После ссоры

Анна Тодд, 2014

Книга, которая прочно заняла первые строки в списках бестселлеров по всему миру. Тесс и Хардин такие разные, но они созданы друг для друга. И даже их ссоры, кажется, происходят лишь для того, чтобы понять – та искра, которая проскочила между ними при первой встрече, разгорается все больше. Но разве отношения влюбленных бывают гладкими? Никогда! Вот и Тесс с Хардином вынуждены доказывать свою любовь друг другу и всему миру. Книга содержит бонусную главу.

Глава 20

ХАРДИН

Я сижу в машине и смотрю на огромный отцовский дом, не решаясь зайти.

Карен украсила все снаружи какими-то гирляндами, елочками и, кажется, поставила перед входом танцующего оленя. Во дворе покачивается на ветру надувной Санта, будто насмехаясь надо мной. Вылезаю из машины, и ветер успевает подхватить кусочки разорванных билетов на самолет прежде, чем я закрываю дверь.

Придется позвонить и убедиться, что мне вернут деньги за неиспользованные билеты, иначе я просто выкинул на ветер две штуки баксов. Наверное, надо было поехать одному и постараться выбраться из этого ужасного состояния, но почему-то мысль о Лондоне уже не кажется такой привлекательной, если ехать без Тессы. Я рад, что мама оказалась не против сама приехать. Ей, похоже, очень даже хочется посетить Америку.

Я звоню в дверь и одновременно пытаюсь придумать, как объяснить, какого черта я сюда явился. Но прежде чем я успеваю что-нибудь сочинить, появляется Лэндон.

— Привет, — говорю я и прохожу, когда он открывает дверь пошире.

— Привет? — отвечает он с вопросительной интонацией.

Я не знаю, что сказать или сделать, и засовываю руки в карманы.

— Тессы здесь нет, — говорит он и идет в гостиную, словно мое присутствие его не удивляет.

— Да… я знаю. Она в Сиэтле, — говорю я и иду за ним.

— Значит…

— Ну… я… пришел, чтобы поговорить с тобой… или с папой, то есть с Кеном. Или с твоей мамой, — бормочу я.

— Поговорить? О чем?

Лэндон берет книгу, вынимает из нее закладку и начинает читать. Мне хочется вырвать книгу у него из рук и бросить в камин, но это мне сейчас не поможет.

— О Тессе, — спокойно отвечаю я.

Я дергаю кольцо в губе и жду, что он рассмеется.

Он смотрит на меня и закрывает книгу.

— Правильно ли я понял… Тесса не хочет иметь с тобой ничего общего, поэтому ты пришел, чтобы поговорить со мной? Или с твоим отцом, или даже с моей мамой?

— Ну… вроде того…

Боже, как он меня бесит! Я и так уже чувствую себя нелепо.

— Хорошо, и чем, ты думаешь, я смогу тебе помочь? Лично я не думаю, что Тесса захочет с тобой разговаривать, и мне казалось, что ты уже забыл обо всем этом.

— Хватит идиотничать. Я знаю, что облажался, но я люблю ее, Лэндон. И я знаю, что она любит меня. Просто сейчас ей больно.

Лэндон глубоко вздыхает и потирает подбородок.

— Не знаю, Хардин. То, что ты сделал, непростительно. Она доверяла тебе, а ты ее унизил.

— Знаю, знаю. Блин, думаешь, я этого не знаю?

Он вздыхает.

— Ну, раз ты появился здесь и просишь о помощи, значит, понимаешь, насколько хреновая сложилась ситуация.

— Так что мне делать, как думаешь? Скажи, не как ее друг, а как мой… ну, как пасынок Кена?

— В смысле, как сводный брат? Твой сводный брат. — Он улыбается. Я закатываю глаза, и он смеется. — Ну, она с тобой вообще разговаривала?

— Да… Ночью я ездил в Сиэтл, и она разрешила остаться с ней, — рассказываю я.

— Что? — Он явно удивлен.

— Ну да, она напилась. Я имею в виду, действительно напилась и практически заставила меня трахнуть ее. — Я вижу, как он недоволен, что я использую такие слова. — Прости… она заставила меня переспать с ней. Ну, не совсем заставила, потому что я хотел этого, в смысле, как я мог отказаться… она просто…

Почему я вообще ему все это рассказываю?

