Магнитные бури

Валентина Михайловна Ильянкова, 2019

Радиация солнца и космоса, солнечный ветер и магнитное поле земли, от их столкновения возникают магнитные бури, которые могут оказать катастрофическое воздействие на землю. Магнитные бури в природе существовали всегда и будут существовать, это неизбежно. Но земля защищена магнитным щитом, который сохраняет биосферу и жизнь на Земле. А если человек попадает под ударную волну или в агрессивные поля других людей с поврежденной аурой черного цвета? Как в этом варианте очиститься от кислотного поля и снова трансформироваться в счастливую жизнь на земле? Верить, что это Ваш крест, Ваше испытание, но Вы в силах все преодолеть.

Глава 2

Свои услуги Андрею предложили пять юристов. Две недели из пяти претендентов Андрей выбирал себе адвоката. В его активе уже был опыт общения со своим нынешним защитником, причем, без результата его деятельности и показных усилий. Такая деятельность скорее квалифицировалась, как отрицательная, а не нулевая. Хотя почему отрицательная? Отрицательный результат, это тоже результат. А в данном случае результат был нулевым, он вообще отсутствовал. Адвокат Андрея в течение года получал от Андрея только деньги, в основном за доставку в СИЗО продуктов. Защита? Нет, защитой он не занимался. Сложилось впечатление, что и с юриспруденцией у него отношения натянутые, он банально ее не изучал. На этот раз у Андрея были определенные требования к личным качествам человека, который будет строить его защиту. Что он надеялся получить от адвоката? Ничего особенного или сверхъестественного — поддержку, построение диалога сначала со следователем, а затем и в суде.

Свой выбор он остановил на молодом юристе с небольшой практикой в хозрасчетной юридической консультации. Критерий оценки был прост — парень совсем недавно начал работать в юридической консультации, следовательно, пока не успел попасть в полную зависимость от оперов и следователей. Что касается знания законодательства, то при желании он быстро сможет адаптироваться в правовом поле. Даже используя опыт и знания самого подозреваемого. Андрей последний год целыми днями изучал законодательство своей страны и сейчас без запинок и раздумий классифицировал все преступления своих сокамерников.

Андрей подписал договор на оказание юридических услуг и только тогда понял, что на уровне подсознания его отбор нового адвоката был закончен сразу же после того, как он взглянул на резюме именно этого претендента. Имя адвоката было знакомо до боли, любимо и незабываемо — Игорь. Старший брат, друг, защитник, учитель…

Игорь погиб при странных обстоятельствах через два года после смерти отца.

История его короткой жизни потрясала своей простотой и лаконичностью. Родился, учился, два года работал, погиб.

К моменту освобождения отца из тюрьмы Игорь окончил университет и был направлен на работу в Подмосковье, на машиностроительный завод.

После смерти отца Мария Андреевна настоятельно уговаривала старшего сына вернуться домой. Аргументы приводила веские и убедительные — одиноко, тяжело, квартира давит пустотой, они с Андреем нуждаются в его поддержке.

Не по годам осторожный и вдумчивый Игорь на малую Родину возвращаться вообще не планировал. Трагедия отца, косые взгляды земляков, потеря лживых друзей, злобные смешки в спину — Игорь мечтал все забыть и на новом месте начать новую жизнь. Завод молодому специалисту выделил жилье, отдельная квартира в новом доме. Не большая, но своя, со всеми коммунальными удобствами. Игорь уже бытовую технику туда завез и первую нехитрую мебель — кухонный стол, кровать и диван. Возможно, и личная жизнь у него там могла устроиться. В заводоуправлении работали девчонки, в основном молодые специалисты. Присмотрись и выбирай. Он уже почти присмотрелся… Но мама просит, и не просто просит, а настаивает. Игорь не смог маме отказать.

Он вернулся на постоянное место жительства домой, к маме и брату, занял свою прежнюю комнату, но сказал, что это временно, он обязательно устроит для себя отдельное жилье. Свою квартиру из Подмосковья Игорь решил поменять на жилье в родном городе. Для начала объявление об обмене квартиры он разместил в городской газете и в местном телевидении. Вскоре, в множестве вариантов, начали поступать предложения. Выбирать было из чего. У Игоря все получилось — квартиру он обменял. Местный вариант был намного лучше прежнего жилья — просторнее, качественнее, почти в центре города, рядом с домом, в котором жили мать и брат. Вскоре прибыл и контейнер с вещами из Подмосковья. Андрей и Игорь перенесли все вещи и технику в квартиру, расставили по местам, которые определила мама. Мария Андреевна оживилась и повеселела. В ее жизни появились новые заботы и ожидание пусть небольшого, но все-таки праздника — Игорь обустроится, женится, дети появятся. Она станет любящей бабушкой, будет к ним приходить, кормить, нянчить и баловать всем. Заботой, игрушками, нежностью, всем, что делает детскую жизнь счастливой.

