Генетический шторм

Вадим Денисов, 2013

Бывший спецназовец Игорь Залётин (известный в определенных кругах как Гарик Енисейский) любил наблюдать с балкона своего отеля, как пассажирские авиалайнеры заходят на посадку в аэропорт Адлера. Зрелище серебристой точки в небе, которая вдруг превращается в гигантскую, ревущую реактивными двигателями машину, завораживало его. Но в смерти, пришедшей со стороны моря, самолеты были неповинны. Незримый, но смертоносный генетический шторм захлестнул Черноморское побережье России и покатился дальше, по всему миру. В считаные часы Земля превратилась в постапокалиптический ад. И тот, кто еще вчера любил наблюдать за приземляющимися авиалайнерами, сегодня должен взвалить на свои накачанные плечи ответственность за судьбу человечества… Точнее, того, что от него осталось.

Глава 1

Игорь Залетин отдыхает тихо и мирно, но в итоге видит страшное

Начиная этот рассказ о чудовищных событиях, произошедших в мире весной того памятного года, я вынужден осадить себя с самого начала — и так мне предстоит поступать впредь, раз за разом вспоминая и кляня свою самонадеянность. В силу своей молодости и обычного для такого возраста упрямства, в ту пору я наивно считал, что давно и полностью готов к любым экстремальным ситуациям — мало ли их было в короткой, но бурной жизни. Однако случившееся приземлило меня сразу и бесповоротно, заставив заново учиться понимать сущее и свое место в нем. Увы, до сих пор не могу признать, что стал прилежным учеником…

Уф, устал я что-то от сочинения сложных романтических предложений.

Короче: не впадлу признаться — поначалу растерялся.

* * *

Больше всего мне нравилось смотреть с балкона на самолеты.

И не просто смотреть, а изучать летательные аппараты наяву и по снимкам, запоминать расписание рейсов и особенности взлета-посадки в самую разную погоду, определять привычки пилотов и оценивать ситуацию в воздухе вообще, словно я шпион вражеского государства, укрывшийся возле стратегического объекта.

Здесь отличное место для авиаспоттеров — аэропорт Адлера рядом, гостиница «Орхидея» стоит между глиссадами обеих взлетных полос. Первая, ВПП 06/24, подлиннее будет, 2900 метров, на ней и лежит основная нагрузка по пропуску авиатрафика. Вторая, ВПП 02/20, — покороче, хотя и ее удлинили до двух с половиной кэмэ. Этого хватило: судя по наблюдениям с моего балкона, на взлетку плюхается все подряд. Главная же частенько закрыта, там, как я слышал, даже после окончания авральной Олимпиады работы осталось выше крыши: то строители «рулежки» переделывают (за новые большие деньги), то перрон достраивают (за еще более жирные). Олимпийское корыто не оскудевает, даже массовые посадки по итогам не помогли.

Авиаспоттинг — особый вид хобби, но для кого-то и образ жизни; это фотографирование авиатехники, часто с максимально близкого расстояния. Вот так, если коротко, зачем грузить лишним. Я не профессионал предмета, просто авиацию люблю.

Взлетные полосы работают непредсказуемо для отдыхающих — хозяева порта то одну запустят, то обе сразу, не угадаешь. Это не есть хорошо для отдыхающих масс и владельцев отелей. В Сети пишут: «Сейчас летают над Мзымтой». Мамаша покупает номер в центре, а по приезде, через день, оказывается, что в порту сегодня поменяли порядок взлета-посадки. Когда работает главная ВПП, самолеты проходят над пляжем «Огонек», а это самый хороший пляж Адлера, на мой взгляд. Не всем, понимаете ли, нравится, когда реактивные двигатели тяжелых машин ревут над головой.

Однако и любителей авиации хватает, многие люди специально приходят посмотреть на завораживающее зрелище, дожидаются, когда на горизонте появляется точка очередного «джета», медленно ползущая прямо на тебя. Точка увеличивается, скользя по глиссаде, и постепенно превращается, например, в «Боинг-767» диковинной расцветки. Рев, пролет, и вскоре уставший лайнер, полный пассажиров с прилипшими к иллюминаторам носами, проходит прямо над тобой, протаскивая по глазеющим и купающимся отдыхающим мягкое одеяло акустической волны.

У современной реактивной техники это «одеяло» мягкое — технологично-синтетическое. У старой советской — грубое, колючее и жесткое. Редкие винтовые самолеты шумят по-особому, вызывающе, немного истерично подвывая на высоких частотах. Мне, например, это живое дыхание крупного авиахаба в чистый кайф. Мамашам с малыми детьми — головняки запредельные… Поэтому некоторые, особо хитрые, бронируют себе места подальше от основной глиссады, в гостиницах и пансионатах за речкой, на левом берегу Мзымты их уже очень много.

И вот тут руководство аэропорта говорит туристам: «Сюрпрайз!» — и «включает» ВПП 02/20. Или же запускает сразу обе полосы — когда стоящий в нескончаемой очереди подобных мероприятий очередной сочинский саммит или страсть как важная международная конференция порождают большой наплыв гостей и участников, — всех нужно принять и разместить сразу и срочно. А желающих за счет государства или корпорации поучаствовать в оттяге по-сочински всегда предостаточно. Бедные мамаши.

Хотя я искренне не понимаю их страданий, накрученных большей частью искусственно. Не шибко-то и гудят современные летательные аппараты. Если тебя это не парит в порядке задуманного заранее самозавода на истерику, то уже через пару дней рев двигателей вообще перестаешь замечать. Мне интересны сами самолеты. А детям зрелище приземляющейся авиатехники слаще многого.

Ого! Вот еще один «арбуз» заходит с моря на ВПП 02/20, — это «Люфтганза», рейсы я проверяю по онлайн-расписанию. А взлеты сегодня идут со «старшей» полосы, обе работают.

Я выскочил на правую сторону длинного, во весь фасад, балкона, метра на два огибающего боковые стены небольшого трехэтажного здания отеля, изготовился.

Щелк его! И еще пару раз. Убираем камеру. Э-эх! Кр-раса-авец! И вообще — лети, Птица!

Ну и что тут громкого?

Я очень необъективен, сразу предупреждаю.

Всю жизнь енисейский парень Игорь Залетин мечтал стать летчиком ГА. А стал, мама дорогая, что тут сказать-то приличным людям… реальным бандитствующим братком. Ну, это в былом: пока что я только так — осторожно и с большой оглядкой — подведу промежуточный итог недолгой своей жизни. Тьфу-тьфу.

Человек с частично сломанной судьбой, так можно сказать. А можно — с уникальным опытом, как посмотреть. И вот что: а кого в те годы не заносило? Ну-ка, кто из сверстников выскочил из 90-х без грехов?

Но говорю без скулежа, и об этом сразу предупреждаю, чтобы никто по тупости зубы не потерял. Шаблона отмороженного во мне нет, в гопоте не замечен. Я нормально, но с перерывом, отучился в политехе, стипендию иногда получал, в рок-группе играл, в походы ходил, боксом баловался. В вынужденной паузе мирной карьеры зрело и осознанно отслужил в пехоте. Армия пошла мне и на пользу, и во вред. Про очевидную пользу не буду, про вред придется рассказать.

Пробило Гарика одним временем на плохое, да надолго, зараза.

Хорошая у нас была рота, боевая, много дрались. То с кавказцами, то с бесами из роты связи, то с уральскими, то с питерскими — не скучали, короче. К дембелю наше сибирское ядро превратилось в реальную такую бригаду, жесткую, ребристую, сбитую в единый мозолистый кинтас. Так и вылетели из армейского тюбика — плотным слежавшимся столбиком. Шершавым на всю глубину. Меня даже и подписывать не нужно было, в голове уже прошилось. Такого надежного окружения у Гарика до того никогда не было. Нам было ясно: свои по плечам стоят, чужие — вокруг. И от этого опьянения общностью мысли об одиночном плавании по жизненному морю как-то и в голову не приходили.

Сели мы в проходящий поезд Москва — Владивосток, и домой.

