Вторая сторона медали

Василий Головачёв, 2006

21 июля в 12 часов дня на камчатском полигоне Кроноцкий, в обстановке строжайшей секретности были проведены испытания новейшего вакуумного оружия, получившего среди его конструкторов название «дыробой». Для первого испытания было решено «просверлить вакуум», а заодно и горные породы, на глубину одного километра по направлению к центру Земли. Однако на деле «дыра» получилась гораздо глубже. Она прошла через земное ядро и вышла с обратной стороны. Конструкторы же «дыробоя» вскоре погибли при загадочных обстоятельствах.

Москва, 22 июля

Савву Бекетова разбудил звонок.

«Какого чёрта?! — ругнулся он в душе, дотягиваясь до трубки телефона. — Я же в отпуске…»

— Слушаю, Бекетов.

— Майор, срочно в управление! — раздался в трубке глуховатый голос полковника Старшинина. — В десять должен быть у меня как штык.

— У меня билет на самолет… — заикнулся Бекетов, надеясь, что зам начальника управления пожалеет сотрудника и даст отбой. — В Сочи лечу… А что случилось, Иван Поликарпович?

— Убиты военспецы, занимавшиеся разработкой импульсного оружия, покушались на министра обороны, он жив, но в реанимации… Короче, давай в контору, одна нога там, другая здесь! Будем работать.

— Блин! — сказал Бекетов расстроенно, поправился: — Слушаюсь, товарищ полковник!

Положил трубку, попрощался с мечтой об отдыхе на море.

— Вот гадство! Надо было вчера улететь…

Через полчаса он уже ехал по Москве в Управление военной контрразведки, где работал следователем по особо важным делам.

Полковник Старшинин, за глаза называемый подчинёнными Старшиной, худой, костистый, мосластый, длиннолицый, с полуседыми волосами ёжиком, ждал его в своём кабинете. Кроме зам начальника управления, в кабинете сидел маленький неприметный человечек в бежевом летнем костюме, с лицом мелкого клерка. Но стоило заглянуть ему в глаза, умные, рассеянно-ждущие, как бы проваливающиеся в себя, и становилось ясно, что этот человек далеко не так прост, как кажется.

— Знакомьтесь, — отрывисто бросил Старшинин. — Майор Савва Бекетов, рэкс, «важняк», Борис Константинович Шелест, кандидат физматнаук, заведующий нашей лабораторией в Красноярске-66. Савва Андреевич, ты знаешь что-нибудь о теории УКС?

— Нет, — качнул головой Бекетов.

Старшинин посмотрел на гостя.

— Теория упругой квантованной среды, — неожиданным басом отозвался тот, — разработана всего двадцать лет назад, Вадим Петрович — её апологет.

— Вадим Петрович?

— Тот, кого убили.

— Борис Константинович является учеником Леонтьева, — добавил полковник. — Он расскажет, над чем работали Леонтьев и Злотниченко.

— Мы работали… — Шелест запнулся.

— Ему можно рассказывать всё, — кивнул Старшинин. — У него «красный» карт-бланш.

— В общем, мы работали над практическим использованием эффекта Ушеренко. Вадим Петрович пошёл дальше…

— Что такое эффект Ушеренко? — спросил Бекетов.

— Эффект сверхглубокого проникновения твёрдых микрочастиц размером от одного до тысячи нанометров в твёрдые преграды. При этом происходит аномально высокое выделение энергии, примерно как при ядерном распаде. Леонтьев доработал теорию УКС в области энергетических вакуумных взаимодействий, и на базе его расчётов мы создали У-излучатель, в луче которого амплитуда вакуумных осцилляций становится такой большой, что начинают разрушаться не только ядра атомов, но и элементарные частицы, вплоть до кварков.

Конец ознакомительного фрагмента.