— Ну, хоть так, — радовался ожившей матери Игорь, — только ради того, чтобы мать вернулась в жизнь, мне давно нужно было переехать к вам. Конечно, наша с тобой малая Родина для нас стала мачехой, но что поделаешь, жизнь, она в полоску. Пока все получается, надеюсь, что и дальше будет так. Прорвемся, Андрюха? Мы с тобой вместе — это сила, это команда. Смотри, какая квартира! Теперь займемся работой. Как я понял, работы здесь непочатый край. Успевай только заявления писать.

На самом деле рабочие вакансии в городе были. Много. Но когда Игорь начал подыскивать себе работу, то оказалось, что в его услугах предприятия совсем не нуждались. Отказ, отказ, и снова отказ… В городе работали несколько крупных промышленных предприятий и каждое из них остро нуждалось в инженерных кадрах. Казалось бы, молодой выпускник университета, рабочий стаж и опыт по профессии на крупном российском заводе, положительные характеристики… но «вы нам не подходите», «вакансия уже занята» или оскорбительно, но просто «тебя на работу мы не примем». Знакомая фамилия делала свое дело — сын Балашова, вора, мошенника и изгоя коммунистической партии. Прошло полгода, но работа для Игоря так и не нашлась.

Мария Андреевна корила и винила в случившемся только себя: «зачем я уговорила сына перебраться к нам? Как я могла забыть свою личную историю, когда меня выбросили с завода, а потом бывшие коллеги по другим заводам при наличии у них вакансий мне дружно заявляли, что меня они на работу не возьмут. Игорь, умница и трудоголик, останется без работы? В былые времена уехал бы он на работу в Европу. А сейчас его партия из СССР не выпустит — сын преступника и почти врага народа».

— Игорь, все неправильно, как так можно? — со слезами в голосе возмущался Андрей, — что ты будешь делать? Давай мы с тобой уедем в другой город, устроимся, а потом маму к себе заберем. Например, в столицу нашей республики или в столицу СССР, российскую федерацию. Там знаешь сколько работы? Я тоже буду работать.

— Фантазер ты, Андрюшка, — похлопал брат его по спине, — ты давай учись. К тому времени, когда ты закончишь институт, я уверен, что история нашего отца забудется и ты без проблем не только на работу устроишься, но и карьеру сделаешь. А со своей работой я как-то разберусь сам. Возможно, на самом деле уеду. Да ты не огорчайся, если уеду, то совсем ненадолго. И еще хочу тебе, брат, один совет дать: учись только на «отлично», иначе будут проблемы при поступлении в институт. Снова отца вспомнят, могут и не принять.

— Я уже об этом думал, — ответил Андрей, — я сейчас институт себе выбираю в Москве. Экзамены я сдам и уверяю тебя, что обязательно поступлю в институт и получу высшее образование. Там и работать останусь.

— Вот это ты молодец, — похвалил брата Игорь, — правильное, взрослое решение. А сейчас запомни — в школе только «отлично».

Игорь по умолчанию не мог остаться без работы. Во-первых, это материальное обеспечение, без которого семью не заведешь, а о семье он мечтал. Во-вторых, для него работа была тем счастьем, которое он планировал получить от жизни.

Выход из этой ситуации оставался один — искать работу в другом городе. Мария Андреевна снова помрачнела, но сыну советы не давала, молчала и все о чем-то думала.

Как оказалось, она готовила себя к совершению неординарного поступка, несвойственного ей по умолчанию. Мария Андреевна никогда, ничего и ни у кого не просила. Она была уверена, что если кто-то захочет ей помочь, то поможет сам, без дополнительных просьб и нытья. Но в данной ситуации благотворители не обнаруживались, поэтому Мария Андреевна мучительно раздумывала, а не попросить ли ей самой. Тем более, что речь идет о благополучии ее сына. И она решилась…

Друг ее мужа, а ныне глава областного филиала Госбанка принял ее без колебаний и отсрочек встречи. Прием он ей назначил в тот же день, как только она ему позвонила. Беседа была короткой, но содержательной:

— Мария Андреевна, проблему Вашу я знаю. Не удивляйтесь, коллеги из банка, в котором Вы работаете донесли. Я уж было сам собирался Вам звонить, но Вы меня опередили. Игоря я знаю совсем не с чужих слов. Если Вы не забыли, то моя дочь и Игорь вместе учились в школе, а затем и в институте. Да, что там в институте — они в детском саду были в одной группе, — вспоминал банкир, — я не знаю известен ли Вам один эпизод из жизни наших детей, но в моей семье этот случай помнят. В детском саду моя Маринка в присутствии всей группы и воспитательницы заявила:

— Я запрещаю девочкам подходить и играть с моим Игорем. Вполне понятно, что девочки заволновались и спросили у Марины:

— А почему это Игорь твой? Он наш, всехний.

— И Маринка им ответила. Вы не знаете, что моя дочка ответила своим подружкам? А я знаю:

— Когда я стану взрослой, то выйду замуж за Игоря. Поэтому он мой. Правда, Игорь?

