Позывной «Милашка». Эротический боевик

Валерий Железнов

Никто из нас не знает, что готовит ему судьба. Прекрасный майский день может внезапно превратиться в кошмар, а беззаботная студенческая жизнь в адские армейские будни. Но, только пройдя огонь, воду, и «медные трубы», можно удостоиться заслуженных почестей и достойных наград.

Десант

«Сержант Мария Николаевна Милашина назначается командиром отделения третьей роты специального полка морской пехоты в составе ударной эскадры шестого флота Её Величества», — значилось в предписании, с которым Маша прибыла к новому месту службы.

Двадцать один год Маше исполнился в учебном подразделении второй ступени, куда она была переведена после двух недель «курса молодого бойца» в учебном лагере. И хоть жизнь в этом учебном подразделении казалась «преддверием ада», никто уже не испытывал психику молодого солдата на прочность. Попав сюда, Маша с приятным удивлением заметила, что всё же существуют в армии раздельные туалеты и душевые. Вторую ступень армейцы называли «школа сержантов». Обучение здесь велось значительно строже и нагрузки были больше, но выходили отсюда уже настоящие младшие командиры, владеющие знаниями по тактике боя, освоившие парашютную и водолазную подготовку, умеющие управлять легкобронированными боевыми машинами и другими транспортными средствами. Одним из основных направлений в обучении сержантов было усиленное освоение рукопашного боя, методы управления подчинёнными и выживание в любых условиях. Маша оказалась одним из лучших выпускников, за что и получила назначение в элитные войска морской пехоты. Теперь её форму украшали нашивка сержанта морской пехоты флота Её Величества и чёрный шейный платок — отличительная деталь военной формы любого рода войск. В наземных войсках носили зелёные платки, тыловики жёлтые, морякам полагался синий платок, а в авиации повязывали голубой. Спецназ всех родов войск носил красные платки, а высший командный состав украшал свои мундиры шёлковыми белыми. Чёрный шейный платок в войсках считался престижным. Выше был только красный.

Ударная эскадра в спешном порядке готовилась к штурму последнего оплота мятежников. Этот огромный гористый полуостров, узким перешейком соединённый с материком, являлся естественной крепостью. Высокие утёсы перешейка в сочетании с мощной разветвлённой оборонительной системой представляли собой практически непреодолимое препятствие для сухопутных войск и бронетехники. Авиация была малоэффективна при поражении скрытых в горах военных сооружений и замаскированных командных пунктов. К тому же противовоздушная оборона противника внушала серьёзные опасения авиации, а наносить удары по стратегическим объектам, оказавшимся в руках противника, и ракетным шахтам вообще было опасно. Один взрыв такого объекта мог бы превратить в непригодную для жизни огромную территорию на многие годы. А ведь это не чужая территория. Своя!

Мятежники, получая солидную поддержку извне, несколько лет тщательно готовились к войне, пользуясь удалённостью и природной изоляцией. И теперь они не собирались сдаваться, готовые на самые решительные действия. Все прилегающие к полуострову территории и десятки соседних островов уже были освобождены от мятежников. Экстренная мобилизация позволила Её Величеству мгновенно поставить «под ружье» миллионы подданных и в кратчайшие сроки захватить большинство восставших провинций «малой кровью». Теперь остался полуостров, но Императрица не желала понапрасну проливать кровь своих граждан, штурмуя неприступные укрепления перешейка. Она решила штурмовать полуостров с моря. Генеральный штаб разработал план широкомасштабной десантной операции с привлечением сил сразу двух флотов. Ударной эскадре шестого флота в этом плане отводилась особая роль. Обо всём этом Маша узнала только по прибытии к новому месту службы. До этого следить за новостями, а тем более смотреть развлекательные программы было некогда. Собственных коммуникаторов солдатам иметь не полагалось.

Шла погрузка боеприпасов, техники, продовольствия и личного состава десантных подразделений, когда сержант Мария Милашина, позывной «Милашка», приняла под команду своё первое отделение. Командир роты, капитан Умнов, ознакомился с личным делом сержанта и представил его взводному лейтенанту Собакину, а тот в свою очередь познакомил первое отделение своего взвода с новым командиром. Капитан скептически отнёсся к этому назначению, но и отказываться от этого сержанта не собирался. «Посмотрим, — думал капитан, — а нет, так переведу её в штаб или в техподдержку. Людей и так не хватает. В крайнем случае, „Кутилу“ оставлю на отделении, он — боец проверенный».

