Папа, мама, бабушка, восемь детей и деревянная лошадка

Анне-Катрине Вестли, 1999

Весёлые, добрые и поучительные истории из знаменитого цикла норвежской писательницы Анне-Кат. Вестли про папу, маму, бабушку, восемь детей и грузовик издаются в нашей стране с 1960-х годов, но их герои так полюбились и детям, и родителям, что все радуются каждой новой встрече с ними. В этой книге вы прочитаете о том, как дружное семейство готовилось к Рождеству и как у бабушки появились новые внуки. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Самая красивая лошадь на свете

На другой день после того, как бабушка с Мортеном вернулись от старьёвщика, они поспешили в лес с топором, серым бумажным пакетом с его загадочным содержимым и ещё кое-какими вещами, которые бабушка сочла нужным прихватить с собой.

Они долго бродили по лесу и наконец остановились.

— Нам нужно срубить несколько деревьев, — сказал Мортен. — Не очень больших. И обрубить с них ветки, потому что готовые бруски в лесу не валяются.

Но оказалось, что как раз валяются. Этот лес принадлежал Ларсу, и Ларс в это время наводил в нём порядок, прореживая его в некоторых местах. Срубленные деревья он составлял в виде шатров.

— Красивые домики, — сказал Мортен. — Но мы не можем взять эти деревья, ведь они не наши.

— А мы и не возьмём их, мы их, так сказать, купим, — успокоила его бабушка.

— А деньги? У нас уже не осталось денег, — напомнил ей Мортен.

— Зато у нас есть топор. Мы возьмём четыре дерева и ещё одно для головы и шеи, а когда сделаем всё, что нужно, мы положим топор в середину шатра в виде платы за деревья, которые мы взяли.

— Думаешь, этого будет достаточно? — спросил Мортен.

— А то! А Ларсу мы всё расскажем, когда он уже увидит нашу лошадь. Это будет сюрприз.

— Ну ладно, — согласился Мортен.

Теперь он был спокоен. Они нашли четыре сруба дерева примерно одинаковой толщины и оттащили их к бочке, которая тихо и мирно ждала их под деревом.

— Ну вот, — сказала бабушка. — Теперь у нас есть четыре ноги и бочка. Как нам приделать к ней эти ноги?

— Не знаю. — Мортен наморщил лоб, но так ничего и не придумал.

— Если мы просто приколотим их к бочке, они не будут похожи на ноги, да и прочными они тоже не будут.

— Да, они должны как будто расти из бочки, — сказал Мортен.

— Значит, мы должны сделать в бочке четыре отверстия, — заключила бабушка.

— Бур, — сказал Мортен. — На стройках всегда есть буры.

— А в Тириллтопене сейчас что-нибудь строят? — спросила бабушка. — Надо бы разузнать.

— Нет, это нам не подходит. Ведь тогда нам придётся везти бочку в Тириллтопен. — Мортен погрустнел, он вспомнил мальчишек, которые бежали за ним, когда он катил бочку.

— Мы положим бочку в старую детскую коляску, прикроем её сверху и отвезём в Тириллтопен, — сказала бабушка.

— Хорошо, это ты здорово придумала!

Мортен прокрался во двор и выкатил из сарая старую детскую коляску. Потом забежал в бабушкину комнату, схватил её самую старую шаль и вернулся в лес.

Они взвалили бочку на коляску и прикрыли сверху шалью.

Никто бы и не догадался, что в коляске под шалью лежит старая бочка из-под сельди. Что это не ребёнок, было понятно каждому с первого взгляда. Бабушка с коляской сразу направилась к стройке. Там работали большие подъёмные краны, валялись брёвна, но, к счастью, была и механическая пила, значит, плотницкими работами тут тоже занимались. Бабушка набралась храбрости и обратилась к самому доброму на вид рабочему. Он был постарше остальных, то и дело снимал с головы шапку и чесал в затылке, как будто проветривал волосы, хотя на улице было холодно.

— У вас есть бур? — спросила у него бабушка. — Мне надо сделать в бочке четыре отверстия.

Рабочие, которые стояли рядом и слышали бабушкины слова, с удивлением разглядывали её, Мортена и детскую коляску. Их удивление стало ещё больше, когда бабушка сняла с бочки шаль.

Она показала, где именно на бочке должны быть отверстия, так что рабочему оставалось только взяться за бур.

— А зачем вам это? — спросил он.