Вот и начали внедряться на родной земле «кровельщиками», отрезать куски полян, нужные прихваты и туннели у старшего были. Старт прошел без роста в статусе, попал я из пехоты в пехоту. Поначалу происходящее меня, признаюсь, грело: лавандос, уважение, все ништяк, бригада крепкая, без бакланья. С кем только не работали, да… Так все и катилось стальным роликом, пока меня не дыранули. Сначала на черемушкинской масложирбазе, по-мелкому — это я сам лечил. А потом по выходе из кафе «Огоньки» после базара — тут серьезней, уже к лепиле повезли, да без больнички. Хорошо, доктор пулю сразу из плеча вынул, ствол у козла был левый, переделка дешевая. Нашли его потом, кому это надо было, с четырьмя игральными «шестерками» во рту… Не хочу это вспоминать, тяжело. Столько лет зря сжег…

Короче, приехал я домой, в Енисейск. Сказал пацанам, мол, бывайте пока, я что-то не бодрячком, поеду-ка, припаду к родному, пусть родина лечит. Ну и заявился к родителям, куда же еще. Здесь опять лучше бы без протокола — никогда мне так стыдно не было.

Отец с матерью у меня, что называется, технические интеллигенты старой школы, вложили в сынулю все, что могли и успели. Гарик науки усвоил, книги правильные прочитал запоем, развивал мозг, хотел стать ходячей энциклопедией, как папка. И, нате вам, завернул кривую. Узнать, что сынуля в краевой столице поделывает — никаких проблем, есть кому ответить на вопрос родителей: «Как там наш Игореня поживает?»

Разговоры с отцом были прямые, без гнили. Долгие, жестокие, но душеполезные. Мама тихо рядом сидела, почти не вмешивалась, вздыхала, молчала, иногда плакала и всегда внимательно слушала. Лучше бы ремнем охаживала, вот что. В конце меня реально прорубило, просто наотшиб, слетела планка дурная. Но и сопротивлялся до последнего по упрямству. А в чем-то и сейчас себя правым чувствую.

— Отец, ну ведь ты же сам говоришь, что в принципе никакие ментовские сериалы смотреть не можешь. Это я о правде.

— Правильно, не могу их смотреть, и сейчас так же скажу. А почему, сын? Такое чувство, будто тебя предали. Системно, грязно и нагло. Взялись защищать и предали. Третья реформа прошла, но людей в участках так же пытают. А в сериалах все еще глупо пытаются показать мне сказку про честного чудо-опера. Но время сказок в нашей стране закончилось, сын, всем все понятно, кроме главных редакторов каналов.

— Так и я о том же! Что правильного в такой «законности»? Почему я должен стоять за ментов? Братва честней, без байды.

— Я же уже просил тебя! — поморщился папка, подбавляя металл в голос. — Давай без этой вашей феньки. Стоит он, не стоит… Да ты за меня с матерью стой, за сестер своих стой! За город родной, за страну. Что ты все о ментах, опять проблему упростить хочешь, прокладку из них сделать, свою грязь за чужую спрятать? С нашей полицией понятно: кто долго борется с драконом, сам же им и становится. Но это никак не снимает с тебя твоей страшной драконьей ноши. Конкретно, с тебя, Игоря Залетина, моего родного сына с Большой Кривой Дороги. Ты теперь — слуга Дракона, Гарик. И немаловажное здесь — «слуга». Кем числишься, поделись? «Гориллой»?

— Пап… — Теперь настала моя очередь поморщиться. — «Гориллы» — это на западном театре боевых действий. А у нас «пехота». Ну, я, правда, как бы на повышение шел, в крайнее время исполнял обязанности бригадира.

— Что ты будешь делать, а?! Еще одно слово испортили, подлецы, — грустно констатировал отец. — А теперь расскажи внятно, за какие такие высокие идеалы и за кого конкретно ты пули похватал.

Вот такие у нас были семейные разговоры.

А еще я наслаждался малой родиной, общался и вспоминал. Тоже непростое занятие: кто помер с белочкой в обнимку, кто присел по дури, как так все вышло… Были простые мальчишки, на горке играли, хорошие книги обсуждали. И вот, разнесло по краям, откинуло на кромку. К бабке в деревню съездил, за сестренок засветился на узловых точках — так, чисто для профилактики, пусть боятся трогать. И вскоре жестко заскучал от безделья.

Тут-то я и решил испробовать нового да праведного, причем интересы были не только идеальные, хоть и решил подвязать, так, на время. На пробу, если честно. Времена лихих годков давно закончились, и нам, молодым да новым, тех былинно распиленных длинных бабок не отломилось. Доходы простых бойцов не так уж велики, как мнит себе в подъездах поселковая гопота. Многие из нас вообще состоят в штате какой-нибудь крытой фирмы и получают там типа зарплату. Ну и премии за акции… Не зажируешь, как говорится, рынок всех расставил по своим местам.

В общем, ходил и думал: а действительно, за какого келдыша я свинец в теле пригрел?

На третьей неделе творческих исканий принял решение и поехал на «Ракете» в Бор, приметный поселок на Енисее, где решил устраиваться в крутую фирму «Полюс-золото», хоть в охрану, хоть в черные работяги. Рекомендаций и отзывов о ней по Енисею очень много, мол, солидная контора, очень серьезные деньги и люди, таким краевые кровельщики не нужны, там все по-красному идет.

После первого же собеседования мной заинтересовался начальник охраны одного из приисковых поселков, но ничего продуктивного из того не сладилось. Посадили меня за агрегат с названием «полиграф», я даже и врать ничего не стал. И хорошо, что не врал, не люблю ерзать и изворачиваться. Потом пробили по собственным и чужим базам — хорошие деньги у ребят из тамошней СБ, да и ФСБ, как я услышал потом, золотодобытчикам помогает. Приседать я не приседал, но галочки в архивах, где надо, напротив фамилии стоят. Когда оформляли пацанов из бригады на оружие, вопросы решали через ментов, задорого. Стволы оказались в законе, но и метки в уголках поставили. Из бригады выйдешь — хрен что получишь.

Просто все, да не просто. «Начбезпеки» так сказал:

— Нам, Игорь, разные люди нужны, под разные задачи. Ты вот что сделай… Прошей себе в трудовую что-то реальное, да по нашему профилю. А не липовые корочки предъявляй от одиозных братковских фирмочек. Тогда и посмотрим.

На том и поручкались.

И куда мне было идти? В тоскливое не пойду, рутина Лесосибирска не для меня. В охотартели студеными зимами дыбиться?

Ситуацию спас папкин старинный дружок, ко времени объявившийся одним погожим вечером в сонном городе, Ступак Дмитрий Федорович, начальник небольшой частной старательской артели «Самородок». Посидели мы, поговорили серьезно в отцовском кабинете на втором этаже старинного дома — так и стал я, неожиданно для самого себя, артельным гидромониторщиком, взятым на место прошлого неразумного кадра, отлетевшего три недели назад от корыта по 191-й статье УК. А кем еще? Кому, на хрен, нужен инженер-механик, ни дня не проработавший по специальности?

Вот теперь и прикиньте дистанцию между Гариком Залетиным и кабиной гражданского воздушного судна, снившейся мне в юности каждую ночь.

Вечность.

Я в отпуске. На море.

Два сезона подряд оттрубил, так что заслужил. Авторитет поставил, бабла поднял. Наши в гости приезжали в Енисейск — ни слову не верят про мирное дело, уверены, что Гарик таким изящным способом фирму у кого-то отжимает. Бывшие коллеги решили, что я в «рыжую» специализацию ударился. Ну и пусть думают. Пусть кто что хочет, тот то и думает.

Ибо настало время отдыха, неизбежное, как дембель.

Нет у меня загранпаспорта, просрочил, новый сделать не успел. А вот в Сочи не был черт знает сколько лет. Потому и решил освежить память детства и юности, когда СССР исправно снабжал нашу дружную семью курортными путевками, часто бесплатно, край за копейки. Раньше здесь бывал часто, места знаю неплохо. Даже сезона не стал дожидаться, поехал в апреле. Прыгнул в самое дорогое купе фирменного поезда «Енисей» и покатил через всю страну.

