Заклятая подруга

Арина Ларина, 2011

Бывает ли женская дружба? Спросите что полегче, к примеру, есть ли жизнь на Марсе. Инопланетяне, как ни крути, более предсказуемы, чем женщины. Вот посудите сами. Бывает, что еще вчера дамы были не разлей вода: готовы были день и ночь осуждать мужей и свекровей, обсуждать коллег и, может быть, даже делиться друг с другом последним пирожным – все равно сладкое вредно. А уже сегодня… Собственно, что произошло сегодня, вы узнаете, прочитав эту книгу. Да, чуть не забыли. Женская дружба бывает. Наверное. Ведь и про жизнь на Марсе никто не знает наверняка…

Глава 5

От открывшейся странички веяло ощущением невосполнимой утраты. Наверное, так чувствуют себя вдовы на краю могилы любимого мужа. Необратимость бытия выбила почву из-под ног, и Лиза рухнула бы на пол, если бы не подлокотники удобного кресла. Она даже не могла определить, сколько времени провела, нелепо скособочившись с пустотой в голове и тяжеленным булыжником на сердце.

Внезапно зазвонивший телефон привел ее в чувство. Она не стала брать трубку, а вытерла глаза, оказавшиеся почему-то сухими, хотя Лизе казалось, что она только что рыдала.

Врут, что в подобных ситуациях разбивается сердце. Первым вдребезги разлетается сознание, а способность мыслить рассеивается по полу мельчайшими осколками.

Надо было срочно что-нибудь придумать. Как-то спасти то, что еще подлежало спасению. Но Лизиных моральных сил хватило лишь на то, чтобы сесть прямо и тупо уставиться на экран. Ничего не исчезло. Весь этот кошмар оказался правдой.

Телефон снова начал надрываться. Только теперь звонила трубка, а не домашний. Аппаратик верещал, припадочно колотясь о полировку стола и медленно перемещаясь по гладкой поверхности. Сглотнув тугой ком, съехавший в желудок и придавивший там что-то жизненно важное, отчего стало нестерпимо больно, Лизавета сипло ответила.

— Ой, — абонент замялся и смутно знакомым голосом уточнил: — Лизок, это ты, или у тебя трубку сперли?

— Я, — заторможенно подтвердила Лиза. — А это кто?

— Нормально? — развеселился голос. — Пьешь, что ли?

— Нет, а надо?

— Бабаева, не надо. — Голос затих, после чего вкрадчиво поинтересовался: — Лизка, это точно ты?

— Я.

— А что случилось?

Неожиданно Лиза подумала, что это могла быть какая-нибудь «она» из Интернета. Похотливая девица, решившая прибрать к жадным ручонкам ее Славочку, но прежде желавшая познакомиться с рогатой супругой. Чтобы завести мозг и привести способность соображать в состояние боевой готовности, оказалось достаточно обычной злости. Жалость к себе в подобных случаях неконструктивна. А вот злость — то, что надо.

— Это кто? — рявкнула Лизавета.

— Это я, на трубку глянь, — обидчиво пробормотал голос. — Я у тебя там полжизни определяюсь. Совсем сдурела? Мне твой муж нужен.

— Да? — злобно взвыла Лиза и даже, кажется, лязгнула зубами. — Нужен? Ох ты, какие мы быстрые! Своего заведи!

— Бабаева, тебя не контузило, случаем? У меня есть муж! Только он рисовать не умеет! А нам в садик стенгазета нужна. Сдохни, а нарисуй! Я хотела твоего супружника одолжить. Пришли бы к нам на чай, мы бы с тобой потрындели, он бы газету намалевал по-быстрому. С меня бутылка.

Лизавета наконец осторожно убрала трубку от уха и взглянула на дисплей. Это была Рита.

— Соловьева, это ты? — агрессивно уточнила Лиза.

— Я! В отпуск тебе надо, Бабаева! Совсем плохая стала, — вздохнула подруга. — Неадекватно реагируешь. Еще покусаешь кого.

— И покусаю, — подтвердила Лизавета. — Запросто.

— Случилось чего?

— Ха! — демонически воскликнула мадам Бабаева и скорбно затихла.

— Это все? Подробности будут?

— Тебе интимные или какие?

Маргарита оторопело поморгала и на всякий случай перепроверила набранный номер.

Номер Лизаветин. Тем удивительнее все происходящее. Сколько Рита себя помнила, Лизка всегда была приветливой, спокойной, даже индифферентной, а тут вдруг такие страсти, вопли и непонятные драматические паузы.

— Лиз, ты нормально можешь объяснить, что случилось? — жалобно попросила Рита.

— Слава собрался мне изменить, — выдавила Лизавета и содрогнулась от отвращения. От фразы веяло пошлостью, дикостью и нереальностью.

— Как? — изумилась собеседница и, судя по грохоту, даже что-то уронила от неожиданности. — В каком смысле «собрался»? То есть так и сказал, мол, ща я тебе, Лизка, изменять буду?

— Он завел анкету на сайте знакомств. — Тугой ком снова начал подъезжать к горлу, норовя выплеснуться истерикой.