Мортен и бабушка только замотали головами.

— Неужели мы так этого и не узнаем? — сказал рабочий.

Мортену показалось, что рабочему стало грустно, и он поторопился его утешить:

— Узнаете, если придёте к нам после Рождества.

— И возможно, получите по чашечке кофе, — прибавила бабушка.

— Согласны! Мы о вас уже слышали. Это вы подружились с рабочими, которые прокладывали в лесу дорогу? Её ещё как-то странно назвали.

— Её назвали Бабушкина дорога, — сказала бабушка с гордым видом.

Потом Мортен с бабушкой поблагодарили рабочих и повезли бочку в укромное место. Увидев заготовленные бруски, бабушка от нетерпения чуть на них не упала.

— Давай скорее поставим ей ноги на место! — сказала она. — Их надо воткнуть внутрь, а потом закрепить гвоздями.

Они положили бочку на бок и вставили в отверстия ноги — бруски. Теперь бочка была похожа на лошадь, лежащую на спине с поднятыми кверху ногами. Бабушка вколотила гвозди, куда хотела, так, на всякий случай. Мортен помогал ей. Первой ударяла по гвоздю бабушка, потом Мортен, сначала слегка, потом посильнее, и последний удар снова делала бабушка.

— Смотри, бабушка, я нашёл подходящий чурбан. Он может служить ей шеей. Только его надо укоротить, он слишком длинный.

— Приятно работать, когда всё ладится, — сказала бабушка. Она укоротила «шею» до нужной длины и приколотила её на место.

Потом они нашли короткий брусок, подходящий для головы. Мортен побегал вокруг и нашёл обрубки, подходящие для ушей, но, когда он хотел воткнуть сзади длинную ветку, которая должна была служить лошади хвостом, бабушка остановила его.

— У меня дома есть большой моток чёрной шерсти, — сказала она. — Хватит и на хвост, и на гриву.

— Тогда наша лошадь будет совсем как живая! — обрадовался Мортен.

— Сбегай домой и принеси моток, он лежит сверху на моём сундуке. А ещё захвати коробку с красками, что стоит на комоде. Там же лежит и кисточка. Мы выкрасим бочку в коричневый цвет, чтобы она была одного цвета с корой на ногах.

— Бегу! — крикнул Мортен и полетел, как ветер. Дома он взял всё, что нужно, и снова убежал в лес. Мама не успела и головы повернуть, как он уже исчез.

Бабушка позволила Мортену самостоятельно выкрасить всю бочку, а ещё он нарисовал лошади глаза и ноздри. Тем временем бабушка приделала ей хвост и гриву. Потом она из кармана юбки достала кусок красной материи.

— Это будет седло. Нашей лошади по цвету подойдёт красное седло. Но вообще-то у меня есть и кое-что ещё, — сказала бабушка и встряхнула серый бумажный пакет, который ей дал старьёвщик. В мешке что-то звякнуло.

— Что это? — спросил Мортен, сгорая от любопытства.

— Это подковы, — как ни в чём не бывало ответила бабушка и начала приколачивать лошади подковы.

Кроме подков у бабушки оказались с собой три бубенчика на кожаном ремешке. Она надела их лошади на шею, лошадь встала на ноги и была полностью готова.

— Это самая красивая лошадь на свете, — сказал Мортен. — Бабушка, давай возьмём её домой, хотя ещё и не Рождество.

— Решай сам. Это твоя лошадь, — ответила бабушка.

— Я думал, что мы приведём с тобой нашу лошадь в первый день Рождества, — сказал Мортен. — Понимаешь, все дети делают для папы с мамой скамейку, а им может не понравиться, если наш сюрприз появится раньше. Пусть папа с мамой сначала удивятся скамейке, а уж потом нашей лошади!

— Ты благородный человек, Мортен! — сказала бабушка. — Тогда мы прикроем нашу лошадь еловыми лапами, чтобы её никто не увидел, и пойдём домой. У меня ещё много дел, которые нужно успеть до Рождества. Понимаешь?

— Понимаю, — ответил Мортен. Он стоял возле своей лошади, без конца гладил её и никак не мог на неё налюбоваться.

* * *

А чуть подальше в лесу остальные дети мастерили свою скамейку. Они делали её из бревна, расщеплённого вдоль, и потому скамейка получалась весьма основательной. Бревно им дал Ларс, которому они обещали отработать за него во время весенней страды.

Конец ознакомительного фрагмента.