Явления ночи пред ваши очи. Сборник фельетонов

Анна Голицына

У Питера Бигля в сказке «Последний единорог» старая ведьма Мамаша Фортуна колесила по деревням со страшным карнавалом. Зазывали на этот карнавал фразой «Явления очи пред ваши очи». И ведь было на что посмотреть: тут и Змея Мидгарда, и Сатир. Но дело было в том, что на самом деле в клетках сидели обычные животные, и только колдовство старой ведьмы придавало им лик чудищ. Так и в книге, которая названа по этой фразе. Обыватель предпочитает симулякры и живёт страшнейшей иллюзией, плутовством.

Кошмар на улице в Сочи или сон журналиста

Людям разных профессий снятся сны об их работе. И это естественно, ведь человек проводит на работе не менее восьми часов в день, после чего особо впечатлительные продолжают дома вещать о выходках начальства, а трудоголики, так те собственно и работают круглые сутки.

Секретари видят кошмары о сломанном ксероксе, дворники — о снежных заносах, политики — о том, что сболтнул что-то не то журналисту и из-за этого ляпа не прошёл в следующий созыв парламента. И вот здесь возникает вопрос: а что же снится журналистам, день ото дня общающимися с политиками, антифашистами, людьми высоко-и-низко-культурными? Людьми самых разных проб. С гнильцой внутри. Но красивыми, как спелое яблоко. Уродами, сверкающими красотой души. Итак, перед вами сны журналистки.

Сон журналистки после плотного ужина на ночь

Сочи. Зима. Карусель, которая почему-то работает, но на ней никто не катается. Одним словом, «Асса». Журналистка в образе дамы в мехах и вечернем платье шествует к карусели. И к своему ужасу она обнаруживает, что из каждой люльки выглядывают головы престарелых политиков. Все они заглядываются на её декольте и на ногу, открытую игривым платьем для всеобщего обозрения. Политики вытягивают шеи, дама запахивает платье, мехами прикрывает декольте. Она с омерзением смотрит на рыжего или крашеного рыжего, взирающего на неё тоскливыми глазами преданного спаниеля и видит, как по губам его течёт слюна. И тут же вспоминает его кличку — Старик-Козлодоев. Она улыбается, ведь текст одноимённой песни Гребенщикова она хорошо помнит. Другой политик, видать совсем маленького росточка, сверкает глазками цвета горького шоколада и облизывается (кличка трескун!), а вот третий разглядывает её не с вожделением, а с каким-то осуждением. Дама улыбается ему. Он стар, уродлив, но он хотя бы понимает, что ему восемьдесят шесть лет и одной ногой он уже в могиле! (В голове мелькает, что это тот самый из неонацистской партии по кличке Старый Инквизитор). Но почему он осуждает её? За то, что она молода, красива, вышла погулять и наткнулась на этих похотливых старикашек, катающихся на карусели? И вот тут-то Старый Инквизитор тычет пальцем в сторону и заявляет: «Я не отсюда, я из другого сна пришёл!!!» Карусель вертится, звучат слова Гребенщикова: «Ползёт Козлодоев, мокры его брюки, он стар, он желает в сортир…»

Сон журналистки после сна про Сочи

Знаменитая летающая свинья, символ группы «Pink Floyd», почему-то сидит в грязной луже. Это выглядит, по крайней мере, странно, потому что свинья надута гелем и должна носиться в атмосфере, а то и вовсе в космосе, она не может вот просто взять и лечь в лужу. Но у свиньи внезапно появляются клыки, и на глазах она становится боровом. Жеребёнку, который пасётся на лугу, всё это кажется страшным — он пугается и хочет убежать, но ноги не слушают его.

И тогда он видит ещё более пугающую картину — к борову подбегает кабан, толстый и жирный, и еще парочка розовых поросят, причём у одного из поросят вид серьёзный, а на рыльце очки. Жеребёнок мертвеет от страха, а кабаны, поросята и боров забираются в лужу и начинают там плескаться. После омовения в грязи они стайкой бегут в огород и начинают пожирать капусту. Но пока они алчно хрумкают зеленью, со стороны леса появляется пчелиный рой. Пчёлы начинают жалить кабанов, пытаясь пробиться к капусте, на глазах превращающейся в купюры. Жеребёнок думает про себя, что можно было одним есть маленький кочан, а другим большой и на всех бы хватило. Да и вообще разве может пчела победить кабана?

И точно — кабаны топчут и топчут пчёл с диким остервенением. Однако одна пчела неожиданно превращается в козла и блеет: «Вы же тоже когда-то были пчёлами, как же вы смели стать мерзкими кабанами, которых интересует исключительно капуста, а на демократические права и свободы вам плевать с этой вашей кабаньей колокольни?» И тут жеребёнок понимает, что кабаны раньше были пчёлами, но став кабанами из тружеников превратились в этих грязных созданий, валяющихся в лужах. И тогда жеребёнок срывается с места и скачет, как можно дальше от кабанов, пчёл и их разборок…

Сон после сна про кабанов

Трое мужчин, одетых в царские одежды, сидят над тазиком красной икры. У всех у них большие ложки.

— Мы же не будем делить икру? Мы просто её съедим, — говорит один из царей.

— Нет, — говорит второй. — Делить мы будем по заслугам.

— Более того, — добавляет третий, — сначала нужно что-то сделать, а потом икру жрать.

Два царя с ужасом взирают на оппозицию и начинают медленно краснеть от злобы. Оппозиция продолжает заверять, что сначала работают, а потом едят. Цари молча поднимаются, берут тазик с икрой, и вот он уже сейчас падёт на голову расшалившегося царька, как вдруг тот бухается на колени со словами: «Да что же вы, великодержавные, что же икру-то выкидывать, прогневившись? Разумнее всё же употребить…»

И в следующий момент уже все трое залезают мордами в тазик с икрой.

Под утро журналистка просыпается. На неё взирает монитор не выключенного компьютера. Она понимает, что кошка задела мышку, и потому сейчас на экране светится брошенный ею накануне текст. «Так нельзя. Нет, работу надо заканчивать, тогда она не будет сниться», и с этой мыслью она снова засыпает. И тогда ей снится кошмар.

Кошмар

Она идёт по лесу, весеннему, с трогательной первой листвой, любуется на несмелую траву, пробивающую тут и там, и натыкается на человека, одетого в лохмотья. Он сидит на бревне и наигрывает что-то на гуслях. Она останавливается, а человек перестаёт играть и взирает на неё белками слепых глаз. А потом начинает говорить. И говорит он величайшие и мудрейшие вещи о жизни. И рассказывает он, как в Греции много лет назад сочинил те две поэмы, что помнят люди до сих пор… Она же внезапно понимает, что диктофон, блокнот и фотоаппарат остались дома, в то время как этот человек вовсе не из мира живых, а интервью у духов она ещё не брала. Факт возможности взять интервью у духа Гомера и его технической неосуществимости доводит её до слёз. Но Гомер говорит: «Истинная мудрость в тебе самой. Ищи. Не всегда другие люди умнее тебя». И растворяется среди берёз.

Наутро она потягивается, и, как водится, помнит мало из своих снов. О том, что ей снились старпёры-политиканы, да две враждующие партии, и ещё какая-то ерунда….

Январь 2011 года