Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
© В. Панов, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
* * *
двадцать девять лет назад
— Дай посмотреть! — громко попросил Руслан.
— Не покажу! — неожиданно отказался Илья и закрыл альбомный лист руками.
— Покажи.
— Не покажу.
— Я по-хорошему прошу.
— Не покажу.
Руслан был старше, правда, всего на четыре месяца, но старше. При этом выше Ильи на полголовы, крупнее и в компании считался заводилой. Мальчики ещё ни разу не дрались, ну, толкались пару раз, не сумев поделить игрушки, но это не считается, однако Илья и без драки понимал, что Руслан крепче и если захочет, то сможет отобрать и понравившуюся игрушку, и альбомный лист с заинтересовавшим его рисунком. Тем не менее — упёрся, окончательно спрятал рисунок, улёгшись на него телом, и исподлобья смотрел на друга, всем своим видом давая понять, что решения не изменит. И тем поставил Руслана в затруднительно положение, поскольку драться мальчик не хотел, но и отступать не собирался. Пришлось сменить тактику:
— Тебе жалко?
— Не хочу показывать, — ответил Илья, продолжая лежать на рисунке.
— Почему?
— Не хочу.
Остальные дети — Ада и Платон — внимательно наблюдали за назревающей ссорой, но пока не вмешивались. Но не потому что боялись Руслана — им было интересно, чем всё закончится.
Идея порисовать возникла неожиданно: весь день ребята провели на Оке с родителями, вернулись, пообедали, стали думать, чем заняться дальше, но вместо того, чтобы усадить детей перед телевизором, родители выдали им краски и предложили «создать картины, чтобы вечером устроить вернисаж». Идея понравилась: после месяца на даче привычные развлечения изрядно надоели, и дети с удовольствием набросились на краски, заняв под «художественную мастерскую» большую террасу в доме Ады. Родители же, убедившись, что на террасе воцарилась творческая тишина, радостно выдохнули и занялись своими делами.
— Покажи!
— Нет.
— Не хочет показывать — пусть не показывает, — примирительно произнёс Платон. — Что ты к нему пристал?
— Хочу посмотреть.
А Илья, воспользовавшись тем, что Руслан на мгновение отвлёкся, вскочил со стула, схватил лист и спрятал за спину.
— Ах так, да?
— Перестаньте ругаться, — попросила Ада. Ссоры у ребят случались не то чтобы часто, но периодически и давно не вызывали у зрителей, которыми становились разные члены компании, сильных эмоций, только технический интерес — кто победит? И если Платон внимательно наблюдал за друзьями, то девочка спокойно закончила наносить на свой рисунок синюю краску, тщательно вымыла кисточку и только после этого вновь посмотрела на мальчишек. — Чего вы опять не поделили?
— Он у меня срисовывает, — отрывисто бросил Руслан.
— Или ты у меня, — ответил Илья.
— Я первый его нарисовал.
— Нет, я!
— Нет, я!
— А что вы рисуете? — поинтересовалась Ада.
— Лес, — ответил Руслан, даже не посмотрев на девочку.
— Такой?
Ада показала ссорящимся друзьям свой лист и улыбнулась, увидев появившееся на их лицах удивление.
— Ты тоже?
— Да.
— И я нарисовал лес, — растеряно произнёс Платон.
Илья вытащил лист из-за спины, Руслан принёс свой с дальнего конца стола, дети посмотрели разложенные на столе рисунки и переглянулись:
— Но почему?
— А что тут ещё рисовать?
Терраса примыкала к задней стороне стоящего на высоком фундаменте дома. С неё можно было спуститься в большой сад, который где-то далеко — во всяком случае, так казалось ребятам — заканчивался высоким поселковым забором. За забором поднимался тёмный ельник, и старые, необыкновенно высокие деревья мрачно нависали над участком Ады, закрывая изрядную часть неба.
— Страшный лес, — вздохнул пухленький Тоша.
Друзья не ответили, но и смеяться не стали.
Потому что Платон был прав.
— Я нарисовала лес на закате, — объяснила свой рисунок девочка. — Солнце садится позади дома, и лучи очень красиво подсвечивают ели. Мне об этом мама рассказала, научила видеть, и мне захотелось нарисовать его таким.
— Лучи корявые, — буркнул Руслан.
— На свой рисунок посмотри, — заступился за Аду Илья. — Вообще ничего не видно!
— Потому что у меня лес — ночью. И если приглядеться, то всё видно.
— Видно чуть-чуть, — согласилась Ада только для того, чтобы мальчишки не стали снова ругаться. Ей было всего семь, но она уже знала, что Илья её слушает, а Руслан не будет продолжать, если ему не противоречить. — А что у тебя?
— У меня лес днём, как сейчас, — рассказал Илья. — Вокруг светло, а он очень тёмный.
— Поэтому нам нельзя в него ходить, — произнёс Руслан. — Он всегда тёмный, страшный и злой.
— С родителями — можно, — уточнил Илья.
— Родители взрослые, им не страшно.
— Родители запрещают нам ходить в лес, потому что мы ещё маленькие и они боятся, что мы заблудимся, — медленно сказала Ада. — Но однажды мы в него войдём. Только мы, без родителей.
— Когда вырастем?
— Когда настанет время.
— Это как?
Некоторое время Ада молча смотрела на задавшего вопрос Илью, после чего ответила:
— Так сказала мама.
— А когда настанет время?
— Когда захотим, — ответил Руслан, которому очень хотелось скорее стать взрослым. Ответил, перевёл взгляд на рисунок четвёртого члена компании и ткнул пальцем в человеческую фигурку: — А это кто?
— Ведьма, которая живёт в лесу.
Платон изобразил её достаточно схематично, как мог, но было совершенно ясно, что женщина крупная и черноволосая. А у её ног мальчик изобразил чёрную собаку.
Дети долго, почти минуту, молча разглядывали рисунок Платона, а затем, не сговариваясь, посмотрели на соседний дом.
