Тайны тропического рая

Аристарх Барвихин, 2020

Любовно-приключенческий роман о молодом человеке Билле Сноу, волею судьбы ставшим вождем индейского племени, затерянного в амазонских джунглях, и пытающимся защитить индейцев от наемников, пришедших в эти края в поисках сокровищ инков, о местоположении которых становится известно Биллу. Чудом уцелев, он разыскивает свою возлюбленную – дочь старого археолога и этнографа – прекрасную Илин.

Глава 5. Ночной гость.

Вечером к нему опять заявилась Этель. И по-хозяйски, не спрашивая у него, хочется ли ему близости с ней или нет, стала снимать одежду, едва переступив порог его комнаты.

Это его разозлило. Она ему что, жена? И он попросил ее уйти. Она удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала, быстро оделась и удалилась с обидой на лице.

Но ему было не до Этель. Сегодняшний взволнованный короткий разговор между Гансом и его слугой никак не шел у него из головы.

В эту ночь Биллу никак не удавалось заснуть. Он все еще бодрствовал, когда за стенкой послышались чьи-то приглушенные голоса. Билл встал, отодвинул в сторону висящую на стене картину и заглянул внутрь соседней комнаты через проделанное в стене отверстие. Билл обнаружил его днем раньше, когда поздно вечером заметил идущий в его комнату свет из соседнего помещения.

В стоящих друг напротив друга глубоких креслах сидели Властелин и незнакомый Биллу молодой мужчина со смуглым обветренным лицом, чем-то неуловимо похожий на хозяина дома.

— Ничего-то ты не понимаешь в любви, — произнес незнакомец.

— Да неужели? — усмехнулся Властелин. — Ты хочешь разубедить меня в том, что любовь подобна эпидемической болезни? А я по-прежнему считаю, что она это все равно, что желтуха или корь. Чем больше мы ее боимся, тем мы перед ней беззащитнее. И чем позже она к нам приходит, тем опаснее. Любовь не просто отрава, она — яд, тем более опасный, что поначалу он даже приятен. И нет против нее никакого противоядия. Уверяю тебя, я испробовал все противоядия против нее. И не нашел ни одного надежного.

— Все, кроме любви.

— Предлагаешь мне выбить клин клином?

— Предлагаю просто любить.

— Спасибо! — усмехнулся Властелин. — Я уже попробовал потерять голову. А чем это кончилось?

— Не надо абсолютизировать свой опыт. Одного-двух браков для этого мало, поверь мне.

— Брак! Ох уж эта бедность души вдвоем, эта грязь и жалкое довольство собою! И они еще мне говорят, что брак освящен небом! А это лишь спутанные сетью брака звери. Так что пусть подальше от меня останется тот бог, который благословляет то, чего он не соединял.

— Попробовал бы еще раз, может, больше бы повезло.

— Пробовал.

— По расчету или по любви?

— Опять ты про любовь! Любовь так ослепляет, что кажущаяся нам надежная дорога оказывается на самом деле самой опасной. Особенно когда это касается красивой женщины.

— Твоя вторая жена была красавицей?

— Да. А красивая женщина что твой город. Его легко взять, да вот удержать трудно. А больше всего опасны даже не красивые женщины, а умные.

— Умные? — удивился собеседник Властелина. — Почему?

— Да потому что умные женщины любят, когда мы делаем для них дорогие глупости. Только вот любят при этом они не того, кто эти глупости для них делает, а самых отъявленных негодяев.

— К которым ты себя, конечно же, не относишь?

— Почему же не отношу? Отношу. Но видит Бог — раньше я был совсем другим. Вот ты стал таким спокойным, мудрым, доволен жизнью. Тогда ответь — почему овца ничего не требует от барана, который ее покрывает? Почему кот ничего не платит за случку с кошкой? Одна только женщина живет на наши деньги. Особенно если она умна. Тогда это может продлиться до нашей смерти.

— Ты стал бояться умных женщин?

— Да что такое этот их ум как не банальная изворотливая хитрость? У меня была возможность удостовериться, что у обычной женщины ума столько, сколько у курицы. А у необыкновенной — сколько у двух.

— Я думаю, что ты сказал это сгоряча.

