Связанные снами. Инсигнии

Артём Посохин

Клим из маленького российского городка Кунгура уже не ждет перемен. Он перебивается случайными заработками и живет в старенькой квартирке, доставшейся ему от бабушки… Но однажды в Кунгур на несколько дней возвращается друг детства Давид, который предлагает ему работу на богатого столичного бизнесмена-коллекционера. И молодые люди отправляются в экспедицию, окутанную множеством тайн и недомолвок. Путешествие повлечет за собой ряд жутких событий. Климу придется вступить в бой с древним злом…

Глава 3. Заплутавший

Солнце еле заметно коснулось верхушек гор. Над озером расстилался утренний туман. Ели у подножия ещё находились в тени. Их темные контуры проступали сквозь молочную дымку, отдаленно напоминая отряд высоких стражей, охраняющих уснувших каменных великанов.

Клим вышел из палатки, протирая глаза. Он сразу же ощутил, как хрустально-морозный рассвет приветливо окутывает его утренним ветром — остатки прохладной и темной ночи еще чувствовались каждой клеткой заспанного тела.

«Нужен горячий кофе — и срочно», — Клим обхватил себя руками и проводил взглядом пролетающую стаю птиц.

— Как ты, друг? — потягиваясь и зевая спросил Давид. Он хотел было вылезти из палатки, но поежившись нырнул обратно.

— Угу, путем. Только вот бока немного отлежал, и нос замерз под утро.

— Зато как дышится и сыр не портится! А? — радостно выкрикнул Давид, застегивая куртку и поглядывая на горящий костер.

— Хорошо дышится, — ответил Клим.

— Ну что, по кофе?

— С радостью! Ты, прям, мои мысли читаешь, — улыбнулся Клим. Еще раз глянул на укрытых снегом каменных гигантов, которые смотрели издалека, но, в то же время, свысока и по телу снова пробежала дрожь.

— Не по кофе, а по плотному завтраку, — вмешался Демид, позывной которого (да и прозвище по жизни) был «Кабан». — Выдвигаемся через тридцать минут, спящие красавицы. Приказ Феникса.

Его роль в экспедиции ограничивалась обеспечением безопасности и помощью, но, судя по неприятной холеной физиономии и надменному взгляду, он не упускал возможности поважничать, подколоть или высмеять кого-нибудь.

— Такие люди своей смертью не умирают, — усмехнулся Давид.

— Что ты сказал? — Кабан обернулся на полпути к своей палатке и окинул друзей возмущенным взглядом.

— Я говорю: сами разберемся, Кабанчик, — с еще большим ехидством произнес Давид.

— Планета квадратная, за углом встретимся, — буркнул Кабан и деловито пошагал к не до конца собранной палатке-складу.

Наскоро позавтракав и собрав вещи, группа приготовилась к предстоящему маршруту. Снаряжения оказалось больше, чем мог себе представить Клим. Объемные рюкзаки с висящими на них веревками, да и всё остальное, необходимое для прогулок в горы и не только, весили с полцентнера, не меньше. Честно говоря, к такому развитию событий Клим готов не был. В голове промелькнуло: вот он в обычные будничные дни попивает утренний кофе за стареньким компьютерным столом в маленьком, но уже привычном и теплом кабинете. Но это осталось там, в старой жизни. Страница перевернута, началась новая глава.

Что касается вещей, обрадовало то, что большую часть ноши на себя взяли подготовленные наемники. При этом Феникс оказался ведущим рядом с Аяном, а его бойцы замыкали колонну.

* * *

Монолитные стены, ограждающие подход к загадочным вершинам почти со всех сторон, делали подъём очень интересным и сложным. Не зря некоторые маршруты доступны только профессиональным спортсменам. Такие места хитрый Аян старался обойти стороной или показывал группе еле заметные, но отличные лазейки и тропы.

По поверьям местных, к вершине нужно направляться со смирением в сердце и чистыми помыслами. Ледник же находился чуть ниже пика горы Белухи, но смирение и крепость духа тут явно не будут лишними. Сверкающий лед на фоне ярко-голубого неба манил, словно редкая драгоценность, — это радовало глаз, но ноша от этого легче не становилась.

— Такой изумительный «мраморный лед»! Чудесно снаружи и внутри, наверное, тоже. Но лучше быть максимально аккуратными и не позволять опасной красоте притупить бдительность, — предупредил Александр, аккуратно шаркая подошвами по заледеневшей тропе.

— Бывали в таких местах раньше? — пытаясь отдышаться, спросил Клим.

— Не-а, но и ты, смотрю, не сильно-то опытный в горных прогулках.

— Зато схватывает всё на лету, — встрял в разговор Давид, поддерживая друга.

— Жалею, что в спортзал не ходил, — поправляя очки, буркнул историк.

— Главное, уважение и вера в могущество природы, — причитал идущий чуть впереди Аян. — Только тогда горы позволят напитаться своей энергетикой, обрести спокойствие, умиротворение, избавиться от негативных мыслей, прикоснуться к сакральному.

Горделивые военные на слова Аяна не обращали никакого внимания. Им было достаточно того, что он хороший гид. Давид и Александр так же пропускали мимо ушей, на их взгляд, назойливую философию. А вот Клим и Лев с любопытством прислушивались к опытному местному.

— Начинаю верить в чудеса и даже хочется лично увидеть что-нибудь невероятное, — Клим улыбнулся и, вернув на место съехавший капюшон чуть великоватой куртки, посмотрел на обернувшегося Аяна.

В глазах проводника были одновременно дружелюбие и настороженность. Он уставился куда-то в небо, затем снова на Клима. Взгляд показался странным, но спросить в чём дело Клим не успел — Аян уже отвернулся.

Дорога была непростой: отнимающие силы подъёмы, раскачивающиеся веревочные мосты через горные речки и перепрыгивания с камня на камень. В особо опасных местах шли связкой, расстояние между двумя людьми держали примерно метра в полтора. Аян предостерег заранее, что, кроме всего прочего, придется «поиграть» в альпинистов. Еще не разношенная обувь нещадно шлифовала пятки. Ноги понемногу начинали ныть, тело пыталось найти равновесие, распределить нагрузку на позвоночник. Как оказалось, по ледникам передвигаться удобнее, но нужно быть начеку, чтобы не попасть в ловушки. Под любой, на первый взгляд, прочной поверхностью могли быть пустоты, а снаружи попадались не страшные поначалу трещины и обвалы.

Благодаря опытному проводнику и собственной внимательности путники прошли намеченный маршрут до темноты. Была сделана лишь пара остановок: одна, чтобы пообедать, и вторая — по нужде.

Угрюмый и величавый сумрак потихоньку подбирался к вершинам гор и затягивал небо более темными цветами. Еще один день подходил к концу.

— А вы молодцы, — уперев руки в бока, Иван смотрел на обессилившую группу подопечных.

— Будет что на пенсии вспомнить, — морщась и переводя дыхание ответил Давид. — Да, Саня?

— Ну да, — вытирая пот со лба, ответил врач. Дорога его вымотала явно сильнее, чем остальных: сказывались возраст и телосложение. Именно поэтому часть его ноши Давид распределил между собой и ребятами Феникса. Им в этом походе «везло» больше всех.

Клим про себя поблагодарил Всевышнего и, заодно, на всякий случай, духа гор за то, что испытание оказалось ему по плечу и он смог преодолеть этот нелегкий путь. Одно стало понятным наверняка: холод и усталость — его главные враги за сегодняшний день.

— Судя по моим данным, вход — там, — Феникс поправил чуть спустившуюся на глаза шапку и показал в сторону огромного выступа в горе.

— Думаю, стоит разбить лагерь и заночевать здесь… — осматриваясь заговорил Аян. — Выспимся, как следует, а утром продолжим намеченное. Тут совсем рукой подать, — и он махнул в том же направлении, куда ранее смотрел военный. — Просто, сейчас нет смысла лезть — ночь наступает.

