Загадка старинных часов

Антон Иванов, 2011

У Команды отчаянных — новое дело, и касается оно их друга Сени Баскакова. Его предки упилили на отдых, а сына оставили с домработницей Валентиной Аркадьевной. Пока ее не было дома, ребята устроили классную вечеринку, но потом вернулась злая Валентина, и компания разошлась по домам... А утром в школу пришел убитый горем Баск — ночью встали напольные часы с боем «Карл Цвайс», гордость коллекции его отца. Марго раскинула магические камушки, и вышло, что Баску грозит опасность, и связано это с часами. Ребята открыли корпус и нашли в часах зеленую пуговицу! Вдруг туда хотят заложить бомбу для олигарха, а Валентина — агент его врагов?..

Глава вторая

«Карл Цвайс» сходит с ума

— Ты можешь объяснить внятно? — спросил Луна. — Что у тебя с этим антиквариатом стряслось?

— Дело ясное, — уверенно произнес Муму. — Баск пытался остановить часы, и они испортились.

— Фигли! — возопил Сеня. — Ничего я не пытался. Они все сделали сами, и не только это!

— Дурдом, — Варя покрутила пальцем возле виска. — Что, Сенечка, «не только это»?

— Тупые совсем? — выпалил Баск. — Говорю им, говорю, а они не врубаются.

— Говоришь ты много, — перебил Иван. — Но пока как-то не очень по делу.

— И впрямь, Сенька, — сказала Марго. — Давай-ка поясней. Иначе мы так до начала уроков ничего и не узнаем.

— Черт с ними, с уроками! — взвыл Баск. — Тут, может, вообще вопрос моей жизни и смерти решается.

— Жизни и смерти? — изумленно уставилась на него Марго.

— Именно, — с трагическим видом продолжал Сеня. — Предок вернется и тут же увидит, что его дорогой «Цвайс» откинул копыта. А если еще окажется, что он безнадежно сломан? Мне тогда не только до конца школы, но и вообще до конца своих дней не видеть карманных денег.

— Вообще наследства лишат, — сладеньким голоском произнесла Варя.

— Какого еще наследства? — ошалело уставился на нее Сеня.

— О-ли-гар-хи-чес-ко-го, — откликнулась Варя.

— Кончай издеваться! — простонал Баск. — И без того тошно.

— Я пока одного не понимаю, — зануднейшим голосом начал Муму. — Это ты сломал часы или не ты? Если не ты, то чего волнуешься? А если ты, то просто дурак.

— Да не ломал я! — грянул на весь двор Баск. — Но предку-то без разницы. Он все равно на меня подумает. Скажет: «Больше некому было ломать». А вообще с этим «Цвайсом» такая история… Ну просто полный абзац. Расскажи кто другой, не поверил бы. Но я же видел. Понимаете, видел!

— Так. — Луна хлопнул Сеню по плечу. — Или ты сейчас берешь себя в руки, напрягаешь волю и излагаешь нам по порядку все, что случилось, или мы идем в школу.

— Ща.

Сеня глубоко вздохнул, затем с шумом выдохнул воздух и, выдержав короткую паузу, загробным голосом произнес:

— Я проснулся, а они бьют.

На этом поток красноречия у Баска иссяк, и он задумался.

— Очень хорошо, — ободрил Павел. — Теперь мы по крайней мере можем сделать вывод, что часы тебя разбудили либо в полночь, либо в шесть утра.

— Ни фига, — отозвался Сеня. — Они разбудили меня ровно в три ночи.

— В три-и? — хором воскликнули ребята.

— Они же у тебя в это время не бьют, — добавил Иван.

— В том-то и дело, — с волнением продолжил Баск. — Я, как проснулся, взглянул на будильник, а он три часа показывает. Тут меня и шарахнуло. Последний сон слетел. Думаю: «Либо будильник скапутился, либо у «Цвайса» крыша поехала». Но будильник-то у меня электронный. С дисплеем. И цифры светятся. Значит, с ним полный порядок. Иначе дисплей бы погас. Выходит, дело в «Цвайсе». Я свет пытаюсь включить, надо же проверить, что там с «Цвайсом». Но свет не включается. Ни возле кровати, ни на потолке.