Сначала я хотел остановиться в Центральном Сочи, но переиграл в последний момент.

Кто придумал само понятие Большого Сочи, не знаю, но понятие не работает. Это не единое целое, а группа разных городов и поселков. И люди там разные, и атмосфера. Сочинские вечерние понты мне побоку, хотелось тишины, помогающей восстановить былое равновесие в душе. Ведь я только недавно вновь приучился думать на нормальном русском языке, а не на «бодрячке» сибирском. С прямой речью еще хуже, это целый комплекс, там не только вербальное, там много чего замешано. Поэтому в разговоре постоянно срываюсь на прикипевшее блатное, с чем борюсь, стараюсь, честно. Постепенно переучиваюсь.

Выбирал я загодя и долго, как еще на прииске мечталось. В Енисейске засел в Сеть, начал прорубать ситуацию. И получалось, что за потребным мне надо ехать в Адлер, и никак иначе. Подумывал о Красной Поляне, однако тема отлетела: и там тусняк, и там понты, хоть и несколько другие.

Теперь немного об учете «местного менталитета».

Не далее как за неделю до старта я совершенно случайно наткнулся на памятку, адресованную отдыхающему в Сочи. На сочинском же ресурсе постарались, для нас, честных отдыхающих, сделали. Дикая вещь! Чтоб я, значится, напитался, вкурил и уберегся. Вообще-то, дело нужное. И полезное там, несомненно, имеется, учитывая безалаберность и в приличном проценте «летнюю тупость» отдыхающего люда. Меня же заинтересовал следующий пункт меню: типа не стоит при местных жителях склонять название города. То есть не произносите «в Сочах», «из Сочей» и так далее — возможно крушение сусал и утирание соплей.

Между прочим, требование-то вполне справедливое. Сам я не страдаю этим старо-курортно-советским «колхозом» и очень переживаю, подобное слыша. Правда, не представляю, чтобы в каком ином мирном городе гостям такое присоветовали, да еще и писанное черными буквами на белом поле. Вот, в Москве, например, которую каждый второй готов обозвать почем зря. И я в том числе, бывает такое после просмотра по ящику вечерних новостей.

Но вот что характерно. Мне прямым текстом затирали про культуру и запрещали ковыряться в носу журналисты города, самые яркие представители коего заряжают, к ужасу моих родителей, мозгопронзительные «Камеди клабы» и эту «Нашу Рашу», где неспешно и профессионально парафунят как всю страну мою, так и конкретные, ни в чем не повинные города — походя и совершенно по-быдлячьему. Чего, казалось бы, никак быть не должно, если человек воспитывался в таком почтении и трепетном уважении к Родным Пенатам. Парадокс.

А уж про местные автомобильные понты с «хождением кругами вокруг ласточки» и проблеском очей в ожидании падежа прохожих в состоянии крутой зависти от твоей новой тачки да блатняк во всех маршрутках и говорить нечего. Чисто деталька, сущая мелочь — но мне этого хватило. Я не говорю «в Сочах», геноссе. Тыкать в это Гарика не стоит.

Резко захотелось тихого сервиса и ноля поучений.

В Адлере сервисной ментальности местных куда как больше, чем в центральном Сочи, говорю же, разные это города. Каждый первый житель Адлера — на остановке или просто на улице — готов помочь советом и делом, даже мне, с такой характерной рожей и видом; не раз лично прочувствовал и оценил. Такое видел только в Питере, и это зачет. Кроме человеческого, тут, думается, сказывается большое количество субъектов хозяйствования на единицу площади.

А что с терпимостью к отдыхающему? Из опыта первых дней скажу — она в динамике. Куда идет, не знаю, но меняется. Прямо здесь и сейчас, в эту самую секунду.

Еще в Адлере заметны те самые олимпийские деньги, про контроль над расходом которых нам всем втирали столько долгих лет… Святое дело, спорт форева! Был и остается нюанс с важностью для страны приоритета, ну да ладно — допустим, для Страны вот именно это и нужно было более всего. Именно олимпик-лафа, а не что иное, например строительство стратегических дорог в Сибири.

Все честно потерпели, ибо были крайне заинтересованы, чтобы Сочи стал чисто Раем РФ. Эти всякие «Роза Хуторы», подъемники, хреномники и прочие ресорты. Ну и инфраструктура по полной — сделали же, не отнимешь. И ведь не только государство вкладывалось ради святого — ради единственного в стране курорта. Типа он оправдает и всем доставит.

И мелкий частник вкладывался. Знакомец один мой, левый да крученый, прилично накрал драгоценного шлама платины. Судили его, но он извернулся и выскочил. Встречаю его давеча в Красноярске, прямо на улице. «Приезжай в Адлер, — говорит, — я там три мини-гостиницы построил! Приму, Гарик, как родного!»

Вот и приехал я посмотреть, глянуть на итоги: впечатляет, надо сказать.

Глядишь и понимаешь: странным образом сперли не все. Но отжали реально хорошо, в три отжима. Стало больше красивых домов и гостиниц, на узких южных улочках стоит много хороших недешевых машин. Правда, по базару быстро втыкаешь, что каждый третий кирпич, мешок цемента и лист покрытия — спиленные с той самой стройки. И тот новый Сталин, который, как я убежден, вызревает всем нам на бошки, глядит, улыбаясь, на повальное воровство в стране, уже считая «кол-во» потребных расстрельных команд. Сколько утянули и тянут — страшно подумать, но, судя по обустройству бетонно-личному, — хватает всем.

И вот… Когда мне сочинские эксперты предлагают вникнуть в сложности местных характеров, в особенности среды, запастись лекарствами — это вообще жесть, а на закуску просят учесть еще и «сложности местного бизнеса», я говорю Сочи «нет» и еду в Адлер.

До этой поездки в районе «за речкой» я не бывал.

Сеть тебе в помощь, сказали умные, я послушался, перекрестно поскакал по сайтам и выбрал именно это уютное местечко. Посмотрел картинки, обзоры и панорамы, почитал отзывы и забронировал номер в «Орхидее». Выбрал осознанно, мне нужны эти самолеты, это курортное затишье и это малолюдье. Кроме меня в отеле живет всего две семьи. «Орхидея» стоит прямо на набережной Мзымты в окружении гостиниц-близнецов, до пешеходного мостика метров двести пятьдесят, триста.

Стройка на Красной Поляне уже закончена.

Криминальная грязь с воровством миллионов и миллиардов по-прежнему всплывает и всплывает, а вот вода горной реки очистилась. Правда, сейчас это незаметно, бурная Мзымта разлилась почти на все бетонное русло, мутный горный поток летит к морю, вчера в горах прошли проливные дожди. Зрелище завораживающее. С балкона видно край Черного моря и заснеженные горы Красной Поляны, а прямо передо мной — силуэты тихого Адлера с двумя доминирующими зданиями-башнями. Ночью на крышах местечковых «небоскребов» загораются красные навигационные огни, и кажется, что самолеты, взлетающие с главной ВПП, проходят прямо над ними.

Пожилой спокойный водитель отеля встречал на центральном желдорвокзале: я сам забился на встречу, хотя до Адлера можно было доехать и аэроэкспрессом — так дешевле. Я же захотел дороже, ибо «покажи мне дорогу к морю, друг». Поэтому сначала заехали в центр Адлера, прокатились по улочкам, а уж потом я отправился на место.

В гостинице меня ждали, сработало.

Две молодые улыбчивые армянки на ресепшене — Карина и Оливия, уютные, почти домашние девушки, моментально меня приняли, оформили, показали номера, выкатив приятный сюрприз нежданной вариативности. Кроме забронированного, девчата предъявили к осмотру номера на выбор, за те же деньги, без всяких доплат.

— Вот ваш номер, забронированный… А теперь посмотрим напротив, через коридор, тут точно такой же, но вид получше, внизу бассейн с подогревом и море слева, видите, там? — Карина показала рукой на синюю полоску вдали.