Феникс неохотно кивнул.

Все дружно скинули рюкзаки и принялись о чём-то весело переговариваться. Клим посмотрел на небо и, выдыхая ртом струю пара, мысленно еще раз поблагодарил судьбу.

* * *

— Эй, как там вас? Клим, Давид!

Ехидный голос Кабана узнавался даже сквозь глубокий утренний сон.

— Вставайте, неженки! — не успокаивался он.

В палатку Кабан не заглядывал, а лишь насмешливо выкрикивал свои язвительные фразочки, стоя, примерно, в метре, и, подготавливая снаряжение для предстоящего исследования пещеры.

— Доброе… — только и пробубнил еще не пришедший в себя Клим.

— Да пошел он… Будильник, мать его! — выругался Давид на Кабана и перевернулся на другой бок.

Кабан недовольно покосился на палатку Давида и Клима, но продолжать перепалку не стал. И одна из причин — пойманный на себе суровый взгляд Феникса.

Хочешь не хочешь, а встать всё же пришлось. По-быстрому проведя все утренние процедуры — насколько это возможно в походных условиях — и перекусив свежим горячим супом, который уже успел сварить на костре Александр, экспедиция незамедлительно принялась за дело.

Найти открывшийся вход внутрь горы оказалось несложно. Утреннее солнце, слегка укрытое серой пеленой облаков, всё же освещало начало нового дня как полагается.

— Век новых технологий, — заключил Иван, ловко орудуя хитрым прибором, который, кроме прочего, мог показать место нахождения группы и координаты с обозначениями входа в пещеру.

С полученными данными и опытным Аяном группа прибыла к месту без лишних сложностей и отклонений. Постояв какое-то время, молча разглядывая темную арку в стене горы, ведущую в неизведанную человеком пустоту, они, всё же, решились войти.

— Идем аккуратно, — велел Иван, на ходу разворачивая небольшой лист бумаги. — Основные вещи оставляем у входа, с собой берем только фонари и… — он неуверенно посмотрел на Демида и Игоря.

Впрочем, наемники всё поняли и без слов. Молча переглянувшись, сбросили с себя рюкзаки и остальное снаряжение и принялись расчехлять оружие.

— На всякий случай, — пожал плечами Иван и злобно ухмыльнулся.

— Вниз спускаться придется? — спросил Клим. Он с детства боялся крутых спусков, да еще и в темных помещениях, а тут целая неизведанная пещера.

— Особо не придется. Судя по данным, которые мы получили от дронов-разведчиков, пещера длинная и извилистая, но резких перепадов и спусков нет. Специальные датчики, различающие излучения: как радиации, так и других явлений, — засекли странные колебания или энергию… — Иван почесал затылок и поправил шапку.

— И что? — подключился к разговору Лев.

— И то! Такие излучения, как мне объяснили, исходят от редкого сплава металлов с добавлением в них некоего загадочного, неизвестного в широких кругах элемента. Уж извините, я не силен в химии и научной чепухе. В общем, наш работодатель считает, что здесь может быть спрятан важный объект. Нам его нужно найти.

Лев сделал вид, что не услышал отрицательных высказываний Ивана о том, что ему дорого. Чего еще ждать от твердолобых военных? Уж точно не признания силы науки, которая может намного больше простой силы оружия и неотесанных фанатиков в форме.

— По легендам, подобные сплавы использовали для изготовления саркофагов или сундуков. В них хоронили тех, чьи души и энергия не должны были покинуть погребального места. Ну, а в сундуках хранили проклятые вещи и несущие зло артефакты… — тут Лев осекся, наткнувшись на равнодушие в глазах Ивана, и замолчал.

— Феникс! Ну хорош уже сказки тут травить, — Кабан презрительно покосился на историка и смачно сплюнул. — Давайте делом займемся уже. Нам, ведь, за это платят, — он показательно оперся рукой о кобуру и, включив фонарик, посветил им Климу в лицо.

Клим лишь наигранно усмехнулся и отвернулся от ехидного наемника.

Молчаливый Игорь, он же Мазай, выдал всем по маленькой ламинированной схеме пещеры (по крайней мере, тех туннелей, что смогли исследовать благодаря технологическим методам), дополнительному аккумулятору к фонарику и портативному газоанализатору. Горная порода и льды в этих районах в последнее время особенно нестабильны, и даже за последние сутки в пещере могли произойти разломы, выбросы опасных подземных газов, которые при исследованиях ранее отсутствовали напрочь.

— Ну что, выдвигаемся? — Иван неловко улыбнулся и кивнул историку. — Вечером у костра страшилки будем рассказывать, а сейчас пойдем и узнаем, что там есть интересного. Мазай — замыкающий, Кабан — идешь посередине, а мы с Аяном — впереди.

— Я внутрь не пойду, — отрезал проводник.

— Чего это? — недоуменно спросил Иван.

— Вещи постерегу, да и не нравится мне входить в подобные места. Я довел вас, остальное — уж извините, — он уселся на скинутый со спины рюкзак и принялся демонстративно отвинчивать крышку термоса.

— Как знаешь, — кинул Иван, уже заходя внутрь темной пещеры и включая фонарик.

Клим с некой опаской посмотрел на Давида и Александра, входящих следом за Фениксом, но решил не отставать. Он достал из рюкзака небольшую сумку, в которой лежали профессиональный фотоаппарат и дополнительные аккумуляторы. Фотографировать он начал еще у озера, но Феникс попросил его особо не увлекаться, сказав, что делать это нужно только на месте и только по делу.

Все, кроме Аяна, вошли в темную арку загадочной пещеры. Лучи фонарей тут же выхватили фрагменты каменных стен, местами с ледяными блестящими наростами. Вязкая прохлада сразу же вцепилась своими невидимыми острыми когтями в лицо. Радовало, что высота сводов позволяла идти в полный рост. Ширина извилистой пещеры на каждом участке разная, но сильно узких мест в начале пути не встретилось. Участками с потолка свисали наросты, напоминающие сталактиты. Но только напоминающие, потому что сталактиты — это сосульки, а здесь были именно ледяные фигуры странной формы. Клим знал все эти названия и тонкости, потому что в свое время не раз бывал в Кунгурской ледяной пещере и внимательно слушал экскурсовода. Век живи — век учись. Никогда не угадаешь, какие знания и когда могут пригодиться.

— Аккуратно здесь, — Иван посветил фонариком вдоль стены и обнаружил большую, покрытую льдом, закрученную каменной резьбой вниз воронку.

Вид у нее, надо признать, был угрожающий. И Климу проверять, куда уводит темный водоворот, совсем не хотелось. Судя по тому, что было написано на лицах остальных, с фотографом все были солидарны. Возможно, это путь, ведущий прямо в ад, а воронка — это не что иное, как пасть каменного демона, чье тело хитро замаскировано и прячется в покрытых темнотой и снежными наростами стенах и сводах.

Группа продвигалась вперед медленно, практически не произнося ни слова и внимательно осматривая каждый метр пути. Климу показалось, что он что-то услышал. Он остановился и осмотрелся по сторонам. Внезапно появившийся поток воздуха ненавязчиво обдал лицо, заставляя прищуриться. Внутренняя тревога, появившаяся еще у входа, нарастала с каждой секундой.

— Ты чего, Клим? — спросил уткнувшийся в него Лев, возвращая растерянного коллегу в строй.

— Ты чувствуешь это? — спросил у историка Клим.

— Что «это»? — недоуменно ответил вопросом на вопрос Лев.

— Да ничего, показалось… — Клим поправил рюкзак и зашагал дальше, по пути делая фото сводов, которые получалось запечатлеть, лишь благодаря яркой вспышке и подсветке фонарика.

— Иди уже, — буркнул Кабан и намеренно подтолкнул Клима плечом.