— И что пишет? — Рита ощутила резкий прилив ненависти к придурковатому Славе, который мало того, что был внешне так себе, так еще и в материальном плане оказался совершенно несостоятелен. Жили они в квартире покойной Лизиной бабушки, ели-пили на Лизины деньги, и даже краски своему гению Лизавета покупала с зарплаты. И вот поди ж ты — такое чучело еще и собиралось изменить!

— Где пишет? — не поняла Лиза.

— Мозг включаем! — рассердилась Маргарита. — В анкете он что пишет? Ну, там, «ищу модель для позирования в голом виде», «ищу женщину-мечту для совместного проживания в раю на ее территории», «одинокий художник с великим будущим ищет настоящее», «ищу мать моих будущих детей»…

— Нет там ничего такого, — пробормотала Лизавета и затихла. Ей страшно хотелось свалить решение проблемы на подругу. Вот сейчас Марго сядет и придумает, как сделать, чтобы все вернулось и шло по-старому.

— Тук-тук! — раздраженно напомнила о своем присутствии Рита. — Ты заснула или скончалась от горя? Для того чтобы понять степень опасности, надо понять суть этой опасности. Или у него там так и написано: «хочу изменить жене»?

— Подожди, я посмотрю, что там. — Лизавета долго сопела, дышала и фыркала в трубку, словно лошадь на водопое, пока не выдала в пространство задумчиво и изумленно: — А ничего не написано. Про «ищу» ничего нет. Там написано «вольный художник» и рост — вес — возраст.

— Прямо как на курице в магазине, — усмехнулась Рита, выпадая из общего трагического настроя беседы. — Голень куриная, четыреста пятьдесят граммов, годность — пять суток.

— Тебе очень смешно? — мрачно поинтересовалась Лизавета. — Я рада, что хоть у кого-то хорошее настроение.

— Лиз, у меня плохое настроение, — поспешно заверила ее Маргарита. — Это у меня нервное, от расстройства. С чего ты взяла, что он собирается изменять? Может, он натурщицу ищет. Ты сама говорила, что ему Юдифь нужна.

— Даная, а не Юдифь, стыдно не знать, — проскрипела Лизавета нравоучительным тоном.

— Какая разница…

— Колоссальная!

— Лизка, колоссальная разница — это когда ты в музее экскурсию ведешь! А когда муж на свободу рвется — совершенно фиолетово, к Юдифи он свалит или к Данае!

— Думаешь, все же свалит? — прошептала Лизавета.

— Я вообще ничего такого не думаю. Там ответов много?

— Каких ответов?

— Лизка, мне еще ужин делать и стенгазету рисовать, не трать мое время! Ему там претендентки на его кисти, краски и чахлый организм много писем написали?

— Славик не чахлый!

— Господи! Да с тобой у ангела крылья отвалятся и клыки прорежутся! Это просто невозможно! Бабаева, ты тормоз в кубе! Тетки ему пишут, знакомятся? Сообщения там посмотри! И глянь, пишет ли он!

Лизавета снова ушла в астрал, изредка издавая какие-то вздохи и щелкая по клавиатуре.

— Нет, — наконец произнесла она, вдоволь посопев и повздыхав. — Нет ничего.

— Не пользуется спросом твой красавец, — засмеялась Рита и сразу пугливо осеклась, вспомнив, что веселиться в ситуации, близкой к похоронной, неуместно. — Зря боишься. Я тебе больше скажу. Раз он никому не нужен, но смотрит налево, может, и тебе поискать что-нибудь более вменяемое и подходящее для будущей жизни? Зарегистрируйся там же, напиши свои параметры и жди наплыва кавалеров. И будь уверена, что к тебе-то ринутся табуном, поскольку у тебя параметры интереснее и перспективнее.

— Точно! — воскликнула Лизавета. — Ритка, ты гений! Как я сразу не додумалась?

Маргарита потрясенно шлепнулась на стул, едва не пролетев мимо. Она, разумеется, не ожидала столь быстрой поддержки своей идеи, высказанной скорее в шутку, нежели в качестве серьезного предложения.

Разведенных знакомых у Маргариты было много. Большинство в период расставания с супругом воинственно размахивали флагами и потрясали копьями, планируя незамедлительно возвести на пепелище отгоревшей и потухшей любви новый семейный замок, краше прежнего. Но время показывало, что разрушить и спалить дотла гораздо проще, нежели отгрохать что-то новое. Сил и возможностей хватало не на замки, а на кособокие строеньица, мало пригодные для долгой и счастливой жизни. Но жажда продемонстрировать «бывшему» пусть мнимое, но благополучие, вынуждала барышень мириться с колоссальным неудобством в виде нового, но совершенно неподходящего супруга. Извечный женский страх остаться в девках или с дитем в подоле гнал дамский пол на абордаж и заставлял захватывать не фешенебельные яхты, плававшие в других морях, а утлые, раздолбанные баржи со всякой ерундой.

Если еще учесть Лизаветины внутренние дефекты, тщательно подретушированные внешними достоинствами, то становилось совершенно ясно, что мадам Бабаева запросто может прокуковать в одиночестве до самой старости, перебиваясь скоротечными знакомствами и кратковременными романчиками. А виновата в этом будет незадачливая советчица, сдуру подтолкнувшая подругу к развалу семьи.