— А че, нормальный ход, — неуверенно сказал я, будучи вынужден выбирать. — Самолеты где больше летают? Фотографировать буду.

— Вы фотограф?

— Я фанатик.

Карина улыбнулась:

— Тогда подождите. Пройдемте с нами, покажем еще один неплохой вариант.

Просторный светлый номер на третьем этаже занимал половину фасада и выходил окнами на реку. Часть комнат была закрыта.

— Хозяйский номер, — скупо пояснила худенькая Оливия, — поэтому их личные комнаты закрыты. Они сейчас за границей, приедут только поздней осенью. Очень хороший для вас вариант, отличная панорама.

Я огляделся.

Сплит-система «Панасоник». Широкая «плазма» в углу — удобно смотреть, лежа на шикарной двуспальной кровати. Тяжелые темные шторы, жалюзи. Две прикроватные тумбочки под пивас. Шкаф, письменный стол со стулом, лампа и городской телефон. Холодильник… Ну, это не холодильник, скажем прямо, а более мини-бар, много туда не впихнешь. Да мне много и не нужно.

— Роутер Wi-Fi стоит на вашем этаже, сигнал хороший, пароль четыре восьмерки.

Ништяк, быстрый Интернет пригодится. Ванная комната тоже понравилась. А уж когда я вышел на балкон… Балкон был огромный, растянутый на весь фасад, белый пластиковый стол, стул, пепельница. И навесные вазончики с маргаритками.

— Вам электрочайник принести?

— Обязательно.

Решил и остался тут.

На первом этаже гостиницы работает солидного вида ресторан с баром, оформленный в романтическом «морском» стиле, в «несезон» он почти всегда пуст. Девчата предупредили, если буду завтракать — обеспечат. Буду, девочки, буду, обеспечивайте… Возле стойки ресепшена на тумбочке стоит большая черная кофемашина, напротив — небольшая сауна, в которой давно никто не парился. Двор у «Орхидеи» просторный, там синеет кафелем фасолина открытого бассейна, ныне пустого, а с другой стороны стоят полупрозрачные ветровые экраны бассейна закрытого, подогреваемого. Немного молодых пальм в кадках, летнее кафе под зонтиками, фонтанчик в камнях. Свободного места много, будет где разминаться по утрам.

Все, можно вольготно садиться с чашечкой горячего кофе внизу или на своем балконе, открывать чакры и начинать прозревать.

Так я начал жить на Юге.

Люблю стоять на пешеходном мостике через Мзымту и смотреть на шумный поток внизу. И ждать самолеты, подлетающие с моря на 02/20. Блаженство! Цветастые дюралевые туши, крадучись, проплывают над крышами невысоких, пустых по сезону гостиниц. Я фотографировал их всех, и близко не будучи мастером этого ремесла. Фотки получались лихие… «Угол дома и хвост «Бомбардье»». «Кабина «Боинга», произрастающая из стены». «Самолет ныряет в крышу». Ночью с моста было особенно хорошо видно, как очередной лайнер неспешно заходит над морем, как командир воздушного судна поворачивает машину к берегу, встает на глиссаду и, включая лампы-фары, осторожно корректирует полет лайнера по высоте и курсу.

Даже днем этот длинный пешеходный мост пуст — народу в Адлере немного.

Говорят, летом здесь можно купить недорогие сувениры и фрукты, иногда продают и домашнее вино, однако, после того как власти прижали такой бизнес, — скрытно. Я не ценитель местного вина, как и любого другого — по болту тема, но было обидно.

Соседний по набережной мини-отель справа вообще пока закрыт. Гостиница с левой стороны от моей новой обители жива, там поселились строители-азиаты, начальники среднего звена таджикского «стройотряда». Бытуют мужики тихо, спокойно, почти все с ноутбуками или планшами, вечерами у них шахматы и нарды. Я тоже попробовал зарядить пару партеек в шахматы, и обе геройски продул спокойному улыбчивому Шарифу, мастеру монтажного участка. Где живут их рабочие, я не знаю и знать не хочу, подозреваю, что в каких-то неприглядных бараках.

Прогулки по пустынному весеннему Адлеру — отдельная тема.

По адлерским улицам тихо гуляет лирика. На узких адлерских улицах весной цветет и пахнет. Жаль, деревьев стало меньше, порубали их при стройках, когда теперь новые вырастут… Здесь сохранилась аура Зурбагана и Лисса, запах старой романтики Паустовского, его «Броска на юг» — любимой книги моего отца. Где теперь такое встретишь?

Редкие отдыхающие в пустых летних кафе на набережной почти всегда трезвы, крепко задумчивы и молчаливо-философичны. Вечно одетые в черное местные смотрят на прохожих с грустью и с нетерпением ждут, когда кончится проклятый мертвый сезон. Грусть в их глазах, впрочем, не исчезнет и с нахлынувшим валом отдыхающих «годных», то есть летних. Адлер — армянский город, многие здесь шутят, что столица Армении совсем не Ереван, как считают географы. А в каждых армянских глазах есть неизбывная вековая грусть, такова уж сложная история древнего народа. Мне нравятся армяне в сервисе, не думаю, чтобы какой другой народ Кавказа смог бы так поставить курортное обслуживание, традиции и преемственность сделали свое дело.

Как и абхазы, армяне живут здесь очень давно, и это воспринимается органично, без всякого внутреннего отторжения. Ну, я вообще не националист. К кавказцам отношусь ровно, видел их много и в разных ситуациях, и в контрах стоял с ними, и совместно мытарил. Штампов там мало — разные они, как и все мы.

Удивительно, но мне не было скучно.

Посетил все доступные экскурсии, много ездил сам — с краеведческими целями.

Купался в холодном море — а что, вполне терпимо и в апреле, особенно для человека, привыкшего к неласковой воде северных рек. Пару раз обедал в «Корсаре», а чаще в демократической «Встрече» или в пиццерии «Адриано». Почти всегда один, повторюсь, вид у меня не располагает к случайному уличному знакомству. Рост под метр девяносто пять, в меру подкачанный, резкий такой пацанчик с лицом… ну, не то чтобы дегенерата, а, скажем так, без яркой печати интеллекта.

Вы Эмира Кустурицу видели? Ну вот, примерно такой же эффект. Некоторые знакомцы утверждали, что мы с ним типа братаны — давно вымершие славяне-кроманьонцы. Ну, что тут делать, интерфейс мне от деда достался. На дыне — переросшая свою норму «площадка», давно поправить надо бы — это без моды, это армейское. Типа в память. Хорошо, без портаков обошлось, лишь один дракончик поджался на правой ударной.

Правда, пару раз ко мне подходили бодрые мужчинки — своя масть друг друга сразу чует. Подсели аккуратно, реально вежливо, перекинулись, протерли за секунды, кто чей и кто под кем ходит, да и разошлись без помех. Понимаю пацанов, таких визитеров сразу пропасти стоит, во избежание. А вот менты меня категорически не трогают. Удивляетесь? Зря. Ментам Жертва нужна, а не Проблема. Поэтому свой любимый нож-клипит я не прячу, он постоянно висит на брючном кармане — спайдерковский «Полис», давным-давно введенный в братковскую моду еще солнцевской бригадой.

Женщины, вот ведь странность, на меня реагируют гораздо спокойней.

По утрам с кайфом бегаю, организм требует нагрузки. Изредка и ненадолго появляются компаньонки, дурной пример заразителен. А вот бросить курить не получилось — страшная это зависимость. Кстати, с девчатами у меня проблем вообще не было, никакой эскорт на курорте не нужен, приводил пару раз на святое дело — легко и весело, без серьеза. А серьезного не хотелось категорически. После поездки на такси в Веселое и на Красную Поляну я быстро понял, как тут хорошо отдыхать со своей машиной, особенно после реконструкции автодорог и строительства развязок. Даже лениво и несобранно подумывал взять в аренду или вообще купить что-нибудь простое на времянку, деньги позволяют…

Не поверите, а зря — местный краеведческий музей посетил!