Это заметил неразговорчивый Мазай и тут же одернул Кабана, осуждающе нахмурив брови и проталкивая его вперед. Клим же решил продолжить фотографировать, но шагая уже позади наемников. Так было проще осматриваться и заниматься тем, для чего его наняли, — запечатлевать причудливые каменные стены и наросты, — притом никому не мешая.

Уши уловили неразборчивый шепот, и Клим начал нервно озираться, водя лучом фонаря по неровным каменным глыбам. Он сделал несколько шагов к груде камней, и до него донесся странный звук, отдаленно напоминающий металлический скрежет. Сомнения таяли, как лед у костра, — это не галлюцинации. Звуки, хоть и еле слышные, но, всё же, разносились эхом по туннелю.

— Сюда-а… Сюда-а… — не унимался шепот.

Это слово Клим уловил четко. Он сделал еще несколько шагов к глыбам, наваленным у одной из стен. Ожидая увидеть, что и кого угодно, заглянул за камни и… обнаружил узкий и невысокий туннель, уходящий куда-то вдаль, что-то типа огромной норы. Клим, слегка пригнувшись, неуверенно ступил внутрь.

«Нужно позвать остальных», — размышлял он, торопливо фотографируя «нору».

Своеобразная красота небольшого туннеля не могла не заинтриговать. Стены покрыты инеем и изящными неровностями в виде иероглифов и замысловатых узоров, отдаленно напоминающих кельтские. В основном, символы выстраивались по четким линиям, лишь в центре завиваясь в небольшую спираль. Клим подумал, что наверняка подобные символы были сделаны вручную, и, учитывая их размеры и глубину линий, времени потратил неизвестный мастер вагон и маленькую тележку. Любопытство вперемешку со страхом заставляли медленно, но уверенно продвигаться вглубь.

Шаг.

Еще шаг.

Шепот резко прекратился, и всё погрузилось в вязкую тишину, нарушаемую лишь монотонным звоном в ушах и пульсом, назойливо барабанящим по вискам. Климу показалось, что впереди непроглядного низкого туннеля моргнул свет. Некий маленький источник света вспыхнул и тут же угас. Словно в конце длинного темного коридора кто-то открыл дверь, и из комнаты наружу вырвался тусклый отсвет горящих свечей или маленькой настольной лампы. Фонарь несколько раз предательски моргнул, но не погас, спину покрыли неприятный холодок и мурашки, воздух будто бы стал еще холоднее, а кислорода уменьшилось в разы.

Клим прошел еще немного вперед и повернул направо. Как он и ожидал, там был проем — переход в другой, более просторный грот с высокими сводами, уходящими далеко в непроглядную темноту.

«Странно… Источников света тут нет», — он придирчиво осматривал помещение, боязливо шагая вперед и рассекая темноту дрожащим лучом фонаря.

В самом конце просторного грота, пятно света выхватило небольшую нишу в стене. Там, в пыли, паутине и снежных наростах, стояла то ли ваза, то ли непонятная металлическая банка. Судя по всему, вокруг нее валялись остатки какого-то изделия, возможно кожаного, — время его явно не пощадило. Клим пытался разглядеть находку, не подходя слишком близко, но на расстоянии мелкие детали не были различимы.

Пришлось подобраться вплотную и рассмотреть всё как следует. Клим предположил, что этот сосуд металлический. На первый взгляд, он отдаленно напоминал небольшой термос, исписанный загадочными иероглифами, закрытый ромбовидной черной крышкой. Интересно еще и то, что дно сосуда, словно змея шею, обвивала тонкая цепь с лежащим рядом небольшим круглым медальоном. Внутри рамки металлического изделия странные линии, пересекая друг друга, выходя заостренными концами за границы круга, создавали некий перечеркнутый прямоугольник. По всему радиусу медальона, на одинаковом расстоянии друг от друга, располагались витиеватые символы. Клим аккуратно положил фонарик на выступ рядом, направив его луч немного в сторону, чтобы не слепило глаза, и сделал несколько фото своей находки. Затем аккуратно взял металлический цилиндр в руки и попробовал стереть пыль и иней, чтобы лучше разглядеть надписи.

— Ничего непонятно, — бормотал он вполголоса, проводя пальцем по выбитым витиеватым иероглифам. — И крышка странная какая-то…

Клим постарался протереть от снежного налета и ее, но ладонь что-то резко кольнуло. Приглядевшись, он увидел множество острых граней. Крышка напоминала ежа, вместо иголок у которого в ромбовидной форме были вставлены пластины-лезвия. Из раны тут же закапала кровь.

— Что за чертовщина! — выругался Клим, продолжая откупоривать крышку.

Назойливое желание брало верх над разумом и телом. Иероглифы ярко вспыхнули, и крышка тут же отошла от горлышка сосуда. Фонарь беспричинно потух, и пещера наполнилась невыносимо громким шёпотом вперемешку с неоднородным шумом. Руки разжались сами собой, и сосуд выпал, звонко ударившись о пол. Клим четко слышал, как крышка отскочила в сторону, и к имеющемуся шуму тут же добавился странный новый звук. Звук, подобный шипению змей и шелесту мнущегося целлофана, одновременно.

Голову повело, грудь пронзила резкая боль, словно кто-то ударил, а затем, не убирая рук, продолжил давить в область солнечного сплетения. В глазах промелькнули странные кадры: в ярком луче направленного света, подобно тем, что используются в театрах и концертных залах, кружась и тлея, парили большие белые перья. Грациозно подхваченные невидимыми потоками воздуха, они догорали и пеплом оседали на гладкую темную поверхность. Галлюцинация длилась не дольше нескольких секунд, чего нельзя сказать о нарастающей мигрени. Клим потерял равновесие и присел на колено. Держась за голову, он поднял свободную руку и провел трясущимися пальцами по неровному постаменту в стене. Нащупав цепочку и медальон, сгреб их в кулак и полусогнувшись принялся пятиться к выходу в кромешной темноте.

Но далеко уйти ему не удалось: каменный свод просторного грота обрушился, чудом не задев крадущегося Клима. Пол под ногами начал расходиться и вибрировать. Ему пришлось сделать резкий рывок вглубь низкого туннеля, из которого он пришел, чтобы падающие осколки от стен и потолка его не зацепили.

— Ну и дела, — прошептал Клим дрожащим голосом, быстро надевая на шею кулон.

Потерять и эту находку ему не хотелось.

Фонарик, лежавший на другом конце заваленного камнями грота, неожиданно включился. Выхватывая короткими вспышками густую пыль, заполонившую каждый миллиметр свободного пространства, он тусклым свечением вырывался в туннель, где, полусогнувшись, стоял заплутавший. Клим выхватил из кармана ламинированный квадратик со схемой пещеры.

— Та-ак… — он начал водить пальцем по скользкой поверхности, пытаясь найти вход. — Ага, мы вошли вот тут… а недавно проходили примерно здесь…

Тут Клим обмер: ветки, в которую он вошел, на схеме не было!

Страх сковал тело, в голову без приглашения ворвалась госпожа паника вместе со своей подругой истерикой. Фонарик, несколько раз моргнув, снова потух. Тьма завладела всем вокруг.

— Ребята! Помогите! — закричал Клим, упираясь плечом в груду каменной преграды. — Я здесь! Ау! — он попытался набрать как можно больше воздуха в легкие, чтобы прибавить громкости, но пыль и, ненасыщенный кислородом воздух сдавили горло.

Несколько раз со злости пнув безмолвные каменные глыбы, преградившие выход, Клим уселся на пол и принялся отогревать трясущиеся от страха и холода руки. Кровь сочилась из раны, не желая останавливаться. Оторвав лоскуток от низа футболки, он наскоро перетянул рану.

В голове толпилось: «Что это был за шепот?», «Кто и зачем только что стрелял?», «Как выбраться?», «Вода…», «И еды нет…», «Сколько я проживу…».