И Ваш сынок, Мария Андреевна, подтвердил, что Маринка говорит правду. Так, что мы с Вами когда-то были на пороге новых родственных отношений. Не случилось. Ну, да ладно. Жизнь такая штука, еще все может произойти. А теперь вернемся к вашему вопросу. Работа для Игоря. Дам я ему работу. Технический отдел банка, должность инженера за контролем государственных долгосрочных капвложений. Его образование и существующий опыт работы на производстве вполне соответствуют этому назначению. Что скажете, Мария Андреевна?

— Конечно, да — ответила Мария Андреевна и сразу же засомневалась, — а как к этому отнесется секретарь парторганизации банка? Конечно, сын за отца не отвечает, да и Василия Андреевича мы похоронили, но мало ли, что? Вас партия может не одобрить…

— Партия уже одобрила. Я говорил Вам, что сам собирался предложить Игорю работу? Говорил! И, конечно, же я предварительно свои действия согласовал с нашей парторганизацией. Обсудили, так сказать. Никто не высказался против. В свое время Василий Андреевич был нашим клиентом, честным, порядочным, грамотным и принципиальным. Да, что я рассказываю — Вы же вместе начинали строить завод подъемного оборудования. Как осваивались государственные капвложения Вам известно не понаслышке. Игорь пусть сегодня, если успеет, или завтра с утра, или в другое, удобное для него время, приходит с документами. И сразу в отдел кадров. Соответствующее распоряжение они получат. А дальше — работа. Надеюсь, Игорь достойный сын своих родителей.

Мария Андреевна домой летела на крыльях и впервые, за много прошедших лет на ее губах дрожала улыбка.

«Теперь все будет хорошо, — думала она, — у Игоря есть работа, он женится, пойдут дети. Я уже и мысли не допускала, что среди нашего былого круга общения есть нормальные, порядочные и хорошо воспитанные люди. Мне казалось, что нас окружали только корыстные, злобные завистники, а тут надо же — глава Госбанка, и он, видите ли, сам собирался нам позвонить и предложить сыну исключенного из партии и судимого за воровство человека, престижную работу. Возможно, он знает, что воровства не было. Сначала по решению расширенного заседания профкома и парторганизации завода Василию Андреевичу на самом деле была оказана материальная помощь на обустройство жилья. И он ею воспользовался. Но потом мы с ним посоветовались и решили, что как-то это неэтично: директору завода покупать кастрюли, ложки и поварешки из средств прибыли завода. И тогда я сама все деньги в полной сумме помощи внесла на расчетный счет завода. Когда Василия Андреевича арестовали, на завод прибыла аудиторская проверка. Я им отдала приходный чек на всю сумму, возвращенной мной помощи, и до того момента, пока не прочитала заключение аудиторской проверки, твердо верила, что инцидент с материальной помощью директору завода исчерпан и Василий Андреевич на днях вернется домой. Но в своем заключении комиссия очень подробно описывала на что расходовалась прибыль завода. Оказание материальной помощи работающим заняло большую часть доклада аудиторов. Отдельной строкой, с большими подробностями, был описан единственный случай оказания материальной помощи директору завода. О том, что директор в конечном итоге этой помощью не воспользовался, аудит умолчал, возврат денег комиссией был не замечен. Я пробовала настаивать, но мне в глаза ответили, что я сама мошенница и требую то, чего на самом деле не было. Якобы никакой чек я им не передавала, а проводки по балансу они не нашли. Их просто нет! И только тогда я поняла, что совершила огромную глупость — я отдала оригинал платежного документа. Я не сделала копию, не попросила расписку от руководителя аудита о факте получения им от меня документа. Я тогда верила людям на слово. Честное, благородное, но это всего лишь слово. Его сказали и забыли. Так случилось и со мной — меня обманули. И пусть бы просто обманули, как-то бы я пережила. Но мне жизнь сломали, а Василия Андреевича отправили на проживание в параллельные миры. Время идет, а нашу семью все преследуют и преследуют. И, вот, наконец, какая-то справедливость… Неужели в конце туннеля засветился лучик света?»

Игоря приняли на работу. Он отремонтировал свою квартиру и переехал туда жить. Мария Андреевна все свои выходные проводила там — разложить белье, пересмотреть одежду Игоря, пополнить запасы в холодильнике. И шторы, занавесочки, картины. Она с любовью украшала жилище Игоря и одновременно присматривала место для детской комнаты. Тем более, что совсем недавно обнаружила в ванной комнате несколько шпилек для волос. Игорю шпильки не нужны, значит, это шпильки для женских волос.

О своей подруге Игорь ничего не рассказывал, а мать не спрашивала. Игорь большой мальчик, разберется сам, или сами, что тоже замечательно. Ей бы только внуков дождаться!

Время шло, но Игорь со своей девушкой мать и брата не торопился познакомить. И все-таки девушку Мария Андреевна однажды увидела. Поздним вечером она после работы зашла в продовольственный магазин. А когда с сумками вышла на улицу, то увидела Игоря, не одного. Девушка держалась за его руку, что-то говорила, и они оба смеялись. Мария Андреевна спряталась за угол здания и оттуда еще несколько минут наблюдала за Игорем.

«Замечательно, замечательно, — радовалась она, — девушка красавица. И на Игоря смотрит влюбленными глазами! Пусть, сынок, тебе повезет».

