Четвертые

Аэлита Ясина, 2017

Каково это, быть участником апокалипсиса? Кошмарно, я вам скажу. Потому что, когда на твоих глазах экспериментаторы уничтожают население планеты, а города превращаются в кладбища.... Это не просто страшно. Просто Вселенная наделила тебя четвертой группой крови, как и остальных оставшихся в живых. А экспериментаторы, угробившие весь мир, желают поиграть с тобой в кошки-мышки, а если ты перестанешь упрямиться и примешь их правила игры, тебя ждет незабываемая жизнь раба под тотальным контролем. Играешь?

6

Через пару метров от входа начинается поселение, представляющее собой хлипкие, несерьезные хижины. «Как они зиму переживут?» — равнодушно всплывает в голове. Навстречу мне, будто только вчера расстались, жуя зеленое яблоко, бодро шагает Инна.

— Привет, френд!

Мы обнимаемся.

— Ин, тут такие дела.

— Знаем, ждали тебя немного раньше. С тобой все ок?

Я устало киваю. К нам подходит молодой человек, весь лощеный (так выбрит, что кожа блестит), он странно смотрится в этой неформальной обстановке.

— Это Дима, — представляет подошедшего Инна, — наш самый главный после главного. Идеально-безукоризненная улыбка Димы способна вызвать отчаянную зависть у оставшихся в живых голливудских звезд.

— Добро пожаловать, Ева! Инна много о тебе рассказывала.

— Добрый день. Спасибо, что приняли меня.

— Идем, — командует Инна.

Мы двигаемся вглубь поселка, здесь и дальше уже стоят хорошие деревянные дома. Много срубов, а справа чуть ли не изба с печной трубой — тут обосновались всерьез и надолго. На каждом доме солнечные батареи, а вдалеке просматриваются ветряки.

— Ин, по правде мне нужна помощь.

Дима бросает быстрый взгляд в мою сторону.

— Это видно. Потерпи пять сек, щас накормим и отдохнешь.

— Я не об этом…

— Успеется. Яблоко хочешь?

Она протягивает наполовину съеденное яблоко. При его виде желудок сводит голодный спазм: откусив от всей души, я замираю, почувствовав жалобное дыхание в ухо. Голодная Дусенька учуяла еду. Без сожаления отдав ей яблоко, я наслаждаюсь звуками самозабвенного хруста.

— О! Пига своего прихватила.

— Куда я без нее? — отвечаю с набитым ртом.

Дима оборачивается ко мне:

— Нужно представить тебя нашему лидеру. Он решает, кто с нами может остаться.

Разные люди проходят мимо, но никто не обращает ни на кого внимания.

— Хорошо.

Навстречу движется высокий сероглазый блондин с серьезным лицом. Наши взгляды встречаются, что-то екает у меня внутри, будто когда-то мы уже виделись, хотя, конечно, такого не было. Не отрываясь, мы смотрим друг на друга — он провожает меня взглядом, я с трудом отворачиваюсь.

— У вас ведь секта, да? — спрашиваю Инну.

— Дура что ли? — поворачивается она, доброжелательно сверкнув зелеными глазами из под челки. — Мы братья по крови. Избранные.

— Мы — новая раса, — продолжает Дима.

Я предпочитаю смотреть себе под ноги, чтобы мои глаза не выдали, что я думаю по поводу избранности и прочего. В конце концов, они единственные, кто может мне помочь. И с виду безобидные.

— Ева!

Мы подошли к сооружению, напоминающему юрту, от которой раскачивающейся походкой в ореоле пушистых светлых волос к нам направляется долговязый парень. Он вытягивает руки и обнимает меня, при моей «любви» к малознакомым людям это очень напрягает и я тактично выскальзываю.

— Ева, дорогая! Как хорошо, что теперь ты с нами!

Я смотрю на Инну.

— Это Василий, наш лидер.

— Очень приятно.

— Располагайся, ты дома теперь. Инна?

— Ну да, пусть пока со мной поживет.

— Твой приход я рассматриваю как знак. У тебя очень символичное имя. Вы не находите, друзья?

У меня такое выражение лица, что хорошо, что они его не видят, увлеченно переглядываясь. Дима смеется.

— О том же подумал.

Инна заинтригованно переводит взгляд с одного на другого.

— Ну да…

Василий радостно смотрит на меня, а я на него, так как мечтаю только об одном — поесть и поспать.

— Сегодня вечером в твою честь мы устраиваем праздник.

«Этого еще не хватало»…

— В мою честь?

— Ты ведь приехала домой, девочка!

Я немного туповато таращусь на него, пытаясь переварить эту печальную новость.

— Друзья, накормите человека и дайте отдохнуть, она же еле на ногах держится. — Василий делает какой-то загадочный знак рукой, видимо, благословляет и теперь можно уйти. Не успев толком переварить разговор, пройдя буквально пару метров и повернув за угол, мы оказываемся у дома Инны. Она ловко взбегает по крыльцу и открывает дверь.

Мой голодный нос сразу распознает запахи еды.

— Давай сюда.

Минуя небольшой холл, мы попадаем в гостиную-кухню с большим столом и деревянными стульями. Очень чисто и ничего лишнего (за исключением картинок и непонятных символов для привлечения удачи и чего-то еще) — Инна всегда была хозяйственной девушкой. Газовая плита, кран с горячей и холодной водой — даже и не скажешь, что здесь оторваны от цивилизации. Дима привычно усаживается за стол.

— Располагайся, — он указывает на стул напротив.

Стол стремительно заполняется всевозможной едой: картошечка с укропом, рис с овощами, салаты, маринованные грибочки, шарлотка. Дуся жалобно поскуливает, я накладываю все, что она любит, на тарелку (за картошку она родину продаст) — бедолага трескает как год не ела. Дима ждет, пока Инна положит ему еды, а я без всякого стеснения начинаю уплетать все, что находится в пределах досягаемости. Дима размеренно хрустит огурцом, Инна садится рядом с ним.

— Скоро закончат новые дома и переедешь.

Я киваю.

— У нас каждый живет сам по себе, — поясняет Инна, — как ты любишь.

Я снова киваю. Дима что-то достает из кармана брюк. Знаю, что говорить с набитым ртом нехорошо, но обстоятельства требуют поддержать беседу.

— Не ожидала, что к вам так легко попасть.

Дуся, похрюкивая, сбавляет обороты по поглощению пищи и поглядывает в мою сторону, поэтому я не замечаю, как лицо Димы, взглянувшего в этот момент на меня, становится бесстрастно-холодным. Когда я поднимаю к нему глаза, он уже дежурно лучезарно улыбается и подмигивает мне.

— Но не так легко выйти. Держи.

По столу ко мне катится пластиковый браслет, такие обычно выдают в бассейнах или отелях. На браслете надпись: «Fourth». Дима встает из-за стола, прихватив пирожок.

— Набирайся сил.

— Спасибо.

Инна задумчиво наблюдает за нами. Надеюсь, она не ревнует, хотя если у нее и есть какие-то чувства к нему, то ей не о чем беспокоиться. Я здесь исключительно по делу и задерживаться не собираюсь ни на секунду — жизнь моей семьи в опасности. Когда мы будем вместе, то точно не примкнем к радужным людям: жить бок о бок с фанатиками и по их надуманным законам больше смахивает на добровольное заточение в лагере для особо важных военнопленных или ссыльных.