Песня обреченных душ

Анна Игоревна Алдунова, 2016

Книга повествует о загадочных и трагических событиях, которыми с ног до головы была окутана состоятельная и знатная семья Никольс. Они купили старый особняк на окраине города, который требовал полной реставрации. Однажды вечером Никольс обнаружили в своем погребе мертвых строителей с явными признаками насильственной смерти. С тех пор героям предстоит выяснить истинную причину их гибели. Возможно, она была банально кому-то выгодна? Или же нам действительно стоит поверить в мистические легенды про призраков, которые обитают в старинных усадьбах и не щадят никого?

Глава V. Нечего предъявить

Детектив вошел в ресторан, в котором была назначена его встреча с Уилсоном. За столиком у окна он увидел солидного мужчину, который курил деревянную трубку и говорил по мобильному телефону. Мэрфи подошел и присел напротив.

— Здравствуйте, мистер Уилсон?

— Совершенно верно, а вы детектив… Мэрфи, верно? ― мужчина отложил мобильный телефон.

— Да, Дон Мэрфи, следственный отдел.

— Чем я могу быть вам полезен, мистер Мэрфи?

— Вы знакомы с Джеймсом Никольсом?

— Да, а что?

— В особняке, который мистер Никольс приобрел недавно, было совершенно убийство. Убиты трое работников строительной фирмы.

— Очень жаль… но зачем Вы мне это сообщаете?

— Мистер Уилсон, где Вы были пятнадцатого апреля приблизительно с семи до десяти часов вечера?

— Вы что, меня подозреваете?! Это неслыханно! Я, знаете ли, уважаемый человек. И у меня совершенно нет времени участвовать в этих ваших играх! — мистер Уилсон, похоже, не знал, злиться ему или смеяться над такой нелепостью, но через мгновение стало понятно, что он таки злится. Уже, было, порываясь уйти, он, тем не менее, вдруг замер и подозрительно спросил: — А на каком основании вы меня подозреваете? Уж не Джеймс ли вас ко мне подослал?

Дон сдержано пропустил мимо ушей последний вопрос и, пытаясь выглядеть как можно более серьезно, спокойно объяснил:

— Мистер Уилсон, нам известно, что вы уже пытались подставить мистера Никольса и…

— Вы что, из ума выжили?! — мужчина просто вскипел, видимо, детектив прошелся по больному месту. — И вообще: зачем мне убивать строителей Джеймса? Если бы я хотел избавиться от конкурента, я бы избавлялся лично от него!

— А случай на яхте Никольсов? Вам тогда не удалось устроить пожар.

— А вы, я смотрю, времени зря не теряли! — Уилсон вытянул флягу из кармана и сделал несколько судорожных глотков. — Послушайте, детектив, не вяжите одно к другому! Между прочим, то дело рассматривал суд, и меня оправдали, так что…

— Да, но Вас освободили условно, у Вас был хороший адвокат. Вам удалось выкрутиться, но это ничего не меняет…

— Что за абсурд! Зачем мне убивать его строителей? Ну сами подумайте!

— А что, если убийством рабочих вы намерены были создать мистеру Никольсу проблемы, чтобы устранить его как конкурента? Ведь теперь он больше занят личными заботами, нежели бизнесом.

— Как же все это глупо! Не логичней было бы убить его семью? Или даже его самого?

Дон замолчал. Он и сам прекрасно понимал нелогичность того, что пытался прояснить. Вопрос: почему именно строители? — вертелся у него в голове постоянно, но так и не находил хоть какого-то обоснованного предположения.

— Заставил поразмыслить? ― ехидно улыбнулся Уилсон, допивая свой коньяк. ― Детектив, Вы же сами понимаете, что я прав. И моя неприязнь к Никольсу никак не доказывает, что я во всем этом замешан. Так что давайте закончим этот бессмысленный разговор, — уже спокойнее сказал Уилсон. — Мы с вами деловые люди, не нам попусту терять время на бессмыслицы.

Дону нечего было сказать. Весь этот разговор был для него крайне неприятным отчасти потому, что он осознавал, в каком шатком положении оказался, а отчасти оттого, что сам Уилсон вызывал в нем некую неприязнь своим самодовольством и напыщенностью, которые так и сквозили в каждом его жесте, слове, взгляде.

— Ну что ж, счастливо оставаться, мистер Уилсон! Но помните, что вопрос об алиби не снят, нам нужно подтверждение того, что Вы не могли быть в тот день на месте преступления.

— Я его вам обязательно предоставлю, детектив! — несколько саркастически ответил собеседник.

Дон покинул ресторан в дурном настроении, которое так и не улетучилось по дороге в управление. Именно таким его и увидел Джуди.

Когда детектив вошел к шерифу, тот курил свои любимые сигареты и пересматривал старые газеты, которые давно следовало бы выбросить, а не складировать в кабинете. Да и вообще сам по себе кабинет Джуди был захламлен… да, именно захламлен разным старьем и вещами, с которыми Брукс ну никак не мог распрощаться. Он считал, что ему в жизни уж очень пригодится сломанный граммофон, большая энциклопедия, которую он перечитывал черт знает сколько раз и томы которой занимают почти всю полку в книжном шкафу, деревянная музыкальная шкатулка, которая давно уже не играла, а стояла на столе только потому, что представляла для шерифа некую ценность. Ну и как забыть о плакате, который всякий раз вызывал улыбку на лице входящего своей чудной фразой: «Беда редко приходит одна!» Что тут скажешь? Шериф был человеком неординарным и, можно даже сказать, слегка странным, но это нисколько не мешало его профессионализму и преданности своему делу.