Потолок стремительно покрывался трещинами, стены обваливались, пол вибрируя уходил из-под ног. Клим присел и прижался к стене. Поджав колени, он обхватил их руками и уткнулся подбородком к груди. Сознание начало покидать его, и последнее, что увидел Клим, — странное серовато-белое свечение в форме купола над головой и бледное сияние, исходящее от болтавшегося на шее кулона. Глаза закрылись сами собой…

«Да здравствует тьма…» — промелькнуло у Клима в голове перед тем, как он отключился.

В то же время остальная группа, не спеша, продвигалась вглубь пещеры. Ориентировались всё по той же, грубо составленной схеме. Иван резко остановился, давая знак идущим сзади сделать то же самое. Луч его фонаря резко перемещался по неровным, местами покрытым инеем сводам, как и лучи фонарей остальных участников. Повисло напряжение: каждый пытался понять, что же высматривает Феникс.

— Что-то увидел там? — с небольшим волнением в голосе спросил Лев, направляя фонарь в ту же сторону, что и наемник.

— Тсс, — Иван не поворачиваясь дал понять, чтобы все замолчали и не двигались.

Все испуганно переглянулись и замерли. В полной тишине каждый слышал лишь собственное дыхание и учащенное сердцебиение.

Феникс снова осветил участок стены, а затем резко выхватил из кобуры на поясе пистолет и сделал несколько прицельных выстрелов вглубь уходящего вдаль туннеля. Мазай и Кабан тут же подбежали к командиру и, на всякий случай, заняли оборонительные позиции. Феникс вновь переместил луч фонаря. Теперь он светил куда-то вверх, на свод пещеры — и вновь последовало несколько выстрелов.

Группа оцепенела.

— Что там Феникс? — испуганно и, одновременно, возмущенно, спросил Давид.

Иван молчал… Не расслабляя рук, он продолжал держать пистолет, целясь в непроглядную тьму.

— Шеф, что там? — Мазай похлопал его по плечу, привлекая к себе внимание.

Военный непонимающе помотал головой.

— Наверное, показалось, — медленно проговорил он, затем аккуратно закатал рукав куртки и посмотрел на руку. В голове, между тем, пронеслось: «Что-то здесь не так!..»

Не обращая внимания на остальных, он, тяжело дыша и щурясь, вытер со лба пот, еще раз осмотрел стены и своды туннеля и неохотно поместил пистолет обратно в кобуру.

— Ребята, вы слышите? — взволнованный Александр вытянул руку с фонариком и, освещая потолок туннеля, запрокинул голову.

— Что там еще? — буркнул сиплым голосом Феникс и повернулся к нему.

Лучи фонарей остальных тут же метнулись на подмогу, и в пересечении ярких лучей они увидели появляющиеся разломы и трещины вдоль всего свода. Потрескивая и ломаясь, каменные породы покрывались неутешительной паутиной, ледяные наросты один за другим падали на пол и с грохотом разбивались на сотни мерцающих от света фонарей осколков. Часть потолка через несколько мгновений с грохотом обвалилась, перегородив путь вперед.

— Не пройти, — заключил Иван.

На его лице читались ничем не прикрытая ярость и досада.

— Никак, командир… — доложил Мазай после усердного ковыряния неподъемных осколков свода.

— Да уж… — Лев пожал плечами и посмотрел на задумчивого Давида.

— Такое фиаско впервые, чесслово, Клим, — Давид повернулся и попытался найти взглядом друга.

Его луч скользнул по Александру и стоявшему рядом Кабану.

— Где Клим?! — спросил Давид, меняя тональность голоса на возмущенную и одновременно испуганную.

Все переглянулись и принялись осматриваться.

— Его тут нет, — осмотрев каждого, просипел Иван. — Этого мне еще не хватало! Что за напасти?..

— Кли-и-им! — заорал Давид и тут же получил оплеуху от Феникса.

— Ты чего творишь? — зашипел на него военный. — Видишь же, как своды реагируют на шум.

— Стрелял-то не я, — съязвил Давид и толкнул военного.

— Успокойтесь, господа, — предложил Александр, вставая между ними. — Давайте сначала найдем Клима, а потом уже решим, что делать дальше. Ссорами и обвинениями делу не помочь.

* * *

Пламя костра постепенно разрасталось. Красно-желтые искры-звездочки, извиваясь и кружась, поднимались к дневному небу. С грустным и задумчивым видом Александр, сидя у бурлящего котелка, помешивал полуслипшиеся макароны с тушенкой. Делал он это как-то отрешенно и машинально. Вряд ли сейчас хоть у кого-то был аппетит, но, что бы ни случилось, есть всё — равно нужно.

Подавленные «туристы» занимались организацией лагеря, попутно обдумывая повторную поисковую операцию. Каждый понимал, что руки опускать еще рано, а вот собраться с мыслями и проветрить головы перед походом не помешает.

— Всё же проверили, — рассуждал вслух Иван. — Там особо свернуть-то некуда… — он растерянно развел в стороны руки.

— Я предупреждал, — не отрывая взгляда от пламени, промолвил гид.

— Аян… — морщась, отмахнулся военный. — Вот только не надо сейчас этих бесполезных речей. Занимайтесь пока своими делами, а мы втроем сходим и еще раз всё осмотрим, — он встал, отряхнул штаны и, на всякий случай, проверил фонарик.

— Думаете, стоит подвергать опасности их жизни? — Аян покосился на Мазая и Кабана.

— Они отвечают за нашу безопасность, — возмутился Давид. — Приехав сюда, мы уже подписались на риск… И, кстати, я тоже иду, — его голос чуть дрожал, но это никак не сказывалось на решимости сделать всё, чтобы найти друга.

Феникс понимающе кивнул, хотя в его взгляде промелькнула неуверенность. Мазай и Кабан на слова гида вообще никак не отреагировали. Быстро проверив рации и фонари, они послушно выдвинулись на поиски.

— Эх, ребята… — Аян грустно выдохнул и подкинул несколько веток в костер.

— Не подрывай боевой дух, — буркнул Александр. — На, лучше поешь, — он протянул гиду порцию дымящихся макарон с тушенкой.

Аян понимающе кивнул и взял тарелку.

— Ты серьезно веришь в силу этих гор? — почти шепотом спросил Александр, наблюдая, как Феникс и те, кто решили отправиться на поиски, уже входят в пещеру.

— Верю, друг мой, верю, — пережёвывая еду, ответил гид.

— А почему эта сила желает нам зла?

— Ну… — начал неуверенно Аян. — Думаю, что не с чистым сердцем вы сюда пришли и мысли направлены не в положительное русло. Вот и результат.

— Хм… Что-то тут не сходится. Клим — хороший парень. Он ничего плохого не сделал, насколько мне известно, и сюда приехал больше поглазеть и с другом за компанию, вряд ли у него есть плохие намерения.

Было видно, что мудрому гиду нечего ответить на данное высказывание. Доводы Александра были явно сильнее и логичнее злых духов. Какое-то время все молча смотрели на костер, изредка разбавляя звуки завывающего над головами ветра отхлёбыванием горячего чая.

— Думаю, что всё будет хорошо, — сказал Лев.

Аян и Александр недоуменно посмотрели в сторону молодого историка, который до этого молчал.

— Да благоволят нам духи, — тихо произнес гид.

— Духи и суеверия тут ни при чём, — Лев натянул виноватую улыбку. — Уж извините меня, но я человек науки, а не религии и вымышленных миров. Всему есть объяснения, и они обязательно появятся.

— Если твоя наука поможет нам выбраться живыми и невредимыми, то почему бы и не поверить в нее, — с вызовом в голосе ответил Аян и демонстративно отвернулся.

Разговор снова сошел на нет. Непредсказуемая погода Алтая словно ворчала на незваных гостей. Ветер начинал набирать обороты, всё сильнее швыряя подхваченные охапки снега в сидевших у угасающего костра, тем самым делая картину еще более холодной и блеклой.

Прошел день.

