Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг

Валентин Колесников, 2023

Если вы устали от рутинной повседневности и мечтаете отвлечься и отдохнуть, эта книга для вас. Она уведет вас к центру Галактики Млечный Путь, где разворачиваются события, описанные в этой книге. На страницах вас ждет история любви и новые приключения героев из серии научно-фантастического романа Фаетон, состоящего из серии 21 книги.

Глава 1

За столом, заваленным бумагами, сидел Мисар. Мерцающий зеленоватый свет исходил от стен комнаты, освещая погруженного в мысли человека.

И черный строгий костюм, и бледная тень лица с печатью тяжелых дум, и тишина пустого дворца — все наводило на мысль, что государственные дела не из лучших.

Пошатнувшаяся власть Президента, собравшиеся с силами народы стран, состоящих в Союзе Перемирия, утверждало в мысли, что времена господства Миража подходят к концу. Одиночество, уподобленная призраку бледность лица, свидетельствовало о том, что этот человек слабоволен. Огромный дворец был пуст, но зато надежно охранялся стражей. Черные комбинезоны гвардейцев из дворцовой охраны мелькали то тут, то там на мягких дорожках коридоров. Под ярким светом звезд во дворах поблескивали их защитные шлемы. Стол пестрел россыпью красочных марок на множестве конвертов, разбросанных в беспорядке по зелени сукна. Содержимые письма в них приносили мрачные вести из отдаленных уголков Мира. Да, было над чем призадуматься Советнику. Народы, обремененные все увеличивающимися налогами и ростом цен, стали перед фактом сытой и богатой жизни главенствующего государства, Лакии.

С момента прихода к власти Тира прошло двадцать лет, что изменилось за этот период?

Да, покончено с голодом и разрухой за счет распределения национальных доходов государств. Да, нет больше войн и беспорядков — есть единая железная государственная система власти Миража над Миром, включающая в себя свод бесправных законов, строго ограничивающих права граждан в Союзных странах. Напротив, граждане Лакии пользовались всеобъемлющими преимуществами. От мечты народов о некоем демократическом Союзе Перемирия не осталось и следа. Тир создал свою Империю Мирового Господства, поставив народы перед более зловещей действительностью — опасностью новой войны с применением кваркового оружия. Советник знал, что Тир не остановится ни перед чем ради спасения власти, ради усмирения народов.

В субботу, после полудня, Президент выступил перед кабинетом Министров с проектом новых законов, один разорительнее другого для подвластных стран, дающих баснословные прибыли Миражу. С особенно резкой критикой выступили министры стран Южного полушария. После выступления Президент уехал к себе на виллу.

Размахивая флажками и яркими букетиками цветов, народ его страны толпился на пути. Народы же ста пятидесяти государств, застывшие у экранов телевизоров, возненавидели его еще сильнее. В адрес Советника неслись телеграммы:

“ Освободить Совет Перемирия от диктата Тира!»

“ Народам самоопределение!»

“ Совет Перемирия превращен Тиром в орудие насилия!»

“ Долой!.. Долой…” — мелькали перед глазами слова телеграмм, врезались в мозг, заставляя содрогаться сердце в паническом предчувствии беды.

Итак, утро, воскресенье. Стремительно поднявшись по лестнице, взволнованный и раздраженный, Президент вошел в свой кабинет. Стены темной комнаты вмиг осветились розоватым светом, любимым цветом Тира, изваяв письменный массивный стол с пультом управления справа, и огромный экран, призрачно очерченный в воздухе посреди кабинета. Он уселся в удобное кресло за этим столом. Волевое лицо с глазами серо — стального оттенка, с лихорадочным блеском в них, принадлежали умной и красивой голове. Мысли сменялись с чрезвычайной быстротой и ясностью. Рука, отыскав нужную клавишу, замерла. Экран вмиг замерцал. Ожил. Объемное изображение мэра Кия, Столицы взбунтовавшегося Южного Полушария, появилось перед взором Президента. Он немедленно, не дожидаясь вопроса, доложил Тиру, что если не прекратится увеличение налогов и рост цен, то неминуемо вспыхнет восстание. Далее появилось изображение майора Жевиля, начальника дворцовой охраны, посланного Тиром в Кий на усмирение бунтовщиков. Сквозь разбитый шлем по лицу его сочилась кровь. Комбинезон цвета “ хаки” был изодран, Его рассказ подтвердил сообщение мэра.

Дело оборачивалось серьезными событиями, поэтому Президент отдал приказ Советнику обеспечить безопасность. Мисар не заставил себя ждать. По его приказу войска к шести утра были стянута к границам Южного Полушария. А дворцовой охране был отдан приказ усилить посты. В парке и нижних этажах дежурили охранники.

