Словесный опус созданной культуры блага как истории

Анна Атталь-Бушуева (2023)

На бренной оболочке слов морали в человеческом ты — время отношения художественной формы мысли. Идёшь по социальной темноте взросления, чтоб снова превзойти свою уверенную маску жизни. В утопии её черты — ты символизм и эго на нуарной форме лирики.

Давний опыт времени культуры

Культура слов — располагала свой портрет —

Из — клетки обнищания ума,

Задолго до того — как силуэт —

Сварливой памяти — искал беду,

Нарочно и — оправданно в бреду —

За давностью, которой превзошли —

Моральный свет — той юности тоски —

Походы слова философии — к уму.

Над древним сном — он кажется опять —

Кинжалом сердца — времени в аду,

Понять который — видимо ему —

Настолько сложно — памятью вещей,

Что опыт дорожит — породой лет,

Не исчезающих — с картины постоянства —

На риск — забыв огульный светоч лиц —

Рассказом смерти — подлинной души,

При долгих разговорах — опыт их —

Системы постоянства — лепит мир,

Над вольностью — природы анархизма,

Словесной волей — очерка под стих,

Как звук былого — разумом проник —

На вечный диалог — культуры нравов,

Что благородству — почерка за давней —

Моралью боли — снова задаёт,

Как тень вопроса — медленной тоски,

Горит ей стих — расправив мир своих —

Рассказов идеала — болью в том,

Что словом разделяло — слог потом,

На вечности из — жизненной души,

Так близко пропадая, где цветы —

Усталого подъёма — ренессанса —

Дождались свой — последний довод —

Сказать ли, в том — материальной теме —

Об идеальном свете — памяти вещей,

В столетиях — расправив день над ним —

Откуда правда — сложной маской —

Управила их декаданс — напрасно,

Что ожидает день — тиски,

Проблем и разноречий права — воли.

За давней клеткой — обнищали мы,

В пародии — служившего приветом —

Страдания — сказать о чувствах при —

Вопросах жизненной — тоски,

Имеющей свой — признак и восторг,

Что было бы — на лицах обещанием,

В огульном притчей — символизме,

Служившего частицей — под умами —

Так близко и достойно — к одному,

Что ад — под посторонней белизной —

Струился — разночтением одной —

И той же — демагогией однажды,

Не списанной фортуны — над собой —

Творению, за качеством пощады —

При обличении — уважить свет земной,

И пробой посторонней — над умом,

Ты возжелаешь стать — её культурой,

Над миром и — преградой к одному —

Моральному притоку — славы памяти,

Ей опыт декаданса — свет любви —

Затмил и через — будущее мифом —

Струится лёд — не обгоревшей тьмы,

На том аду — к себе опять прибивший —

Вопросы аллегории, что там —

Спускались древним миром — на одно —

Создание искусства — перед формой —

Твои униженные роли — быть собой.

На их картинах — вольностью одни —

Случайности почили — в знак мечты —

Разгульной памяти — на гордые поля,

Опять за властью воли — психологии —

Считать то время — манией своих —

Безумных черт — онтологической природы,

Волнительной — над солнечной порой,

И упорядоченной новому — на сердце —

Рассказом древности — культуры совладать —

В предметах апологии — и мифов,

Что свет — определённый как покой —

Над серой маской — нежности волной —

Раскачивает столп седины — смирной,

И ценит памяти историю — под нас,

Загадывая будущее — со старинной —

Определённой формой — разногласия ума.

