Неоплатный долг

Анна Потемкина

Три поколения одной семьи проходят испытание имуществом, людьми, детьми. Каждый раз они выбирают все, кроме любви. Жизнь снова и снова ставит их перед этим выбором. В клочья изорванная семейная нить приводит к неоплатному долгу перед друг другом. Принимая такое положение, семья только увеличивает его. Кто же сможет прекратить эту цепь трагических событий? У кого достаточно мудрости и душевного тепла? Кажется с этой задачей не справиться никому.

Глава 3

Потекли будни тягучей патокой. Иван работал на элеваторе. Надежда в больнице санитаркой. Вечером она приходила и ложилась отдыхать.

— Надюша, покушаешь? — Осторожно спрашивала Марфа, заглядывая к ней в комнату.

— Сюда принесите, пожалуйста — стонала невестка

— Сейчас, сейчас — и она неслась за тарелкой супа с хлебом.

— Устала? — Участливо смотрела на Надю, присаживаясь на краешек кровати.

— Дико, мам — она с аппетитом наворачивала суп. — Генеральная уборка, еле на ногах держусь.

Иван приходил с работы, принимался за домашние дела.

— Сделали из мужика бабу — плевался Степан Федорович.

— Надя устает сильно — оправдывался Иван.

— Баба должна дома сидеть. Семьей заниматься. Это мужики устают. Какого хрена ты ее на работу отправил?

— Она сама захотела. Не может дома сидеть Деньги хочет зарабатывать.

— Тьфу ты. Что с молодежью творится. Бабы верховодят. В наше время все было по-другому. И порядка больше.

— Ладно. Будет тебе. Мы своим умом живем.

— Как знаешь — крякнул недовольно отец.

— Хотим уехать. На Дальний Восток. К родителям Нади. Она хочет к ним.

— Она хочет. А-а, дурак — посмотрел на сына тяжелым взглядом, хлопнул по коленям и вышел.

«Правильно Надя говорит, мои меня не понимают. Уезжать надо» — грустно смотрел отцу вслед Иван.

Две недели ушли на сборы в дорогу, расчет на работе. Иван избегал общения и почти не смотрел на родных. Только, когда прощались, долго смотрел на каждого. Будто пытался запомнить.

Марфа почти не спала неделю. Тяжело переживая отъезд сына исхудала и измучилась. Часто писала письма, где рассказывала все подробности сельской жизни. Иван исправно отвечал. Надежда тоже писала, и сердце Марфы успокоилось. К тому же невестка ждала ребенка. Счастливое ожидание нового члена семьи добавляло сил и лада в семью. Они по вечерам обсуждали предстоящее событие, мечтали и строили планы по этому поводу. Степан Федорович становился мягким и уютным. Татьяна отмалчивалась и только глупо улыбалась. Ее занимало совсем другое. Борис. Они переживали не простые времена. Тайное стало явным. Лида остро переживала разрыв с женихом, уехала в Москву к родным. Там сразу вышла замуж. Многие осуждали Таню, но из-за авторитета Степана Федоровича помалкивали.

— Что за дети — рыдала Марфа. — Мы всю жизнь честно прожили. Никто о нас ничего плохого не скажет. А тут. Сын девушку обидел, дочь подружку. Вроде бы старались правильно воспитывать. Что с ними происходит?

— Ну, мам — канючила Таня. — Я замуж за него хочу.

— Нет. Нет. Сиди дома. Найдется хороший жених. Молода еще.

— Ну почему?

— Если он Лидку так просто бросил, тебя тоже бросит.

— Он меня любит.

— Все. Разговор окончен. Хоть отцу не скажи за кого замуж собралась — вытирала слезы передником Марфа.

— Что-о это? — С не естественным ревом подбежал к Тане Степан Федорович. Он махал перед ее носом листком бумаги.

— Заявление в ЗАГС. Подали — блеяла перепуганная Таня.