В это утро рассвет застал Советника за рабочим столом. В тиши кабинета внезапно раздался медленный бой часов. Мисар резко поднял голову. Рука, обшарив ряды клавиатуры на пульте слева, замерла с девятым боем.

Дверь в стене кабинета бесшумно отворилась. В ней показался человек в красной ливрее и белых перчатках.

— Кто дежурит сегодня? — спросил Мисар вошедшего лакея.

— Охранники майора Жевиля.

— Рени, позовите кого — ни будь из офицерского состава понадежней!

— Да, Господин!

— Постойте! — задержал Мисар лакея! — помогите мне переодеться. Лакей беззвучно принес полевую форму охранника. Переодевшись, Мисар сказал, — Ну, теперь зовите!

Рени тенью выскользнул в парадную дверь кабинета. Воспользовавшись минутой, Советник стал пристегивать к широкому поясу кобуру лучевого оружия. За этим занятием застал его вошедший офицер. — Лейтенант Эфес! — отрекомендовался вошедший. Это был мужчина среднего роста, подтянутый, с орлиным носом, черной бородкой, с изящными дугами бровей над каре — зелеными умными глазами. Одет в офицерскую полевую форму охранника. От бывшего пастуха, во внешности, не осталось и следа. В его облике чувствовалось то спокойствие, которое приобретается с годами.

Офицер внимательно посмотрел на переодетого Мисара, оценивая всю серьезность положения, заставляющего самого Советника влезать в “ шкуру” простого гвардейца. Мисар быстрым взглядом окинул его:

— Сколько вам лет?!

— Тридцать девять! — ответил Эфес.

— Ну это уже сорок. Да не в возрасте дело, Господин Эфес, времена меняются! — делая намек на маскарад, сказал Советник. — Подойдите!

Эфес стал ближе к столу. Мисар вручил запечатанный конверт

Эфесу со словами: — Здесь ордер, возьмите бронированный автомобиль, охрану

и доставьте ко мне узника из городской тюрьмы.

Через три минуты броневик в сопровождении двух конвойных на мотоциклах, шурша шинами, покатил в сторону городской окраины Миража…

— Рени! — обратился Мисар к лакею, — Вы уже более тридцати лет состоите на службе.

— Да, это так. — Не без тени гордости, польщенный вниманием высокородной особы, ответил лакей.

— И обладаете хорошей памятью?

— У лакея нет памяти. — Уклончиво ответил Рени, подумав, “ Хочет выведать тайну бункера”.

— Вы, Рени, преданный и верный слуга, и многие тайны дворца открывались вам.

— Да, Господин, одно из достоинств лакея — умение хранить вверенные тайны.

— Тогда ответьте мне, что за человек Эфес?

Рени облегченно вздохнул, “ Значит, о бункере Риши не успел

сообщить перед смертью. Теперь никто, кроме меня не знает о

существовании убежища”. Мысль о превосходстве в силе над Советником и даже над самим Президентом приятно щекотала самолюбие. Молчание затянулось, но Мисар не прерывал паузу, давая Рени собраться с мыслями. Наконец лакей ответил, — Господин, это преданный и храбрый воин. Господин Жевиль его очень ценит с тех пор, как Президент упразднил личную охрану.

— Но я слышал, что Эфес спас Президенту жизнь, и не один раз!

— Да, это так.

— А не могли бы вы, Рени, назвать мне человека, который бы был хорошо осведомленным о всех делах личной охраны Президента?

— Орт, несомненно это Господин Орт. Он был преданным человеком вашего предшественника.

Мисар удовлетворенно кивнул головой, он не ошибся в своих расчетах, посылая Эфеса за узником. Жестом руки Мисар отпустил лакея. Тот неторопливым движением взял поднос с пустой чашечкой из-под кофе и выскользнул в дверь.

Мисар погрузился в размышления… Старт корабля назначен на половину девятого. Орт, одетый в тяжелый космический скафандр, способный выдержать все неприятности космического пространства, стоял возле корабля в ожидании лифта. Рядом, напутствуя своего любимца и верного слугу, стоял Советник Президента, предшественник Мисара, Риши. Полет этот запланирован в строжайшей секретности не только от Президента, но и от правительственных кругов.

— Вы должны это сделать! — с нескрываемым волнением говорил Риши, уперев крючковатый нос в бородатую щеку Орта. — Чтобы ни случилось, доставить материал, чем скорее, тем лучше для нас обоих.