В нём свет — пародии — достиг —

Вещественного казуса и — лирики,

К чему тот облик — проводить ещё —

Под долгий ренессанс — опоры мира,

На собственной пощаде — ото зла —

Считать свой — гневный монолог —

Отличием, что умственно далёк —

От бледной тени — различения культуры,

Её обыденной, моральной глубины —

Притворства стать — как нежности черты,

В готическом рассказе — между словом,

Внутри риторики, что судьбам уготован —

Ещё один виток — пародий лирики,

Где каждому — из права быть собой —

За давностью логической основы —

Черты ведут — на большее от слова,

Пощады различать — искусство снова —

Обратно становясь — одним умом,

Им казус сердца — снова разделён —

На мифы рассмотрения — обычной тени,

И темноты — от права поколений —

Учесть тот давний — правила урок —

Наследия — по собственной разлуке —

Культуры — между формой и умом,

Разыгрывая нежности — покой —

Обычной волей — думать внеземной —

Картиной мифа — каждой глубины —

От большинства утопии — мечты,

Не прочитавшей — вольности науки,

Что сделал в — том, на самом дне —

Природы обезличенный — манер —

Искусственного ада — между толком,

И взглядом очевидности — ума людей,

Считая той природой — диалект —

Над вымыслом — от потаённой лжи —

Ещё одной расплатой — давности,

Откуда смыслы — собирали мы,

Доказывая притчи — философской лени —

Затем и взять — искусство по уму —

На новый век — пародии к тому —

Пристрастию — другой надежды,

Излитой, в серой — мантии его —

Онтологического казуса — вопросов,

За что же делалось — притворство мук —

Одним из тени — памяти ума —

Напротив поколений — зла вокруг,

Вникая на знакомой — глубине —

Природы мысли — посторонней мне,

И век за тем — блаженством идеалов,

Прививший сон — как верности очаг —

Спокойной жизни — памяти за толк —

Твоей свободы — обсуждать итог —

За будущими мифами и — роком,

Что видит лишь — восторг,

Ликуя и кривясь — над бытным злом,

На праве отвечать — при том —

Искусством обаяния под — долгом —

Манеры воплощать — одну беду,

За давностью понятия — ему —

И казус бреда — высказал восторг —

Предельной совести — над лучшей мыслью —

Бежать — преодолением мечты —

Вобрав искусственное Солнце — вдруг —

На той, короткой — линии пути,

За жизненное время — между сном,

В его потворстве — слаженной черты —

Рисуют идеальный склад — ума —

Твои обыденные линии — причуд,

За этот мир — искусственного зла.

Всё нежилое — опустилось в том —

Испуге давности — прожить потом —

Как след великолепия — ему,

Остановившему творение — из мук —

Катарсиса — на каждой глубине,

Из чести обелисков — сложит мне —

Свой круг пародий — дивная мечта —

Культуры — подбирать любви года,

И словно жить — не бренностью уже,

Над прошлым ворошить ему — огни —

Искусной воли — проводить одни —

И те же — грани войн, пролёта здесь,

Чем благо — выбирает казус весь —

На идеалах — полноценностью маня,

Тот свет — и всё же — без меня —

Идёт космический истории — поток,

Гелиоцентризму — подвивает свод —

От боли бренных — слаженных ролей,

За давностью минуты — быть вокруг,

И в ней, сегодня — ординарной тьмой,

Пропавшей из причины — нигилизма —

Всё также возникать — внутри меня —

Обыденно и очень — признано.

Твоим мечтам — сложилась пополам —

Крутая, словно толк игры — порода,

Но стержню воздавали — племена —

Тот искус — разночтения природы,

И шли — за бренностью века,

Что каждый волей — объяснял увы —

Мучительное время — на ногах,

В который час и — параллель войны —

Опять избитой фразы — собирать —

Искусственные муки — на восторг,

Пока летит истории — поток,

И держит власти — мучимый венец —

Кончины дней — признания о ней,

Что блеском снов — замучили меня —

Отпавшие до боли — поколения —

Мечты, в вопросах смысла — жить,

Или любить — на каждое прощай —

Обыденные поступи — восторга,

В тот — декадансный рай —

Ты погрузился — мысленной войной,

И снова отражаешь — шар земной —

На личной власти — мира к одному —

Примеру поколений — жить в аду,

Как только — мучимый восторг —

Заждался поведением — у права,

И свет культуры — проведя итог —

Снискал оценки — за забытым лиц,

В огульной тьме — работы верениц,

Несказанного счастья — быть ему —

Лишь частью целого — к уму,

И видимой надеждой — под конец —

Войны — той объективности, на склад,

Забытых философских истин — на —

Истории измученной, как воля —

Скульптуры опыта — определять ему —

Сложение для клетки — потому,

Что жизненное бремя — тянет их —

Под казус релевантности — других —

Искусств и привилегий — стать ещё —

И опытом, на каждой боли — слова,

В чём мысль культуры — верит на одном —

Притворном правиле — забытой чести,

Не сникшей в облачении — тоски,

Заботы жизни — вольности внутри,

Обыденного века — между словом

И стилем логики — субъекта истин,

На свет пародии — причисленного я.