Тут у меня в голове все и сложилось: воры электричество и сигнализацию вырубили, в квартиру проникли и пытаются «Цвайс» увести. Я телефонную трубку нашариваю. Она у меня всегда ночью возле кровати лежит. Нету трубки. Потом вдруг вспомнил: я ведь сейчас в Москве, а трубка возле кровати у меня там, в загородном доме, всегда лежит. Я к двери. Ближайший радиотелефон в коридоре. Думаю: «Проберусь, схвачу трубку, а потом из своей комнаты позвоню в милицию». Выхожу. Тьма — хоть глаз выколи, но тихо. Я, конечно, некоторое время ждал. Слушал. Ни единого звука. Ну, я и засомневался: «А вдруг мне вообще все приснилось? И «Цвайс», может, на самом деле не бил. Зачем тогда в милицию звонить?»

— Слушай, а сколько раз часы били, когда ты проснулся? — спросила Марго.

— Чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами Баск. — Понимаете, я проснулся, а «Цвайс» заткнулся.

— Так приснилось или не приснилось? — не выдержал Герасим.

— Не перебивай, — ушел от ответа Сеня. — В общем, я решил посмотреть. Думаю: «Если там кто есть, проберусь обратно и тогда уж позвоню». Дошел до гостиной. А там окна занавешены плотными шторами. Темно, как в бочке. Я ко входу в столовую пробираюсь и только о том и думаю, чтобы ни на что не наткнуться. Представляете, если там кто-то есть.

— А там есть? То есть был кто-нибудь? — опять не выдержал Каменное Муму.

— Там было тихо, — почему-то понизил голос почти до шепота Сеня. — Только когда я уже почти до самой арки добрался, услышал, как вроде что-то шуршит.

— Что значит шуршит? — не отставал Герасим.

— Давай сюда книжку, — потребовал Сеня.

— Какую книжку? — вытаращился на него Муму.

— Любую, любую, — скороговоркой выпалил Баск.

— История подойдет? — Герасим извлек из сумки учебник.

— Да подойдет, подойдет.

Сеня вырвал у него из рук книгу, раскрыл и, прижав большим пальцем срез, перелистнул страницы. Послышался равномерный и тихий шорох.

— Вот. Точно так и шуршало, — прокомментировал свои действия Баск.

— Там что, кто-то книжку листал? — изумился Герасим. — В темноте?

— Никакую не книжку, — откликнулся Баскаков. — И в столовой было не совсем темно. Потому что занавески на окне не задернули, и в комнату падал свет с улицы.

— Ты, Баск, уходишь от сути, — нетерпеливо проговорил Муму. — В столовой кто-то был или никого не было?

— Было, — с усилием произнес Сеня. — Только не знаю, кто или что.

— Слушай, а поконкретней нельзя? — на сей раз вмешался Луна.

— Я осторожно из арки выглянул, а оно исчезло, — с трудом подбирая слова, продолжал Баск.

— Оно? — переспросили ребята.

— Оно, — кивнул Сеня. — Такое. Белое. Мелькнуло и растворилось в воздухе.

— Какого размера? — Герасим любил во всем точность.

— Да какого-то такого, — Сеня очертил в воздухе нечто похожее на круг.

— Круглое? — не сводили с него глаз остальные.

— Может, да, а может, и нет, — ответил Сеня. — Не знаю. Говорю же вам: оно мелькнуло и растворилось. Я ничего понять не успел. А «Цвайс» продолжал шуршать.

— Значит, это он шуршал? — широко раскрыла глаза Марго.