— Ну наконец-то! Тебя хоть за смертью посылай! — засмеялся Брукс. — Ну, что Уилсон?

— Да что Уилсон! Самодовольный денежный мешок! Неприятный человек. Но не могу не признать, что наши подозрения по поводу него притянуты за уши… И он это понимает, так что…

— Превосходно! Вижу по настроению, что разговор не удался…

— Это мягко сказано! Честно, крайне неприятный осадок остался. Напрямую на него давить, думаю, нет смысла. Он не дурак, денег на хороших адвокатов тоже хватит. С ним по-другому надо…

— Думаю, тут ты прав… Приставим-ка мы к нашему мистеру Уилсону кого-то из сотрудников, пусть понаблюдает…

После этого разговора Брукс позвонил Никольсу и рассказал, как обстоят дела и еще раз поблагодарил за содействие следствию, а Дону велел приставить к Уилсону детектива для наблюдения.

Спустя сутки обнадеживающих новостей по этому делу не прибавилось, зато стало известно, что у Джека Уилсона стопроцентное алиби. Джуди уже который день был полностью поглощен этим делом, а ведь в управлении и кроме убийства в особняке было много работы. Чтобы не терять из виду общее положение дел, шериф набрал номер начальника следственного отдела Фредди Митсона. Через несколько минут мистер Митсон уже стучался в его дверь. В руках он держал свой неизменный кейс из искусственной кожи — видимо, догадался, зачем вызывал шериф — и, как обычно, шмыгал носом. Несмотря на некую невзрачность, такой работник — сплошное везение для Брукса. Точность — вот второе имя Фредди. На начальнике следственного отдела, можно сказать, держалась вся дисциплина в управлении. Он мог позволить себе выпить чаю только во время обеда и также был крайне строг к своим подчиненным. Но детективы знали, ради чего терпят такое жесткое управление: Митсон был не только строгим, но и опытным наставником.

Фредди зашел, достал из портфеля белую папку и положил на стол Джуди.

— Шериф, давно не виделись! Последнее время нам не хватает Вашего внимания, ― по-доброму пошутил он и сел в кресло у стола.

— Да уж! — засмеялся Брукс. — Это дело, знаешь ли… Все так запутано! Но об этом потом. Чем порадуешь?

— О, я собрал целый букет, шериф! Что Вам больше нравится: убийство на площади средь бела дня, ограбление пяти квартир преступной группировкой; изнасилование тринадцатилетней девочки; ее перед этим накачали наркотиками…

— Даже не знаю, что мне больше по душе! — грустно улыбнулся Брукс и подошел к окну.

В раздумьях он приоткрыл форточку и тяжело закурил. Из окна своего кабинета он мог наблюдать старую телефонную будку, которой уже сто лет никто не пользовался; не менее старую ратушу с пожелтевшими часами, и, конечно же, толпы прохожих, которые то и дело пачкают свою обувь в лужах. Каждый раз, глядя в окно и рассматривая эту ратушу, Джуди вспоминал своего отца, который всю жизнь прослужил клерком и проводил свои дни именно там. Утопая в обыденности, Джуди постепенно переставал замечать некоторые мелочи, на которые постоянно, казалось бы, смотрел. Например, что часы не отсчитывают время уже лет пять, а эту старую телефонную будку недавно покрасили, из-за чего она стала выглядеть новее…

После небольшой паузы он повернулся к Митсону и устало сказал:

— Ладно, Фредди, собери своих следователей, обсудим, что у нас есть на этот момент.

— Слушаюсь, шериф.

Когда все были в кабинете у Брукса, тот прокашлялся и неспешно сказал:

— Джентльмены, я собрал вас здесь, чтобы поговорить об убийстве троих строителей. Как вы знаете, я взял это дело в свои руки, потому что оно требует тщательного изучения.

— Вы всегда можете положиться на нас, шериф! ― уверенно произнес Дон.

— Сегодня ты превосходно справился, Мэрфи, ― улыбнулся Джуди. ― Если дело так пойдет и дальше, гляди и повышение недалеко…

— До этого еще дожить надо… ― засмущался Мэрфи и подмигнул Кевину.

— Что у нас по поводу завещания Санни Воултера? — шериф глянул на Кевина.

— Все остальное свое состояние он отписал госпиталям, интернатам и наркодиспансерам, ― тут же ответил Кевин и, помолчав немного, недоуменно спросил: ― Я одного не пойму, почему он не завещал свое богатство родным и близким, а устроил благотворительность?

— Понимаешь, Кевин, его родней были Джонни и Дэвид, и, как мы знаем, Джонни не был обделен его вниманием и богатством.

— Но Дэвиду он не оставил ни копейки! Зато отдал свое состояние кому попало.

— Ну почему же кому попало? Видимо, старик хотел помочь больным, инвалидам и сиротам. Он не был таким жадным и мелочным, как многие богачи. Припоминаете старика Скруджа из Рождественской истории Диккенса?

— Странный все-таки человек был… Вот что делает богатство с людьми!

— Да богатство тут ни при чем. Впрочем, сейчас это уже не важно…