Возможно ли — культуры свет поднять —

На больший вес — катарсиса доселе —

Изученной основы — жизни в благе,

Ему, над привилегией — маня —

Искусственной работой — за ещё —

Неоперившийся — консенсус права мира,

На взгляд той истины — учтиво,

Что хочет предлагать — умы вопроса,

И отвечать — задатком силы спроса —

Через старейший монолит — сказаний им —

Несметной кромки — вида привилегий,

Над каждой галактической — картиной,

Спонтанно вставшей — личностью уже —

На свете — обнищания добра,

В примерах человечества и — тем —

Огульным долгом — проходить в аду —

Спокойный реверанс культуры — под —

Затихшей панораме — света мира,

Ему уже казалось — был един —

Тот век и слова — Господин,

Но множит реверансы слабых — дней —

Исконный перевес — идти за ней,

Мечтой, что мраку жизни — подаёт —

Надежды истины — огульного окна —

На свет невидимой руки — её —

Приходит психология — из блага,

Доселе выученной — социальной рамки,

И нет на нигилизме — стен прибоя,

В волнах искусства — поднимать века,

Что опускали — схожести убогого —

На имена — от человеческого рока,

В свободной роли — вымысла под стать —

Напротив слов — невежды и разгула —

Опять за — анархическое чувство —

Скрывать — былинный перевес судьбы,

Из этого искомого — лица,

Забытой воли — мысленного счастья,

В психологической основе — были он —

Роняет светлый образ — за мечтой,

И снова ограничит — свет меж нас —

Развалинами ветхих плах — утрат,

На том же пережитке — как и ты —

Лишь сохранял черты — разгула,

Внутри искусственной — пародии —

Её неутолённых форм — печали,

На опыте культуры — видит боль —

Та историческая клетка — мифа за —

Древнейшим правом — мира предсказать —

Свою основу — ветхости любви,

В чём, сон её стремления — расти —

За давностью проблемы — сил уже —

Нашёл разгульный эталон — восторга,

Что совершает — в подлинной душе —

Реальность, под которой видишь — ты —

Их опыт смерти — в смазанных чертах —

Самозабвенной яви слов — любви,

В готической оправе — на рядах —

Своих пародий — вымысла и бед,

Что охраняют время — над умом,

И тлен искусства — по его цене —

Ведут, как части — исторической любви,

Снискавшей роль мгновения — расти —

Из бренных поз — забытой красоты,

На том и опыт — проведя восторг —

Становится твоим — на целый век —

Желания и чувства — слов в неё —

Вложить характер декаданса — над —

Прологом будущей истории — внутри,

За боль — психологической реальности,

Воспринимаемого чувством — бытия,

Из нег твоей тоски — и реверансов,

Что чувствуешь, за тем — едва —

Случайно обвивая след — руин —

Природы воли — диалога мира,

Им стонет высказав — восторг —

Свою мечту — из параллелей мнимых,

И частным звоном чести — указав —

Идёт, на век — вещественного права —

Вновь создавать — за идеалом нравов —

Культуру времени — на сложной глубине,

Идёт ли стон её — в вине,

Или сложилась правая — тоска —

Модели из — правления свободой,

Что опыт человеческого — в нас —

Запоминает и хранит — под век,

Излюбленной души — истории её —

Портретной роли — понимать судьбу,

За каждым диалектом — века там —

Куда причислят вечности — беду,

И расстояния — проходят на аду,

Спускаясь между — правом в унисон —

Глагола чуткой темноты — ему —

В восторгах быть — огульным ли,

Или из правды — черепа входить —

За шанс модели — равноправия внутри —

Неистощённых черт — забрала одного,

Оно достанет вечности — портрет,

Особы воли — из немой тоски,

Глашатаев — готического сна,

И ветром обнимая — стон в пути —

Ты проверяешь их — пародии и суть,

За обращённым временем — вернуть —

Свой шанс — на диалектах под вопрос,

Как было в той культуре — на одном,

Истошном чёрном сне — бродить кругом —

Окольной участью — немого мудреца,

И счастья заново — причисленной войны,

Умеющей вновь показать — ещё —

Тот казус права — личности в вине.

На многих доводах эпохи — подросли,

Им нежит смыслом — каждая весна,

Что утренний рассвет — проводит лишь —

Ты видишь, каждый облик — за его —

Пародией и частью — воли слова,

Сказать в том — философском сне,

Что было им — сегодня уготовано,

А былью в такт осталось — в глубине —

Напротив казуса — причины обладать —

Любовной формой — блага на роду,

Чтоб былью за свободу — сознавать —

Своё присутствие в том — численном аду,

На Небе, и сейчас — рискует стать —

Твой провод смысла — доблести ума —

На каждый звон эпох и — диалект —

Опять написанных рассказов — потому,

Что опыт за культурой — обратил —

В своё окно невзгод — формальной полноты —

Ту участь мира — новому познать —

Основу декаданса — как мечты —

Свободной роли разницы — пути,

Под шаг за временем — погашенной тоски,

Излюбленных манер и — мира в нас,

Что долю облачения — уводит встарь,

И каждый повод — говорит своё —

Премудрое владение — сей жизнью,

Из большего участия — понять —

Природу времени и толка — бытия,

За опытом культуры — давней тьмы,

Что кажется — излюбленной игрой —

Потворства тени — над умом,

И правом аллегории — подать вопрос —

За древностью истории — к тому —

Сединами обжитому — пределу —

Логичной воли счастья — обуздать —

Критическое имя — перед мнимой —

Работой сердца времени — на той,

Эквивалентной прозе блага — под его —

Проворный реверанс и долг — оков —

Сегодня обличать — судьбу былины,

На том ходу — исчадия войны,

Что социальной тенью — кажется уже —

Совсем — кромешно длинной, тут —

В присутствии скульптуры мира — блага,

За этикет манеры — видеть смысл,

Проношенной облатки — сердца правды,

Где ты, ещё не жил, а тот вопрос —

Уже извечно обитает — на его —

Загробном идеале — жить давно,

В кромешной части света — диалекта —

Космического вида — темноты,

Где ты оставил — ценности портрет,

И стал — на постаменте перед —

Работой блага — седины ума,

За жизнью — распечатанного зла —

Прискорбно возглавляя — весь предел —

Своей унылой участи — любить —

Природу бытия — культуры жизни,

Истории, при вековой печали —

На самых видимых — различиях зари,

Что говорила — нам не опечалив —

Судьбы конец и — поле над его —

Вопросом мира блага — представлять,

Как казус разновидности — работы —

Перед основой роли и — тоски,

В восторгах жизни — править по уму,

На подлинной душе — проблемы жизни —

Из давности — забытой тем, увы.