Он перебивает меня:

— Ладно-ладно! Я уже понял.

— Так что сегодня утром я сказал ей кое-что, то, что не должен был говорить, но она проболталась, что целовала другого.

— Тесса кого-то целовала? — явно неверяще переспрашивает Лэндон.

— Ага… какого-то парня в гребаном клубе, — недовольно говорю я. Не хочу снова об этом думать.

— Ну и ну. Ты серьезно ее взбесил, — говорит он.

— Я. Знаю.

— Что ты сказал ей утром?

— Я сказал, что вчера трахался с Молли, — признаюсь я.

— Правда? В смысле… Ты правда занимался сексом с Молли?

— Господи, нет, конечно, нет. — Я качаю головой.

Что за хрень творится в моей жизни, если я решаю поговорить по душам с Лэндоном, а не с кем-то еще?

— Тогда почему ты так сказал?

— Потому что она меня разозлила. — Я пожимаю плечами. — Она целовалась с кем-то другим.

— Ладно. Значит, ты сказал, что переспал с Молли, которую, как ты знаешь, она терпеть не может, просто чтобы сделать ей больно?

— Да…

— Отличная идея. — Он закатывает глаза.

Я машу ему, чтобы он перестал издеваться.

— Думаешь, она любит меня? — спрашиваю я, потому что мне надо это знать.

Лэндон вдруг становится серьезным.

— Я не знаю… — Врать он совсем не умеет.

— Скажи мне. Ты знаешь ее лучше всех, если не считать меня.

— Она любит тебя. Но из-за твоего предательства она твердо уверена в том, что ты ее вообще никогда не любил, — объясняет Лэндон.

Сердце снова разбивается на куски. Не могу поверить, что прошу его о помощи, но без этого мне не обойтись.

— Что мне делать? Ты мне поможешь?

— Не знаю… — Он смотрит на меня нерешительно, но точно понимает, в каком я отчаянии. — Думаю, я могу поговорить с ней. Завтра ее день рождения, помнишь?

— Да, конечно, помню. Вы что-то запланировали вместе? — спрашиваю я.

Лучше бы не запланировали.

— Нет, она сказала, что будет у мамы.

— У мамы? Почему? Когда ты говорил с ней?

— Она прислала мне сообщение пару часов назад. А что ей еще делать? Оставаться на день рождения одной в мотеле?

Я решаю не обращать внимания на последний вопрос. Если бы сегодня утром я сдержался, она, возможно, позволила бы мне остаться еще на одну ночь. И теперь я здесь, а она все еще в Сиэтле с этим гребаным Тревором.

Я слышу, как кто-то поднимается по лестнице, и мгновение спустя в дверном проеме появляется отец.

— Я услышал твой голос…

— Да… я пришел поговорить с Лэндоном, — вру я. Ну, это почти правда: я собирался поговорить с тем, кого увижу первым.

Я просто жалок.

Отец, похоже, удивлен.

— Правда?

— Ага. И еще: во вторник приезжает мама, — сообщаю я. — На Рождество.

— Отличная новость. Я знаю, как она скучает по тебе, — говорит он.

Неосознанно стараюсь придумать какую-нибудь язвительную реплику, думаю сказать, какой хреновый из него отец, но понимаю, что не хочу этого делать.

— Ну, тогда я оставлю вас, ребята, разговаривайте. — Он выходит и направляется наверх. — Кстати, кое-что еще, Хардин. — Он останавливается на середине лестницы.

— Да?

— Я рад, что ты пришел.

— Хорошо, — отвечаю я, потому что не знаю, что еще сказать.

Отец натянуто улыбается и поднимается дальше.

Весь день сегодня творится полная хрень. Болит голова.

— Ну… я, наверное, пойду… — говорю я Лэндону, и он кивает.

— Я постараюсь сделать что смогу, — обещает он, и я иду к двери.

— Спасибо. — И когда мы оба неловко замираем в дверном проеме, я бормочу: — Ты ведь понимаешь, что я не собираюсь тебя обнимать и все такое?

Слышу, как он смеется, и закрываю за собой дверь.