Власти города запихали его в такое место, куда просто так не проникнешь. Пожилая экскурсоводша настолько поразилась моему визиту, что соизволила побаловать такого посетителя особо — завела мне старый патефон политрука, и я в прохладном пустом зале восхищенно слушал песню про «утомленное солнце».

Так и жил-поживал, пока вся эта каша не заварилась.

А началось все с НЛО.

Как я понял, эти самые НЛО над Сочи и Адлером не в редкость, самодельщики даже любительские фильмы снимали. А уж фотографий сочинских «тарелок» в Сетях просто немерено. Впрочем, а где их нет, чертил летающих. С этими объектами ситуация давно стала анекдотичной. Вот подумайте сами, увидели вы, допустим, НЛО в небесах, явно так, отчетливо — убедились лично и уверовали. И что? Кому расскажете, с кем поделитесь «сенсацией»? Ну-ка, ну-ка… Кого вообще нынче может подобное заинтересовать? И какой процент населения планеты их еще не видел? Ну, летают, ну, фиксирует их народ исправно, сейчас все с «цифрой». Одной больше, одной меньше, и так сушилка полная.

Никто из-за вашего «уникального» рассказа не пошевеливается, не возникает возмущенно в серьезных статьях серьезных СМИ, не просвещает и не разъясняет официально. Ведь даже газетчикам и их соседям на шконке третьего яруса у двери — блогерам (не терплю я это маскотное слово) тема надоела до зевоты, люди эти «тарелки» уже как простых ворон воспринимают.

Вот у меня цапля знакомая есть на Мзымте — это дело. Это чудо. Как она ходит! Как охотится… А как лягушек глощет!

Но в конце апреля местные СМИ как бы проснулись.

Сообщения от наблюдателей пошли косяком, ящик казал кустарные дрожащие ролики — снимки «тарелок» различной степени четкости и потертости. То и дело выступали «эксперты» — всезнающие бородатые или косматые люди с бесновато бегающими глазками. Эксперты выдвигали версии одна краше другой. И военные, и власти традиционно молчали, словно и нет никаких наблюдений. Ничего нового, так ведь?

В тот вечер я ждал конкретный борт.

Пробил через смартфон реальное, то есть скорректированное время посадки.

Цель — А-321, «П. Чайковский», красавец с синим брюхом и красной подводкой. Дневная фотография лайнера у меня в архиве уже имелась, но мне хотелось заполучить и ночную. Есть одно такое хитрое место на глиссаде, где прожектор какого-то наземного объекта подсвечивает самолет снизу, и в этот миг надпись с именем великого композитора проявляется. Чумовой кадр, тут главное — не проспать момент.

Борт пришел вовремя, я засек его еще над морем.

Но вот что удивительно, сразу за ним шел еще один, как мне показалось, меньший размером.

— Что-то слишком близко поджимаешься… Как он, голубь, садиться собирается, а? — спросил я сам у себя, доставая из футляра «Кэнон» с недорогим телевиком. — Вали-ка ты на второй круг.

Хотя в принципе этот второй борт меня ничуть не интересовал.

И каково же было изумление, когда таинственный «сопровождалец» «Чайковского» прямо у береговой линии резко отвернул вправо по курсу, явно и не собираясь приземляться! И вот тут я залип реально.

Это была «тарелка».

Настоящая, четкая, с нормальными навигационными огнями, только белыми. Не знаю, поверите вы или нет, но я на нее плюнул. Протянул объектив за садящимся целевым самолетом, дождался прохождения фюзеляжем положенной визуальной отметки и на серии исправно щелкнул затвором камеры. И только после этого повернулся к НЛО.

Внушает. Что мне бросилось в глаза, первое впечатление:

1. Летучий объект был совсем небольшим, на этом расстоянии бинокулярность зрения еще позволяет оценить размер адекватно. В диаметре всего метров восемь-десять.

2. Никаких тебе светящихся «иллюминаторов» по окружности — или не заметил. Как и зеленых морд за стеклами.

3. У меня сразу возникло стойкое впечатление, что к «иноземному» это чудо враждебной техники отношения не имеет. Вот хоть убейте, сложно такое представить. Необычно, да, диковато, но наверняка земной сборки шняга. Потому и сердечко не подпрыгнуло.

4. Уникальных резких прыжков в разные стороны с адскими перегрузками не было, «тарелка» маневрировала достаточно плавно и не дергалась в припадках, о чем часто заявляют очевидцы.

Объект подвис в полукилометре над «Мандарином», подождал в темноте невесть чего и медленно тронулся вдоль правого берега Мзымты к домам-башням. Охренеть! Я тут же начал делать кадры, плохо понимая, куда мне их столько. Интересно, что люди внизу чувствуют? Ведь должны же найтись неспящие в Адлере — курорт это или нет?

Но «тарелка» долго никому позировать не собиралась. Крутанулась на месте, я даже успел в этот момент разглядеть мелькнувшие по сторонам отблески редких ночных огней города, прилежно пошла на разворот «блинчиком» и, постепенно набирая скорость, умчалась в сторону моря. Глянув на свои швейцарские «Кэмел-Актив», я засек точное время, когда объект стал подрывать когти, после чего подождал немного: должны же отреагировать на такое событие в аэропорту — их РЛС стопудово должна была такую птичку засечь.

Тишина.

Облетчик авиаторов на разведку не взлетел. Странно. Что, у них эти НЛО тоже в печенках сидят? Или не увидели? По такому знаменательному поводу я полез в мини-бар номера, достал початую бутыль вискаря, плеснул «лошадки» в стакан с толстым дном и опять вышел на балкон, уже без камеры. Нет пока никого в небе.

Хорошо, мы сейчас вас по-другому проверим на движуху. Достал свой «Галакси Ноут», выдернул прогу, посмотрел расписание: ничего вроде не изменилось, сейчас должен садиться борт авиакомпании «Россия» — да вот он, ползет над морем, готовится к посадке, чьи-то важные детки на курорт торопятся. Больше на свежем воздухе делать было нечего, и я вернулся на кровать, где, подключив камеру к телевизору, покрутил-посмотрел отснятое — понравилось, почти не накосячил.

Спать не хотелось, возбудился-таки.

Спустившись вниз, я попросил у девчат «американо», немного поболтал с ними под «хи-хи», вскоре забрал двойную порцию и медленно, чтобы не расплескать напиток по ступеням, поднялся в хавирушку. Потом, попивая разное и медленно хорошеючи, почитал с экрана под три дозы вискаря новую книгу Веткина — он мне нравится, особенно старое, хорошо у него жестяной мир получается, хотя герои порой малахольны. Если уж взялся братовать по жизни, так и шагай бодро или в мужики вали. К чему зигзаги гнуть без вектора…

Почитал я, подумал о вечном — то есть о тех днях, когда сплошная невезуха прет, подпил слегонца для баланса и вновь, матерно кляня гадскую привычку, выбрался покурить на воздух. А там…

На этот раз «тарелок» было много. Завал!

Камеру взять не успел, ибо теперь уже сердце екнуло — замер я, пацаны. Последний раз такое было, когда мы разгибали вилы с «богдашкинской» группировкой возле ресторана «Времена года».

НЛО шли строем, фронтом, на высоте не менее километра.

Луна была яркая, звезд на небе много, так что тех «тарелок» я насчитал, сколько успел, — семь штук. Опять никакого шума! Ну, еще бы… Если с шестисот метров не услышал… Не меняя курса, они достаточно медленно проплыли над Адлером и чинно удалились в сторону Главного Кавказского хребта.

И все. Фотик я, значит, взять не успел, а обалдеть успел.

Да и было от чего, согласитесь.

На этот раз службы аэропорта отреагировали штатно. Через десять минут с дальней стороны летного поля, раскрутив тяжелые винты, в воздух после короткого разбега с наклоном поднялись два «крокодила» «Ми-24», сделали круг над аэродромом и пошли в сторону Красной Поляны — догонять да разбираться. На пилонах бойцовых геликоптеров готовились к эпической битве кассеты НУРСов.

