельзя салить! Нельзя салить! —

Мы поняли со Светоцькой.

Нельзя соседям окна бить,

Срывать с березы ветоцьки.

Ля-ля, да-да! Ля-ля, да-да!

Мы умненькие детоцьки!

Потом, скромно опустив ресницы, я выслушала «аплодисменты» и ушла за кулисы.

Ну, что ж, по-моему, нормально. Только вот про битье окон — это слишком сильно для четырех лет. Правда, Митька в прошлом году успел два раза разбить мячом — но ведь ему было уже шесть! И еще интересно, к чему я тут березовые веточки приплела?

Кажется, вспомнила. И не сказать, что с радостью. Похоже, голова моя теперь работает только в одном направлении. Дело в следующем. Примерно год назад (в середине июня) мы со Светкой сидели у меня дома и смотрели телевизор. И симпатичная дикторша сообщила, что на следующий день будет праздник Святой Троицы. Девушки пойдут в лес завивать березки. Светка сразу уставилась на меня и спросила:

— А как их завивать?

Я не знала, но признаваться в этом не хотела (ведь подруга считала меня крупным знатоком не только в литературе и русском языке, но еще в фольклоре, народных обычаях и т.п.). Наконец, я промямлила что-то вроде того, что завивать березки — значит переплетать их ветки, а иначе говоря — делать из них венки и носить потом на голове. Светке это очень понравилось, и она кивнула:

— Вот и будем завтра завивать.

На другой день мы залезли на березу, растущую у нас во дворе, стали обрывать с нее веточки и кидать вниз, чтобы потом плести из них венки, но совершенно забыли, что это дерево — как раз напротив окна Марьи Степановны! Мы увлеклись своим занятием и просто очумели, увидев совсем близко от себя злющее старухино лицо. Бабка смотрела на нас через открытое окошко и страшно грозила пальцем. Мы кубарем скатились с березы и, забыв про сорванные ветки, поскорее удрали со двора…

Вот, значит, почему я про это запела. Опять к моей жизни зловредная «бабка из двадцатой» примешалась — ну, ни шагу без нее! Не получилось из меня пай-девочки, хотя все так хорошо начиналось… Я стянула с головы бант и глянула на часы. Ура! Уже почти одиннадцать. Скорее на улицу, к Светке!