Старая асьенда доньи Ремедиос

Нина Запольская, 2018

Основано на реальных дневниковых записях английских путешественников ХVIII века… Капитан Линч с друзьями по всей Атлантике разыскивает сокровища инков, координаты которых весьма неточно указаны в старинном испанском манускрипте. Но путь к сокровищам тернист и опасен, к тому же курс шхуны «Архистар» всё время отклоняют поиски других золотых кладов. Но экспедиция приходит в Колумбию, где всё – колдовской морок и мистический бег по кругу. И где капитан знакомится с хозяйкой старинной асьенды.

Глава 1. Под прицелом пушек форта Монтегю

Капитан стоял на высоком парапете крыши и смотрел вниз, туда, где виднелась стылая мёртвая вода.

Со всех сторон его окружали огромные серые дома. Они, похожие на гладкие безучастные коробки с зияющими дырами окон, стояли прямо в воде, и в этом не было для него ничего странного. Потом поверхность воды, — тёмная, бархатная, совершенная, — вдруг ожила, и капитан увидел луч света, который, метнувшись из-под воды в небо, стал шарить по стенам домов. Потом вода загорелась, и из-под её толщи, из глубины багрового света стала подниматься тень подлодки — чёрная, узкая, сигарообразная, а в душе капитана начал расти страх. И скоро в ней не осталось ни радости, ни сожаления, ни печали, а был лишь один слепой нарастающий ужас.

Потом в голове его словно ударили склянки, и он очнулся…

Сначала он осознал свет, что лился на него из окружающей тьмы: свет был ровный, спокойный и желтоватый. Потом капитан понял, что сидит, привязанный к стулу посреди каменной, без окон, комнаты, в которой находился только один стол. Затем он увидел, что за столом сидит мужчина в чёрном испанском платье, а перед ним стоит знакомая капитану шкатулка и раскрыто зияет пустотой.

Мужчина изучал документы, вынутые им из шкатулки. Он брал их один за другим длинными суховатыми пальцами, быстро проглядывал, хмыкал и поднимал в удивлении брови. Потом он отложил очередное письмо и посмотрел на капитана: глаза у мужчины были сухие и немигающие, как у змеи, и выражали они такое превосходство воли, что капитан, голова которого болела невыносимо, едва выдержал этот взгляд. Преодолевая боль, капитан собрался для решительной, как он понимал, схватки.

— Любопытный вы человек, — сказал мужчина, откидываясь на спинку стула. — Я прочитал здесь много для себя нового.

В пустой каменной комнате его голос взвился эхом.

— Эти документы теперь ничего не стоят… Губернатор уже, наверняка, знает, что они пропали, — хрипло ответил капитан.

— К сожалению, это так, — подтвердил мужчина и, безмятежно улыбнувшись, добавил: — Но к счастью, вы здесь совсем не поэтому.

Капитан напрягся, и ощущение давешнего ужаса стало подниматься в нём. Мужчина взял со стола бокал, поднёс к губам, отпил и поставил обратно. Потом он сладко потянулся, расправляя плечи и вытягивая ноги, и мягко спросил:

— Ну… И где же наше золото?

Волосы на затылке у капитана зашевелились, а по спине пробежал озноб. Вопрос про какое-то золото был так внезапен, так не ко времени и не к месту, что он ничего лучше не мог придумать, как удивлённо переспросить помертвелыми губами, оторопело глядя на мужчину:

— Какое золото?

— Наше, — со всей любезностью пояснил мужчина. — Наше золото с приисков Сан-Доминго… Мы отправили его на трёх кораблях под командованием коммодора Гранта.

Кровь хлынула капитану в лицо: он опустил голову, стиснул зубы и тихо застонал от стыда и запоздалого сожаления, вспомнив события почти десятилетней давности.

— Что же вы молчите, капитан Веласко? — опять спросил мужчина. — Или вас правильнее будет называть «капитан Линч»?

— Да… Называйте меня «капитан Линч», — согласился капитан чуть слышно, потом откашлялся и сказал уже громче, выпрямляясь: — Дэниэл Линч… А вы, как я понимаю…

— Да, — ответил мужчина, не дослушав капитана. — Я — Франсиско Барреро… Или «хефе» Франсиско, «начальник» Франсиско, как меня ещё называют. И вы меня обокрали.

Капитан опять опустил голову и закрыл глаза, стараясь собраться с мыслями, чтобы отвечать правильно, и чтобы угадать, как надо отвечать правильно. Потом он выпрямился и сказал:

— Золото попало ко мне совершенно случайно… Оно оказалось в рундуке коммодора Гранта, который я взял к себе на борт, как трофей… Что там было золото — я не знал.

