Мужской взгляд. Дневник охотника за приключениями

Валерий Скляров

Я ненавижу эти тексты – они пафосные и наивные одновременно. На момент их появления я умел прыгать с парашютом, погружаться под воду, стрелять из всех видов оружия, руководить комбикормовой и мукомольной промышленностью, управлять яхтой и танком, не умел я только писать рассказы. Но, как видите, это меня не остановило. Правильнее было бы сжечь их и никому больше не показывать, как это сделал бы Николай Гоголь. Но дело в том, что Антона Чехова я люблю больше.

ТРОПА ШАРАПОВА

Занятия по минно-подрывной подготовке — мои любимые. Сегодня их проводит зам командира по боевой подготовке майор Зверев. В отличие от своего чмошника-тезки, описанного Александром Покровским в одноименном рассказе, наш Зверев — бич бичей и убийца убийц. Если окажетесь в нашей части, зайдите в штаб и на первом этаже обратите внимание на стенд со спортивными кубками и грамотами, полученными частью за свою сравнительно короткую историю. Найдите почетную грамоту, завоеванную Зверевым в гимнастических состязаниях, и посмотрите, сколько раз он выполнил упражнение «подъем-переворот» на перекладине. А то я запамятовал. То ли две тысячи повторений, то ли больше. Знаю точно, что на турнике он кувыркался четыре часа с небольшим без передышки. И это не шутки и не выдумки. Просто Зверев — железный чувак. Он и холода почти не чувствует. Мы уже дуба даем на заснеженном пляже, а он только в раж входит.

Для начала — психологическая подготовка. Берешь тротиловую шашку, снаряжаешь ее капсюлем-детонатором с огнепроводным шнуром, поджигаешь это дело, осторожно кладешь на снег и отступаешь ровно на три шага назад. А потом смотришь завороженно, как быстро бежит огонек по черной «веревочке» и ждешь взрыва. Отворачиваться и падать на земной шар нельзя. Зверев за этим следит зорко.

На взрыв надо смотреть широко открытыми глазами. Чтобы привыкнуть к огню и грохоту, чтобы не бояться тротила, чтобы понять, что при правильном обращении тротил безопасен. А вот если шашку песочком посыпать, то в лучшем случае без глаз останешься.

Вторая ступень обучения: Зверев снаряжает кило пластита и кладет его в центр круга, по периметру которого выстроились матросы. По команде мы поворачиваемся кругом, делаем пять шагов вперед и ложимся на снег ногами к центру взрыва. Этот «бум» посерьезнее будет. С земли нас подбрасывает на пару сантиметров. Смеемся. Здорово!

Потом учимся работать с электродетонаторами и детонационным шнуром, рассчитывать силу заряда, готовим заряды на скорость с помощью скотча и простого пакетика.

Занятие заканчивается общим зачетом. Каждый матрос должен подготовить заряд и правильно соединить его с остальными таким образом, чтобы одним детонатором взорвать сто метров балтийского пляжа. Эта огненная стометровка называется «тропа Хошимина». По словам Зверева, если колонна автомобилей или подразделение попадет на эту тропу, в живых там никого не останется.

Взрывается это сооружение с помощью детонатора нажимного принципа действия. Зверев показывает нам черную штучку, привести в действие которую можно, наступив на нее сапогом, наехав колесом или уронив чего-нибудь тяжелое. «Чего-нибудь тяжелое» сегодня — пустой ящик из-под взрывчатки.

Нас отводят метров за 300 от зарядов и прячут в песчаной балочке. На тропе остается лейтенант Шарапов, выпускник факультета разведки рязанского училища ВДВ. Шарапов подпирает один край ящика палочкой, к палочке привязывает длинный шнур, кладет детонатор под ящик и отползает в глубокий окоп. По команде Зверева Шарапов дергает веревку, ящик падает и… тишина. Детонатор не сработал. Выждав минуту, лейтенант бежит к ящику и повторяет всю операцию. Дерг! И опять осечка!

Вечереет. Холод начинает пробирать и Зверева, а ящик все падает и падает. Что делать? Не бросать же заминированный пляж? И смотреть на мучения Шарапова уже мочи нет.

Зверев принимает волевое и мужественное решение и орет Шарапову: «Руслан! Заколебал ты уже! Взрывай все скорее! Заморозил всех».

После этих слов Шарапов делает следующее: он выдвигается непосредственно на смертельную тропу, ложится на живот, прикрывает левой рукой голову, а правой нажимает на детонатор!

Е-е-е-бысь!!! Со страшным грохотом в воздух поднимаются тонны песка, и весь пляж заволакивает черным дымом. Когда дым рассеивается, мы видим невредимого Шарапова, выбирающегося из-под груды песка и снега.

Зверев подводит нас к двадцати глубоким воронкам, которые отмечают места заложенных нами зарядов, и изрекает: «Теперь вы понимаете, что такое „тропа Хошимина“? Страшная вещь. Выжить на ней просто нереально!».

Шарапов ничего этого не слышит, он все еще отряхивает от песка и копоти свой камуфляж.