— Это не я сказал, а Конфуций. Не думаю, что он сильно ошибался. Если бы ты видел, как моя вторая жена бегала за мной до замужества!

— Порядочная женщина никогда не бегает за мужчиной.

— Конечно. Ты когда-нибудь видел, чтобы капкан бегала за дичью? А когда капкан захлопывается, его хозяйке оказывается необходим молодой любовник, почитатель для того, чтобы ее развлекать, да вдобавок идиот муж, который на все это плюет или просто ни черта не видит, да еще и оплачивает услуги первых двух. Я побывал на всех этих ролях и последняя нравится мне меньше всего.

— Выходит, теперь ты предпочитаешь быть капканом?

— А ты считаешь, что лучше бегать и вымаливать один-единственный поцелуй, как это было со мной в первый раз?

— Да уж, тогда ты был как теленок на привязи.

— И долго бы оставался таким, если бы вовремя не понял, что любовь это просто вор в женском обличии — она ненадолго делает нас счастливыми, а потом сотней способов делает нас несчастными.

— Если мы ставим не на ту женщину.

— Не на ту! А разве между ними есть разница? Они же прекрасно видят, что мы всегда врем о высоких чувствах. Возьми поэзию, живопись, скульптуру, всех этих голых наяд и венер — они прекрасно понимают, что нам нужно только их тело. Раз раздвинув ноги, они потом требуют за это все больше и больше, а под конец раздевают нас догола, оставляя без гроша.

— Настоящая любовь ничего не требует, она всегда дает.

— А потом мы отдаем ей все: свою любовь, труд, силы, деньги. И что взамен? Есть ли на свете хоть одна жена, которая не дает повода раскаиваться каждый день, что мы женаты и завидовать тем, кто свободен?

— Есть и не одна. К счастью у меня всегда так было.

— А у меня все было как раз наоборот. Первый раз я был действительно теленком. Ты это сам видел. Но потом я решил: все, хватит, сделаю наоборот. Я вышел один, как герой, искать истины, а в конце добыл себе маленькую смазливую ложь. Поверь мне: любовь всегда оказывается игрой, в которой женщины только и делают, что лгут.

— Я так не считаю.

— Значит, ты еще не всё в них понял.

— Всё.

— А я уверяю тебя, что рано или поздно они тебя обведут вокруг пальца. Это всего лишь дело времени. На небе больше звезд, чем у женщины способов нас обмануть. Да, однажды она отдается нам, при этом говоря удивительные вещи, которые кружат нам голову. Но мы слишком поздно спохватываемся, когда оказывается, что все, о чем они нам воркуют, написано на воде или на ветре.

— А я уверяю тебя, что есть женщины, чья душа чище белого снега.

— Который сразу превращается с их помощью в грязь. Если только не укротить ее сразу и не держать в ежовых рукавицах.

— Только надуманная любовь поддается укрощению, истинная любовь не слушает приказов и спастись от нее нельзя, ты это сам знаешь.

— Какой же выход?

— Найти ту, которую можно уважать.

— Не встречал такой. Да и зачем это мне? К счастью я стал настоящим мужчиной и понял, что вся эта слюнтявая дребедень не по мне.

— Настоящим мужчиной? А что это такое?

— Когда хочешь только опасности и игры. Поэтому я и хочу женщину как самую опасную игру.

— Тогда она весь твой век будет тобой играть.

— Как сказал Экклезиаст: «Женщина — сеть, и сердце ее — силок, руки — оковы… Всякая хитрость ничтожна в сравнении с хитростью женщины». И это сущая правда. Хотя они иногда и похожи на ангелов.

— А может быть она тем и похожа на ангела, что утешает всех, кто нуждается в утешении? Что может быть прекраснее лица любимой или звука ее голоса? Что? Пока не будет этого, нам всегда будет с кем засыпать, да вот просыпаться будет не с кем.

— Ты снова призываешь меня потерять рассудок? Хватит, я уже вдоволь влюблялся и побывал в двух браках. Мне этого вполне хватило. А любовь… — Властелин замолчал, потом через минуту добавил: — Все бы хорошо, да вот только раны от любви если и не всегда убивают, то уж никогда не заживают. Знаешь, я предпочитаю помнить предостережение Будды.