— Лизок, ты того, горячку-то не пори, — напряженно проговорила Рита, лихорадочно соображая, как отговорить подругу от грядущего несчастья.

— Да я все продумала…

— Лиз, когда? Ты же только что в ступоре находилась!

— А вот только что и продумала!

— Ты не умеешь быстро соображать. Не ври! И не выдавай свои фантазии за действительность! Он пока не изменил! И, судя по наплыву претенденток, вряд ли изменит! Не надо с ним разводиться!

— Я и не собираюсь! — крикнула Лизавета. — Как до тебя доходит-то медленно! Его надо просто отвлечь на время и разочаровать в этой идее!

— Чего? — Рита принюхалась. С кухни тянуло гарью. Похоже, что у нее в очередной раз пожарился суп. Громадными скачками она ринулась к плите, по пути переваривая странные перлы подруги. — Как это — разочаровать?

— Потянуть время, а потом сделать так, чтобы он потерял интерес к знакомствам на стороне и к посторонним женщинам вообще! — радостно пояснила воспрявшая духом Лиза.

— Как ты радикально проблемы решаешь! — Рита с тоской заглянула в кастрюльку. И суп, и кастрюльку можно было хоронить с почестями. Вечно у нее так: заболтается и что-нибудь сожжет. Пора пить таблетки от склероза. Опять вспомнилось, что скоро тридцать лет. А там и старость не за горами. Башка совсем не варит.

— Ты меня слушаешь? — требовательно наседала Лизавета.

— Слушаю, но слабо понимаю. Вернее, не очень представляю мужика, потерявшего интерес к женщинам. Если только евнуха при дворе султана. А тебе он тогда зачем? Для гербария? Или для хозяйства? Насколько я помню, от Славы твоего в хозяйстве пользы как от велосипеда зимой — только место занимает.

— Его должна разочаровать сама идея знакомств по Сети! И ты мне в этом поможешь! Сейчас он чувствует себя охотником, а окажется жертвой. Мы накинем на него лассо и затащим обратно в стойло!

Рита вообразила, как за ней будет гнаться разъяренный Слава, догонит и снимет скальп. Как минимум. Никакого лассо и стойла с покорным Славой в ее мимолетном видении не было.

— Бабаева, давай без меня! По-моему, это очень личное дело, частная жизнь, так сказать. А ты, получается, привлекаешь посторонних.

— Ты нам не посторонняя. Рита, ты нам как родная! — воскликнула Лизавета. — От тебя потребуется самая малость!

Судя по торопливости и напору, малость планировалась величиной с носорога. Рита всегда знала, что чем громче человек орет, тем выше вероятность, что децибелами он пытается заглушить любые возражения и подозрения.

— Ритуля, тебе всего лишь надо будет зарегистрироваться на сайте и познакомиться со Славиком! Поможешь?

— Лизка, ты головой не ударялась? — заботливо поинтересовалась подруга. — Я вроде бы с твоим Славиком уже знакома. Даже у вас на свадьбе свидетелем была. И пили мы вместе неоднократно.

— Зато он тебя голой еще не видел! — выпалила Лиза.

— Это да, — расхохоталась Рита, вспомнив, как вовремя сбежала с бракосочетания, услышав про намечающуюся вечеринку с нудистами. На ее робкие заверения, что она без купальника, Слава легкомысленно отмахнулся, сообщив, что там без купальников будут все.

— Ну вот, — с облегчением выдохнула Лизавета, услышав, как подружка веселится, и затараторила дальше: — Ты выложишь фотографии, мы придумаем тебе какой-нибудь звучный псевдоним, и ты начнешь с ним переписываться. То есть я в это время буду дома, у него на виду, поэтому Слава ничего не заподозрит.

— Стоп! — Рита перестала веселиться. — Я не поняла, что значит «он тебя голой еще не видел»? А что, планируется демонстрация моих прелестей без выходных труселей и прочей атрибутики?

— Нет, если хочешь, можно и в трусах! — торопливо заверила ее Лиза. — Главное, волосами лицо завесить и фотки делать вполоборота и со спины.

— Бабаева! Иди проспись! Твоя борьба за семейное счастье приобрела форму шизофрении и параноидального бреда! Я в этом кошмаре участвовать отказываюсь.

— Ты меня бросаешь? В такой момент? — захныкала Лиза. — Да это же единственный выход.

— Нет. Выход — это когда твой благоверный припрется домой, ткнуть его мордой в компьютер, а потом дать промеж рогов!

— Рога у меня, — шмыгнув, напомнила Лизавета.

— Да нет у тебя пока никаких рогов. И у него нет! А надо, чтобы у него были, а у тебя нет. Хотя бы первое время. Тогда тебе будет не так обидно, когда они наконец проклюнутся! И ты станешь воспринимать его загулы спокойнее.

— Это совет? — холодно уточнила Лиза.

— Да. И заметь — весьма ценный!

— Вот сама им и пользуйся. А я даю тебе время до завтра. Подумать! — отчеканила Лиза и бросила трубку.