— Мать. Она. Дура. С Борькой связалась — резко развернулся к Марфе. Растерянно разводил руками. Смотрел дикими глазами то на жену, то на листок бумаги. Марфа грузно опустилась на стул. Он развернулся к Тане.

— Вот тебе, вот тебе — разрывал на мелкие кусочки заявление. — Иди сюда — он больно схватил ее за руку и закрыл в комнате. Она упала на кровать и закрыла лицо руками. Отец резко рванул дверь и закричал в проем.

— Ты знаешь, что он туберкулезом болеет? Как ты жить собираешься? Детей рожать. Посиди, подумай — Таня вздрогнула, она и так была в полу обморочном состоянии.

— Она не послушает нас — тихо произнесла Марфа.

— Знаю — махнул рукой Степан Федорович.

Свадьбу сыграли тихую и грустную. Так, что и свадьбой не назвать. Несколько близких выпили и закусили за счастье молодых. Татьяна ушла жить к мужу. Недели две ходила, шальная от любви, словно от земли отрывалась. Эйфория прошла быстро. Борис не сдерживал свой тяжелый характер. Это был маленький и склочный мужичок. Друзей у него не было, зато ругался со всеми регулярно. Но Таня находила его интересным и наполненным человеком. Имеющим свою, особую точку зрения и не прогибающимся ни перед кем. Родители Тани не долюбливали Бориса, а он не стремился наладить отношения.

У Ивана на Дальнем Востоке родилась дочь. Марфа целовала письмо и заливала слезами.

— Зиночка моя. Ангел мой. Красотулечка моя. Любимая моя.

— Ты же ее еще не видела. Откуда знаешь, что красотулечка? — Улыбался довольный Степан Федорович.

— Скоро увижу. Они хотят, чтобы я приехала и помогла с маленькой.

— А ее мать? Там же.

— У нее работа. Она в ресторане работает. Ей не до ребенка. Устает.

— Да что они там все устают — воскликнул отец. — Ближний свет туда ехать. Пусть сами едут.

— Отец — укоризненно посмотрела Марфа.

— Едь, я чего? — Махнул рукой.

Через неделю Марфа уехала смотреть за внучкой. Татьяна тоже ждала ребенка.

— Мама, ты не долго. Ты мне тут будешь нужна — просила Таня.

— Посыпались дети горохом — с удовольствием крякнул Степан Федорович.

Василиса собралась замуж. Марфа приехала как раз к этой дате. К подруге на свадьбу приехал и Иван. Василиса не находила себе места от счастья. Молодые явно любили друг друга. Михаил был стройным, темноволосым красавцем. Смущенный, он не сводил глаз со своей невесты. Гордился ее образованностью, умом, внешней, спокойной красотой. Его мать утирала слезы платочком, сестры суетились. Подавали на стол не хитрые блюда и самогон. Друзья Михаила шумно поздравляли молодых. Василиса изрядно устала от этого буйного веселья. То и дело уходила в другую комнату, чтобы побыть одной.

— Ты как не родная — подскочила к ней сестра Михаила, Агафья. — Выпей, закуси со всеми. Хорошо же как.

— Да я не хочу.

— Странная ты. Проще будь — сделала замечание золовка.

В очередной раз, вернувшись в комнату с огорчением смотрела на пьяную толпу. Михаил с Иваном сидели, плотно обнявшись и что-то не связно друг другу доказывали.

— Ваня, может уже пойдете? — Тихонько шепнула ему на ухо Василиса. — Очень поздно. Друзей забери.

— Вася, все нормально будет, все нормально будет, все нормально будет — мутно смотрел впереди себя Иван, ему не удавалось выйти из-за стола.

— Чего ты так напился? Чего я тете Марфе скажу? — помогала ему Василиса.

— Нор — маль — но. Мужики, хорош гулять. Все на выход.

Как же она была благодарна своему другу. Уложила еле державшегося на ногах Михаила и принялась за уборку дома.