К тому времени у Игоря появилось еще одно новое увлечение, скорее даже страсть: блестящая черным лаком отцовская «Волга». Машину перед самым своим арестом купил Василий Андреевич и поставил в гараж. С тех пор она и стояла в гараже, новое, сияющее красотой великолепие. Гараж с тех самых пор открывался редко и только с целью проверки, все ли там на месте. Следить за сохранностью гаражных запоров было поручено Андрею, и он добросовестно этим занимался. Мария Андреевна продавать дорогую, и к тому времени уже редкую машину не хотела. К тому же это память об отце. Она надеялась, что один из сыновей скоро сядет за руль и машина будет востребована.

Гараж был рядышком с домом, все расстояние около пару сотен шагов. Андрей, за редким исключением, каждый день открывал ворота гаража. Но не для того, чтобы посмотреть стоит ли там машина, а войти, открыть дверь машины и посидеть на кожаном сиденье водителя.

В первый раз Игоря туда повел Андрей. Открыл гараж и скинул с машины брезент.

— Смотри, цела и невредима, — отрапортовал он брату.

— Да, — согласился Андрей, — ты хорошо исполнял свои обязанности. А теперь, пожалуйста, передай мне ключи от гаража, и от машины тоже. Проверю ее техническое состояние и, пожалуй, сяду за руль. Ты не против?

— Нет, конечно, — радостно закричал Андрей, — меня покатаешь? Нет, не покатаешь, а несколько раз заберешь из школы. Из школы это еще не все — мы с тобой в столицу на футбол поедем? Да? Ну, хорошо, и в музей тоже. Согласен? А водить машину ты меня научишь? Ну, пожалуйста…

— Обязательно. Но это еще нескоро. Машине нужен техосмотр. Ее долго не эксплуатировали. Какая-нибудь система могла выйти из строя.

— Ты хочешь сказать, что загонишь машину на станцию техобслуживания? — с заметным разочарованием в голосе спросил Андрей. За много лет он привык ежедневно осматривать черную красавицу машину и чувствовать себя ее хозяином. На эту машину у него были свои планы.

— Нет, я этого не говорил, — засмеялся Игорь, — ты, брат, не забыл, что по специальности я инженер-механик. Машину буду тестировать сам. А ты будешь мне помогать. Но не просто помогать, а учиться. Чему учиться? Да всему — как ремонтировать, что ремонтировать, какие инструменты у хорошего водителя должны быть в гараже, а какие в машине. Водить машину, конечно, я буду тебя учить. Но есть условие — ты досконально, наизусть изучишь Правила дорожного движения, коротко они называются ПДД. И это без отрыва от твоей школьной учебы. Если запустишь учебу, то все наши договоренности аннулируются. Ты знаешь, как мама хочет, чтобы ты школу на «отлично» окончил? А маму мы, брат, с тобой не имеем никакого права огорчать. Ты с этим согласен? И хорошо, что согласен. Нам с тобой маму нужно беречь!

— А я, что плохо учусь. или маму огорчаю? — не сдержал свое возмущение Андрей.

— Пока к тебе таких претензий нет. Но в жизни всякое случается, поэтому помни — от школы тебя никто не освобождал. Это основной пункт нашего с тобой договора. Если все понятно, то давай обсудим еще некоторые моменты. Если ты не возражаешь, то учить я тебя буду безопасному вождению. Что это значит? Все просто, ты научишься уважать твоих коллег на дороге и в обязательном порядке пешеходов. Не всегда пешеходы соблюдают ПДД, но ты уступи, прояви выдержку. Тогда неприятности и дорожные казусы обойдут тебя стороной. Договорились?

— Да, конечно, — Андрей соглашался на любые условия брата, лишь бы тот взял его к себе в подмастерье.

— Начинаем мы с тобой с инструментов. У нашего отца в гараже я не нашел даже простую отвертку. Поэтому мы делаем список инструментария, приобретаем и раскладываем на полочки. Которых, кстати, тоже нет.

— А когда приступаем?

— Мы уже приступили, — ответил Игорь, — сейчас привезем сюда старые кухонные шкафчики, которые достались мне от прежних владельцев квартиры, навешиваем их на стены в гараже и приступаем к приобретению необходимых нам инструментов. А если ты имеешь в виду график работы, то это будут только выходные дни. По будням я работаю, а ты учишься. Что нос повесил, планировал выходные с друзьями провести? Еще не поздно отменить наш договор. Решай!

— Да, что мне решать? — возмутился Андрей, — Выходные, так выходные. Я с тобой.

За несколько выходных дней обычная советская гаражная постройка внутри приобрела вид небольшой авторемонтной мастерской. Низкий потолок компенсировала удобная «смотровая яма». Братья Балашовы с увлечением разбирали, чистили и отправляли на прежнее место поддающиеся разборке детали машины. Андрей сиял от счастья: наступал долгожданный момент окончания ремонтных работ. В предстоящие выходные дни Игорь планировал первый пробный выезд машины из гаража.