— Ну, — подтвердил Сеня. — Я подхожу к нему, свет из окна прямо на циферблат падает. Поэтому видно отлично. Представляете, там все до одной его стрелки крутятся как сумасшедшие. И шуршат, шуршат. Мне так жутко сделалось. И главное, я как встал перед этим «Цвайсом», так ни взгляд не могу отвести, ни двинуться. Сколько времени так прошло, не знаю. А потом вдруг в «Цвайсе» что-то как щелкнет. И он тяжело так вздохнул.

— Вздохнул? — удивились друзья.

— Ага. — И Сеня, набрав в легкие побольше воздуха, с тоскливым стоном выдохнул.

— А потом? — полюбопытствовали друзья.

— Он вздохнул, стрелки перестали вертеться и вполне нормально пошли. Будто ничего и не было.

— А ты? — спросила Марго.

— Я из ступора вышел, — отозвался Баск.

— А это белое больше не появлялось? — осведомился Герасим.

Баск покачал головой:

— Не появлялось.

— Ну а дальше чего? — полюбопытствовал Луна.

— Я по квартире на всякий пожарный прошелся. Вроде везде тихо. Но все-таки мучительницу разбудил. Она спросонья шары на меня выкатила и спрашивает: «Что, разве уже вставать пора?» Ну, я ей и объясняю: «Вообще-то, наверное, еще не совсем пора, но у нас кто-то свет вырубил». А Валентина Аркадьевна щелк выключателем, и лампа зажглась. Я — к себе. Думаю: «Может, только у меня проводка испортилась?» Но и там все работает. Мы вместе с мучительницей всю квартиру обследовали. Тишь, гладь да божья благодать. Я совсем успокоился, лег и тут же заснул. А утром «Цвайса» пошел проверить. А он стоит.

— Ну и что? — не поняли ребята. — Он у тебя разве обычно с утра летает?

— Тупые? — заорал Сеня. — Не он стоит, а стрелки. Механизм не работает.

— А времени сколько показывало? — зачем-то понадобилось выяснить Луне.

— Половина четвертого, — сообщил Сеня.

— Исто-ория, — протянул Иван.

Остальные молчали.

— Теперь понимаете? — первым нарушил тишину Баск.

— Погоди, — жестом остановил его Луна. — Итак, что мы имеем? Ты, Сенька, проснулся. Часы били в неурочное время. Электричество вырубилось. Потом «Цвайс» шуршал и стрелки крутились. Потом вроде бы все наладилось. Но в половине четвертого механизм окончательно остановился. Какой из этого следует вывод?

Друзья пожали плечами.

— А я прихожу вот к какому выводу, — с многозначительным видом продолжал Луна. — Думаю, электричество к этой истории отношения не имеет. Его по каким-то причинам на короткое время вырубили. Или во всем доме, или вообще в целом районе. Такое иногда случается.

— Надо проверить, вырубали или не вырубали, — вмешался Герасим.

— Боюсь, не проверим, — развел руками Луна. — Если бы это случилось днем или вечером — другое дело. Но в три ночи большинство людей спит. А второй вывод — что у «Цвайса» испортился механизм.

— Не мог он испортиться, — запротестовал Сеня. — Его совсем недавно почистили и отладили. И мастер сказал, что он еще сто лет будет работать.

— Наивный ты человек, Семен, — покровительственно похлопал его по плечу Герасим. — Думаешь, мастера не ошибаются? Он сказал сто лет, а в «Цвайсе» вашем какая-нибудь старая шестеренка полетела. Разве так не бывает?

— Бывает. — Баск признал правоту друга. — Но я уверен: дело тут в чем-то другом.

— В чем другом? — задал новый вопрос Герасим.

— Не знаю, — честно признался Баск, — но чувствую. И потом, что же я в таком случае видел, когда заглянул в столовую?

— Может, тебе просто показалось? — предположила Марго. — Так ведь тоже бывает.

— Не показалось, — упрямо настаивал Сеня. — Я точно знаю, только вот не пойму, что это такое.

— Откуда ты можешь точно знать, что действительно это видел? — вмешался Герасим. — Я, например, вполне допускаю, что тебе могло показаться.

— А я не допускаю, — стоял на своем Баск.

