По законам Вселенной

Валентина Николаевна Петрова (2024)

Хранитель времени, таинственный посланник из параллельной реальности, отправил наших современников в страну, в которой процветало рабство. Но зачем? Душа мира открыла Альке законы Вселенной, и она стала Говорящей с Небом для людей племени кардаров. Алька попала в плен к Чёрному д'хавру, вскоре в пустыне от смертоносного самума они нашли спасение в бункере «Незабудка», переместившемся из будущего. Правитель д'хавров был поражён умению Альки выживать и мстить. Превратив врагов в друзей, она реализовала хитроумный план побега из гарема, что помогло обрести свободу. На невольничьем рынке Алька встретила приговорённого к смерти руководителя страгглеров Андрея. Его жизнь и подвиг по освобождению рабов из соляной шахты были воспеты поэтом. Как сложится судьба наших героев? Почему только Алька и Андрей смогли с честью преодолеть все испытания? Смогут ли страгглеры убедить враждующие племена жить в мире, следуя законам Вселенной? Начало этой увлекательной истории вы найдёте в романе «Сигурд».

Глава 6. Так я стала невольницей

Беда заключается в том, что хитрость

помогает лишь один раз, а потом всегда лишь мешает.

Джон Лок

Когда мы вошли внутрь круглого полосатого шатра, к нам тут же подошёл маленький смуглый человек, одетый в зелёные шаровары с затейливым золотым узором. Он низко поклонился и усадил нас на почётное место. Вскоре перед нами стояли блюдечки, чашечки и тарелочки, наполненные сластями, фруктами и напитками.

«Ты ничего не купила. Скажи, что ищешь?» — не выдержал Фурби. «Даже не знаю. Что-нибудь такое… — я неопределённо развела руками. — То, не знаю что».

«Буду рад услужить гостям, — сказал хозяин чайной с поклоном. — В лавке Кадаса вы найдете всё, что вам нужно».

«Кто это? Я его не знаю», — заинтересовался старый лекарь.

«Кадас недавно приехал в К'сар и уже заглядывал к нам, чтобы отведать напиток, секрет которого знаю только я. Над лавкой Кадаса развеваются серебристые ленты», — ответил хозяин чайной, с поклоном принимая плату.

Я указала Фурби на шатёр с серебряными ленточками.

«Приветствую досточтимых гостей! Кадас рад вам служить!» — обратился к нам пожилой текр, стоявший у входа в большой шатёр.

Фурби сказал: «Мы слышали, что только у вас есть то, чего нет у других торговцев».

«Камни, ткани, рабы? Что желаете? Приказывайте», — мягко проворковал Кадас. Узкие чёрные глазки-щёлочки купца доброжелательно смотрели из-под красного платка, обёрнутого вокруг головы, золотые узоры на одежде красиво переливались.

Я попросила показать то, что принесёт радость маленьким девочкам. Мы вошли в богато убранную комнату, неравномерно освещённую масляными светильниками в дорогих оправах. Сидя на мягких подушках, рассматривали одежду и украшения.

«Может быть, в застольной беседе я угадаю то, что обрадует ваш взор? Отведайте напиток, который в К'саре пробовал только Правитель», — предложил он, доставая из шкафчика маленькую пузатую бутылку и разливая в кубки розоватую жидкость.

Сделав по глотку из своих пиал, текры многозначительно переглянулись, но через мгновение повалились на тахту.

Я спросила: «Что с ними?» Купец прижался к стенке и испуганно вскрикнул, когда я приставила к его горлу кинжал.

«Я отвечу, что случилось», — произнёс кто-то гортанным выговором.

«Сначала помоги! Что произошло, сообщишь позже», — сказала я, пытаясь разглядеть неясную тень в дальнем углу комнаты.

Из полумрака вышел высокий мужчина в чёрной одежде, лицо скрыто чёрным головным платком — д'харой.

«Говори, что с текрами?» — потребовала я, не отводя кинжал от шеи купца.

«Люди умрут в мучениях, если я не помогу», — по-маорски произнёс Чёрный д'хавр, присаживаясь на тахту.

«Что хочешь? Самоцветов? Золота?»

«Дай клятву следовать за мной. Когда освобожу сына, отпущу тебя. Я не желаю зла. Кадаса можешь убить. Я всё сказал».

«Хорошо, я согласна, — ответила я. — Но если ты обманешь меня, я убью тебя!»