Поиски результатов не дали, и отчаявшиеся наемники решили переждать еще одну ночь у пещеры. Иван принял решение: до утра не сообщать работодателю заведомо печальных новостей — ведь на сто процентов информация не подтверждена.

Сославшись, что утро вечера мудренее, Кабан удалился спать. Остальным не спалось, и они еще долго сидели у костра. Ни с кем не разговаривая, молча глядя на мерцающее звездами небо, Давид пытался совладать со своими мыслями. Он искренне переживал за друга, ответственность за которого в этой поездке лежала полностью на его плечах. В голову одна за другой лезли дурацкие мысли и вымышленные сюжеты гибели Клима в чертогах темных туннелей. Давид, как мог, гнал прочь эти нелепые и неприятные кадры, стараясь думать о хорошем. Гнетущее молчание остальных понемногу превратилось в гордое одиночество, а надежда с каждым часом угасала, как алые угли в догоревшем костре. Но даже и он не смог бы высидеть всю ночь, веря в чудо и таращась на черную пасть зловещей горы. Иной раз Давиду казалось, что вот-вот — и Клим выйдет. Пару раз, сквозь пелену пурги, ему это даже привиделось. Усталость и сон потихоньку брали верх над сознанием. Он стряхнул с ворота снег и, склонив голову, побрел к своей палатке.

«Нужно немного поспать, а утром с новыми силами и идеями сделать всё, чтобы вернуть Клима…» — Давид натянул повыше край спального мешка и закрыл глаза.

* * *

…Ледяные стены, переливающиеся бледно-голубым, нереально изгибающиеся и напористо растущие ввысь, окружали Клима. Он стоял неподвижно и наблюдал за странной картиной. Чернота просачивалась сквозь небольшие трещины и разломы белоснежных зеркал. То тут, то там появлялись и тут же исчезали загадочные иероглифы, словно невидимая рука их выводила кистью с белой краской, которая испарялась в течение нескольких мгновений.

Клим осмотрелся: он находился посреди небольшого грота. Уши улавливали всё тот же назойливый шепот, который с каждым словом становился громче и громче. Затем громкий щелчок — и тишина. Даже собственное дыхание и биение сердца стали беззвучными. Тело неестественно побелело, но, в то же время, сделалось более упругим и сильным — так показалось Климу. Холод перестал тревожить, ссадины и ушибы исчезли сами собой…

— Тут рождается холод и вечные ледники! Прекрасно, не правда ли? — раздался шепот и тут же рассеялся эхом, улетающим под своды пещеры.

— Кто здесь? — вопрос Клима прозвучал неуверенно и тихо.

Эхо странным образом разносило его слова, делая их то нереально громкими, то словно убавляя звук полностью. Он пытался сдерживать эмоции, хотя от ужаса хотелось заорать что есть сил.

«Одиноко здесь…»

Голос был словно в голове, или тот, кто говорил, стоял рядом, чуть склонившись, чтобы нашептывать прямо на ухо.

Клим дернулся и осмотрелся, но рядом никого не оказалось. Зеркальные стены льда, ни с того ни с сего, начали разбиваться вдребезги — осколки полетели во все стороны. Клим даже не дернулся, словно понимая, что вреда ему эти осколки не принесут. Он молча смотрел на происходящее, лишь слегка прикрывая ладонью глаза. На секунду время замедлило ход, и в крупном летящем осколке Клим увидел отражение: очертание черного расправленного крыла…

* * *

Раннее утро застало постояльцев лагеря уже не спящими.

Давид стоял у входа в зловещие туннели и молча смотрел в темную арку. Сколько он скурил сигарет и потратил нервных клеток за минувшую ночь — было известно лишь одному Богу. Вдруг из темноты до него донеслись странные звуки, отдаленно напоминающие шаги. Стараясь не дышать и не шуметь, Давид шагнул в арку и замер. Сначала глаза увидели, как в темноте что-то мелькнуло, и, спустя мгновение, показался еле перебирающий ногами Клим. Покачиваясь, он сделал лишь несколько коротких шагов и, закатив глаза, упал.

Давид, осознав, что это ему не привиделось, рванул навстречу. В последний момент он успел подхватить друга, тем самым спасая его от удара головой о покрытую льдом каменную почву.

— Клим! Клим!!! — закричал он.

Для Клима слова ошарашенного друга звучали тихо, они были чересчур исковерканы эхом и басом, словно откуда-то, издалека, до ушей доходили только низкие частоты жуткого гудения далеких поездов вместо членораздельных слов. Пальцы ощутили покалывание из-за пробиравшегося под ткань перчаток холода, волосы раздувал холодный ветер, глаза никак не хотели открываться.

«Я вышел…» — подумал он, медленно втягивая ноздрями свежий воздух.

— Клим! Клим, дружище! — Давид продолжал надрывисто кричать и трясти друга за плечи.

Ему удалось добиться своего: глаза Клима всё же приоткрылись, но не сразу смогли сфокусироваться на приятеле. Сначала он увидел лучи раннего утреннего солнца, затем услышал выкрик летящего в небе ворона, а потом его снова накрыла тьма — сладкий мир грез раскрыл ему свои объятья.

Все, кто сидели у костра, тут же всполошились, увидев друзей. К Климу и Давиду подбежал Иван. Сняв на ходу свою крутку, он накинул ее на сутулые замерзшие плечи чудом спасшегося парня и тут же позвал врача.

— У него шок, и он замерзает, — неуверенно заявил подбежавший Александр, нащупывая пульс и проверяя зрачки.

Вместе с Иваном они отнесли Клима в палатку. Укутав беднягу в изотермическое одеяло и расположив в просторном спальном мешке, они залили ему в рот немного водки. Приняли решение: не оставлять чудом спасшегося без присмотра. И Александр заступил на положенный по званию пост. Наскоро перебрав свою аптечку, врач подготовил лекарства от простуды и инфекций, а также успокоительное.

«Неизвестно, что парню пришлось пережить в той пещере», — размышлял он, раскладывая таблетки на маленьком столике.

— Я послежу за его состоянием, пусть согреется. А чуть позже осмотрю на наличие травм, — сообщил он, глядя на уставших Феникса и Давида.

Молча кивнув, они еще раз взглянули на лежавшего Клима и вышли из палатки. Давид решил всё же немного поспать, а неутомимый Феникс направился в пещеру, чтобы еще раз осмотреть всё, как следует, а уж потом передохнуть. Наемник понимал, что возвращаться на место обвала опасно, но ощущение, что они что-то упустили, не заметили, прошли мимо неявных подсказок, никак не отпускало. Минувшие сутки отняли слишком много сил: как физических, так и моральных, — а впереди всех ждал длинный и нелегкий обратный путь до вертолетной площадки.

Александр включил сразу две горелки — и палатка начала медленно наполняться теплом. Клим лежал неподвижно: судя по всему, крепкий сон забрал его тело и сознание надолго. Сначала врач расстегнул молнию на нижней части мешка и проверил ноги на наличие переломов и внешних травм — слава Богу, с нижними конечностями всё в порядке. Затем, укутав ноги обратно, он аккуратно перешел на руки. И сразу же заметил порез, который незамедлительно обработал.

— Судьба явно благоволит тебе, — пробубнил Александр, в очередной раз трогая лоб парня, дабы убедиться, что жара нет.

Аккуратно расстегнув верхнюю часть спального мешка, он принялся осматривать шею и плечи, затем, разорвав и без того оборванную снизу футболку, перешел к осмотру грудной клетки. Клим лежал в спальном мешке, застегнутом до середины. Словно гусеница, которой вот-вот предстоит проснуться и впервые расправить свои новенькие крылья.

— Ребра не сломаны… Та-ак… А это что? — он подвинул фонарь немного ближе и надел очки.

Чуть выше солнечного сплетения Александр обнаружил странное красное пятно. Присмотревшись как следует, внимательный врач смог разглядеть еле различимые, но всё же видимые очертания того самого медальона, что висел на шее Клима.