И надо же было такому случиться — Андрей именно в эти выходные дни был занят в школе. В субботу в школе проводились спортивные мероприятия, а Андрей по умолчанию был самым активным представителем своей школы. Конечно, исходя из сложившихся обстоятельств, в гараж он пойти не смог.

А Игорь очередной рабочий день в гараже не пропустил, и с раннего утра отправился туда один.

Выходные дни Андрея пролетели мгновенно. Школьный спортивный зал гудел и кричал возбужденной детворой. Спортивные команды из всех школ города сражались за первое место. Именно сражались, потому что победители отправлялись на аналогичные соревнования в столицу республики. Второй день соревнований принес победу команде Андрея, школа ликовала. Для ребят был накрыт длинный чайный стол. С благодарственными словами выступил директор школы, затем из школьной столовой вынесли огромный шоколадный торт, шедевр от школьного повара. Ребята засиделись до поздней ночи. Домой Андрей бежал бегом, там его ждала мама. Поздний вечер потрескивал морозом и хрустел снегом под ногами. Раскрасневшийся от мороза и усталости Андрей влетел в квартиру и сразу очутился в маминых руках.

— Андрей, ну что можно было делать до поздней ночи в школе? — выговаривала сыну Мария Андреевна, — Я понимаю, спортивные мероприятия, но не все двадцать четыре часа. Иди, пей чай и в постель. Ты не забыл, что завтра обычные школьные уроки. Кстати, про уроки — ты домашнее задание к урокам подготовил? Наверное, нет. Но уже поздно об этом думать, ложись спать. Утро вечера мудрее, с утра посмотри, что там вам задавали на понедельник.

Первый день недели, понедельник, Андрей начал с привычной суматохи — торопливое листание тетрадей и учебников, обжигающий чай с бутербродом и снова бег трусцой до самой школы.

На втором уроке дверь в класс Андрея приоткрылась, кто-то из-за двери позвал учительницу. Оказалось, что кто-то просит Андрея выйти из класса в коридор. В коридоре стояла Мария Андреевна, бледное, как полотно лицо, дрожащие руки. Рядом с ней топтался директор школы.

— Андрюша, у тебя есть ключи от гаража? — тяжело выговаривая слова прошептала Мария Андреевна

— Да, есть. Один комплект ключей у Игоря, второй у меня. А тебе они зачем?

— Мне, да? Зачем мне ключи? — бормотала Мария Андреевна, — Ах, да. Понимаешь, Андрюша, мне с утра на работу позвонили из Госбанка и спросили почему Игорь не вышел на работу. Я ему звонила, но к телефону никто не подошел. Тогда я поехала к нему домой. Там тоже никого не было. Одежда Игоря, в которой он ходит на работу, висит в шкафу. Похоже, что Игорь дома не ночевал. Он мог ночевать у своей женщины, но не пришел на работу… На Игоря это не похоже. Поедем в гараж, посмотрим, может он там, в машине заснул.

Гаражные ворота была не заперты, и Игорь действительно был там. Он спал в промерзшем до инея на стенах гараже, положив голову на рулевое колесо. Судя по едкому запаху, пару часов назад гараж был полностью заполнен выхлопными газами от работающего двигателя автомобиля. Потом двигатель, видимо, заглох и газ начал вытекать через неплотно прикрытые гаражные ворота наружу. Мария Андреевна кинулась к сыну, начала тормошить его и просить: «Проснись, сынок, проснись».

— Андрюша, подними его голову с руля, и посади брата удобнее. У него лицо, наверное, затекло. Скорее, Андрюша. Он обязательно проснется. Помоги ему.

Но это уже было невозможно — Игорь много часов был мертв. Андрей уговорил мать отойти от мертвого Игоря и попытался уложить его голову на спинку сиденья. Но дрожащие руки Андрея с этой задачей не справились.

— Нужно вызвать карету скорой помощи, — сказал он матери, — ты выйди на улицу, на воздух. Здесь угар, сама отравишься. Давай я тебе помогу, потом побегу домой, телефон нужен.

— Никуда не пойду, — отрезала Мария Андреевна, — как можно самим уйти, а Игоря оставить здесь? Он, по-твоему, не угорит? Нет, я буду с ним.

На шум в гараж зашел водитель из соседнего гаража.

— Что-то случилось, — тихо спросил он Андрея, — я зашел за машиной, слышу женский крик из вашего гаража. Вот, зашел. У Вас, похоже, беда? Могу чем-то помочь?

— Да, можете, — ответил Андрей, — дойдите до ближайшего телефона и вызовите неотложку. Я сам хотел, но не могу здесь оставить маму. Сможете?

— Да, прямо сейчас и поеду. Вы не волнуйтесь, вызову и неотложку, и милицию.

— А милицию зачем? — удивился Андрей, — Это мой брат, он угорел от выхлопных газов, нужен врач. Ему немедленно нужна помощь. Врачи еще могут спасти его!

— В данной ситуации врачи уже бессильны, молодой человек. Ваш брат мертв. Но неотложку нужно все-равно вызвать. И милицию. Я все сделаю. Ждите.

Первой приехала машина скорой помощи. Врач быстро осмотрел Игоря и спросил у Андрея:

— Милицию вызвали? Этот человек мертв уже много часов.