Порывы степного ветра завывали высоко в металлических конструкциях опор, заглушая слова. Наконец, лифт распахнул зев двери, в котором скрылся космонавт, и быстро вознесся к круглому отверстию входа в космический корабль. Риши изваянием застыл и смотрел маленькими мышиными глазками, как удаляется прямоугольник лифта. И когда Орт вошел в ракету, он уехал к ожидавшему неподалеку самолету. Орт уже отсчитывал последние секунды перед стартом. Самолет Риши уже успел скрыться за горизонтом, как на площадке появился броневик. Мощная реактивная струя отбросила машину как песчинку. Все, кто находился в ней, погибли, кроме одного, это был Эфес. Полет ракеты проходил без связи по траектории, где нет станций слежения за космическим пространством, поэтому обнаружить корабль в Космосе не удалось. Выйдя за пределы Солнечной системы. Орт вывел корабль на траекторию полета к комете Галла с периодом вращения в 400 световых лет. Тем временем Эфес пришел в себя. Обнаружив, что сопровождавшая его группа захвата погибла, решил выпутываться из этого дела сам, не дожидаясь помощи. Выбравшись из груды металла, в которую превратился автомобиль, он двинулся в северо-западном направлении, в надежде добраться до первого коридора движения пассажирских самолетов с тем, чтобы вызвать помощь, а главное, скрыть следы старта ракеты, ибо он действовал в строгой секретности по личному заданию Президента… Итак, комендант городской тюрьмы, узнав, что Эфес послан самим Мисаром, расшаркался перед ним, пригласил даже на чашку чая. Но охранник и бровью не повел, вручив пакет, остался ждать у ворот. Городская тюрьма представляла собой мрачное сооружение, напичканное новинками электроники, как начинкой пирог. Узники такой тюрьмы, хоть и не видели острого глаза надзирателя, но чувствовали себя не менее свободно, чем побывавшие до них собратья. Заключенный появился на распахнувшейся двери почти одновременно с боем старинных часов на пожарной каланче, памятнике антиквариата. Эфес вздрогнул, узнав в нем Орта, но, овладев собой, пропустил его в машину, сам сел рядом.

— Во дворец!

В машине Эфес, не сдержав чувств, схватил пленника за плечи.

— Орт! — воскликнул в волнении, — вы ли это?!

— Эфес! — удивление Орта не было предела.

— Я думал, что вас уже нет в живых.

— Почти, похоронен, как видите, заживо.

— Так за что ж вас?! Черт побери!

— С тех пор, как умер Риши, я не заботился о своей безопасности — и вот!

— Да, право, я даже не подозревал об этом, мне казалось, что вы уединялись.

— А куда мы едем?

— К Советнику.

— Интересно знать, зачем я ему понадобился?

— Черт его знает, зачем, я даже не знал, что это будете вы.

— Вы его приближенный?

— Я такой же, как в дни нашего знакомства, помните?

— Да, прошло много времени с тех пор. Мисар все еще ходит в любимцах?

— Говорят, он даже влияет на Президента. Если Мисар вас ждет, значит, вы ему нужны. Это мне нет настоящего дела.

— Да что вы раскисли. Эфес?

— Я сделаю все для вас, а вы, если представится случай, для меня. — Сказал Эфес.

— По рукам…

— По рукам… — И бывшие враги стали друзьями.

Машина остановилась во дворе дворца. По широкой лестнице парадного входа они вошли в коридор. Эфес подвел узника к кабинету Мисара.

— Доложите обо мне министру! — сказал Эфес адъютанту, дежурившему за письменным столом в приемной. Тот исчез за дверью кабинета, спустя секунды три дверь отворилась: — Прошу! — он пригласил войти. — А вас, — обратился адъютант к Эфесу, — просили обождать. Это насторожило Орта. Чувство это еще более укоренилось, когда он увидел Мисара, сидевшего за письменным столом и не поднимавшего головы от бумаг.

Выхоленное, с нежным румянцем лицо министра, безупречно закрученные кверху кончики усов да чопорная бородка придавали облику ту неописуемую внешность, которую самодовольство кладет за долгие годы власти. После довольно продолжительного молчания министр наконец соизволил взглянуть.

— А — а — а, это вы! — стараясь как можно ехиднее, проговорил Мисар.

Орт еле сдержал себя от удовольствия размозжить голову министру своим все еще крепким кулаком.

— За что вы засадили меня в тюрьму?! — гневно прорычал он.

— Ах, да, это было так давно! — тянул слова Мисар. — Вы, кажется. не отказались сделать услугу Риши?

— А! Так вот за что вы упекли меня.

— Я спрашиваю вас, вы летали в Космос по делу министерства или Президента?

— Я летал туда в тяжелую минуту для нашей страны. Это было время быть иди не быть войне. И, как вы знаете, благодаря тому что мы стали во сто крат сильнее остальных, наша страна осталась господствовать по — прежнему.

— Не мало причин, при бывшем министре было не в вашу пользу дорогой Орт.

— Я с таким же успехом могу служить и вам.

— Нет, я не стремлюсь к власти, я сам слуга Президента, — хитрая улыбка скользнула по лицу Мисара, — но я готов помочь вам.