— И очень зря, — продолжал Муму. — Тут надо учитывать два фактора. Во-первых, твое экстремальное состояние.

Варя фыркнула.

— Не вижу ничего смешного, — Муму кинул на нее грозный взгляд. — В таком состоянии, Сенька, тебе еще и не то могло пригрезиться. А потом, ты ведь сам говорил: во всей квартире была тьма, хоть глаз выколи. А в столовой не задернули занавески. Вдруг по улице проехала машина, свет фар скользнул по стене столовой, вот тебе и показалось.

— Шарики у тебя самого за ролики заехали, в башке скользнули. — Баск покрутил пальцем у виска. — Ты хоть помнишь, Муму, на каком этаже я живу? На двенадцатом. А он — фары, машина!

— Мог и вертолет, например, пролететь. — Герасим не любил расставаться с собственными версиями.

— Еще лучше, — хохотнул Сеня. — Да от вертолета такой бы грохот поднялся. А в квартире стояла тишина, как в могиле.

— Могла и реклама на соседнем доме мигнуть, — нашел еще одно объяснение Муму.

— Тогда бы она все время мигала, — возразил Баск. — А больше ничего подобного не было.

— Она могла мигнуть и перегореть, — упрямо гнул свое Герасим.

— Нет, — покачал головой Баск. — Это было другое.

— Это, может, и другое, — сказала Варя. — Но вынуждена вам сообщить, что я замерзла.

— Я тоже, — подхватила Марго.

— И я, — посиневшими губами еле выговорил тощий Герасим, который зимой почти всегда мерз.

— Можно, конечно, в школу пойти, — не очень уверенно сказал Луна. — Но, по-моему, лучше явиться туда к концу первого урока. Чтобы глаза не мозолить и ни на кого не нарваться.

— Тогда куда же? — спросили девочки.

Герасим взглянул на часы:

— До конца географии еще целых полчаса. Я на улице столько не выдержу.

— Тогда-а, тогда-а, — задумчиво протянул Луна, — ближе всего мой подъезд. Но туда тоже нельзя. Соседи еще засекут. Предкам стукнут.

— А ко мне далеко, и мучительница на месте, — внес ясность Баск.

Тут же выяснилось, что у всех в квартирах находится кто-нибудь из взрослых.

— Тогда все-таки придется идти в школу, — решительно произнес Герасим. — Пока разденемся, пока то да се. Ну и, в конце концов, неужели мы с вами не найдем в целой школе одного укромного уголка, чтобы переждать остаток урока?

— Полагаю, найдем, — хлопнул его по плечу Луна.

И вся компания двинулась в сторону школы.

Десять минут спустя, счастливо избежав нежелательных встреч, ребята устроились в уголке под лестницей. Времени до перемены еще оставалось достаточно, и Луна попросил Баска рассказать все сначала о приключениях минувшей ночи. Баск послушался, однако ничего нового ребятам выяснить не удалось. Кроме того, что все окончательно убедились, какая странная это история.

— А самое главное, — уныло произнес в заключение Баск, — я просто ума не приложу, что теперь с «Карлом Цвайсом» делать. Может, у него просто как-нибудь завод сбился и их всего-навсего нужно еще раз завести.

— Погоди, погоди, — осенило вдруг Варю. — Ты вроде говорил, там, в часах, что-то шуршало.

— Ну, — подтвердил Сеня.

— Может, просто внутрь мышка какая-нибудь забралась? — продолжала светловолосая девочка. — Понимаешь, забралась туда, побегала и сбила что-то в механизме.

— Какая мышка? — возмутился Сеня. — Ты нашу квартиру видела? Разве в таких бывают мыши?

— Мыши бывают везде. — Варю ничуть не обескуражило Сенино заявление. — Тем более что вы в своей квартире почти не живете. А мышь могла прийти от соседей.

— В нашем доме ни у кого нет мышей, — уверенно произнес Баск. — Там все квартиры такие же крутые.