Хефе Франсиско осклабился и произнёс:

— Ну, и, конечно, решили оставить золото себе.

Капитан тоже растянул губы в улыбке.

— А ещё я не знал, кому это золото принадлежит, — сказал он. — Но то, что возвращать его для меня будет очень опасно — это я понял сразу.

В каменной комнате повисла тишина.

— Ну, и что же мы теперь будем делать? — спросил хефе Франсиско и снова откинулся на стуле, положив ногу на ногу и обхватив сильными пальцами острую коленку.

Его странные немигающие глаза опять смотрели на капитана, подавляя. Капитан молчал, собираясь с мыслями.

— Я позволю себе предложить вам обмен, — наконец, выговорил он. — И я думаю, что обмен будет равноценный: одно золото — на другое золото.

Хефе Франсиско медленно закрыл глаза, словно зная, какое впечатление они производят на людей, и не желая отвлекать на них капитана.

— Я вас внимательно слушаю, — произнёс он и сложил пальцы рук домиком.

— Я знаю, где находится затонувший испанский «золотой» галеон «Сан Габриэль», — ответил капитан. — Он покоится на мелководье… До него легко добраться.

Хефе Франсиско продолжал сидеть неподвижно с закрытыми глазами, никак не реагируя на эти слова. Капитан молча ждал, понимая, что в эту минуту решается вопрос о его жизни. Наконец, хефе Франсиско открыл глаза — они были сухие и блестящие.

— Я согласен, — сказал он и пояснил: — Потому что вы, капитан Линч, мне известны, как человек с серьёзной репутацией… Все эти годы я следил за вами. Но вам, разумеется, придётся проводить меня на место и доказать, что сокровища галеона «Сан Габриэль» — не выдумка. И находиться всё плавание вы будете у меня на борту.

— Мне позволено будет связаться с моей командой? — спросил капитан. — Я хочу, чтобы мои люди знали, что я жив.

— Разумеется, — ответил хефе Франсиско, потом он чуть прикрыл свои глаза тонкими веками и добавил: — Я даже буду весьма рад, если ваша шхуна будет сопровождать нас.

По спине капитана опять пошёл холодок, а в гудящей голове что-то особенно болезненно сжалось, но он пересилил себя и спросил:

— Ещё мне хотелось бы знать, что стало с моим спутником?

— Насколько мне известно, когда вашего раба несли на «Архистар», он не подавал признаков жизни, — ответил испанец и, помолчав, внушительно добавил: — Вы должны понимать, что с нами шутить опасно.

Стиснув зубы, капитан опять опустил голову.

— И последнее, — сказал хефе Франсиско и смолк.

Капитан быстро глянул на него исподлобья затравленными глазами: хефе Франсиско всё так же сидел за столом, только теперь он небрежно крутил в руке документ, взятый из шкатулки.

Капитан опять напрягся.

— Я думаю, что вот эту бумагу надо непременно уничтожить… Её никто не должен видеть… Никто, — сказал хефе Франсиско веско и неожиданно спросил: — Вы согласны со мной?

Капитан стал вглядываться в документ, пытаясь понять — что это такое. Но хефе Франсиско встал, подошёл к одному из четырёх закопчённых канделябров, горящих на стене, и, не дожидаясь ответа капитана, поднёс бумагу к пламени свечи. Бумага тут же занялась. Хефе Франсиско подождал, пока она прогорит до самых его пальцев, и выпустил горящий клочок на пол.

Потом он легко, с высоты своего роста, нагнулся к самому полу, поднял погасший клочок и, стремительно разогнувшись, снова поднёс его к пламени. Клочок вспыхнул. Хефе Франсиско держал его, спасая пальцы от огня, за самый краешек и странно улыбался. Когда у него в руках погас последний язычок пламени, он разжал суховатые цепкие пальцы, и крошечный, неприметный кончик бумаги упал на каменный пол. Хефе Франсиско растёр его ногой.

И тут в гудящей голове капитана опять звонко ударили склянки, и наступила удивительная ясность, и тогда он понял, что сам заманил «Архистар» в ловушку.

****

Капитан дал слово, что не станет замышлять побег, и его, несвязанного, на рассвете следующего дня вывели из подвала дома и подвели по низкому пустынному берегу залива к лежащей на песке шлюпке.

В этой шлюпке его доставили на корабль, принадлежащий дону Барреро, который так же, как и «Архистар», стоял среди других кораблей в гавани Нассау под прикрытием острова Парадиз. Корабль дона Барреро был бригом, который, как и все бриги, имел две мачты с прямым парусным вооружением фок-мачты¹ и грот-мачты² и один косой гафельный парус на гроте. Назывался бриг по-английски — «Король Георг».