Орт воспарял духом.

— Мне нужны надежные, преданные люди.

— Они есть, Господин министр, эти люди были людьми Президента, если бы они служили министру, он щедро одарил бы их.

— А почему, собственно, вы их знаете?

— Да потому, что они сражались против министра. Вам случалось когда — ни будь драться, Господин министр?

Мисар недовольно поморщился, но ответил:

— В детстве, когда — то, очень давно.

— Так вот, лет двадцать тому назад я сводил счеты со старым своим врагом, преданным человеком Президента. Он нанес мне удар в бедро, от этого я немного припадаю на правую ногу.

— Говорите же скорее, где эти люди? — нетерпением затряс бородкой Мисар.

— Один уже давно служит у вас, а вы не замечаете его.

— И кто же он?

— Господин Эфес.

— Кто?! — удивлению Мисара не было границ.

— Этот Эфес спас в свое время жизнь Президенту.

— 0! Расскажите же поскорее, а я поручусь за вас, слово Советника.

— Тогда слушайте. При жизни министра Риши Президент переживал значительные трудности из-за ослабевшей власти, выражавшейся в неповиновении подвластных государств и стремлении народов к демократии. Но самым страшным злом было стремление его Советника Риши к захвату власти. И вот, является во дворец Отшельник. — Орт, умышленно, искажая факты, начал говорить про себя, не то в шутку, не то всерьез. И о том, что Отшельник, спустившийся — де с высоких гор, чтобы донести свет Истины, — И плел разную чушь. Президент счел Отшельника сумасшедшим и приказал вышвырнуть прочь. Советник, конечно, его перехватил и долго беседовал с ним в своем кабинете. Сути разговора я не знаю. После он приказал мне отвезти Отшельника в аэропорт. С этого момента Риши мало показывался и, казалось, даже работал по ночам. Спустя неделю он подозвал меня и вручил пакет, приказав лететь в Южное Полушарие на заброшенный полигон, служивший в свое время для испытания первых космических ракет. Я не знал тогда, что все, над чем работал Риши, стало известно Президенту через Эфеса и его друзей, которые уже давно установили “ уши” и “ глаза” в кабинете Советника. Автопилот вел беспилотный грузовой самолёт по курсу, заданному программой, которую я нашел в первом пакете, где я нашел еще один пакет. Прилетев на полигон, я с удивлением обнаружил, что там ждет подготовленный к космическому полету корабль и возле него дожидается меня Риши. Не знал я, что следом за мной летят Эфес и его друзья. Лишь после, когда я, выполнив задание, и возвратился, узнал, что меня чуть не настигли перед стартом.

— В чем состояло ваше задание? — нетерпеливо перебил Мисар.

— В Солнечную систему вошла комета Галла. Ее период обращения вокруг Солнца составляет четыреста световых лет. Пронизывая космическое пространство, она, как огромный Фокус, собирает информацию с передающих устройств других цивилизаций, расшифровывать которую наши средства могут с математической точностью. Моя задача заключалась в том, чтобы снять эту информацию с помощью специального излучателя и записать на цифровой носитель, далее, чтобы никому не досталась эта информация, комету уничтожить. Что я и выполнил. Великая наша страна должна была стать рядовой страной, а ее мировое господство перестать существовать. Но информация, полученная из кометы Галла, дала возможность изготовить новый вид оружия, во сто крат превосходящее ядерное. Это кварковая бомба, одной ее достаточно, чтобы снести государство, владея таким оружием, страна сможет стать могущественной, а ее Президент властелином Мира. Поэтому, оказавшись в руках Риши, эта информация делала его сильнее Президента. Но Эфес со своими друзьями спасли власть Президента.

Как я уже говорил, они добрались до самой ракеты, и лучшие из них погибли. Эфес пустился в путь один. Вскоре меня засекли станции слежения. Эфес сам взял из моих рук запись и бережно доставил Президенту, конечно, ему это дорого обошлось. Дальше вы

знаете, на виду у представителей подвластных правительств был произведен взрыв на Южном полюсе. Толстый слой льда, осаждавшийся веками на этом огромном материке, в несколько мгновений был сметен в океан. Огромный водяной вал трижды обрушивался на прибрежные государства, сея смерть и покорность перед могуществом нашей страны. Власть Президента была спасена. Риши поплатился болезнью и вскоре умер. А Эфес так и ходит в лейтенантах. Вот она — щедрость владыки Мира.

— Скажите, Орт, кто был с Эфесом в момент вашего возвращения?

— Это вы можете спросить у него самого. Ну вот и все. Так что же будет со мной?

— Эй, стража! Увести! — приказал Мисар.

