Биография тыльных частей

Артём Пин

Многих интересует жизнь других людей. Любопытным я позволяю заглянуть через окошко на мою личную жизнь. Даже специально отодвигаю шторы, хотя, возможно, это занавес…

I

Эта история про исполнение желаний, хоть она и начинается с череды моих унижений, впрочем, возможно, это тоже чьи-то желания.

Я нахожусь в ягодной позе — ягодицами в гору, это положение наиболее известно как коленно-локтевая позиция, мои штаны приспущены, сзади меня осматривает мужчина и говорит:

— Всё, тебе киста!

Звучит, как угроза, не правда ли? Но это и есть угроза, но угроза не для моей невинности, а для моего здоровья.

На самом деле фраза приведена здесь не дословно, так как память наоборот такие моменты пытается изгладить из хранилища информации.

Доктор сказал, что у меня врождённая киста. Врождённая, а я только сейчас узнал! Как много мы о себе не знаем! Возможно, у меня врождённая нелюбовь к газированным напиткам, а я об этом не знаю и периодически их употребляю.

После еще нескольких эпизодов (просмотров и процедур), где в главной роли выступает моё гузно, меня привели в операционную. Там меня с нетерпением ждали практиканты и практиканши. Я рассчитывал отважно спать во время операции, но мне сделали местный наркоз, и отгородили нижнюю часть меня от верхней части меня ширмой. Вспомнился фокус с распиливанием человека пополам, я лежал и ждал аплодисментов, зрителей всё-таки в операционной хватало.

Нижняя часть меня, которая обычно ближе к земле, спала, а верхняя — бодрствовала. Странно, это, наверное на мне сэкономили и дали полнаркоза, так сказать не наркоз, а маленький наркозик. Интересное слово — наркоз, его, вероятно, придумали под наркозом.

Операция началась с того, что хирург-проктолог обильно смазал всё ниже спины спиртом. Я ещё испугался, как бы потом у моего дефекационного аппарата не было перегара, но я себя быстро успокоил, так как моему дристалищу никакие запахи не страшны… наоборот, он всех устрашает.

Кстати, о запахах. Интересно, проктолог, когда приходит домой, пахнет своей работой?

— Дальше справитесь и без меня, — должно быть так подумал воробей, и, оставив след на подоконнике, полетел дальше помогать людям.