— Раз крутые, то кто-нибудь, например, мог купить мебель, — и тут не сдалась Варвара. — А в магазине на складе были мыши. Вот пара экземпляров в каком-нибудь шкафчике и переехала. Потом они расплодились. Их стали травить, и они спаслись в вашей квартире.

— Полный бред, — почесал коротко стриженный затылок Сеня.

— Как раз все вполне логично, — вмешалась Марго. — Именно таким образом нашим соседям завезли тараканов. Теперь они уже два года не могут от них избавиться.

— А если у тебя действительно мыши, — сказал Муму, — то им испортить часы ничего не стоит. Вот дед мой рассказывал, как в его бывшей лаборатории всего одна крыса вывела из строя уникальнейший дорогой агрегат. Она там какую-то микросхему схрумкала, и год работы целого научно-исследовательского института пошел насмарку.

— Ты серьезно? — спросил Сеня.

— Вполне, — кивнул Каменное Муму. — Дед до сих пор не может успокоиться. Ему за эту работу должны были какую-то престижную премию дать, а в результате на пенсию отправили.

— Так, может, и у меня все дело в обыкновенной мышке? — с надеждою произнес Сеня.

— А я о чем, — снова заговорила Варя. — Откроем корпус часов, мышку выгоним, механизм заведем, и тогда никакой приезд олигарха тебе, Баск, не страшен.

— Не откроем, — вновь охватило уныние Сеню. — От корпуса-то ключа тоже нет. Он у отца.

— А вдруг мы другой ключ подобрать к замку сможем? — не растерялся Луна. — И вообще, Семен, поищи у предка в письменном столе или еще где-нибудь. Вдруг он ключ просто в квартире спрятал?

— И впрямь, — сказал Иван. — Сомневаюсь, чтобы твой предок увез ключи от часов к кенгуру.

— Поищу, — откликнулся Баск. — Но даже если они найдутся, как мы там мышь обнаружим? Она ведь, наверное, сама к нам не выйдет.

— Кота принесем, — заговорщицки проговорила Марго.

— У нас ведь ни у кого кошек нет, — напомнил Герасим.

— Фантомаса одолжу, — откликнулась девочка.

— Фантомаса? — удивился Баск.

— Да, — Маргарита тряхнула иссиня-черными волосами. — Это кличка кота. А хозяйка недавно как раз моей бабушке хвасталась, что прошлым летом на даче ее дорогой Фанечка переловил мышей чуть ли не во всей округе. Вот и пусть теперь послужит человечеству.

— Тогда после уроков бери кота и ко мне, — сказал Баск.

— Именно так мы и сделаем, — согласился Луна.

Звонок возвестил о начале первой перемены. На лестнице тут же послышались нестройный топот и вопли. Это питомцы экспериментальной школы «Пирамида» разряжались после сорока пяти минут неподвижного сидения в классах.

— Пошли, — Луна первым покинул укрытие под лестницей.

Остальные следом за ним начали подниматься наверх.

— Где вы пропадаете? — остановила их на площадке второго этажа одноклассница Наташка Дятлова. — Географии-то не было.

— А что вместо? — с ходу поинтересовался Герасим.

— Просто сидели, — объяснила Наташка.

— Одни? — спросил Баск.

— С Афанасием Ивановичем, — отозвалась Дятлова. — Он рассказывал нам о своей молодости.

— Славненько, славненько, — обрадовалась Варвара. — Значит, мы ничего не прогуляли.

— Ничего, — подтвердила Наташка. — А вы-то где были? — снова осведомилась она и поглядела на Ивана.

— Где надо, там и были, — перехватив ее взгляд, подчеркнуто суровым голосом проговорила Марго.

— Не хотите, можете не говорить, — Дятлова оскорбленно передернула плечами.

— Не не хотим, а не можем, — буркнул Герасим. — Это тайна.

— Тайна? — уставилась на него Дятлова. — Неужели снова что-нибудь расследуете?

— Ничего не расследуем, — поторопился заверить ее Павел. — Просто были кое-какие дела.