Чёрный д'хавр заверил меня, сказав: «Не беспокойся, я никогда не нарушаю своих обещаний».

Фурби застонал, на его губах выступила пена. Я не смогла сдержать слёз, но голос не дрогнул: «Я помогу освободить твоего сына!»

Чёрный д'хавр покачал головой: «Дай клятву повиноваться мне, не пытаться убить себя или убежать».

«Не веришь слову маора?» — я закусила губу.

Незнакомец упрямо качнул головой: «Я не могу рисковать, ведь ты можешь нарушить своё обещание. Речь идёт о жизни моего единственного сына! Мне нужна клятва!»

«Я, Аль–Эрейль, клянусь повиноваться тебе! Я не убегу и не убью себя, пока ты не освободишь сына», — я говорила с трудом, глядя на д'хавра.

«Я, Фарах дер Нардалар Вейсар, принимаю клятву Аль–Эрейль повиноваться мне», — он подошёл к Кадасу и пнул его ногой.

«Я, Кадас, сын Садака из рода Гуреон, слышал клятву Аль–Эрейль».

«Теперь вылечи текров!» — потребовала я.

Чёрный д'хавр достал из складок одежды небольшой кожаный мешочек, вынул щепоть серого порошка, бросил в пустую пиалу и долил воды из чайничка. Большим ножом с широким лезвием разжал зубы Фурби и осторожно влил снадобье. Оно подействовало мгновенно. Старик открыл глаза, попытался встать, но началась обильная рвота. Я кинулась к нему.

«Завтра утром ты одна придёшь сюда», — приказал Фарах и вышел.

Текры пришли в себя. Фурби вяло поинтересовался: «Что со мной произошло?»

«Расстройство желудка. Ты можешь идти? Надо спешить, солнце вот-вот скроется, — уклончиво ответила я и строгим голосом крикнула купцу, который неподвижно сидел в углу комнаты. — Чего расселся? Отвези нас в дом Фурби!»

Кадас тут же вскочил и выбежал из комнаты.

«Как ты можешь приказывать свободному купцу? — изумился текр. «Ну, раз вспомнил о приличиях, значит, тебе лучше. Я теперь многое могу, — я усмехнулась, помогая старику подняться с пола.

«Что с нами произошло?» — спросил Фурби.

«После! Надо поскорее выбраться отсюда».

На улице нас ждала крытая повозка, запряжённая парой лошадей. С каждой минутой мной всё больше овладевал страх. Я, наконец, осознала, что произошло нечто, что отдалит мою встречу с детьми, и подумала: «Как сообщить Таору и Эйо о случившемся? И нужно ли это делать?»

«Я не виноват! Меня заставили, угрожая тем, кто мне дорог! Прошу, не держи зла! Я такая же жертва, как и ты», — сбивчиво говорил Кадас.

«Запомни, лавочник, маор — это не жертва, маор — воин. Духи Гор помогут мне освободить сына д'хавра. А тебе я советую: никогда не вреди маорам».

Мы подъехали к дому Фурби.

«Что с ними?» — взволнованно спросил привратник. «На базаре съели что-то», — успокоила я его.

Рассказав о том, что случилось в лавке Кадаса, я с надеждой посмотрела на текров.

«Коварство д'хавров велико, — Старейшина рода покачал головой. — Фарах умён и опасен! Беги, мы поможем тебе».

«Я дала Клятву маора, и сдержу её!»

«Я обещал проводить тебя домой, но не сдержал слова. Я опозорил свой род», — горестно воскликнул смертельно бледный лекарь.

«Уже ничего не изменить. Но мне будет легче переносить удары судьбы, если приму ситуацию как данность, если приму несвободу как свободу, а испытания как игру! Фурби, иди к маорам и скажи: «Аль–Эрейль вернётся к своим детям!»

«Ты вернёшься?!»

«Вернусь», — уверенно произнесла я.

«Поклянись». — прошептал Фурби.

Я подняла правую руку, прижав другую к груди, и громко сказала: «Текры, призываю вас в свидетели моей Клятвы. Я, Аль–Эрейль, вернусь к своим детям!»

«Аль–Эрейль, мы слышали твою Клятву! Пусть Добрые Духи Умр-ат-Тавил и Каман-Та помогут Аль–Эрейль! Да будет с нами благословение Демиурга Ульгеня!»

Я поклонилась текрам и вышла.