— Он угорел от выхлопных газов? — спросил Андрей.

— Причину его смерти я пока не знаю. Вскрытие покажет. Так милицию вызвали, или это сделать нам?

— Тот, кто вызвал Вас, обещал вызвать и милицию, — горе свело судорогой лицо Андрея, слова он выговаривал с трудом.

Мария Андреевна сидела на скамеечке в дальнем углу гаража, и не мигая смотрела на рабочую одежду сыновей, которая висела на стене.

— Пока приедет милиция, — врач открыл свой саквояж, — давайте мы сделаем вам обоим по укольчику. Хоть так поможем.

Через несколько минут возле гаража припарковалась милицейская машина. Из нее вышли несколько человек и вошли в гараж Балашовых.

— Мертв? — вопрос врачу, — Причина смерти криминальная или несчастный случай? Хотя бы предварительно.

— На затылке головы имеется гематома и небольшая ссадина с кровью, — ответил врач, — является ли это причиной смерти утверждать не могу. Вскрытие установит причину смерти.

— Хорошо, — согласился милиционер в штатской одежде, — Нам минут десять, труп осмотрим, сфотографируем, после этого можете его увозить.

Игоря, любимого Игоря, теперь уже его тело, положили на носилки, перенесли в неотложку и увезли. Мария Андреевна сидела в своем углу и все так же смотрела на черные комбинезоны. Что она там видела? И видела ли вообще? Ее больное от горя сознание переключило все ее внимание на засаленные мазутом рабочие костюмы сыновей. Живых сыновей…

Милиционеры обыскали машину, склеили отпечатки пальцев с двери машины на скотч, проверили все настенные ящики для инструментов. Свою работу в гараже они закончили, вышли из гаража и о чем-то тихо начали совещаться. Андрей в это время пробовал вывести мать из оцепенения:

— Мама, пожалуйста, очнись, — умолял он ее, — пойдем домой. Ты отдохнешь, придешь в себя и завтра мы с тобой пойдем в морг, к Игорю. У нас с тобой впереди много работы — надо похоронить Игоря. Мама, очнись!

Наконец Мария Андреевна посмотрела на Андрея, посмотрела живым, осознанным взглядом.

— Да, сынок, — тихо прошептала она, — пойдем домой. Для Игоря надо собрать одежду, отнесем в морг, чтобы там его переодели. Пойдем.

Когда они вышли из гаража, к ним подошел один из милиционеров.

— Вы уходите домой? — спросил он у Андрея, — Хорошо, идите. Сегодня мы Вас не будем задерживать. А завтра в первой половине дня Вы молодой человек должны прибыть к нам в отделение. Хорошо бы, чтобы Вы и свою мать прихватили. Отпечатки ваших пальцев нужно прокатать, ну и допросить, конечно, обязательно. Хотели прямо сегодня Вас обоих прихватить с собой, но потом решили, что наши мероприятия перенесем на завтра — мамаша твоя отрешенная какая-то, как бы чего не вышло.

— Да, лучше мы пойдем, — согласился Андрей, — а к кому нам завтра прийти?

— Да ко мне и подходите. Я капитан, фамилия моя Степанов, зовут Анатолий Викторович.

Дома Мария Андреевна снова впала в какое-то забытье. Тихо лежала на диване и смотрела в одну точку. На вопросы Андрея не отвечала, на его прикосновения не реагировала. Она не плакала и не спала почти всю ночь. Их домработница сходила в квартиру Игоря и принесла оттуда пакет с вещами. На следующий день этот пакет она отнесла в морг. Организовать похороны и все мероприятия, связанные с печальным ритуалом, обещали сотрудники Госбанка. Утром к ним домой пришли коллеги Игоря по работе, чтобы согласовать некоторые детали похорон, но посмотрели на Марию Андреевну и сказали Андрею:

— Ты мать свою присмотри. Может, ее нужно в больницу положить? Хотя мы давай знаешь, что сделаем? Сейчас прямо доложим обстановку нашему руководству, и мы думаем, что он сумеет договориться со здравотделом города, чтобы те поставили карету скорой помощи возле вашего дома. Да, и еще попросим, чтобы врач неотступно был при Марии Андреевне. Давай, парень, будь сильным!

В милицию Андрей с матерью так и не пошли. Несколько раз им напоминали телефонными звонками из милиции, что они должны прибыть в райотдел, но после того, как с ними поговорила врач, звонки прекратились.

— Андрей, — тронула врач за руку Андрея, — я им пообещала, что ты у них появишься минимум, как через неделю. А Мария Андреевна вообще не придет. Отпечатки пальцев им нужны? Пусть придут после похорон к вам домой и снимут эти самые отпечатки.