— А вот это уже действительно странно, — хмыкнул Александр.

Он аккуратно снял с Клима цепочку с болтающимся на ней медальоном и положил на столик рядом с лекарствами. Затем достал из сумки сухое термобелье, чтобы переодеть пациента. Обе горелки враз потухли, свет от фонаря сначала стал тусклым, а потом и вовсе погас. Александр протянул руку, чтобы включить его обратно, но сердце резко кольнуло, грудь пронзила невыносимо сильная боль. Трясущимися руками врач всё же дотянулся до кнопки и, несколько раз щелкнув выключателем, добился своего: луч света вырвался наружу и, рассекая полумрак, тускло осветил палатку.

Александр выпучил глаза и попытался позвать на помощь, но голос пропал, горло сдавливала невидимая удавка. Странная Тень, исходившая от лежавшего Клима, сливалась с темнотой, но, в то же время, имела четкие очертания. Она появилась прямо перед лицом врача и посмотрела прямо в его глаза нечеловеческими темными впадинами. Черный образ обхватил горло врача свободной рукой. Не рассекая плоти, его рука проникла в грудь и сжала темные пальцы где-то в области сердца. Из груди Александра потянулись белые волны переливистого света. Врач забился в судорогах, его глаза расширялись всё больше и больше, изо рта шла пена, ноги стучали по полу каблуками ботинок, ужас охватил каждую мышцу лица. Жизнь стремительно покидала тело. Из последних сил он оттолкнулся ногами, заставив себя по инерции попятиться. Ткань, прикрывающая вход в палатку, раскрылась под его весом, и он, нелепо перебирая ногами, выпал спиной наружу.

— Э-э-э… — врач беспомощно тянулся раскрытой ладонью к коллегам, которые сидели у костра и что-то мирно обсуждали.

* * *

… — Где я?.. — Клим попытался открыть глаза, но чересчур яркий свет мешал это сделать.

До ушей доносились странные вопли и треск электрических разрядов. Воздух пропитался прохладой и безысходностью — оказывается, и у нее есть свой запах или даже горьковатый пресный привкус.

Немного привыкнув к яркому свету, глаза наконец-то открылись. Клим козырьком приложил ладонь ко лбу и осмотрелся. Перед ним стоял воин в доспехах и мехах, его лицо было серьезным, а глаза наполнены яростью. Воин занес над головой меч и, не мешкая, со всей силы ударил, рассекая дотлевающее тело врага. Его медальон на груди вдруг погас, яркие лучи смертельно опасной энергии, извивающейся у решетчатых ворот, угасли… Темнота окутала всё.

— Спасибо за оберег, — воин поправил цепочку и убрал запачканный сажей меч обратно в ножны.

— Всегда пожалуйста, правитель, — легонько кланяясь ответил высокий, похожий на монаха человек в накинутом на голову капюшоне и резко повернулся в сторону Клима — казалось, что он смотрит прямо ему в глаза. Хотя губы не шевелились, Клим четко понимал, что человек в капюшоне и длинной красной мантии проговорил:

— Не снимай оберег. Не снимай, иначе…

…Всё вокруг поменялось. Только что Клим стоял позади незнакомого ему воина-правителя — и вот уже находится в густом темном лесу. Судя по тому, что небо освещал большой медный круг луны, здесь ночь.

Он сделал несколько робких шагов в сторону странного звука — звука женского плача. Чуть впереди, за деревьями, на небольшом пригорке он увидел девушку. Она что-то яростно выводила кривой веткой на влажной рыхлой земле. Клим сделал еще несколько шагов: почему-то он боялся, что она его заметит. Под ногами что-то предательски хрустнуло, но девушка на это никак не отреагировала…

— Чего ты добиваешься? — раздался рычащий голос.

Девушка вздрогнула и, не поднимая опущенной головы, упала на колени. Она продолжала выводить витиеватые узоры на земле, попутно вытирая слезы испачканным рукавом свободного халата. Было видно, что она старается не обращать внимания на появляющуюся перед ней Тень…

Яркая вспышка озарила всё вокруг. Клим на секунду закрыл глаза.

«Это не твои воспоминания, Клим! — громкий голос раздался внутри головы. — Всему свое время… Клим… Да? Клим!..»

Не унимающийся голос с каждым словом становился лишь громче и невыносимее. Казалось, что перепонки вот-вот лопнут, а следом взорвется голова.

— Перестань… Прошу… А-а-а… — Клим прикрыл ладонями уши и крепко зажмурился.

Тихо и темно. Только редкие порывы ветра колыхали стенки чуть растрепавшейся палатки. Только что открывший глаза Клим жадно хватал воздух ртом. Глухие толчки пульса болью отдавались в висках. Его трясло.

— Это всего лишь сон, это всего лишь сон, — бормотал он, с усилием тер глаза и нервно поправлял взмокшие волосы.

Сквозь полумрак палатки Клим увидел светящийся медальон. Он лежал на столике рядом с его спальным мешком, там, куда заботливый врач успел его положить. Клим попытался надеть его обратно на шею, но руки отказывались слушаться. Черный дым окутывал пальцы и начинал подниматься вверх, поглощая предплечья.

«Что только не привидится после пережитого в пещере», — подумал он.

Собрав все силы и поборов необъяснимое напряжение, Клим дотянулся до медальона и накинул цепочку на шею. Дымка тут же рассеялась, пальцы вновь стали беспрепятственно подчиняться, гул в голове начал сходить на нет.

К палатке кто-то подбежал. Судя по голосам, Феникс и Аян. Там происходило что-то очень серьезное, учитывая выкрики военного и причитания суеверного гида.

— Ребята… ребята… — начал звать их Клим, пытаясь нашарить собачку от молнии спального мешка.

Высвободить ноги никак не получалось.

Крики снаружи резко прекратились, и «дверь» в палатку тут же распахнулась. Первым вбежал Аян, следом влетел Феникс. Клим ощутил неприятный морозный ветерок и сощурился от ворвавшегося внутрь дневного света.

— Что случилось? — спросил Иван, ошарашенно разглядывая убранство палатки.

— Не зна-а-аю, — тихо ответил Клим. — Я просто делал фото пещеры и немного отстал… а там… Как я тут оказался? — он недоуменно посмотрел на стоявших, а затем принялся рассматривать забинтованную руку и свое отражение в зеркале, висевшем на стенке.

— Ты только что очнулся? — Аян подозрительно посмотрел на парня.

— Да… А что?

— Хм… — Феникс украдкой глянул на гида, который как-то странно смотрел на очнувшегося и не спеша отступал к выходу. — Ну и дела, — помотал он головой, думая: «Судя по застёгнутому спальному мешку и тому, что очнувшийся до сих пор укатан в изотермическое одеяло, вряд ли он вставал и мог что-то сделать».

— Что происходит? — Клим старался понять причину их взбудораженности.

— Я, конечно, рад, что ты в порядке. Вроде как… — Феникс прокашлялся и окинул парня недоверчивым взглядом. — Эм… В общем… Александра не стало.

Повисло молчание.

— Как не стало? — Клим провел ладонью по заспанным глазам и попытался встать, но головокружение нахлынуло с новой силой, заставив его сесть обратно; словно в данный момент они находились в каюте маленького суденышка, которое подхватила и тряхнула большая волна.

— Мы думаем… это сердечный приступ, — неуверенно заключил Аян. — Нашли его прямо тут у палатки, буквально пять минут назад.

— Чёрт! Не может быть… — с улицы донесся голос Давида. — Твою ж мать… — он ворвался в палатку — его лицо было таким же озадаченным, как и у тех, кто сейчас стоял внутри.

Нарвавшись сходу на недовольного военного, он виновато кивнул и бочком протиснулся к Климу.

— Слава Богу, ты жив! — Давид нервно похлопал Клима по плечам. — Что случилось с Саней?

— Понятия не имею, — ответил Клим, накидывая на себя кофту.