«Ну, да, — с горечью подумал капитан, издали осматривая корабль. — Все пираты и каперы Атлантики очень любят бриги, маленькие, ходкие и отлично вооружённые корабли»… А ещё он подумал, что в бою перед этим бригом у «Архистар» не будет ни единого шанса. Капитан обернулся и посмотрел на форт Монтегю: бриг стоял прямо под прицелом его пушек… «Ах, если бы только там могли знать», — с горечью подумал капитан и отвернулся.

Командовал бригом капитан Фишер — хефе Франсиско представил его капитану, и капитан сразу же узнал в нём того нищего, который застрелил Платона. У капитана Фишера было по-прежнему простое загорелое лицо, только теперь он был хорошо одет и стоял не на костылях, а крепко попирал палубу обеими своими клещеватыми ногами. Увидев этого человека, капитан опустил глаза, стараясь не выдать ничем своих чувств, но демон разрушения уже готов был охватить его.

Между тем капитан Фишер бойко произнёс:

— Уверен, мы с вами подружимся, капитан Линч… Двум английским капитанам всегда найдётся, о чём поболтать!

Глаза капитана Фишера смотрели насмешливо и высокомерно, чувствовалось, что он наслаждается своей властью над капитаном.

— У вас хорошо вышколенная команда, — сказал капитан только для того, чтобы не молчать.

Фишер с удовольствием засмеялся.

— О!.. Я никогда не приказываю бить матросов, — пояснил он. — Я их наказываю по-своему…

Капитан молча смотрел на него, ожидая продолжения.

— Я дожидаюсь первого шторма, а они у нас не редкость, — продолжил капитан Фишер. — И приказываю принайтовить провинившегося мерзавца к бушприту… Вы же знаете, что в таких случаях происходит с кораблём?.. Море кипит, мерзавца бьют тяжёлые волны, а корабль то кормой вскинется вверх, то бушпритом врежется в воду футов на десять. Прокарамбасится мерзавец этаким манером часика два, а потом его и снимут на палубу… И получается матросик — как шёлковый.

Капитан молча отвернулся, поднял брови и вопросительно посмотрел на дона Барреро.

— Сейчас вы пойдёте в отведённую для вас каюту, — сказал тот. — Там вы сможете написать письмо к своим друзьям… Оно будет доставлено на «Архистар» вечером, после нашего отплытия. Торопитесь, мы скоро отчаливаем.

Капитан прошёл в каюту и написал сквайру, что он жив и находится в плену на бриге «Король Георг», и что местом встречи двух кораблей назначается уединённая бухта северо-западного побережья острова Андрос. А ещё капитан писал, что их новый маршрут лежит на остров Сент-Люсия в лагуну, в которой был обнаружен галеон «Сан Габриэль» и которую штурман Пендайс должен помнить.

Капитан отдал письмо дону Барреро.

И бриг «Король Георг» без всяких препятствий со стороны английских властей покинул гавань столицы Королевской колонии Нью-Провиденс.

****

Остров Андрос, дорогой читатель, крупнейший остров Багамского архипелага, и на сегодняшний день является самым малозаселённым.

Открытый испанцами в 1550 году, остров был назван «Эспириту Санто» (исп. Espiritu Santo), то есть, островом Святого Духа, но на карте 1782 года он также назывался островом Сан Андреас.

Природа острова и сейчас живописна и девственна, а в ХVIII веке остров фактически состоял их двух полностью покрытых тропическим лесом островов, соединённых (или разделённых) глубокими болотами. На Андросе, в отличие от других островов архипелага, есть питьевая вода — тысячи километров рек и ручьёв вместе с той дождевой водой, которая скапливается во множестве карстовых пещер острова. Каждые два года остров подвергается действию сокрушительных ураганов…

Капитан стоял на палубе и смотрел, как матросы суетились с краской, переименовывая бриг: они соскабливали английское название «Король Георг» и выводили новое, испанское имя «Мария дель Консуэло», данное бригу в честь Богородицы.

— Вы не боитесь, капитан Фишер, производить такие опасные манёвры с вашим кораблём? — спросил капитан у продажного англичанина, когда тот проходил мимо.

— А что? — воскликнул тот.

— Корабль может пойти на дно от обиды, — ответил капитан. — Есть такая морская примета.

— Никогда не слышал, — отрезал Фишер, он отвернулся и подозвал своего боцмана.

Через несколько минут капитан услышал, как боцман закричал матросам:

— Живо за работу, ленивые свиньи!