Черным ходом Орта вывели к машине, стоявшей во дворе, и, грубо втолкнув внутрь, захлопнули дверцу… Рени подал строгий вечерний костюм и помог переодеться Советнику по форме, как подобает в подобных случаях. Советник, а также члены правительства, крайне редко пользовались современными видами связи, предпочитая личные контакты с Президентом. Одевшись и осмотрев себя в зеркало, довольный Мисар сказал лакею:

— Проводите меня.

Рени, освещая фонарем узкий коридор, провел Мисара к потайной двери кабинета Президента. В приемной дежурил адъютант, когда на пульте его письменного стола зажглась красная клавиша, означавшая “ никого не впускать, ни с кем не соединять”. Заметив клавишу, адъютант включил сигнал точного определения конца запрета. Когда дверь в стене отворилась, впустив Советника, Президент сидел в большом кресле, подперев руками подбородок. В его серо — стальных непроницаемых глазах отражалось розоватое мерцание стен.

— Аудиенция назначена на двадцать два ноль, ноль. Опаздываете, Мисар. — Не оборачиваясь, твердым голосом уточнил Тир.

— Простите, Господин Президент. — Склонившись в почтительном поклоне, Мисар ждал.

“ Хитрая лиса, — подумал Тир, — он еще надеется бороться со мной”.

— Мне необходимы надежные преданные люди, способные выполнить любой приказ в критической ситуации. Где они?! — рявкнул владыка.

Мисар быстро замигал веками глаз, потом, прищурив их в хитрые щелки, сказал с нескрываемой лестью:

— Господин Президент, вы изволили знать, где они?

— Послушайте, Советник, я не намерен выслушивать, а тем более рассказывать вам басни. Отвечайте по существу?

— Господин Эфес. — Коротко сообщил Мисар.

— Прекрасно. — Удовлетворенно Кивнул головой Президент. Он давно знал смелость и отвагу преданного офицера. Его ловкость и изворотливость, но как человек, привыкший загребать жар чужими руками, дал возможность прийти к этому же заключению своему Советнику.

— Да, я помню его, он проявил себя с лучшей стороны. — И зная все, о чем беседовал Советник с Ортом, через подслушивающую аппаратуру, достал заранее приготовленный носитель с записью, добавил, — Покажите ему это.

Раскрыв было рот, Советник хотел что-то сказать, но слова застряли в горле, встретив глазами взгляд владыки Мира. Взяв флэшку с записью, он попятился к выходу.

В коридоре он повернулся спиной к кабинету и поспешил к себе. По пути Мисар размышлял, “ Так или иначе, а выполнять распоряжения все равно им придется мои, а значит, и шкуру мою они будут спасать именем Президента”. Удовлетворенный такими мыслями, он прошел темным коридором мимо застывших постовых.

Рени с собачьей преданностью дожидался своего нового хозяина у дверей кабинета.

— Новостей не было? — спросил появившийся Мисар.

— Все спокойно, Господин. — Ответил Рени, на что Мисар жестом приказал лакею уйти.

С минуту Советник стоял посреди кабинета, заложив большие пальцы за лацканы жилетки, о чем — то сосредоточенно соображая. Но тут вдруг резким движением открыл дверь кабинета и позвал:

— Господин Эфес! — вкрадчивый голос утонул в глубине темного коридора. Эфес спал на диване возле окна.

— Господин Эфес! — ни звука в ответ.

Мисар быстрым шагом подошел к письменному столу. На клавиатуре пульта набрал личный код Эфеса. На широком поясе охранника немедленно зажглась зеленая клавиша вызова, а экран выдал ряд цифр, кода вызывавшего, в ту же минуту послышался ритмичный сигнал. Сонное тело Эфеса скатилось с дивана на мягкую ковровую дорожку.

Эфес поднялся. Отыскав зеленый огонек, прочитал код на экране пояса и выключил сигнал. Расправив форму, поспешил к кабинету Мисара.

— Прошу прощения, Господин Советник. — Сказал он, войдя.

— Ничего, ничего! — почти ласково ответил Мисар. Тон Советника придал Эфесу бодрости, в этот миг ему вспомнился Орт. Тем временем Мисар встал из-за письменного стола и расположился в удобном кресле, указав Эфесу на другое, пригласил сесть. На журнальном столике уже стояла бутылка крепкого виски с двумя рюмками, Рени заблаговременно позаботился об этом.

— Господин Эфес, мне нужен отважный и преданный человек, — наливая напиток в рюмки, заговорил Мисар, — для этого я пригласил вас.

— Можете располагать мной, Господин Советник, как вам будет угодно.

— Не так давно с вами произошло одно приключение. На лице Эфеса отобразилось искреннее недоумение.

— Я напомню вам об истории с кометой Галла, о путешествии с вашими двумя друзьями.

— Что это за друзья? — снова удивленно переспросил Эфес.

