Каракули гениального графомана. Лучшее

Валентина Иванова (Спирина)

Можно открыть любую страницу, коснуться взглядом любого стихотворения, и оно зазвенит в вас колокольчиками чувственности, заиграет в вас маслом, акварелью, гуашью, акрилом, медовыми оттенками; заштормит в вас двенадцатибалльностью смысла, разрежет скалы безразличия морскими волнами искренности. Откройте, коснитесь и плывите в мир фантазии, переплетенной с реальностью… Ощущайте, парите, живите!

Волчья Любовь. New

В глухом лесу, в забытом богом крае,

На покрывале из живых цветов,

От смертной и кровавой, страшной раны,

Уходит к предкам гордый сильный волк.

Ещё в сознании, еще немного дышит,

Еще по венам тихо кровь бежит,

Еще пока и видит он и слышит,

И память долгой жизни ворошит.

Осенней ночью под дождем из листьев,

Он в этот мир пришел под шум грозы.

Художник-осень рисовала кистью,

Дорогу в жизнь волчонка егозы.

Вскормленный молоком волчицы мамы,

Он силу обретал и день за днём,

Усталости не чуя и упрямо,

Горел познания неистовым огнем.

Зимой уже он сам искал добычу,

Заматерел, окреп, стал опытней, умней,

И ради интересной сильной дичи,

Готов был ждать в засаде пару дней.

Однажды у лесного водоема,

Когда весна будила к жизни лес,

Волчицы образ раньше незнакомый,

Перед глазами вспыхнул и исчез.

Покой потерян, сердце волчье бьется,

И рвется из груди наружу стон,

А его мама весело смеется:

— Попал, сыночек! Вот и ты влюблен.

Как твой отец, вожак огромной стаи,

В зубах цветы охапками носил.

Мы парой с ним весной однажды стали,

В итоге с нами ты теперь — наш сын.

Искал повсюду волк свою волчицу,

Весь лес вдоль — поперек исколесил.

И помощи у ветра, зверя, птицы,

Надрывно и отчаянно просил.

Но лес молчал, храня свои секреты.

А может просто время не пришло…

Но вот однажды в середине лета,

Волков судьбой в одном бою свело.

Облава. Егеря. Капканы. Ружья.

Как пятна крови, яркие флажки.

Волк понял — обложили, он окружен.

Пульсирует одно — беги… Бегиии!

И напролом, сквозь лес, сдирая лапы,

Так больно хлещут ветки по глазам,

Почувствовал дыханье чье-то рядом,

С ним бок о бок… Она! Святые небеса!

Теперь ему не только выжить нужно,

Спасти её, от боли защитить.

От злых людей, и от бездушных ружей.

Готов на всё, чтоб рядом с нею быть.

Из шума выделил сухой щелчок затвора,

Рванул в кусты, охотника сметя,

Охотничья озлобленная свора,

Оскалила клыки — не пощадят.

Два волка против воли человека,

В борьбе за жизнь и нежную любовь.

И их благословило волчье небо,

Чтоб вместе встретить волчье солнце вновь.

Осталась позади собачья свара,

На лапах и на мордах кровь врагов.

В закатном зареве, как в отблеске пожара,

Исчезли силуэты двух волков.

С тех пор они уже не расставались.

Одним дыханьем жили на двоих.

По волчьи жили, плакали, смеялись.

Вдали от глаз озлобленных людских.

На лес спустилось снежное причастье,

Зима тропинки снегом замела.

В размеренную жизнь ворвалось счастье —

Волчат ему волчица родила.

И в волчьем логове, на дне семейной ямы,

Пять серых копошащихся комков,

Под теплым брюхом и под взглядом мамы.

Причмокивая, пили молоко.

Отец вожак им добывал добычу,

Капканы и ловушки обходя,

Чтоб самому не стать однажды дичью,

Матерый волк с повадками дождя.

Летело время, наступило лето.

На первую охоту вел волчат,

Среди деревьев, зеленью одетых,

Отец детей, как выжить, обучал.

Вдруг вздрогнул сонный лес от залпа ружей,

Сезон охоты… Черт бы их побрал!

— Возьми детей! Себя не обнаруживай!

Шепнул волчице волк и в миг пропал.

Бежал сквозь лес, ни от кого не прячась.

И напролом, через собачий строй.

Лилась рекою злая кровь собачья,

И рвался в небо грозный волчий вой.

Всех обманул, увел к другому лесу,

От страшных ран кружилась голова,

— Я вас люблю! — взлетело к поднебесью.

Последние, прощальные слова.

В глухом лесу, в забытом богом крае,

На покрывале из живых цветов,

От смертной и кровавой, страшной раны,

Ушел в мир предков волк. Матерый волк.

Накроет ночь весь лес прощальным саваном,

И будет небо долго слезы лить.

А людям, если честно, не мешало бы,

Учиться у зверей любить и жить.