Тут на палубу вышел хефе Франсиско и подал капитану свою подзорную трубу. Капитан стал осматривать остров. Сам хефе Франсиско встал рядом с ним и принялся рассказывать про Атлантиду, которая, по его мнению, затонула где-то в Атлантическом океане, а точнее, между островами Бимини, Куба и Андрос.

— Катастрофа произошла около 12 тысяч лет назад, — сказал дон Барреро. — Именно это время великий Платон указывает, как время исчезновения Атлантиды.

Хефе Франсиско посмотрел на капитана своими немигающими глазами. Капитан быстро отвёл взгляд и опять стал смотреть в подзорную трубу теперь уже на море: он второй день ожидал прихода «Архистар», к тому же спорить с хефе Франсиско капитану не хотелось.

Хефе Франсиско тяжело вздохнул.

— Вы мне не верите, — подытожил он. — А что, если я скажу вам, что своими глазами видел здесь, под толщей воды, огромную, заросшую морской травой, пирамиду, к которой подходила гигантская каменная дамба — громадная стена длиною в несколько тысяч футов?

Капитан оторвался от трубы, подумал, что ему давно пора бы что-нибудь сказать, и сказал коротко:

— О!..

— Не удивляйтесь, — продолжил хефе Франсиско. — Гольфстрим здесь проходит со скорость около трёх узлов в час… Так что песок на морском дне постоянно перемещается. Он то покрывает, то обнажает подводные постройки древних цивилизаций.

Капитан молча смотрел в трубу. Хефе Франсиско возмущённо фыркнул.

— А если я вам скажу, что в саду моего дома стоит прекрасная мраморная статуя, поднятая для меня со дна моря возле Бимини? — не отставал он от капитана. — Что вы на это скажете?

— Я скажу, дон Барреро, что эта статуя могла упасть совсем недавно во время шторма с палубы европейского корабля, идущего во Флориду, — ответил капитан и улыбнулся хефе Франсиско, как только мог любезнее.

Испанец захохотал высоким, особенным смехом, похожим на клёкот орла, и с треском захлопал в сухощавые ладони.

— Bravo, капитан Линч!.. — воскликнул он, отсмеявшись, и неожиданно, без всякого перехода, произнёс тихо и значительно: — В вас заключён какой-то парадокс! Я хочу вас использовать… Ваши тайные политические каналы.

И тут капитан, увидев в трубу на горизонте парус, закричал:

— Парус на горизонте!

И тут же голос вперёдсмотрящего из бочки повторил эхом:

— Парус на горизонте!

Раздались трели боцманской дудки, на палубе послышался топот множества ног. Капитан сложил о грудь зрительную трубу и поклонился дону Барреро. Испанец бледно улыбнулся ему и приглашающе махнул рукой. Капитан закинул перевязь трубы на плечо и отправился к грот-мачте, чтобы с неё рассмотреть приближающийся корабль.

Но это была не шхуна «Архистар». Это был неизвестный корабль, который не поднял пока флага, а значит, считался пиратским.

— Поднять жёлтый флаг! — закричал капитан Фишер. — И готовиться к бою!

По палубе забегали. Через какое-то время над «Консуэло» взвился жёлтый флаг. Он означал, что на бриге карантин из-за повального заболевания команды. Все на бриге с напряжением ждали действий неизвестного корабля. Капитан, стоя у квартердека, слышал, как хефе Франсиско спросил у капитана Фишера:

— Но это не может быть Красавчик Джон?

Тот ответил с сердцем:

— Не знаю, дон Барреро!.. Я и сам этого боюсь!

Но неизвестный корабль, не заходя в бухту, резко сменил курс.

— Испугались нашего «карантина», — самодовольно заявил капитан Фишер.

— А может быть, не захотели вступать в бой или сами прячутся, — ответил хефе Франсиско, он пошёл на палубу к капитану, который уже опять смотрел на берег острова.

К концу дня заметно похолодало. Наступал тихий, чудесный вечер с крепким морским запахом и синим безоблачным небом, уходящим, бог знает, в какую высь. Кожистые листья пальм, косо расставленных пассатами на берегу тут и там, не трогало ни малейшее дуновение ветра. За группами этих застывших в падении пальм виднелся густой тропический лес.

Высокие сосны леса, нагретые солнцем за день, испускали на берег смолистый аромат, и он смешивался с запахом моря и с запахом остывающего берегового, белого, как кость, песка в одно несравнимое ни с чем благоухание.

****

Примечания

1

Фок-мачта — первая, считая от носа к корме, мачта на корабле с двумя или более мачтами.

2

Грот-мачта — обычно вторая мачта, считая от носа корабля. На двух — или трёхмачтовых кораблях наиболее высокая мачта вне зависимости от её местоположения.