Шанс выжить

Антонина Морозова

Эйнштейн великий, ты был прав: Все относительно на свете. Но разноростье милых трав Никто не мерит в лунном свете. И пусть гордится наш богач – Найдётся побогаче. А вот на малую беду Грядёт большая, как иначе. С собой несёт нам всем она Погибель и несчастье.

***

О, звёзд холодное сиянье, что

прячете от наших глаз?

Что вы несёте нам — познание, иль

просто бережёте нас?!

Я проснулся в хорошем настроении. Накормил и перепеленал Лисику, убрался у коровы. Молоком были наполнены все банки, ну ничего, Галя потом с ними разберется. Творогу и масла будет вдоволь. Хорошенько протопив печь, начал собираться в роддом. Старую корзину я прошлифовал наждачной бумагой, протер тряпицей, и она стала как новая. На дно положил старую подушку. Лисика спала, когда я осторожно положил малышку, завернутую в пелёнки и одеяло, в корзину. По пути зашёл в магазин и купил яблок, Галя их очень любит. В роддоме постучал в окошко-форточку. Галя пришла быстро, на руках она несла нашего сына. Наконец-то я его увидел не во сне, а наяву. Сын был таким же маленьким, как и Лисика, да и походил на неё. Мы с Галей обнялись. Я готов был целовать ей руки и ноги, соскучился ужасно. Последние два дня были для меня тяжёлыми ещё и потому, что рядом не было моей любимой жены. Наконец я кое-как успокоился. Нужно как-то рассказать Гале о Лисике, но как и с чего начать? Девочка облегчила мою задачу, она начала шевелиться и кряхтеть.

— Кто это у тебя там? — спросила Галя.

— Это… это ребёнок.

— Чей ребёнок?

— Понимаешь, Галя, эта девочка осталась сиротой. И она последняя девочка чудь. Не мог же я её бросить.

Галя молча сверлила меня глазами.

— Что означает «чудь», она больна?

Я поспешил её успокоить.

— Нет, не больна, просто очень похожа на нас с сыном.

И я рассказал ей про Нюрку и про чудь.

— Ну ты даёшь: у меня, значит, младенец, и у тебя тоже.

Галя посмотрела на мои порезанные мизинцы.

— Бедные вы мои. Подержи-ка сына, я её возьму.

Малышка не спала, смотрела на Галю и шевелила крохотными губками.

— Она хочет мне что-то сказать! — засмеялась жена. — Кушать хочешь, маленькая, ну, давай, попробуем. Иди сюда, вот так.

Разговор, которого я так боялся, на этом закончился. Ох уж эти женщины, как они бывают прекрасны! Лисика впервые наелась досыта. Но она не заснула сразу, а смотрела на Галю своими небесно-голубыми глазами, потом произнесла «Агу».

— Она сказала «спасибо», да, определенно «спасибо».

Галя была радостно взволнованна, как будто я ей в корзине миллион денег принес, а не младенца.

— Береги её, смотри не застуди и подожди, я молочка сцежу. У нас с тобой долго не было детей, а теперь сразу двое. Ничего, справимся. Ты всегда дома, да и не пьёшь теперь.

Ах, Галя, моя Галя, от тебя всегда и радость, и спасение. Галя принесла бутылочку с соской, наполненную больше половины молоком. Ну, теперь всё в порядке, Лисика будет сыта.

Я ездил ещё три дня в роддом, Галя кормила малютку и сцеживала молоко в бутылочку. Моя умница жена стала проситься на выписку пораньше, мол, у неё корова, хозяйство, и её выписали. Я нанял машину, купил коробку конфет, букетик цветов и, как положено, привёз жену домой. Конечно, мне потом пришлось искать Нюрку, чтобы она написала отказную от девочки. Пришлось искать и Надю как свидетельницу рождения ребёнка. Но это уже были приятные хлопоты. Наконец всё было сделано, и детей зарегистрировали на нас с Галей. Любопытным соседям говорили, что у нас родилась двойня, Лена и Ваня.