Похороны Андрей помнил смутно, а если точнее, то некоторые моменты его память вообще не зафиксировала. Он не помнил, как прощался с Игорем, кто и какие слова говорил при прощании, как опускали гроб с телом в землю. Этот промежуток времени исчез из его сознания. Возможно, это было даже хорошо. Для Андрея старший брат остался живым, улыбающимся, красивым человеком с ласковыми черными глазами. Игорь внешне был очень похож на смуглую татарку-мать. Через несколько месяцев после похорон Мария Андреевна сказала Андрею:

— Игоря отец к себе забрал. Василий Андреевич меня любил, и, безусловно, хотел, чтобы я была рядом с ним. Но, видимо, решил, что я должна с тобой остаться, а Игорь ему меня заменит. Я точно знаю, что он так решил. И если бы это было не так, то я давно бы ушла к ним. Добровольно и сознательно. Но не смогла пойти против его воли — я нужна здесь, нужна тебе.

После похорон Андрея все-таки отвезли в райотдел милиции — пришли к ним домой два милиционер, взяли Андрея с двух сторон за руки и посадили в машину.

Допрашивал его все тот же капитан, Анатолий Викторович.

— Для начала ты мне, парень расскажи, за что ты брата ударил по голове, фактически убил. Машину не поделили, или гараж? Что смотришь, как будто с печки упал? Разве это не ты его по голове ударил? У тебя руки были в крови, когда мы приехали. Не успел вытереть? У твоей матери то же самое — кровь на руках. Поэтому она и прикинулась невменяемой? Допросов боялась, вот и спряталась за спину врача. Скажи, я прав?

Капитан не уставал задавать и повторять нелепые вопросы, а Андрей, покачиваясь от бессилия и усталости сидел перед ним на стуле и молчал. Молчал не от того, что тогда знал законы и использовал свое право на молчание. Он молчал потому что не понимал, о чем его спрашивает взрослый мужчина и не просто спрашивает, а покрикивает, издевается и держит его на этом жестком, неудобном стуле, в то время как ему так хотелось прилечь, закрыть глаза и увидеть смеющееся лицо Игоря.

Допрос закончился поздним вечером. Конвой отвел Андрея в маленькую комнату с узкой, потертой кушеткой и одним стулом. Андрей лег на кушетку, свернулся калачиком и его сознание отключилось. Игорь, мама, снова Игорь и мама…

Очнулся Андрей от тихого мужского разговора возле открытой двери в его камеру:

— Викторович, ты не забыл сколько парнишке лет?

— Это моя работа. Мне приказали, а приказы я привык исполнять без разговоров. Как он ночь провел?

— Никак он ее не проводил. Мгновенно отключился и постанывал во сне. Я ему с вечера еду принес, вон она стоит на столе. Не притронулся. Смотри, Викторович, не перегни палку. Случись что, так спрос-то, с тебя будет. Начальство, оно и есть начальство — они ручками разведут и скажут, что ничего знать не знали. Это капитан-беспредельщик парнишку угробил. Кровь на руках? Это ты такой аргумент придумал? А ты ее, эту кровь запротоколировал? Ты смывы сделал? Чья это кровь? Парнишка нос разбил и кулаком утерся. Да, ты сам все понимаешь не хуже меня. Смотри, кажется, проснулся. Веки задергались. Слышь, парень? Вставай, я тебе сейчас горячей еды принесу.

— Спасибо, — из пересохшего горла Андрея слова продирались колючими ежиками, — я не хочу.

— Ну, ничего, захочешь, — настаивал пожилой конвоир, а может, и не конвоир вовсе, а дежурный оперативник, — ко мне тут спозаранку жена приходила. Чай горячий, на травах заваренный, ну и прочая там еда. Она у меня мастерица на всякие вкусности. Уверен, тебе понравится. Я ей вчера рассказал, что у нас тут парнишка ночует, вот она с сумкой и пожаловала. Давай подкрепись, глядишь, и жизнь перестанет быть серой и бесцветной. За тобой уже приходили, велели привести снова на допрос. Я вот для тебя и выпросил полчаса, чтобы ты поел и пришел в себя. Потом отведу тебя в допросную.

Андрей выпил душистый, горький чай, к еде не притронулся. Его подташнивало, кружилась голова, ноги и руки дрожали мелкой дрожью. В голове билась одна мысль: «Как там мама? Ее тоже допрашивают? Или она лежит в больнице?»

И вот он снова сидит на неудобном, жестком стуле. Капитан сегодня уже не сидит напротив Андрея, он стоит возле окна и курит, курит, курит… Следующая сигарета прикуривается от предыдущей, густеет дымовая завеса в кабинете. В пепельнице растет гора окурков.

«Ты будешь говорить?», «Кто убил Игоря Балашова 1960 года рождения», «За что ты его убил?», «Твоя мать, Балашова Мария Андреевна, принимала участие в убийстве?», «Кто из вас двоих ударил Игоря по голове?»

Капитан оставил свое место у окна пошел к вешалке, где висела какая-то одежда. Его руки начали суматошно шарить в отвисших карманах поношенного черного пальто. Видимо, у него закончились сигареты. Андрей попытался развернуться на своем стуле, чтобы в сигаретном дыму снова видеть ненавистного суетливого человека, но от резкого движения его голова закружилась, затем отделилась от тела, медленно поплыла к потолку, глаза закрыла темнота… Андрей в позе сидящего человека упал со стула на неопрятный пол.

