Брошенная невеста короля драконов

Василиса Лисина (2024)

Мой жених отказался от меня, заявив, что полюбил другую. Но как будто этого оказалось мало, меня ещё и изгнали в земли проклятых. Я думала, что и забыли, но через время мой бывший жених явился вновь, уже в другом статусе… Я ему нужна? О, теперь я ставлю условия!

Глава 2

— Думаю, вы ошиблись, — спокойно отвечаю я. — Проклятия не проходят от бабушкиной настойки.

Внешне спокойно. На деле сердце подпрыгивает, а кончики пальцев холодеют. Но ведь это не может быть правдой, кому это бы понадобилось?

В голове тут же всплывает знакомый образ той, кто заняла моё место. Мелати ведь оказалась на руку моя болезнь…

— Это мы сейчас и узнаем, леди, ошиблись мы или нет, — хрипит маг, а потом то ли кашляет, то ли смеётся. Меня он пугает.

— Каким образом? — приподнимаю подбородок, храбрюсь.

— Это не больно… если проклятия на вас нет. Нужно выпить зелье очищения, и всё станет кристально ясно.

— А если я откажусь? — невольно отстраняюсь от мага и его свиты.

— Боюсь, что выбора нет. Это приказ, — фигура мага двигается, кажется, он даёт какой-то знак двум фигурам позади него.

— Чей приказ?

Но на мой вопрос отвечать уже не собираются. Две фигуры приближаются к кровати, сильные руки берут меня за плечи. Дёргаюсь и понимаю, что мне не вырваться. Меня подтаскивают к краю кровати и фиксируют за подбородок голову.

— Вы не имеете права! Покажите мне приказ! Письменный, — хочу кричать, но сквозь стиснутые зубы это плохо получается. — Мои опекуны не давали согласия.

— Леди совершеннолетняя, — хмыкает маг. — И это для вашего же блага.

Кто-то резко давит мне на живот, я охаю и пытаюсь согнуться. Маг, пользуясь тем, что я приоткрыла рот, вливает какую-то ужасную вязкую гадость прямо в него. Мою голову задирают вверх.

С ужасом понимаю, что не могу выплюнуть зелье, только проглотить.

Ладно. Это же очищение, да? Как только сделаю это, будет легче. Как минимум, смогу высказать этому магу всё, что думаю о его методах. Сейчас как-то членораздельная речь не выходит.

Глотаю гадость, и первое время ничего не происходит. Меня отпускают, я прислушиваюсь к ощущениям, но чувствую только, как горит кожа в тех местах, где меня держали.

А потом словно тысячи маленьких иголочек впиваются в меня по всему телу сразу. Я еле сдерживаю крик, выгибаюсь, распахиваю глаза. Ничего не вижу, так же, как первое время после горячки.

Это до жути пугает меня, я будто снова стала маленькая и беззащитная. Одна в темноте и никто мне не поможет, сделаешь шаг — провалишься, вытянешь руку — наткнёшься на что-то острое. Это чувство преследует меня в кошмарах, но вот теперь оно наяву.

— Отнесите её в карету. Мы уезжаем, — сквозь пелену слышится хриплый голос.

Нет, как уезжаем?

— Что это значит? — спрашиваю я.

Порываюсь встать, но не рассчитываю и падаю с кровати. Меня тут же поднимают на ноги и не отпускают, держат под руки.

— Леди Плант, мне очень жаль. На вас сильное проклятие, уровень опасности высок. По закону вы должны отправиться в земли проклятых. Сможете вернуться, когда сила проклятия спадёт.

— Нет…

Он лжёт, потому что из земель проклятых никто не возвращается. Я не знаю ни одного случая. Их свозят в это место, обещая избавление от мучений, но что там на деле происходит — никто не знает. Связь теряется.

Мне туда нельзя! Я там сгину, и никто даже не вспомнит.

— Не волнуйтесь, есть методы лечения, — продолжает маг.

— Вы лжёте. Просто хотите избавиться от меня. Но разве это справедливо? Тот, кто проклял меня, добился своей цели, — горло сдавливает, говорить тяжело.

— Идёмте, — маг игнорирует мои слова.

Меня тащат вперёд несмотря на сопротивление. Вниз по лестнице, по коридору.

— Я же не опасна для окружающих, зачем меня увозить!

— Во-первых, это утверждение надо ещё проверить, — отвечает маг, судя по голосу, идущий позади. — А во-вторых, тут вам помочь не смогут. Так и будете страдать, слабеть и болеть, пока не умрёте.

У меня и сил отбиваться толком нет, да и что я буду делать, если вырвусь? Далеко не убегу. Зрение снова стало хуже, я просто врежусь в стену, получу сотрясение и облегчу им задачу.

— Сильвия, — слышу голос моего опекуна.

Во мне вспыхивает надежда. Может, они за меня вступятся? Оставят здесь, пусть и в изоляции. Я слышала, что в редких случаях с проклятыми поступают именно так.

С опекунами у меня довольно холодные отношения, но они всегда были на моей стороне. Не помогали, не мешали, давали необходимый минимум. Я чувствовала, что не нужна им, и вся их забота идёт из чувства долга и обязанностей по завещанию моих родителей. Но я была благодарна за то, что есть. И сейчас…

— Папа, помоги…

— Вот её вещи, — продолжает опекун. — Напишите, как она доберётся.

— Папа, я здесь, — злюсь, что он даже не со мной разговаривает.

— Сильвия, удачной дороги. Тебе там помогут, — ровным голосом говори тон.

Ни капли сочувствия. Ни толики сожалений или переживаний. Это звучит как просто факт, как пример из математики.

Слёзы бессилия наворачиваются на глаза. Я уже не сопротивляюсь. Меня как мешок с картошкой закидывают в карету, а я даже зло радуюсь, что меня, такую жалкую, не видит сейчас Артэн. Щёлкает, закрывшись, дверь, и мы трогаемся.

Пару минут я просто лежу на мягком кожаном сидении не шевелясь. Не могу поверить, что это не сон, а всё это происходит на самом деле. Ещё вчера я предвкушала встречу с любимым, а сегодня…

Злюсь на себя за то, что думаю об Артэне. Он вычеркнул меня из жизни, надо бы и мне сделать то же самое. А вместо этого даже сейчас мне чудится аромат, что всегда сопровождает его, кажется, что он где-то рядом.

Нет, я действительно чувствую чьё-то присутствие. И дубовые нотки одеколона.

— Артэн? — поднимаю я голову и спрашиваю вслух.