— Мы, знаешь, как перепугались за тебя? Места тут себе не находили!.. Искали… Не пойми что творится…

— Успокойся, Давид! — настойчиво попросил Феникс. — Лучше пойдем-ка со мной, поможешь перенести тело. А ты, — он исподлобья посмотрел на Клима, — одевайся и приведи себя в порядок — нужно поговорить о произошедшем в пещере и обо всём доложить начальству.

Феникс громко выдохнул и положил на столик разбитый фотоаппарат. Давид еще раз глянул на Клима, еле заметно кивнул, и они вышли из палатки.

Неугомонный, сильный ветер завывал и щипал палатки, где-то далеко линия горизонта начинала менять градиент, переливаясь из темно-синих оттенков в ало-оранжевые тона. До рассвета оставалось всего ничего. Белые холодные вершины молча взирали на припорошенный снегом лагерь и угасающий костер. Очередной день, проведенный в горах, подходил к концу.

* * *

Хмурое раннее утро началось со сбора вещей.

— Значит, судить некого, и незачем лишних дискуссий сейчас тут разводить. Через час выходим к вертолетной площадке, — хмуро произнес Иван.

— Мы что, просто кинем его здесь? — Мазай никак не мог согласиться с решением командира.

— Спускать тело сейчас не имеет смысла: это очень долго и сложно. Думаю, мы не справимся… — Иван отпил из дымящейся кружки чай и глянул на накрытое одеялом тело.

— Но, шеф… — хотел было возразить подчиненный.

Феникс тут же отмахнулся от его возражений и направился собирать вещи.

Накинув на спину рюкзаки, компания выдвинулась в обратный путь. Моральный дух и общее состояние каждого за последние сутки стали просто никчемными. Потерпеть фиаско и потерять члена команды — это совсем не то же самое, что успех. Совсем…

Путь назад казался пыткой. Время предательски тянулось, превращая минуты в вечность. Погода портилась прямо на глазах: казалось, что ветер нападает со всех сторон, стараясь обжечь лицо мелкой россыпью падающего снега, который тут же подтаивал от лучей бледного солнца, образуя под ногами лед. До вертолетной площадки возле Аккемского озера оставалось еще несколько часов пути, и Феникс предложил организовать привал, чтобы передохнуть и подкрепиться.

— Слышь, Мазай, — вытирая пот со лба и скидывая рюкзак, начал Кабан. — Вот у меня два вопроса: как ему удалось выбраться из этой чертовой пещеры, и почему его вещи распределили среди остальных?

— Не знаю я, — коротко ответил наемник, усаживаясь на свой скинутый рюкзак и открывая бутылку с водой.

— Неинтересно, что ли?

— Конечно, интересно, но он сам не знает, как вышел из той пещеры, и если уж долгие расспросы Феникса не выудили из него информацию, то чего мне в это вникать.

— Ну а вещи его чего мы тащим? Вроде ж вон топает сам… — Кабан недовольно посмотрел на Клима. Тот не отвел глаза.

— Не хочешь сам свои шмотки тащить? А? — спросил у него Кабан.

Клим промолчал. Он словно бы смотрел не на Кабана, а сквозь него. Голова немного кружилась, странное и незнакомое ощущение, как змея на сковороде, извивалось внутри головы и груди, заставляя хотеть опорожнить и без того пустой желудок.

— Наверное, радуешься, что у тебя есть слуги, а? — не унимался Кабан.

— Для слуги ты слишком болтлив. Не находишь? — не выдержав ответил колкостью Клим с надменностью в голосе, явно ему не присущей.

— А чего нет-то, нахожу, — Кабан ехидно улыбнулся и сжал кулаки.

Болтающийся под футболкой медальон начал источать тепло. Климу захотелось поправить металлическое изделие и побыть одному — просто ненадолго отойти в сторону. Так он и поступил. Не обращая внимания на незаконченный диалог с наемником, отвернулся и пошагал в сторону.

Кабан последовал за ним и, подойдя вплотную, без лишних слов схватил Клима за грудки. Его руки держали ворот крест-накрест, туго натянутой тканью сдавливая шею и перекрывая кислород. Он тряхнул его несколько раз, злобно глядя в затуманенные глаза. Что-то хрустнуло: возможно, ткань одежды, а возможно… Из-под куртки Клима выпала порванная цепочка и, звонко ударившись о камни под ногами, в сторону отскочил медальон. Клим начал терять сознание, чувствуя страх, но страшно было не за себя, а за обидчика.

— Ну, сейчас ты получишь, выскочка! — наемник, теряя над собой контроль, сжал свои руки еще сильнее.

Клим что-то просипел и, чуть запрокинув голову, закрыл глаза. Ноги, упиравшиеся носками ботинок в заснеженную горную почву, обмякли.

— Кабан, отпусти парня! — крикнул Мазай, наблюдая за стычкой с приличного расстояния.

Понимая, что его слова не приносят результата, он встал и направился к ним. Нельзя позволить ситуации выйти из-под контроля, и Мазай это понимал, как никто другой. Со скверным характером коллеги он давно уже смирился и, при необходимости, мог легко с этим справиться — похвастаться таким могли лишь единицы в их рядах.

Идти до сцепившихся от места, где расположилась группа, было прилично: по тропке чуть вверх и в сторону, на небольшой пригорок. Глаза слепило солнце, и Мазай, щурясь и попутно окрикивая Кабана, шагал на помощь бедняге-фотографу.

Тень, падающая на них от высокой горы, стала вдруг насыщенней, почти черной. Кабан, понимая, что перегибает палку, расслабил хватку и начал приходить в себя. Он хотел было отпустить парня, но неведомая сила препятствовала его отступлению. Кабан вытаращил глаза и даже хотел что-то крикнуть, но страх парализовал тело, а холод сковал мысли. Поверх лица Клима, словно объемная маска, начало проявляться темное полуосязаемое очертание другого лица — страшного, темного и нечеловеческого. Словно тьма своей холодной костлявой рукой насквозь пронзила тело обидчика, давая понять, что он всего лишь смертная букашка в этом тленном мире. Из тела Кабана тонкими извивающимися струйками начал выходить свет. Переливистые нити словно притягивались черной маской и растворялись в темных впадинах — глазницах страшного лица.

Спустя несколько мгновений неведомая сила разжала пальцы наемника и оттолкнула его в сторону. В этот момент Клим рухнул на землю и открыл глаза. Не осматриваясь по сторонам, он упал на колени и начал судорожно шарить по рыхлому снегу и камням. Кислород начал вновь, как положено, обогащать кровь, разум медленно наполнялся ясностью, вязкое чувство страха за окружающих его людей барабанило пульсом по вискам, заставляя руки трястись и действовать.

— Где же… он? Где же… Слава Богу… — на душе вдруг резко полегчало, ему всё же удалось найти цепочку и высвободить из плена рыхлого снега круглый металлический предмет.

Чтобы не привлекать внимания, Клим проворно засунул поднятое вместе с прилипшим снегом в карман и пошел к остальным, оставляя обидчика за спиной. Мазай подоспел, когда уже всё закончилось. Он подозрительно покосился на проходящего мимо него парня и подошел к Кабану.

Кабан не двигался и не произносил ни слова. Мазай протянул ему пачку сигарет и зажигалку. Кабан машинально вставил сигарету в рот и, наклонившись к огоньку зажигалки в руках Мазая, закурил.

— Всё в порядке, Кабан? — спросил Мазай, выдыхая сизый сигаретный дым.

Кабан в ответ лишь вопросительно поднял бровь, давая понять, что не расслышал вопроса.

— Выдвигаемся через пять минут… Ты как? — Мазай внимательно посмотрел на замершего Кабана.

— Я до-го-ню… — по слогам проговорил Кабан.

— Ну, лады, — Мазай неуверенно глянул на него еще раз и решил вернуться к остальным.