Варя в это время испепеляла взглядом Герасима. Он чуть все не испортил. Теперь придется заговаривать любопытной Дятловой зубы. Однако Наташка сама пришла им на помощь:

— Кстати, о делах. Мы завтра наконец соберемся, или вы снова будете заняты? Между прочим, до Нового года всего ничего осталось. Будем мы делать газету или не будем?

— Будем, Наташка, будем! — пылко ответила Маргарита. — Я даже уже ватман купила. Завтра после уроков останемся и начнем.

— Ну, будем надеяться, завтра у вас ничего не сорвется, — явно обрадовалась Наташка и снова взглянула на Ваню.

Марго пришлось совсем не по душе повышенное внимание Дятловой к Ивану, однако, сдержавшись, она повторила:

— Будь спокойна, Наташка. Завтра начнем.

— Тогда договорились. — И, в третий раз состроив глазки Ивану, Наташка убежала.

— Ну, Марго, — сквозь зубы процедил Муму, — втравила ты нас в поездочку.

— Ребята, — Баск был совершенно не в курсе, — что это за газета?

— Она придумала. — Герасим с гневом направил указующий перст на Марго. — У нее и спрашивай.

— Да понимаешь, — откинув упавшие на лицо волосы, смущенно пролепетала девочка. — Это такая новогодняя стенгазета-сюрприз.

— На фига? — У Сени едва не вылезли из орбит глаза. — Я понимаю, Дятлова. Но вам-то зачем?

— Вот и я все время говорю: зачем? — зануднейшим голосом произнес Герасим. — Причем, учти, Баск. Это идея не Дятловой, а Марго. Она про газету придумала, да еще зачем-то Дятлову подключила.

— С какой радости? — еще сильней изумился Сеня.

— Так было на тот момент надо, — коротко бросила Марго и умолкла.

Остальные смерили ее недоуменными взглядами. Посвящена в эту историю была одна лишь Варя, ибо принимала в ней непосредственное участие. Однако обе девочки тщательно оберегали тайну от мужской части Команды отчаянных.

Некоторое время назад Варя и Марго обратили внимание: во время уроков Дятлова, которая раньше ни о чем не думала, кроме учебы, постоянно оборачивается, чтобы потаращиться на Ивана. Потаращившись, Дятлова тайно вздыхала, а затем принималась что-то бурно и долго строчить в тетради. Марго и Варя немедленно заподозрили, что Наташка явно неравнодушна к Холмскому, и решили проверить, насколько обоснованы их подозрения. Был разработан план. На ближайшей же перемене Марго отвлекает Дятлову разговором, а Варя, пользуясь этим, заглядывает в Наташкину заветную тетрадь.

Именно чтобы отвлечь Дятлову, Марго и ляпнула первое пришедшее в голову. А именно, что неплохо бы сделать новогоднюю стенгазету для всего их восьмого «А» класса. Общественно-активной Дятловой идея очень понравилась. Зато Команда отчаянных восприняла все совсем не так благодушно. А главное, ребята совершенно не понимали, почему должны убивать драгоценное свободное время на стенгазету, да еще совместно с Дятловой. Маргарита на все расспросы отвечала либо крайне туманно, либо отмалчивалась. А мальчики терялись в догадках.

Пролистав тетрадь Дятловой, Варвара убедилась, что они с Марго были правы. Все Наташкины записи касались Ивана. Марго это расстроило вдвойне. Правда, Иван вроде бы не обращал на Дятлову никакого внимания. Во всяком случае, пока. Но, во-первых, чужая душа потемки. А во-вторых, ляпнув про эту дурацкую новогоднюю газету, она, Марго, волей-неволей способствовала тому, что Наташка теперь будет все время находиться рядом с Холмским. Глупей не придумаешь. Однако поделать уже ничего было нельзя. Остается надеяться на лучшее да побыстрей сделать газету. Пока этого не произойдет, Дятлова все равно не отвяжется.

— Я по-прежнему не врубаюсь, — повторил Сеня. — На фига вам эта газета?