Кстати, а где местные ЗРК «Бук» в модификации 9К37М1 в количестве пяти штук? Еще при строительстве олимпийских объектов возле Ледового дворца поставили ракетный комплекс для защиты от вероятного ворога, в Сети его фотки видел. Да и зенитный ракетно-пушечный комплекс «Панцирь-С1» декларировался как защитник мирного города. Почему же тогда не было «стрельбы по тарелочкам»? Почему коварный враг летает над спящими мирными людьми?

— Ну че, войнушка-то сегодня грянет или спать пора? — спросил я у маргариток.

Похоже, не дождаться мне экшена, а если и состоится, то отсюда не увижу. Нужно по ящику новости мониторить, вот что!

Тут на улице чем-то слабо завоняло, как бы горелым, поэтому я плотно закрыл дверь на балкон. Хозяева отелей, не желая заниматься вывозкой, частенько жгут строительный мусор прямо во дворах, особенно после строек и перепланировок, а они тут постоянны. Бриз тянет запахи гари вдоль русла реки, уже раза три такое было. Их быстро вычисляют СЭСовцы и пожарные, приезжают, гоняют да штрафуют, но окончательно справиться с традицией не могут — за всеми не уследишь. А у меня на диоксины особая чуйка, сразу в горле першит.

В кабельном пакете быстро нашел ТБК, там новости оперативные и даются без купюр, через каждые полчаса. Я и дождался очередного выпуска, послушал внимательно: Иран, никак там не закончится, опять арабские «весны» с подожженными урнами, нетрадиционные люди в Европе рядами встают, все, как один, очередной супербанк лопается… Скважина потекла, землетрясение, наводнение, пожары лесные тут и там, вулкан проснулся. У нас тоже первые пожары пошли по засухе, рановато что-то. Заливает кого-то, МЧС к паводкам готовился-готовился…

Эй, вы куда?! Что, и все, что ли? Никаких эскадр НЛО не отмечено?

Переключился на канал «Россия 24», где тут «Жэсти Недели»? — и у этих нет такой фишки! Ладно, еще погуляем. Спать ложиться было уже бесполезно, теперь весь день так и пойдет насмарку. Сделаю по-другому. Традиционная пробежка уже скоро. Отработаю, потом искупаюсь в море за «Мандарином», позавтракаю в хорошем объеме, а там можно будет и рухнуть сладко, добрать часика три-четыре. Так и вечер не закроется.

Решив взбодриться, я позвонил на ресепшен, вдруг девчата себе кофейку сварганили, так я ж рядом встану!

Телефон никто не брал.

Дождавшись третьего гудка, я положил трубку. Заснули, поди, девки, самое тяжелое время, неохота будить. В персонале пока всего две работницы, которые вынуждены буквально жить тут, оберегая хозяйское гнездо посменно и вместе. Мои соседи по отелю тихо съехали вчера: омичи решили самолетом, пермяки поездом, я — единственный гость. И потому не хочется быть напряжным, пусть отдохнут, я и сам периметр посторожу, если что, не тресну от натуги, с балкона просматривается практически весь металлический забор отеля. Делать-то нечего.

На улице уже рассветало, когда новостные программы расщедрились на информацию.

— Сегодня ночью в Адлерском районе Большого Сочи зафиксировано очередное, уже пятое за этот месяц, ночное наблюдение группы НЛО, — спокойным голосом сказала не по-утреннему бодрая ведущая новостей. — Как нам только что сообщили в пресс-службе регионального Центра МЧС, по факту массового появления неопознанных летающих объектов над курортным городом создана рабочая группа, проводится проверка. Это, как отмечают наши корреспонденты, первый случай публичного реагирования властей с информированием широких масс о создании столь специфической официальной структуры… Кхе! Простите. Статус группы пока неясен, нам неизвестно даже, временная она или же создана на постоянной основе. К сожалению, в распоряжении редакции пока нет фото — или видеоматериалов, способных проиллюстрировать происшествие. Известно только, что большие группы НЛО пролетели непосредственно над территорией сочинского аэропорта, центральным районом, а также Мамайкой, Дагомысом и Лазаревским. Единичные экземпляры были зафиксированы над грузовым портом Туапсе. Похоже, столь необычное нашествие «тарелочек» затронуло и другие районы Черноморского побережья Кавказа. Не переключайтесь, мы будем держать вас в курсе событий…

Вот и молодцы! Вот и держите.

Я удовлетворенно встал с кровати. Фоток у них нет… А у Гарика Залетина есть! Заслать им, что ли? А зачем? Ради бабла не буду, а светиться лишний раз не в масть.

На балконе я отметил, что воздух уже очистился, незаконный костер явно притушили. Набережная была пустынна, ну, так всегда ранним утром, хотя обычно на правой стороне реки тщательно следящая за своим здоровьем семейная пара уже пробегает. А я их догоняю и вежливо обгоняю после «здрасьте!».

Да, пожалуй, пора собираться на променад.

Наскоро ополоснувшись в душе, я быстро надел серую с черным спортивную форму из тонкого полартека, нарядные «найки», перекинул «Полис», нацепил поясную сумку. Признаюсь не по-спортивному, с куревом. Ладно, я че, каяться сюда приехал? Хотя, может, и покаяться можно. Есть в чем.

Нужно выходить, самое время.

«Орхидея» — хороший отель, во всех смыслах, всем рекомендую. Но вот марши проектанты сделали — атас… Такому лосю сибирскому, как мне, быстро по ним не сбежать, плечами стены обтираю, один раз даже картину снес.

— Девчата, подъем! — радостно заорал я с лестницы, вот уж сейчас-то точно пора их будить, ибо охрана убегает в белых тапках. — Дядя Гарик подался в бега!

Мне никто не ответил.

За полированной стойкой никого не было.

Значит, уже на территории, осматривают. Или оправляются по утреннему делу.

Согнувшись, я осторожно положил ключ от номера, снабженный тяжелым латунным брелоком, на стол дежурной, тут же увидел то, что должен был увидеть, и крепко задумался.

Оливия лежала на полу под стойкой.

Мертвая, чтоб я лопнул, мало ли трупов Гарик видел, во всех позах и ракурсах!

В таких случаях лучше не ерзать. Если это криминал… Я быстро впрыгнул в двери ресторана, оглядел обеденный зал — чисто. Сауна — закрыта. Туалет — заперт. На улице что имеем? На улице не было никого. А где Карина?

— Карина!!

Или тут дуплет, братан?

Чуть коснувшись рукой полировки, я прыжком перелетел через стойку, сразу оказавшись рядом с телом. Холодным. Значит, часа два назад, это имеем точно. Пульс не чувствую, ну, пока не факт, пальчики-то у меня еще те… Я бегло осмотрел тело Оливии — ни малейших повреждений: ни «огнестрела», ни «холодного» пробоя. Не вижу ран. Поднес к губам девушки большой экран своего смартфона-переростка — никаких следов дыхания на каленом стекле. Потрогал голову, лицо. Точно, челюстные мышцы начинают коченеть. Да, все.

Значит, она была мертва еще при первом моем звонке.

Нормальный ход! Что вот тогда не сбегал вниз, а?

— Карина!! Ты где?!

Гарик… Че ты орешь?.. Сложи кирпичики. Карину я нашел в прачечной, возле пикающей стиральной машинки. Та же самая картина. И опять никаких повреждений.

«Один в доме-4».

Что делать будем? Звонить будем.

Так, спокойно. Документы у меня в полном порядке. Паспорт, обратные билеты, а вот журнал регистрации надо бы проверить, есть ли я там. Да… Два трупа и я, такой зачетно-модный, в сером «адидасе». Сперва нужно переодеться, вдруг придется почетно или не очень отступать к предгорьям. Вернувшись в номер, я быстро скинул спортивное и напялил свой джинсовый «врангелевский» костюм, в таком и падать не страшно, и в узостях прорываться можно. Документы по карманам, билеты, карточки, прилично налика… Хорош пока, это же просто страховка.