— И что же это за предостережение?

— «Любовь к женщине острее крюка, которым укрощают диких слонов, горячее пламени; она подобна стреле, вонзающейся в душу человека». Так вот, мой дорогой Карл, двух стрел для меня хватило с избытком. Больше я уже не вынесу.

— Для чего же ты тогда живешь? Ведь не ради же денег?

— Я живу для любви.

— Для любви? — изумленным голосом проговорил собеседник Властелина.

— А что тут удивительного? Любовь для меня все еще сильнее смерти и даже самого страха смерти. Любовь для меня — всё. Я, конечно же, имею в виду любовь как чистую физиологию, а не душевный трепет. Последним я наелся по уши, а вот первым еще нет. Для меня любить — значит испытывать наслаждение, когда ты видишь, осязаешь, ощущаешь на как можно более близком расстоянии существо, к которому тебя влечет. Влечет здесь и сейчас. А что будет на следующее утро — мне до этого нет дела. Всё остальное — призраки, химеры и болтовня. Иной любви в природе нет.

— Любовь это любовь. Ты сам это знаешь не хуже меня. Просто у тебя не сложилась семейная жизнь. Однако не нужно распространять свой неудачный опыт на весь мир. Он тут ни при чем.

— Нет, не уверяй меня в обратном. Для меня брак был и остается заупокойной мессой по любви. Так что не женись, брат, если боишься одиночества.

— Ты опоздал, я уже женат. Я ведь тебе уже говорил об этом.

— И давно?

— В первый раз я женился через год после того, как мы расстались, а в последний — год тому назад.

— Выходит, и твой брачный опыт не столь удачен?

— Почему? Разве я говорил тебе, что развелся? У меня четыре жены и всех их я обожаю.

— Четыре? — В голосе Властелина послышалось удивление.

— Не вижу в этом ничего плохого. Там, где я живу, это вполне естественная вещь.

— И где же ты живешь?

Гость Властелина что-то сказал, но тихо. Билл ничего не расслышал.

— И где это?

— Далеко отсюда. Очень далеко. Но уверяю тебя: стоит потратить месяц пути, чтобы увидеть это собственными глазами. Хотя это потребует от тебя самой большой отдачи.

— Не волнуйся, братец, я мужчина крепкий и умею много.

— Я говорю не о том, чтобы спариваться до бесконечности. Там нужна совсем другая работа.

— Работа? Нет, спасибо, мне и тут вполне сносно. Я уже достаточно наработался за свою жизнь, так что предпочитаю тратить время сосем на другое.

— Жаль, а то бы я пригласил тебя на свое место.

— Мне и тут женщин девать некуда.

— Я говорю не о женщинах.

— А о чем? Если о деньгах — то их у меня больше чем нужно. А если о власти — то я не властолюбец, сам знаешь.

— А как же все это великолепие вокруг? Все эти слуги и все такое?

— Это так, комфорт, не более того. Так что прости, я твоего предложения не приму и останусь у себя. А ты оставайся у себя.

— Если бы я мог.

— А что случилось? В ваших краях отменили многоженство? Или мошкара замучила?

— Нет, просто пора отдать бразды правления другому. Помоложе. У тебя никого нет на примете?

Воцарилась пауза, которая прервалась нескоро. Тишину нарушил голос Властелина:

— Такой человек есть.

— Кто он?

— Один молодой парень. Он мне спас жизнь, за это я привез его сюда и развлекаю, как могу.

— Он белый?

— Да, а что такое?

— Мне нужен только белый человек. И желательно блондин. Да вот где ты сейчас такого возьмешь?

— Тогда он точно тебе подойдет. Ведь у него не только светлая кожа, но и светлые волосы. Кстати, и душа тоже.

— А вот это уже интересно, — в голосе незнакомца послышалось волнение. — Слушай, а ты мог бы меня с ним познакомить?

— Да хоть завтра.

— Лучше сегодня, — твердо произнес незнакомец.

— Сегодня? — удивился Властелин.

— У меня слишком мало времени. Учти, если он согласится поехать со мной, то сможет избежать твоей участи. Я имею в виду разочарование в женском поле и крах иллюзий. Он может стать одним из самых счастливых людей, каких я только знаю.

— Ты это серьезно?