— Тебе, по-моему, русским языком объяснили. — Варю стало охватывать раздражение. — Сюрприз. Для всего нашего дорогого класса.

— А-а, — расплылся в глупой улыбке Баск. — Сюрприз — это понятно. Но я все равно не врубаюсь.

— А я тебя, между прочим, врубаться не уговариваю, — откликнулась Варя, — но делать газету надо. Придется, Сенечка.

— Как? — разинул рот Баск. — И мне?

— А почему бы нет? — продолжала Варя.

— Ребята, я разве чокнутый? — в полной растерянности посмотрел на друзей Баск.

— Ну-ну, — обиженно сказала Марго. — Значит, по-твоему, когда я пойду одалживать у соседки кота, чтобы искать мышь в твоем «Цвайсе», то это нормально. А как газету помочь нам делать, то ты не чокнутый.

— Действительно, — подхватила Варя. — Не хочешь делать газету, сам и возись со своим дорогим «Цвайсом».

— Да я ничего. Могу и газету, если хотите, — мигом пошел на попятную Сеня.

— Вот и отлично, — кивнула Варвара, и они обменялись с Марго выразительными взглядами.

Обе девочки посчитали участие Баска в создании новогодней газеты крайне удачным. Ибо есть шанс, что Сеня отвлечет на себя хоть часть внимания Дятловой.

— Значит, согласен? — внимательно посмотрела Марго на Сеню.

— Куда ж мне теперь деваться, — ответил тот. — Правда, пользы от меня в этом деле ровно ноль. Рисую я плохо. Пишу еще хуже.

— Насчет этого, Сенечка, не волнуйся, — с уверенностью заявила Варвара. — Найдем, куда тебя приспособить. — И они снова украдкой перемигнулись с Марго.

— Как знаете. — Баск полностью покорился судьбе. Главным для него было утрясти дело с «Карлом Цвайсом».

— Девочки, может, знают, а я, например, не знаю, — вмешался Герасим, — как можно приспособить к созданию газеты человека, который ничего такого не умеет.

— Не знаешь, и молчи, — огрызнулась Варя.

— Да ты и сама не знаешь. — Муму охватил очередной полемический задор, и на лице его воцарилось хорошо знакомое Команде отчаянных тупое упрямое выражение.

— Я-то как раз, Мумушечка, знаю, — в свою очередь заело Варвару.

— Врешь, — мрачно взирал на нее сверху вниз длинный тощий Герасим.

— Ах так, — разыграла возмущение Варя и с ангельским видом добавила: — Разве ты не знаешь, я никогда не вру.

— Тогда скажи, — потребовал Муму.

— Пожалуйста, — невозмутимо произнесла она. — У нас в газете будет раздел светской хроники. А для него нужны фотографии, которые как бы сделаны скрытой камерой. Уж это Сенька умеет. И фотоаппарат у него есть.

— Три фотоаппарата. — Баск расплылся в довольной улыбке. Все, что касалось техники, было его стихией. — Классный ход, Варька, — продолжал он. — Я вам для этой газеты таких фоток наделаю. Учителей тоже надо? — У Сени загорелись глаза.

— Вообще-то не помешает, — сказала Варя.

— И завуча? — Баск все больше входил во вкус предстоящего дела.

— Почему бы и нет. — Ивану тоже очень понравилась эта идея. — Слушай, Сенька. Давай вместе. Я тоже хочу.

— Валяй, — проявил широту души Баск.

— Очень хорошо, — одобрила Марго. — Чем больше у нас будет снимков, тем лучше. А для газеты отберем самые удачные. Завтра после уроков встретимся, посмотрим, чего у нас не хватает. Название для газеты придумаем. Напишем его.

— А снимать когда? — теперь Баску не терпелось приняться за дело.

— Ну, сегодня уже не получится, — ответил Иван. — Фотоаппаратов-то у нас с собой нет. А завтра с утра приступим.

— Отлично, — Сеня одобрил такой план действий.