Сигарета дотлела до фильтра, но остолбеневший наемник не сделал и затяжки — просто стоял и печально глядел в хмурое небо, нависшее полинявшим серо-синим покрывалом над головой.

Лев и Давид выглядели не лучше, но вели себя адекватно. Аян старался не терять самообладания и поддерживал всех разговорами на отвлеченные темы. Но на хмурых опущенных лицах застыли вся горечь и вся обида от столь неудачно сложившейся экспедиции. Ни самоудовлетворения, ни премии, ни результатов — еще и смерть…

«Да что бы я еще раз ввязался в подобное!» — возмущался про себя Клим, пиная снег и анализируя свое непонятное состояние. Он потирал шею и пытался вспомнить, как так получилось, что Кабан его просто отпустил и отошел.

«Да и чёрт с ним, с этим Кабаном», — Клим недовольно хмыкнул и взял протянутую Давидом бутылку с водой.

— Привал окончен! — крикнул Иван.

Без всяких возражений накинув на ноющие плечи свои объемные рюкзаки, участники экспедиции выдвинулись в путь.

С каждым шагом становилось всё тяжелее, еще не затвердевшие мозоли продолжали назойливо ныть, хотя уже не так, как до этого. Клим отвлекал себя тем, что пытался вспомнить, что же произошло в пещере, но картинка была чересчур смазанной. Сны, которые ему привиделись за прошлые две ночи, никак не выходили из головы, странный образ некоего существа вновь и вновь возникал прямо перед глазами. Поначалу Клим дергался, но потом понял, что, если сильно зажмуриться и резко открыть глаза, этот дурацкий образ на какое-то время исчезает.

«Я просто устал, и слишком много стрессовых моментов за последние дни…» — успокаивал он себя.

Вспомнился Александр, и без того плохое настроение стало еще более хмурым. Его загадочная смерть делала ситуацию еще страшнее, мрачнее и трагичнее.

Кроме этого, Клима мучило, что он не решался сказать остальным о тех странных находках в пещере. Наверняка сосуд и медальон важны для экспедиции. Теперь же странная находка снова утеряна, и вряд ли ее удастся найти.

Думая так, Клим покорно и молчаливо шагал предпоследним в колонне, неизменно решая, что говорить всё-таки не стоит. Ветер завывал всё сильнее — он поднял ворот и натянул на лицо шарф. Два слова крутились в голове: «холод» и «мрак». Но, внезапно, Клим почувствовал, как его состояние странным образом начало меняться. Чувство отчужденности и необъятной силы нахлынули и прокатились по всему телу яркой бодрящей волной. Словно, практически, севший аккумулятор, взяли и немного подзарядили.

«Что со мной происходит? — он нащупал медальон во внутреннем кармане курточки. — Всё в порядке… на месте…»

Вспомнились слова того загадочного человека из сна: «Не снимай оберег. Не снимай, иначе…»

«Что иначе?! Что за сны? Так… Мне срочно нужен покой и уют и подальше от всех этих странных происшествий и загадок», — Клим встряхнулся и потер ладонями глаза.

Впереди, наконец-то, показались посадочная площадка, вагончики метеостанции и МЧС. Солнечные лучи отражались бликами от глади уже знакомого озера. Хмурые путники, не спеша, приближались туда, где совсем недавно всё началось.

— Ожидаем вертолет, — бросая рюкзак, сказал Иван. — По рации доложили, что за нами вот-вот вылетят.

— Твоя очередь идти за дровами, — Мазай ухмыльнулся и глянул на Кабана.

Тот, не проронив ни слова, кивнул и вяло поплелся к небольшим зарослям из кустарников.

— Как ты, друг? — Давид внимательно посмотрел на Клима и похлопал его по плечу. — Глаза вроде выглядят бодрыми и здоровыми…

Клим в ответ лишь виновато улыбнулся и отошел в сторону. Ему хотелось уединиться, чтобы покопаться в памяти частично уцелевшего фотоаппарата. Возможно, там-то он сможет найти хоть какой-то ответ или еще раз разглядеть странный металлический предмет, который ему довелось случайно найти.

Вскоре стало понятно, что карта памяти отсутствует. Клим с подозрением посмотрел на участников экспедиции, по крайней мере на тех, кто были в поле зрения. Сама по себе выпасть она не могла, значит, скорее всего, ее кто-то достал, пока Клим был без сознания. Мысль, что она могла затеряться в многочисленных кармашках сумки, немного подбадривала и помогала справиться с нарастающим волнением. Совсем не хотелось, чтобы его обвинили во лжи, сокрытии важной информации и заставили объяснить необъяснимое.

Перед глазами всё поплыло, но Клим уловил равновесие и не упал. Словно изнутри, через каждую клеточку тела, наружу вырывалась необузданная энергия. От неожиданности Клим разжал пальцы, и фотоаппарат упал на землю. Тело еле заметно дрожало. Он принялся осматривать свои руки, а затем и всё вокруг. Локация резко изменилась. Непроглядная тьма заполняла практически всё пространство, подул неестественно сильный холодный ветер.

Клим глубже надвинул капюшон и машинально засунул руки в карманы. Паники и чувства страха не было, но он точно знал — происходит что-то неладное. Он спокойно стоял на пятачке земли, а вокруг, как будто бы, расступалась тьма. Четких границ разглядеть не удавалось, видно было на шагов двадцать вперёд, а дальше лишь черная пелена. Над головой повисли серо-черные тугие облака, через которые, еле заметно прорывались пульсирующие темно-красные лучи света, обволакивая по контуру хмурые тучи. Где-то далеко громыхали раскаты грома.

В яркой вспышке очередного разряда Климу удалось разглядеть стоявшего к нему спиной мужчину.

— Ты хотел причинить вред, — раздался громкий голос.

Клим подумал, что этот голос ему уже знаком.

Мужчина, слегка качаясь из стороны в сторону, медленно перебирая ногами, повернулся к Климу и жалобно взглянул на него.

— Ка-ба-ан, — удивился Клим.

— А-а-а-а-а-а!!! — заорал Кабан и достал из кобуры на поясе пистолет.

— Ты что делаешь? — Клим с ужасом уставился на него, выставив руку вперед, как бы прося отказаться от задуманного.

Кабан перестал кричать и приставил пистолет к виску. Рука с пистолетом тряслась от напряжения в мышцах, по одутловатым щекам катились слезы.

— Я не хочу! Я не…

Его слова оборвал выстрел.

Тело с пробитой насквозь головой, постояв пару секунд, рухнуло на холодную землю.

Кабан находился не особо далеко от вертолетной площадки, на небольшом пригорке. Поэтому каждый, кто смотрел в его сторону, мог увидеть содеянное.

— Каба-ан! — рявкнул Мазай недобрым голосом и рванул со всех ног к тому месту, где только что стоял камрад.

— Что это было? — Феникс резко развернулся на звук выстрела и увидел, как его подчиненный куда-то бежит.

Клим крепко зажмурился, а затем часто заморгал. Крик Мазая, словно, выдернул его из непонятного видения, заставляя вернуться в реальность. Он, как и остальные, от удивления выпучив глаза, со всех ног ринулся за Мазаем.

Скоро стало понятно лишь одно: они потеряли еще одного участника экспедиции. Тело Кабана тихо и мирно лежало в припорошенных снегом кустарниках, росших в торчащих пучках жухлой травы. Рядом, на забрызганном кровью снегу, валялся пистолет.

— Да что б тебя… — выругался Иван и, нервно потирая затылок, начал ходить взад-вперед.

— Ч-чёрт, — прошипел Давид. — Вот же ж ч-чёрт…

— Гм… Я пешком дойду обратно… — с неуверенным и испуганным видом, промолвил Аян, отходя от тела Кабана. — Мы сделали что-то не так и теперь прокляты, но, надеюсь, жертвоприношения и молитвы исправят ситуацию. Я помолюсь за ваши души…

Конец ознакомительного фрагмента.