— Да те же, с которыми вы начинали службу у Президента.

— Не понимаю, Господин Советник, в те годы у меня было много друзей.

— Право вам говорить дает Президент.

— Президент?! — удивился Эфес.

— И вот, эта вещь доказывает это.

Мисар достал флэшку с записью космической информации, снятой с кометы Галла Ортом. Но осторожный Эфес медлил. Тогда, не говоря ни слова, Советник дотянулся до пульта на столе и воткнул флэшку в гнездо монитора. Знакомое изображение голограммы чужих миров поплыло перед изумленным взором Эфеса, возвращая его мысли в те дни бурной молодости.

— Да, нас было трое! — доверительно начал Эфес! — двое из нас оставили службу. — Эфес потупил взор. — Мы не виделись так давно.

— Кто эти люди?

— Они способны украсить любого Президента своей выправкой, ловкостью и храбростью.

— Да, да, но меня интересуют имена.

— Это лейтенант Азон и капитан Думар.

— Да, я слышал о них. Президент сожалел, что они оставили службу, ссылаясь на отказ Тира иметь личную охрану.

— Времена меняются, Господин Советник?!

— Да, да. Он поручил мне найти хороших преданных людей для личной охраны. Вы не могли бы разыскать их?

— Но, Господин Советник, захотят ли они вернуться на службу?

— А что, служба в личной охране Президента не лучше и не почетнее любого занятия?

— Если за это хорошо платят.

Мисар сделал вид, что не расслышал. Эфес повторил: — Если за это платят, хорошо платят.

— Да, да… — Промычал себе под нос Советник.

— За хорошую плату и содержание, ручаюсь за них.

— Ну тогда действуйте.

— Какие гарантии я могу получить?

Мисар недовольно поморщился. После непродолжительных переговоров Советник назначил солидное жалование капитану, почти вдвое превосходящее оклад дворцовой охраны и целый ряд льгот, то же получит лейтенант Азон для своего звания. Эфесу же Мисар подписал отпуск и, снабдив изрядной суммой денег, приказал отправляться на розыски: — Такие люди должны служить Миражу и Президенту. — Сказал он, прощаясь с Эфесом… На Соборной площади народ топтал разбросанные обрывки газет и журналов, слушая голос оратора. Он стоял на возвышении, выделяясь над головами толпы, с мегафоном в руках и выкрикивал длинные фразы. Усиленный голос эхом отдавался в готическом строении собора, тонул в ободряющих возгласах слушателей. Приблизившись, Эфес стал различать женские фигуры с детьми, одетые в разноцветные костюмы с надписями на спине и груди. Группа полицейских стояла в стороне, наблюдая за сборищем, давая возможность оратору говорить, а толпе слушать.

Эфес спросил у них:

— Что за шабаш?

— Да, и похоже, не собираются сдаваться. — Ответил один из полицейских.

— А что профсоюз?

— У проституток нет профсоюза. Но, похоже, будет создан.

— И будет: “ Профсоюз развлечений”. — Усмехаясь, сказал Эфес.

— По всей вероятности. — Серьезно подтвердил полицейский.

— Уже два месяца не думают сдаваться.

Но Эфес его уже не слушал. Он спешил к отелю “ Луч”. Экзотическое строение отеля напоминало древнюю конюшню. Этот памятник архитектуры служил парадным входом в тридцатиэтажный суперсовременный небоскреб, поражавший воображение легкой устремленной ввысь конструкцией. Прозрачные створки двери вестибюля бесшумно разъехались, впуская Эфеса. В просторном фойе было немноголюдно. В левом светлом углу сидел в кресле пожилой мужчина в сером шерстяном костюме, с газетой в руках. Второй по моложе, в джинсах и тужурке под цвет брюк у стойки бара пил коктейль.

Третий вошел следом. Это был средних лет мужчина в темно — синем плаще, с черным кожаным чемоданом в правой руке. Администратор за стойкой, длинны, сухощавый, с курчавой бородкой и крючковатым носом, еще издали, заметив Эфеса, закивал ему,

дружески улыбаясь. Кивнув в ответ, Эфес поднялся к себе в трехкомнатный номер “ люкс”. В маленькой прихожей на стене висело большое зеркало в рост человека. Эфес сразу же отразился в нем. И взгляд, придирчиво брошенный на лицо и фигуру, отметил сетку морщин у глаз, да слегка опущенные плечи — неотразимые признаки усталости.