— Как никогда. Неужели ты думаешь, что я проделал Бог его знает какой путь только ради того, чтобы разыграть вас обоих? Уверяю тебя, что это не так. Поэтому давай-ка займемся всем этим как можно скорее. Лучше всего утром. А то я и так задержался в ваших краях. А мои люди остались без присмотра. Надеюсь, что мне удастся его уговорить пойти вместе со мной.

— И прервать учение?

— Ты учишь его своим премудростям?

— Я учу его не быть тряпкой, которую женщины засовывают себе между ног, когда у них там кровит. Жаль, если ты его уговоришь, он нескоро увидит женщину, с которой сможет лечь спать.

— Но зато рано или поздно обретет такую, с которой будет счастлив просыпаться по утрам. Мой вариант лучше твоего.

— Ладно, утром я поговорю с ним, — пообещал Властелин. — Бедный, он даже и не знает, что эта ночь может стать для него последней перед долгим воздержанием. Очень долгим.

С этими словами оба собеседника встали и покинули комнату.

Билл отпрянул от отверстия в стене и вернулся к себе в кровать. Он никак не мог заснуть, думая о разговоре двух человек за стеной. И тут он вдруг услышал, как в его дверь тихо постучали.

— Входите, я не сплю, — отозвался он на стук, думая, что это Властелин.

Но он ошибся. Это была Этель.

— Можно к вам, молодой кавалер? — проговорила она, проскользнув в комнату и прикрыв дверь.

— Можно, — кивнул он, несколько удивленный таким ее поздним визитом. — Чем тебе обязан?

— Зашла проведать, — улыбнулась гостья и, присев на край его кровати, погладила его по руке, как и в первый раз.

— Ты меня встречаешь, ты меня и провожаешь, — усмехнулся он, обхватив ее за талию и привлекая к себе. — Давай устроим прощальную ночь?

Когда утром в его спальню постучали, Билл открыл глаза. Рядом с ним никого не было. Этель исчезла. Тут стук в дверь повторился.

— Кто там? — спросил он сонным голосом.

— Билл, можно к тебе? — раздался за дверью голос Властелина.

— Конечно, — отозвался Билл.

— Прости, что разбудил, но у меня к тебе важное дело, — произнес хозяин дома, заходя в спальню Билла.

— Ничего страшного, — заверил его юноша и зевнул, прикрыв рот рукой.

— Можно с тобой поговорить? — поинтересовался Властелин, усаживаясь рядом с ним на краешек кровати.

— Пожалуйста, — разрешил Билл. — А о чем?

— О твоем будущем. Я имею в виду не деньги. Меня сейчас больше заботит твоя личная жизнь. Может быть, тебе удастся прожить ее лучше, чем я.

— А разве ваша жизнь плохая? — искренне удивился Билл. — По-моему вас здесь все любят. По крайней мере, в женщинах вы недостатка не испытываете.

— Как знать, как знать, — вдруг тяжело вздохнул его собеседник. — Все зависит от того, как на все это посмотреть. Скажи мне честно — чего ты хочешь от жизни больше всего? — он внимательно посмотрел на Билла. — Кроме денег и того, что они могут дать.

— Счастья, — признался Билл.

— Какого счастья? В чем оно для тебя?

— Иметь свое любимое дело. Возлюбленную. Ну и семью, конечно.

— Да, набор не из ряда вон выходящий, — улыбнулся Властелин. — Что ж, постараюсь тебе помочь. Но заранее предупреждаю по-отцовски, что ты можешь найти девушку или женщину, о которой мечтаешь, добиться ее симпатии и даже завоевать ее, однако ты можешь сближаться с ней в сотый и даже в тысячный раз, но так и не понять ее. А потом окажется, что все загадки женщины имеют одну-единственную разгадку — беременность.

— Но разве люди сближаются только для этого? Не знаю как у других, но мне женщина нужна только для любви.

— Запомни хорошенько: мужчина для женщины средство. Ее целью всегда бывает ребенок. Это ее инстинкт. И никуда от этого деться нельзя.

— А разве не бывает настоящая любовь? Или просто дружба?

— Редкая женщина способна к дружбе: обычно она знает только любовь.

Конец ознакомительного фрагмента.