— Ты чего, парень? — внезапно охрипшим голосом спросил капитан. Он бросил непочатую пачку сигарет на свой стол и засуетился возле Андрея. Офицер тормошил бесчувственное тело мальчика, затем поднял его и попытался посадить снова на стул. Но Андрей снова и снова соскальзывал со стула на пол. Наконец, капитан сообразил, что малолетнего подозреваемого нужно уложить на диван для посетителей, который стоял вдоль противоположной стены кабинета и вызвать врача.

— Дежурный, — закричал капитан, — срочно врача в мой кабинет.

В кабинет допросов заглянул дежурный, тот самый, который утром пытался накормить Андрея:

— Ну, что, Викторович, дослужился? Служба такая! Эти сказки ты рассказывай кому-то другому, а не мне. Служат Отечеству и Закону! А ты сейчас кому служишь?

Андрея увезли на скорой помощи. Очнулся он на больничной койке, рядом с ним сидела мама и держала его за руку. Пролежал Андрей в больнице около месяца. В милицию его больше не вызывали, вопросы о причинах смерти брата не задавали.

Выписали Андрея из больницы в пятницу, перед выходными днями, чтобы адаптировался в домашней обстановке и с понедельника пошел в школу.

Домашний уют, тепло и котлеты от нянюшки, которая уже не работала в семье, но ежедневно «заглядывала на огонек, а вдруг пригожусь», как сама она поясняла очередное присутствие на кухне Марии Андреевны. Андрей заглянул во все комнаты квартиры: все, как в былые времена — ковры, картины, вазы и люстры вернулись на свои привычные места, на туалетном столике Марии Андреевны стояла знакомая много лет шкатулка с ее драгоценностями. Не было отца и Игоря. Их заменили портреты с траурной лентой на раме.

Андрей в первый раз вдруг отчетливо понял, что это навсегда. В этой жизни они с матерью остались вдвоем, никого больше. Андрей бесцельно бродил по пустой квартире, а в душе отчаянно билась безумная надежда, что, вот сейчас, в одной из комнат обнаружатся какие-то вещи или предметы, подтверждающие, что Игорь и отец живи, и всего лишь на несколько часов вышли из дома.

В комнате матери его ждал неприятный сюрприз. Рядом со шкатулкой с драгоценностями на туалетном столике матери лежали несколько бумажек, заполненных чернильной ручкой небрежными, плохо читаемыми словами. Каждая бумажка была пропечатана различными по форме и характеру штампами и печатями. Одна бумага свидетельствовала о смерти Игоря, такого-то числа 1985 года. Вторая — медицинское свидетельство о гибели Игоря. И далее документы из райотдела милиции — акт осмотра тела, официальный отказ милиции в возбуждении уголовного дела, заключение судебной экспертизы о причинах смерти Балашова Игоря, разрешение райотдела милиции на захоронение. Горестные бумаги снова больно ударили по еще неокрепшей психике Андрея. Видимо поэтому он сразу не заметил милицейское и судебно-экспертное заключение о причине смерти Игоря, а оно звучало следующим образом — причиной смерти Балашова стала его неосторожность при работе с транспортным средством, в следствие чего произошло отравление выхлопными газами от работающего двигателя. И ни одного слова о гематоме на голове и крови на руках Андрея.

«Непонятно, — сердце Андрея тяжело билось и не помещалось в груди, — а разве мне не предъявляли обвинение, в том, что это я убил Игоря? С мамой вместе»

Андрей помнил, что у Игоря на самом деле была большая шишка на затылке. Ведь он своими руками пытался поправить голову Игоря, чтобы тому, как просила мама, было удобнее лежать в машине. А потом на своих руках Андрей увидел кровь. Руки Марии Андреевны тоже были в крови, Андрей и это помнил, она тормошила Игоря, гладила его голову и умоляла проснуться. Андрей решился на разговор с матерью. Когда Мария Андреевна вернулась с работы, Андрей взял ее за руку и попросил:

— Ма, давай поговорим.

Мария Андреевна заглянула в глаза сына и ответила:

— Спрашивай!

Андрей долго и убедительно рассказывал ей о том, что его в райотделе милиции обвиняли в убийстве Игоря. На самом деле Игоря действительно убили. Он в это верит. И Андрей, и мать тогда точно испачкали свои руки в крови Игоря. Но сегодня он увидел заключение судмедэксперта и там написано, что Игорь умер по неосторожности, при неправильном обращении с машиной. Якобы он умер от выхлопных газов машины. Конечно, доля правды в этом есть. Если мать помнит момент, когда они зашли в гараж, то там было не продохнуть от выхлопных газов. И не умереть от них — это счастливый случай. Но Игорь был человеком осторожным и ответственным — он никогда бы не сел на место водителя, чтобы там подремать. И это в то время, когда работает двигатель машины, причем, на разогрев. Кто-то его ударил по голове. Игорь потерял сознание, его затащили в машину и оставили там умирать, а вернее угорать. Мама, ты должна знать — у Игоря были враги? Кто хотел его смерти?

Конец ознакомительного фрагмента.