Как тут «Скорую» зовут, через 112 или особый?

Что я парюсь?.. Схватив трубку городского телефона, я, на всякий случай, глянул под стеклом список тревожных служб и быстро набрал тревожный номер. Ответили мне не сразу, какое-то время побыл у тети на удержании.

— «Скорая» слушает!

— Здесь два трупа, уважаемая, похоже на отравление.

— Адрес говорите точный, — устало потребовала оператор.

— Гостиница «Орхидея», это район за речкой. На Набережной, адрес… сейчас гляну…

— Не нужно, знаю. Вы кто?

— Отдыхающий Залетин.

— Мужчины, женщины?

— В смысле, трупы? — зачем-то уточнил я. — Женщины, молодые, персонал отеля.

— Армянки, абхазки? — не меняя интонации, уточнила медичка.

Это еще им зачем! Что за новации такие?

— Да какая те разница, сестренка! Это люди!

— Не орите, молодой человек. Отвечайте на вопрос.

— Армянки… Впрочем, не совсем уверен, не выпытывал.

— Понятно. Вызов принят. Теперь так. Как вы сами себя чувствуете?

— Да просто зашибись я себя чувствую, че там, — проскрежетал я, в реале ощущая лишь медленно нарастающее озверение. — Мне тут просто лафа и кексы, учитывая, что под ногами два трупана!

— Тогда «Скорая» по адресу сейчас приехать не сможет, — спокойно констатировала операторша. — Много вызовов. У вас личная машина есть? Можете их сами привезти, мы тут примем.

— Машины нет, — сказал я, с сомнением поглядывая на небольшую автостоянку перед отелем.

Стоянка — площадка на шесть единиц, девчата говорили, что летом она забита в очередь. Сейчас же там стоит лишь одна — «Шевроле-Нива» серо-зеленого цвета. Это автомобиль Карины, у нее родаки живут на Красной Поляне, своя пасека где-то в горах. В принципе ключи найти не сложно. Да и возле других гостиниц авто стоят, хоть и не по-летнему мало их.

Нельзя. Не та пока ситуация, чтобы машины хитить.

— Безлошадный отдыхающий, — решительно закончил я.

— Тогда слушайте меня внимательно! — потребовала оператор. — Трупы желательно убрать в темное прохладное место, а если такового не найдете, то лучше бы их присыпать землей. Позже заберем.

Это что такое творится в тихом городе Адлере, а?

Нормальные такие спецназовско-бандитские советы отдыхающим — запросто и задушевно: земелькой закидайте! Но на медичку я это выплескивать не стал, ясно же, что по чьей-то инструкции работает девка.

— Ага, уберите в прохладное… А когда мусора приедут на место происшествия? — с вкрадчивой ехидностью ответствовал я. — То меня же и запрессуют, так, не?

— Ну, так и позвоните в полицию, — невежливо посоветовала медичка и бросила трубку.

Я медленно сел на маленький кожаный диван.

Неудобно сидеть, под задницей что-то колется. Вытащил из-под себя тоненькую книжицу в твердой обложке. «Ведическая книга смерти». Еп… тьфу. Да уж… Специфичная подборочка, на полочке все такие… невеселые — нехорошее почитывали девки, зря это. Не балуйся черными вещами, не надо.

Что-то отдых перестает быть томным, а, Гарик?

Придется звонить и ментам, чувствую, смежники со «Скорой» зашиваются, так что полиционерам доложат не скоро, в конце смены, скорее всего. Несколько раз глубоко вздохнув, я набрал проклятый номер.

— Дежурная часть, старший лейтенант Гумиров.

— Але, полиция, у меня тут два трупака, отель «Орхидея» за речкой, «Скорая» уже знает, скорее всего, это не криминал, обе местные, из персонала, ориентировочно армянки, сообщил отдыхающий Залетин, — скороговоркой отбарабанил я в трубу, один хрен все пишется, разберут.

— Ай, молодца, все бы так докладывали! — восхищенно похвалил меня дежурный. — Сам-то как?

— Сам бодрый, жду полиционеров!

— Ну, красота! Служил, сидел?

— Стоял, на! Слушай, старлей, у меня тут два тела с жесткими непонятками, без байды, а ты такой веселый. И это твое, а не мое. Так что шли экипаж с фонариками.

— Прямо так и с жесткими… Похоже на отравление, так? «Скорая» что тебе сказала, деловой?

— «Скорая». Сказала. Прикопать, — теряя последнее терпение, поведал я полицаю.

— Толковая у нас «Скорая», — почавкал чем-то старлей. — Вот и выполняй.

— Слышь, да вы че тут все, берега потеряли за туманом? — тихо спросил я. — Гумиров, это ведь люди…

— Ты не учи меня там, браток, — так же тихо ответил дежурный. — Умный если, то сам сообразишь. Тупой — так выполняй, че тебе сказали. Нет у меня экипажей! Нет! Мозги включи! Деловой…

И бросил трубку.

Другой бы тут же брякнул в службу собственной безопасности УВД, но я не стану. «Схемы дятла» для меня не существует, ни при каких. Хорошо, Гарик ваши сигналы принял, правда, не знает теперь, что с ними делать.

Эпидемия, что ли, началась?

Тогда почему «Скорая» ведет себя странновато, и это очень мягко сказано. Да и я ни в одном глазу, что весьма странно, учитывая, как бодро вирусная «скоротечка» произошла. И такое творится повсюду, иначе мутные слова представителей специальных служб не расшифруешь.

К соседям нужно сходить, вот что, одному инфу быстро не переварить.

Хочется сказать: лучше бы я туда не ходил.

Девять трупов на всех этажах, включая двоих из персонала.

Первым я нашел своего шахматного знакомца Шарифа, он ведь тоже поутру выскакивал на зарядку, редко, правда, и без беготни в спортлаптях — таджик махал руками в пределах ограды. Ему-то что не спалось? Полностью осматривать большое здание я не стал, пока не вижу смысла, как и заново звонить по службам. Хватит с меня такого продуктивного общения, сыт по горло.

Вернувшись к себе в номер, я вышел на балкон, сел с сигаретой.

Нужно очухаться и привести мысли в порядок. Понятно, происходит что-то хреновое до немогу. Понятен, хоть и вряд ли может быть оправдан, временный паралич властей. Если у них много вызовов… Ну что ж, тогда и подождать можно. Правда, с трупами действительно что-то нужно делать.

Или тупо сняться с якоря?

Нет. Рано мне сниматься, не стоит дергаться, не владея обстановкой, глубже влипнешь.

Ладно, опять курим.

«Плазма» исправно караулила новости, а я прихватил камеру, такие события нужно фиксировать, мало ли. Странно это, не странно, но международный аэропорт Сочи еще работал, обеспечивая трафик в полный рост. Задержки по расписанию имелись, правда, было их немного, и самолеты садились один за одним.

А на взлет кто у нас первым?

Я по инерции посмотрел в смартфон — борт авиакомпании «Эмирейтс», рейс на Дубаи. Ага, будет «Боинг-777-200», это красиво. Взлеты, хоть и проходят далековато от меня, тоже интересны. Разные типы самолетов, авиакомпании и пилоты взлетают по-особому. Кто-то сразу прет в небо, да еще и с разворотом, к ужасу одних паксов и к полному восторгу других, кто-то набирает высоту медленно, полого, ноль экстрима. Дубайский КВС поднимал машину спокойно, размеренно, без высшего пилотажа. Фотографировать его я не стал, не то настроение. И вообще, башка где-то не здесь.

Думается о семье, о родителях и сестренках.

Позвонить бы им нужно, вот что. Точно, но сперва дождусь очередных развернутых новостей, это важно. Позавтракаю чем-нибудь позже, из опыта знаю, что аппетит у меня будет спать еще часа два, а вот позвоню сразу после выпуска новостей. Потом займусь… Делом займусь, и с этим «делом» мне придется торопиться, трупы реально куда-то нужно пристроить, это вам не шутки. Может, у соседей есть большой холодильник? Столовая там всегда в загрузке, строителей на обеды собиралось много.