Наши ночные встречи-разговоры продолжались, но не подолгу, малыши берегли моё здоровье. Дети говорили мне о том, что им нужно именно сейчас, и немного о том, что я должен знать. Дети чуди растут очень быстро, как в сказке: не по дням, а по часам. В месяц наши дети уже ползали, а в два месяца сидели. В три месяца они бросили сосать грудь и стучали ложками о стол. Мы с Галей не успевали удивляться малышам. Они не плакали и не будили маму по ночам. Если им что-то было нужно, они приходили в мой сон и сообщали об этом — я тут-же пробуждался и делал, что было нужно детям. И я уже знал, чем кормить этих удивительных младенцев. В жидкую кашу на воде мы добавляли сырые натёртые на мелкой тёрке овощи и фрукты. Пили они воду и чаи на травах. В четыре месяца у наших деток начали прорезаться зубки, а в пять они начали ходить. Малыши ничем не болели и прививки запретили себе ставить. На шести месяцах их младенчество, можно сказать, закончилось, зубы выросли, и дети начали говорить и есть жёсткую пищу. Из хлебного дети ели только баранки и сушки, а заваренный на сушёных ягодах кисель был их любимым лакомством. Зима выдалась суровой, обычное дело на среднем Урале. Галя напряла из овечьей шерсти плохо скрученную пряжу и связала четыре больших носка. Я ещё смеялся, зачем, мол, такие огромные носки, где такие ноги возьмём? Но Галя велела мне затопить баню. В бане мы эти носки окунали в кипяток и отбивали деревянными колотушками. Мы снова и снова обдавали наши изделия кипятком, колотили и мяли их. И вот уже четыре больших носка превратились в маленькие и толстые валеночки. Мы повесили наши изделия тут же в бане, накинули ещё дров и ушли. На утро необычайно легкие и тёплые валеночки были готовы. Малышам наши изделия понравились, и они проходили в них дома не одну зиму. Когда детям исполнилось по восемь месяцев, они попросили, чтобы я приносил им книги из библиотеки. Их интересовало всё, и читали они очень быстро. Наши детки всё время учились. Учились по книгам, учились варить себе кашу, топить печь. Днём они спали часа два и снова учились. Я приносил им учебники, и дети изучали их. К году малыши знали школьную программу до пятого класса. Нам с Галей было легко их растить. Дети были самостоятельными и аккуратными. Когда им было по два с половиной года, они заявили, что теперь они будут много спать. И настало у нас «сонное царство». Дети спали всю ночь, утром ели, пили, немного разминались и снова ложились спать. Вечером, как и утром, ели-пили, разминались и ложились спать. Галя уже знала, что люди чудь живут сразу в двух мирах, но с трудом могла это уложить в голове, и ей не хватало общения с детьми.

Теперь наши детки большее время находились на своей родине и просыпались, чтобы слегка поддержать свои тела. Они передавали свои знания о Земле, чтобы понять, почему мозг землян не совершенствуется. А особенно, в чем ошибки школьной программы и в самом процессе обучения. Лисика и Ламвай готовили себя к работе на Земле, и, по меркам людей чудь, они были уже взрослыми. Знания, которые эти люди получают когда-либо, никогда ими не забываются, и их сознание лишь дополняется новыми. Но меня это, увы, не касается, я, похоже, забыл всё.

Мои дети всё ещё приходили ко мне во сне, чтобы я не терял навык такого общения: рано или поздно мне предстоит жить жизнью настоящего человека чуди. Лисика сказала, что нужно торопиться и начать работать как можно раньше. На Земле создано грозное оружие, способное погубить всё живое на планете. И это оружие людям, как спички детям, которые ещё не полностью осознают всей опасности. Люди также создали телевидение, и скоро появятся компьютеры, которые, кстати, давно созданы и вложены в их головы. Но люди мозгом пока не пользуются, ну, или почти не пользуются. А как ещё скажешь. У Земли выкачиваются все соки, её атмосферу дырявят ракеты, эти действия людей не заживут и за миллионы лет, даже если это прекратить немедленно. Но кто научит людей жить в мире без войн, посещать другие планеты, общаться с друзьями других городов и континентов без разрушающих планету технологий? Кто им подскажет, что не технологии нужно совершенствовать, а себя? Человек создан «по образу и подобию», его тело идеально, а мозг уникален. Мозг людей устроен, как бы понятнее выразится, даже более высокотехнологично, чем у нас, людей чудь. Но мы развивались правильно, не останавливаясь на протяжении многих миллионов лет. Земляне же трижды начинали развитие с нуля. И тогда это происходило не по их вине. Сейчас снова есть угроза гибели цивилизации, теперь уже по вине самих людей. Лисика сказала, что заменять землян на людей чудь нельзя. Мы с вами два разных вида разумных существ и имеем одинаковые права на существование. Наша задача — расширить сознание людей, заставить работать остальные участки головного мозга именно в телах землян. Для этого души особо продвинутых людей чудь будут рождаться у обычных людей, но им будет трудно справится с ленивым мозгом в человеческом теле, нужна помощь. Эту помощь частично будешь оказывать ты. Помещённые в чужие тела люди чудь живут и спят, как в кошмарных сновидениях, как жил примерно ты, только им ещё хуже. Завтра ты должен будешь голодать и съешь только ужин. Следующей ночью тебя ждёт путешествие, мы заберем твоё сознание с собой на родную планету.

На следующий день я ничего не ел, и когда вечером проснулись дети, мы вместе поужинали. Как только я заснул, Лисика и Ламвай пришли в мой сон. Они были спокойны и поспешили успокоить меня.

— Переход будет быстрым, и, главное, ты не должен волноваться, для людей чудь это обычное дело.

Потом они задали мне вопрос: «Вкусная была каша после голодовки?»