Пятнадцать молодых мужчин с ухмылкой восприняли эту новость. Особенно это не по нраву пришлось ефрейтору Дадаеву, ведь он, «Кутила», временно командуя отделением, надеялся на сержантскую нашивку. «А тут прислали какую-то институтку! Как она будет командовать крепкими здоровенными парнями?» — злорадно думал ефрейтор. Впрочем, впоследствии он получил весомый повод изменить своё отношение к новому командиру отделения. Но пока этот повод не был связан с выполнением боевой задачи.

По окончании вечерней поверки роты, Маша отправилась в душ освежиться после дневных тренировок. Расслабилась под тёплыми струями воды и не заметила, как дверь душевой кабины медленно приоткрылась. И вдруг она почувствовала чей-то жадный взгляд именно тем местом, куда он и был направлен, а вслед за этим ощутила на своей ягодице чужую ладонь. И вот тут реакция сработала мгновенно. Молниеносный захват пальца, резкий рывок на себя и вниз, удар с разворота костяшками пальцев в сонную артерию. В первую секунду она даже не поняла, кто осмелился к ней прикоснуться, ведь тот упал к её ногам лицом вниз, и лишь потом узнала бывшего командира отделения. Маша выключила горячую воду и перешагнула через обездвиженное тело. Неспешно вытираясь, она наблюдала, как Дадаев приходит в себя под холодной струёй воды. Через минуту тот, наконец, обрёл способность двигаться и, потирая шею, тяжело поднялся. Маша быстро обернулась полотенцем.

— Зачем ты так, милашка? Я ведь хотел по-хорошему, — слова давались ефрейтору с трудом, но он пытался скрыть это.

— Своими действиями, ефрейтор Дадаев, вы нанесли оскорбление непосредственному командиру, — официальным тоном объявила она.

— Да забей, сержант, — кривясь от боли, ухмыльнулся обидчик, — неужели самой-то не хочется?

— Я на вас, ефрейтор, не буду подавать рапорт, если вы принесёте извинения сейчас же.

— Да какие извинения, красавица, может, через несколько дней нас уже и в живых не будет. Давай хоть напоследок оттянемся по полной. Ты такая ладная, попка у тебя просто персик, а я тебя так приласкаю, что до самой смерти не забудешь!

— Заткни пасть, животное! Не можешь с инстинктом совладать, так я тебя успокою! — словно дикая кошка оскалилась Маша.

— А давай попробуем. Тебе потом понравится, сама ещё будешь просить, — двинулся на неё Дадаев, пытаясь сграбастать вожделенное тело.

Точный удар в солнечное сплетение сломал сильное тело морпеха пополам. В следующий миг сержант оказалась у него за спиной и ударами в коленные сгибы уронила ефрейтора на колени. Ухватив двумя пальцами за ноздри, резко запрокинула его голову назад и наступила ногой на позвоночник. Парень хрипел, но уже не мог сопротивляться. В таком положении их и застали любопытные подчинённые, которые поспешили на шум, ожидая увидеть совсем другую картинку. И тут, как по закону подлости, полотенце предательски распустившись, сползло на палубу…

О том, как их сержант «уединилась» с ефрейтором в душевой ещё несколько дней шушукались в отделении: «Вот так покутил «Кутила!» — но больше ни один человек об этом так и не узнал. Зато теперь в отделении уже не отпускали колких замечаний в её адрес. И сержант Милашина сумела оценить понятливость своих парней.

А утром следующего дня эскадра покинула порт, взяв курс на север. Погода для перехода была выбрана самая неподходящая. Шторм по курсу перехода разыгрался нешуточный. Тяжёлые десантные корабли и корабли огневой поддержки швыряло, как утлые рыбацкие судёнышки. И только грозная махина авианосца относительно спокойно переваливалась с одного гребня волны на другой. Трое суток экипажи боролись с рассвирепевшим океаном, но эскадра упорно продвигалась к цели. А целью было самое удобное на полуострове место для высадки десанта. Лишь там имелись достаточные глубины для подхода кораблей с большой осадкой, и лишь там, на широком пологом берегу, была возможность введения в бой бронированной техники. В случае успеха именно здесь можно было создать укреплённый плацдарм для высадки главных сил армии. В других местах таких удобств не было. А если учитывать, что противник имел усиленные средства береговой обороны, высадка там представлялась весьма затруднительной и связанной с большими потерями в живой силе и корабельном составе. Мятежники прекрасно понимали, что лучшего места для высадки десанта, чем этот протяжённый галечный пляж, не найти, а потому создали здесь глубокоэшелонированную оборону и стянули сюда дополнительные силы.

Конец ознакомительного фрагмента.