Ох, дальше и представлять не хочется…

Вообще-то, Гарик в гробовщики не нанимался. Девчата — это святое дело, они свои. Шариф тоже, он как бы в кентах, тут по понятиям будет. А вот всех подряд хоронить… Изловить бы мне парочку ботвинников в переулках, было б легче. Надо думать. Или ловить.

Очнулся я тогда, когда в небе что-то изменилось.

Быстро глянул вверх.

Взлетающий дубайский «Боинг-777» с красно-сине-желтым хвостовым оперением менял курс, даже не успев втянуть стойки шасси. Огромные буквы «EMIRATES» на широком серебристом фюзеляже быстро сжимались и прятались друг за друга, лайнер достаточно резко, с креном поворачивал на левый борт.

Прошло несколько секунд, и ракурс изменился радикально — пассажирский «джет» шел, как казалось, прямо на меня!

Я еще успел машинально сделать пару кадров, после чего руки сами собой разжались. Камера больно стукнула меня по животу, пальцы ухватились за кованые перильца узкого балкона. Быстрый взгляд вниз — тоска, сука, если с моим весом прыгать на брусчатку, то вряд ли потом куда-то побежишь!

Куда он врежется, а? В береговые бетонные плиты, под углом уложенные в русле, прямо в «Орхидею» или куда подальше?

Это пронеслось в голове моментально, одним ярким мазком.

Позади — почти стопроцентно пустые отели.

А вот дальше простирается парк «Южные культуры». Воющий звук двух мощнейших двигателей Pratt & Whitney PW4074 отчего-то как бы пропал, будто динамики выключили.

Знаете, я и не припомню, видел ли в своей достаточно разнообразной на пугалочки жизни чего-либо более чудовищного. Тупая туша реактивного лайнера, несущаяся прямо в лицо, казалась мне куда более ужасной, чем все огнедышащие драконы рваных мальчишечьих снов.

У него же полные баки топлива, ведь только взлетел!

Это супербомба!

Еще работающие во взлетном режиме самолетные движки за четыре метра диаметром при ударе о землю или здание первыми сорвутся с пилонов гиганта и отдельными огненными кометами полетят по земле, с легкостью пробивая тонкие стены и оставляя за собой почти напалмовый ужас. А потом взорвутся топливные баки, выжигая вокруг себя весь кислород.

Решай, Гарик…

И я уже почти прыгнул вниз, наплевав на неминуемо битые ноги, когда лайнер внезапно подхватился, так же резко отвернул и пошел в сторону моря.

— Не-а, не выберется он, — прошептал я и сухо сглотнул.

Что тут угадывать, не поднять теперь самолет!

Мне даже померещилось, что с такого расстояния я как-то сумел через тонкий дюраль обшивки увидеть мертвый экипаж, повисший на ремнях и штурвалах. И теперь кто-то из пассажиров или экипажа еще пытается спасти всех. Помоги тебе Аллах, братан…

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, — еле шевеля мгновенно пересохшими губами, я зачем-то вслух считал секунды.

На счет «двенадцать» огромный лайнер, так и не успев выровнять горизонт, под углом воткнулся в воду Черного моря. От удара вспыхнуло топливо, никогда не думал, что это может произойти и на воде.

Живот сжало резким спазмом, и я перегнулся через балкон. Секунда — и меня вырвало. Точнее, лишь пробило импульсом резкого спазма — рвать-то, в общем, было нечем, внутри один кофе жидким остатком. Сдернув белое гостиничное полотенце с уличной сушилки, прикрученной к стене, я торопливо вытер лицо и обессиленно опустился в пластиковое кресло.

Сегодня напьюсь конкретно, точняк!

Отдышавшись, я, все еще держа полотенце в руке, огляделся.

Через два отеля справа от меня, к реке на шум выскочили две подружки, я их типа немного знаю. Спорт там в принципе мимо, а вот побродить вечером с пивасом в руках по набережной эти задрыги любят. Увидев меня, девки помахали руками, показывая на море, я привстал, пожал плечами и вяло махнул в ответ. Лишь бы сейчас сюда не поперлись.

Где-то далеко истерично заревела сирена «Скорой», за ней другая. Им быстро и яростно ответила «пожарка», походу, машины понеслись к морю. Ну, слава богу, хоть на такой кошмар у вас ресурс нашелся, управленцы хреновы… Зря я ругаюсь. И действительно, где тут им по таким мелким вызовам ездить, трупы из частных мини-отелей забирать, когда в Черное море самолеты падают. Жопечик, реальный завал!

Надо пошевеливаться, Гарик.

Выполняя собственный приказ, я передернул плечами и потряс кистями — пошевелился, елки… Тут ведь сейчас всякие расклады могут быть. Не хочешь хоронить — вали к лешему, машина рядом стоит. Кстати, надо бы срочно найти нужные ключики с брелоком и следить за ней в оба, это теперь твой персональный эвакуатор. Осмотреть, остаток топлива проверить. Может, придется смотаться на заправку. Или есть резон остаться до поры тут, спокойно разобраться с ситуацией, понять — что вообще в этом мире творится? И трупы нужно пристроить побыстрей.

Ведь «Орхидея» — самое оно как место для передержки: еда в ассортименте, питье тоже, два генератора в подсобке сам видел. Периметр, в конце концов, можно и укрепить… Река течет в двух шагах — и это обстоятельство может пригодиться! Уже немало имеем, по такому-то раскладу.

Где-то что-то стеклянно зазвенело, пронзительно тявкнул автомобильный сигнал. Вот и сирена завыла. Через пешеходный мост быстро, панически оглядываясь, но молча, в нашу сторону бежала пожилая женщина. Больше никого не видно. По автомобильному мосту, что справа, за последние минуты в сторону Олимпийки и Веселого прошло от силы пять машин, курорт как будто вымирал.

А на той стороне реки вдруг заорали в голос.

Мне хорошо было видно, как из-за деревьев выскочил какой-то мужик в светлых купальных трусах и раненым зайцем понесся по набережной. Слушай, Гарик, а ведь он действительно ранен, руку зажимает, вроде даже кровь видно! На ходу скинул шлепки — значит, отдыхающий. За ним гнались трое, по одежде — хлопцы из местных, явно собираясь освежевать беглеца. Нормальный ход! Я с каким-то дьявольским интересом наблюдал за развивающейся трагедией, прикидывая, как бы сам разбирался с такой погоней.

А разобрался бы, без байды… Тут нужно так, как Спартак делал. Вот здесь надо остановиться и разом снести самого шустрого бегуна. Локтем, если рука слабая. И дальше деру. Еще, еще… Стой! И опять, второго, да с ноги в колено или в бедро, с распиловочкой, этот, по ходу, вообще не боец, сразу ляжет.

По честноку, так из всей тройки никого из опасных не было. Просто озверели люди от погони. Так, так… А вот последний, зуб даю, сам бы скинул паруса, прижми его взглядом, ишь, как шлангует. Не банда, шакалья стайка. Но босоногий «отдыхающий» меня не слышал, книгу Джованьоли явно не читал, дыхательную мускулатуру никогда не тренировал или же просто отчаянно трусил.

Его догнали быстро. Смотреть дальше, как троица добивает добычу, я не стал.

Вернулся в комнату и сел на кровать, сделав звук телевизора погромче — приближалось время очередных новостей.

Прикинул: многое из нужного да важного в «Орхидее» уже имеется, да не все. Мне предстоит добыть и еще кое-что — оружие. Пожарного щита во дворе я не видел, но уж топорик-то в таком хозяйстве точно должен быть. Хотя, по мне, лучше бы короткий ломик заиметь да моток синей изоленты. Сейчас остыну, пороемся, поищем. И это только временная мера, если так дело и дальше пойдет, то без шпалера не обойтись.

Наметив столь стройный план, я вновь побрел вниз. Вот пока и все. Ничего сказать не забыл? А! Забыл! Скажу.

«Зачинался новый день».