Вздохнув, он сел на стул и снял форменные башмаки, затем комбинезон. Вторая комната представляла собой гостиную, куда он вошел после душа в тапочках и махровом халате. У журнального столика с кипой газет и модных журналов стоял торшер и два кресла. Посреди комнаты разостлан мягкий шерстяной ковер с рисунком причудливой формы, выдержанном в зелено — желтых тонах. На стенах висят две картины, изображающие живописные курортные места с морем и пальмами, облаками и чайками, и белыми кораблями на горизонте. Картины дополняют друг друга, уводя уставший взор в мир теплого солнечного света и ласкающих волн. Мебель гостиной красного дерева состоит из застекленного книжного шкафа с книгами да серванта. Еще несколько неожиданных

безделушек в виде уродливых масок на стенах да на подоконнике дополняли житейский уют. Всякий раз, переступая порог гостиной, Эфес чувствовал блаженство от того, что он теперь никому не принадлежит и можно вот так опуститься в кресло у журнального столика и спокойно отдохнуть. Очутившись в кресле. Эфес потянулся за телефоном, взяв его к себе на колени, он набрал номер.

— Алло, это вы, Вер? — дождавшись ответа, он продолжал, — Принесите, пожалуйста, жаркое, салат и бутылку вина.

Приятный женский голос в трубке спросил: — А кофе?

Эфес пожевал губами, затем отметил:

— Нет, не надо. — И положил трубку.

Официантка не заставила себя ждать, ужин был подан в считанные минуты. Эфес с аппетитом поел, запив крепким вином, затем лег спать. Утром, вскочив с постели, он стал соображать:

“ Друзья мои не такие простаки, чтобы оставлять свои подлинные имена и координаты в картотеке разведывательного ведомства, уж кто-то, а они…” — улыбка скользнула по лицу. Вспомнилось глупое выражение чиновника, увидевшего на экране дисплея вместо фотографий, имен и отпечатков пальцев, изображения животных. Лис соответствовал Думару, изображение аиста — Азону. Вот почему Эфес получил задание разыскать друзей, вот что взбесило Президента и возвысило их авторитет в глазах Советника Мисара.

Эфес погрузился в воспоминания. Азон мечтал подзаработать денег на службе и купить небольшой аэродром, хотел катать туристов над морем и горами. Думар — да, Думар мечтал о каком-то тайном обществе, скрытный и хитрый, не зря он изобразил себя Лисом. Мысли Эфеса невольно завертелись вокруг писем. Он достал из запыленного чемоданчика целую кипу, перерыл их, взял одно. Прочел. Письмо было от Азона, но адреса никакого. Не теряя надежды, Эфес сунул письмо в сканер домашнего компьютера. На экране монитора замелькали буквы, складываясь в слова и предложения; “ Курорты Наями, Ярык…” — насчитав двадцать семь названий,

махнул от досады рукой и выключил дисплей. — Да — а! — произнес Эфес.

При этом он плюхнулся в кресло, ноги небрежно водрузил прямо на письма, разбросанные по журнальному столику. Взгляд невольно скользнул по телеэкрану. Передавали новости. Эфесу вспомнился праздник, это был фестиваль общества Шомонов, в толпе мелькнуло тогда лицо Думара. Эфес бросился в толпу, но

волнение демонстрантов остановило Эфеса: “ А черт!” — подумал он, “ Помешала моя форма”. Отчетливо вспомнился праздник молодежи, съехавшейся в Мираж со всего Мира. От волнения он встал, подошел к окну. С высоты тридцатого этажа автомобили на улицах города казались игрушечными. За окном шел дождь, огни реклам молниями сверкали в его серых струях, причудливо отражаясь в лужах и мокрых стенах домов. Постояв с минуту у окна. Эфес вернулся в кресло и нажал кнопку дисплея. На экране вновь замелькали буквы, слова, предложения: “ Общество Шомонов, тайная организация. Координат нет. Количество членов неизвестно. Угрозы государственной власти не представляет”.

— Не густо. — вздохнул он. Неудача злила. На ум приходили самые невероятные проекты, пока не вспомнилась статья, написанная в “ Вестнике” о гипотезе существования некоего государства высоко в недоступных горах, а представителями этого государства

являются — де Шомоны. “ Загадочное государство не обнаруживает признаков обитания в указанном месте, так как космические аппараты и самолеты не зарегистрировали своими радарами ни одного объекта в указанном районе гор…” — читал Эфес.

— Черт побери! — яростно сминая газету руками, вскричал Эфес, — То, что не удается никому, удастся мне в конце то концов! — И скомканный ком газеты полетел в отдаленный угол комнаты. Он оделся в мгновенье ока. Обычный походный костюм позволял это сделать быстро, бросил кое — какие вещи в мешок и, хлопнув дверью, вышел из номера. Улица встретила Эфеса свежим ветерком, обдавшим сыростью щеки. Дождь кончился. Но воздух, насыщенный влагой, еще содержал дождевую пыль. Выкатив мотоцикл из гаража, он вскочил в седло, затем надел шлем и включил двигатель. Дорога в аэропорт тянулась бесконечной лентой по окрестным полям, зеленеющим свежей порослью. Мотоцикл мчался по ней, неся своего всадника в сторону аэропорта. Трансконтинентальный лайнер вмещал в свое нутро шестьсот пассажиров, которые располагались в пассажирском отсеке. В первом этаже размещались их вещи, можно было разместить также и несколько легковых автомобилей. Эфес вкатил свой мотоцикл на посадочную платформу. Вскоре объявили посадку в лайнер. Курорт Наями располагался возле живописного залива. Буйная тропическая растительность и голубовато — зеленые воды придавали ему особое очарование и прелесть. В порту, куда совершил посадку лайнер, царило оживление. Среди множества сновавших взад и вперед пассажиров Эфес разыскал свой шлем полицейского и тронулся было в его сторону, как вдруг кто-то грубо толкнул и спину. Лейтенант яростно рванулся назад, но лишь успел разглядеть убегавшего мужчину в черной рубашке и синих, спортивного покроя, штанах. Пожалев о том, что в руках был мотоцикл, он быстро остыл и направился к выходу. Внезапно его окружил плотный заслон из полицейских. Их суровые лица не предвещали ничего хорошего, а черные глазки автоматов, стреляющие резиновыми пулями, уставились в него, готовые в любой момент угостить изрядной порцией гороха из автоматной начинки.

— Поднять руки! — скомандовал надтреснутым голосом старший. Дуло его автомата на миг двинулось вверх, указывая, куда должны следовать руки Эфеса. Один из полицейских неторопливо приближался, позвякивая наручниками. Эфесом вмиг овладело страстное желание проучить наглецов.

— Извольте. — хладнокровно сказал он, вскакивая на мотоцикл. Стража порядка не успела мигнуть, как мотоцикл, проломив витринное стекло, вынес своего всадница на шоссе и помчал в сторону курортного городка. Вслед донеслась беспорядочная автоматная

стрельба. — Пост номер один! — дрожа от бешенства, кричал в микрофон передатчика старший полицейский, — Немедленно задержать преступника с номерным знаком “ Е” сто один!

Эфес летел по шоссе, подслушивая команду старшего, на что дерзко отвечал:

— Ха — ха, вы большой шутник, гражданин начальник!! Однако же, черт побери, вы мне надоели! — он выключил рацию. Не сбавляя скорости, его мотоцикл мчался к посту номер один. Еще издали зоркий глаз Эфеса различил установленную полицейскими ловушку. Два ее диска, расположенные друг против друга, красными маками выделялись на фоне зеленой поросли полей. Эфес знал, что сильное поле защиты, возникая между этими дисками, способно преградить путь эшелону. Предметы застревают в нем, как в тесте, и никакая сила не способна вырвать их. Впереди поста номер один стоял полицейский в походные черные цвета комбинезоне с поднятым стоп — сигналом. Мотоцикл Эфеса мчался прямо на постового. Расстояние, отделявшее Эфеса и полицейского, сокращалось с невероятной быстротой. С каждой секундой эта дуэль приобретала опасный характер. Один стоял, не шевелясь, казалось, что на жизнь свою ему глубоко плевать, другой мчался, до предела выжимая скорость. Когда расстояние сократилось на величину, не обещающую ничего хорошего для полицейского, а для всадника близкую к миру

потустороннему, мотоцикл вдруг, встав на заднее колесо, оторвался от шоссе и взмыл в воздух, обдав выхлопным перегретым паром голову постового. Пост номер один остался далеко внизу, уплывая вместе с деревцами на обочинах шоссе все дальше и дальше назад. Из голубой дымки впереди белыми игрушечными домиками вырастал курортный городок. Вдали, по направлению городка, показалась стайка черных точек. Точки увеличивались, на глазах приобретая удлиненные законченные формы гигантских птиц.

Эфес, чуя беду, изменил направление полета, отвернув в сторону залива. Над морем его окружил целый рой полицейских парометов. Один из всадников кричал в мегафон:

— Вы окружены! Сдавайтесь!

— Ха — ха — ха!! — засмеялся Эфес, нажимая кнопку индивидуальной защиты. Мгновение — и моторы преследователей умолкли. С дикими воплями все они градом посыпались в залив.

— До свиданья, господа! — крикнул им вслед Эфес, направляя машину к шоссе. Ни один пост больше не остановил его. “Даже странно” — подумалось Эфесу.

И, только закатывая в гараж отеля “Золотая рыбка” свой мотоцикл, он обратил внимание на номер, где зияла черная царапина,

разделявшая “ Е” от номера сто один черной чертой. Получился новый номер “Е дробь сто один”. В отеле Эфес не отдыхал. Поспешно, оставив там свой мотоцикл, он на такси добрался до бюро проката туристических самолетов…